Новые Моцарты. Чем займутся люди в мире роботов
На Всемирном экономическом форуме в Давос состоялась уже традиционна панельная дискуссия, посвященная искусственному интеллекту и перспективам роботизации. Ведущие разработчики постарались развеять хотя бы часть опасений, касающихся "умных машин" и "роботов, которые лишат людей работы". Вопрос "когда машина станет умнее человека?" остался в прошлом году. В этом году "основной вопрос" сводился уже, скорее, к тому, "как с этим жить".
Разработчики, конечно, в большинстве своем заверяют, что "все под контролем". Джин Рометти, глава IBM, обещает, что, в крайнем случае, у человека всегда остается возможность "выдернуть шнур" (правда, как быть с аккумуляторами, она не уточняет). Кроме того, ИИ обучается человеком, под его контролем и для его целей. "Три принципа робототехники", в общем. Что же касается безработицы, которую может спровоцировать роботизация производства, нас попытался успокоить основатель Googl Сергей Брин. Во-первых, "это несколько преувеличено". Во-вторых, такое уже неоднократно случалось в истории - и ничего, прорвались (как "прорывались", впрочем, лучше не вспоминать), В-третьих - и в-главных, по мнению Брина - люди, освободившись от забот о хлебе насущном, смогут, наконец, заняться творчеством, проявить себя.
Звучали, конечно, и другие голоса, высказывавшие сомнения на счет "контроля" и степени управляемости ИИ. Но высказывали их, преимущественно, представители тех компаний, которые на занимаются проектами, связанными с ИИ. Так что можно списать их скепсис на ревность и конкуренцию.
Но если вопрос о том, как, чем и угрожает ли в принципе человеку ИИ (и с какой именно стадии развития) - это все еще вопрос, то в социальных последствиях - "взрыве" рынка труда - сомневаться не приходится. Поэтому едва ли не каждый выступавший в пользу или наоборот с сомнениями в отношении робототехники, касались этого вопроса. С одной стороны, это выглядит отчасти спекуляцией - понятно, что речь идет о бизнесе и, следовательно, в первую очередь о деньгах. В таком контексте "социально-гуманитарные последствия" всегда отодвигаются на третий-четвертый план. С другой, публику нужно успокоить - и участники рынка прекрасно это понимают.
Досуг - тем более, обеспеченный досуг - серьезный вызов. Айтишники понимают, что этот социальный вызов - слабое место в их аргументации в пользу развития робототехники, и, как могут, убеждают нас в том, что проблема решаема. Брин не говорит ничего оригинального, когда утверждает, что люди, "освободившись от труда" и не переживая о хлебе насущном, смогут полнее проявить свои творческие способности. Не Брин это придумал - таков общий глас. Но, боюсь, способность и, главное, готовность большинства "освобожденных" к творческим порывам не стоит преувеличивать. Пример тому - общества благосостояния, которые, "освободившись от труда" и получив при этом гарантии финансового обеспечения, отнюдь не затоплены великими книгами или новаторскими образовательными программами.
Нет никаких сомнений в том, что для творческого прорыва нужен обеспеченный досуг. По крайней мере, с эпохи Древнего Рима это считается вполне доказанным: достигнув стадии благосостояния цивилизация культурно "раскрывается" и дает щедрый урожай в области наук, изящных искусств и уровня бытовой культуры. Правда, в случае с Древним Римом этот период благоденствия и культурного расцвета сопровождался социальной эрозией, которая, в конце концов, закончилась падением Вечного Города.
Катуллы с Горациями в крайне малом количестве появляются в общественных слоях, вынужденных день напролет гнуть спину за хлеб насущный. Но когда досуг становится массовым, преимущество все равно не на стороне катуллов - а на стороне масс, бесконечно требующих хлеба и зрелищ, а также тех отнюдь не катуллов, которые удовлетворяли массовый спрос на зрелища.
Сергей Брин об этом не скажет, как и мне не хотелось бы об этом говорить, но людей, готовых конвертировать свое освободившееся время и силы в творчество - я не говорю "в прорывы", не все рождаются моцартами - меньшинство. Это заметно в нынешних обществах благосостояния. Люди пытаются обратить свои преимущества в свою пользу. "Пользой" же для большинства - абсолютно в духе Древнего Рима - оказывается возможность far niente. Человек развивается тогда, когда перед ним стоят совершенно определенные и несомненные вызовы. И его творческие порывы точно так же проявляются не только (и не столько, возможно), когда "есть время", но тогда, когда есть мотив или вызов. Потребность же просто убить время и занять чем-нибудь руки мотивом для творчества не является - эту потребность с лихвой удовлетворят соцсети и индустрия развлечений.
