Осенняя музыка. Почему в сентябре стоит послушать Джона Леннона и Тома Уэйтса

John Lennon "Walls and Bridges" (1974)

Начало семидесятых было странным временем для Джона Леннона, сплошь состоящее из взлетов и падений – как в творческом, так и в личном плане. Осенью 1971-го он вместе с супругой Йоко Оно Леннон переехал в Штаты – как оказалось, навсегда. Тогда же вышла пластинка "Imagine", записанная еще в Англии – самая "доступная" запись Джона к тому времени, тщательно аранжированный альбом, изобилующий приятными мелодиями, которыми были снабжены даже самые острые и провокационные тексты. Леннон тут же с головой окунулся не только в артистическую среду Нью-Йорка, но и в политическую жизнь – он завел дружбу с людьми вроде Эбби Хоффмана, левого активиста, и Бобби Сила, одного из лидеров "Черных пантер". Уже в Америке Леннон записал альбом "Some Time in New York City", сборник песен на злобу дня, вдохновленных текущей политической повесткой – на пластинке он умудрился не спеть ни одной строчки о любви. Для Джона было большим разочарованием то, как прохладно приняла альбом публика и критика, но еще большим разочарованием стало для него избрание Ричарда Никсона на второй президентский срок. В ночь выборов он вдрызг рассорился с Йоко, практически публично переспал с другой женщиной – будучи сильно нетрезвым. Это было началом падения Леннона, продолжавшегося, по сути, до середины десятилетия.

Он еще записал по инерции наспех сочиненный альбом "Mind Games", на этот раз изобилующий признаниями в любви к Йоко и мольбами о прощении, но после записи, прихватив личную помощницу Йоко, китаянку Мэй Пэнг в качестве любовницы, отправился в Лос-Анджелес – для того, чтобы целенаправленно уйти там в загул, который продолжался больше года и который сам Джон называл "Потерянным уик-эндом". Это было время сплошных алкогольных дебошей, напускной бравады, сменяющейся жалостью к себе и тщетных попыток работать – Джон пытался записать альбом старых рок-н-роллов пятидесятых годов под руководством безумного продюсера Фила Спектора, но атмосфера в студии была слишком разгульной даже для записи рок-н-ролла. Тем не менее, ближе к осени 1974-го Леннону наконец-то удалось взять себя в руки – он совсем бросил пить, потребовал того же от своих друзей-музыкантов и и всего за несколько недель сочинил и записал в приливе вдохновения великолепный альбом "Walls and Bridges" — несколько недооцененный и, возможно, лучший в своей сольной карьере.

Пластинка появилась на полках магазинов в сентябре 1974 года – это была самая мудрая и зрелая запись Леннона к тому времени. Летние эксцессы были позади, в музыке и атмосфере альбома ощущалась одновременно и усталость, и раскаяние – и в то же время умиротворенность и кристально чистое осознание настоящего времени. Песни с пластинки "Walls and Bridges" — идеальное музыкальное сопровождение как раз к той осени, когда, глядя на меняющийся ландшафт, самое время подумать о тех самых стенах и мостах, которые мы выстраиваем между собой и самыми близкими людьми. Ах да – и внутри себя тоже.

Tom Waits "Swordfishtrombones" (1983)

Если и есть по-настоящему уникальные исполнители, то Том Уэйтс – один из них. И дело даже не в его выдержанном голосе, пробирающем как хороший напиток или как ветер, который распахнул ваши окна вовсе не для того, чтобы шутить с вами шутки – тонкость в другом. Во-первых, Уэйтс – великолепный рассказчик, который при всем желании не сможет выдавить из себя даже намека на банальность в своих песнях. Во-вторых – у него не просто имеется собственное видение того, как должна звучать сочиняемая им музыка. В мире Тома Уэйтса то, что остальные назовут в лучшем случае странностью или причудой – такая же норма жизни, как вдох или выдох. Или капли дождя на подоконнике.

Если ты – изначально изгой и аутсайдер, возможно ли преуспеть еще больше на этом поприще и достигнуть новых высот? Как показывает пример Уэйтса – еще как. В семидесятых Том записывал пластинки, которые звучали, словно из другого мира. Ему явно нужно было родиться примерно на полвека раньше, застать первые шаги джаза, побродяжничать в годы Великой депрессии, ну а рок-н-ролльные времена встретить уже если не с недоверием, то с полным безразличием – как к чему-то, где нет места ни правде жизни, ни хорошей выдумке. Герои его тогдашних, во всю грудь дышащих тем же джазом и блюзом фортепианных баллад, словно сошли со страниц Джека Керуака или Чарльза Буковски – и, осмотревшись по сторонам в нашем подчиненном правилам и нормам мире, явно хотели вернуться обратно.

С каждой пластинкой, от "Closing Time" до "Heartattack and Vine", Уэйтс становился все убедительнее, демонстрируя тенями на потолке мир утешающих друг друга последней мелочью сердец, мир праздника субботней ночи и мрачных катастроф середины недели. Уэйтс был маргиналом – но при этом он не эпатировал публику, все-таки опираясь на музыку, которая вела себя подобающим образом. Но наступили восьмидесятые – и Уэйтс решил заглянуть в механизмы блюза и джаза для того, чтобы настроить их на свой лад. Результат такого безрассудства – потрясающий альбом "Swordfishtrombones". Эти пятнадцать треков, будто рожденные на сквозняке – настолько же изобретательные, насколько и сумасбродные – так крепко прибиты к осеннему пейзажу, совсем не обязательно пасторальному, что само время не в силах отделить эти песни от томления осенних месяцев. Пластинка вышла ровно сорок лет назад, в сентябре 1983-года – но звучит так, будто записана специально для этой осени.

Bryan Ferry "As Time Goes By" (1999)

В семидесятые годы Брайан Ферри был лидером группы "Roxy Music" — и в начале того десятилетия ни один другой коллектив на планете не звучал так метко нацелено на будущее, опережая своих коллег на световые годы. Но параллельно Ферри, один из самых стильных исполнителей на мировой сцене, начал и сольную карьеру, которая продолжается по сей день. С самого начала Ферри на своих собственных альбомах с удовольствием исполнял чужие хиты прошлых лет – и если на первых порах он не углублялся дальше пятидесятых годов, то со временем прогулки в прошлое становились все более дальними.

В девяностых Ферри совершил свое самое потрясающее путешествие в прошлое – записав пластинку песенной классики тридцатых годов, того времени, когда самой настоящей поп-музыкой был джаз, а точнее свинг. Пластинка стала самым приятным сюрпризом осени 1999-го года и называлась "As Time Goes By" — как и открывающий трек, песня, прозвучавшая в свое время в фильме "Касабланка". В отличие от фильма, который, не смотря на все свои достоинства, навсегда остался там, в черно-белых сороковых, эта самая песня "As Time Goes By" звучала так, будто мир и осень за окном ждали именно ее.

Осенним месяцам не нужно казаться лучше, чем они есть на самом деле. Но секреты альбома "As Time Goes By", подрагивающий вокал Ферри и великолепное исполнение его музыкантов, которые и вправду свингуют, а не просто делают вид, сделают вашу осень еще благороднее, еще элегантнее и воздушнее – правда, не обойдется без горечи, но она пройдет раньше, чем головокружение от красоты этих песен.

Radiohead "Kid A" (2000)

Осень способна удивлять по-особенному – например, так она поступает, когда радует неожиданной хорошей погодой. Примерно такие же ощущения – приятное удивление, граничащее с восторгом – возникали осенью 2000-го, после первого робкого знакомства с новым альбомом англичан "Radiohead", долгожданной пластинкой "Kid A".

Предыдущий альбом Тома Йорка и коллег, потрясающий "OK Computer", сделал группу сенсацией – честной сенсацией, поскольку каждый, имеющий уши, мог убедиться в справедливости самых лестных эпитетов по поводу более чем впечатляющей музыки той пластинки. Следующей записи "Radiohead" пришлось ждать долгих три года – имела место быть и усталость и депрессия Йорка после мирового тура в поддержку "OK Computer", и долгие раздумья музыкантов по поводу того, по какому пути им отправиться дальше, будучи признанными "живыми классиками".

Единственной предсказуемой вещью касательно нового альбома "Kid A" был тот факт, что запись не имела ничего общего с предыдущей работой. Но к тому, что новая пластинка будет не похожа на все, что было когда-либо сочинено, сыграно и записано человечеством, не был готов никто. Да, электроника уже далеко не первое десятилетие существовала на одной плоскости с гитарами, но никогда еще эти по сути разные миры не смешивали свои краски так удачно и так убедительно. С первых же секунд звучания альбома, с остывающих в воздухе призрачных интонаций открывающего номера "Everything in its Right Places", было ясно, что происходит чудо – и сравнить это волшебство тогда, осенью 2000-го, можно было только с тем, что происходило за окном. Самое удивительное то, что эта магия не исчезла – в этом легко убедиться осенью 2023-го.

Eric Clapton "Clapton" (2010)

Никто в здравом уме не станет спорить с тем фактом, что Эрик Клэптон – гитарный гений. Кроме этого Клэптон – популяризатор корневых жанров, прежде всего блюза, занимающийся этим непростым делом настолько тонко, что тот же блюз (или рэггей) звучат в его руках так, что их смысл и прелести становятся понятны самым широким массам.

Но в то же время Эрик не так уж часто доказывает свою гениальность – и разносторонность — в студии. В самом деле, со времен семидесятых Клэптон по-настоящему поразил только двумя пластинками – во-первых, записью целиком акустического выступления "Unplugged" в 1992-м. А еще через два года у мира отвисла челюсть, когда миллионы наконец услышали каким суровым и беспощадным может быть блюз ( пластинка 1994-го "From the Cradle"). Было даже странно, что эти альбомы пользовались таким успехом – учитывая то, что это были записи, загнанные в конкретные стилевые и исполнительские рамки. Старые поклонники помнили, что Клэптон способен на еще более захватывающую демонстрацию своих талантов – когда его гитаре было явно тесно существовать в одном жанре, как, например, на великой пластинке 1970-го года "Layla and other Assorted Love Songs". Но таких чудес Эрик больше не показывал. Так продолжалось до начала двадцать первого века.

А в сентябре 2010-го вышла пластинка с бесхитростным названием "Clapton" — и она оказалась лучшей работой музыканта за долгие годы. На этот раз в клэптоновском блюзе не было злости, но не наблюдалось при этом и чуждых попсовых элементов – между тем сохранялась доставшаяся от ветхозаветного новоорлеанского джаза легкость. Кроме этого, практически в каждом треке пластинки Клэптон с удивительной легкостью находил уникальную щемящую интонацию –отыскать которую на самом деле под силу только настоящему мастеру. Лучшего связного с миром осени, чем пластинка "Сlapton" представить трудно, да и не нужно – послушайте только, как Эрик поет завершающий альбом старинный стандарт "Autumn Leaves".