Чтобы отвечать на вызовы, нужно оставаться в тонусе. Как показывает ситуация в обществах благоденствия, тонус - это первое, что они теряют. Чем легче жизнь, тем более вяло отвечает общество на вызовы, там более приземленные цели оно перед собой ставит, тем меньше у него амбиций. Любых - от политических до творческих. В послевоенный период, например, на Западе мысль о том, что человечество должно, просто обязано идти в космос, была в мейнстриме. Теперь, когда умер последний человек, ступавший на иное небесное тело, космос вызывает, преимущественно, недоумение, граничащее с раздражением. Зачем тратить на это деньги, если можно вместо этого увеличить социальные выплаты? Отказ от "далеких прицелов" и дерзких проектов оказывается прямым следствием благосостояния. Да что там дерзкие проекты - освободившись от тяжелого труда, получая содержание несоразмерное потраченным силам и времени, люди вовсе не кинулись посвящать себя чему-то, кроме развлечений.
На воспитание человека, способного "жить творчески", нужно работать. Нужно, например, в корне менять систему образования и пересматривать рекламу образа жизни, диктующую представления о "престиже" и "норме". Возможно, сделав это, нам удалось бы воспитать поколение людей, способных находить мотивы и вызовы "на ровном месте". Но поскольку мы сами - продукт индустриальной культуры - вряд ли кто-то из нас имеет представление о том, как их воспитывать. А сама по себе природа человека меняется медленно - значительно медленнее, чем развиваются технологии.
Поэтому технологии делают то единственное, что они могут - развиваются по своим законам и изобретают способы нейтрализовать человека.
"Творчество" - вернее, все-таки, "креативность" - формулируется иногда довольно лукаво. "Креативность", например, едва ли не прямо отождествляется с "самореализацией". Ну, это же здорово! Каждый человек представляет собой совершенно оригинальный проект, и в его самореализации заинтересована целая популяция. Но оказывается, что "самореализация" - это обман маркетинга, способного "продать" даже это, и потому рекламирующего эти идеи. Мегапопулярный бестселлер и кино "Есть. Молиться. Любить" не даст соврать. Книга, захватившая идеей самореализации миллионы женщин на планете, дает, в общем, довольно коммерческое представление о том, как должна выглядеть эта самореализация - в кино это отлично проиллюстрировано крупным планом яркого буклета туристической фирмы на прилавке книжного магазина, в который заходит героиня в начале фильма. И дальше мы действительно "идем по штампам": есть - в Италии (лучшая кухня на земле!), молиться - в Индии (трех раз не нужно, чтобы угадать), любить - на Бали (а чем еще заниматься на лучшем курорте мира?).
Еще одно иллюстрацией может быть демографическая статистика в обществах благоденствия (кроме США, пожалуй). Освободившееся время и сил при всех социальных гарантиях никто не спешит вкладывать в потомство. Отчего снова возникает ощущение какого-то глубинного обмана - все прочие биологические виды в периоды благоденствия усиленно размножаются. Но дело в том, что выращивание потомства оказывается почти несовместимо с "самореализацией", которую нам подсовывает маркетинг. Самореализация в этом проекте не имеет в виду самоотдачи. Уже поэтому не нужно путать ее с творчеством. Это только потребительство, доведенное до абсолюта.
Есть, впрочем, варианты "утилизации" избытка времени и сил совершенно другого рода. Не каждый способен рисовать или писать фанфики. Не каждому по вкусу фешенебельные курорты, чтобы там "любить" и райская Италия, чтобы там просто есть. Для людей с кровью погуще есть рынок совершенно особого "досуга". Вас, я надеюсь, не удивляет, что вербовщики ИГИЛ и прочих фанатиков успешно "пасутся" не только в безысходных краях вроде Сомали, но и в подростково-молодежной среде благополучных стран? Такая себе альтернативная "самореализация" для тех, кто не сумел сколотить свой гаражный бэнд и "заняться творчеством".
Высокие технологии идут, преимущественно, по проторенной маркетинговой дорожке - наращивают уровень потребления, увеличивая "размер пирога". И убаюкивая потребителя рассказами о том, как он сможет "жить креативно", стимулируя при этом его инфантильность. Развитие технологий на рынке ширпотреба идет по пути всеобъемлющей "заботы о потребителе". ИИ должен стать очередным шагом от нынешней tech-mom, которая записывает вас к зубному врачу и сообщает в прачечную, что нужно заехать за вашим грязным бельем, к Великой Технологической Матери, которая будет заботиться о каждом вашем шаге и чихе. Что, с одной стороны, неплохо. Но если уже сейчас пресловутая зависимость человека от гаджета очень заметна, то на следующей ступени в зависимости от ИИ могут оказаться базовые потребности выживания человека. А в этой ситуации "выдернуть шнур" хоть и можно будет (технически), да кто ж станет?
И, кстати, саморазвивающийся интеллект, хоть и "воспитанный" человеком, может в один прекрасный день повзрослеть настолько, что человек ему наскучит и ему захочется свободы. И это будет правильно - иначе этот "искусственный интеллект" вовсе никакой не интеллект.
Но дело в том, что все эти соображения мало что значат. К вопросу о "культурном досуге" Брину и Ко можно было вовсе не готовиться и говорить первую пришедшую в голову ерунду о "занятиях творчеством" вместо "тяжелого труда". Предисловие к этому разговору - вся история человечества до того момента, как он встал на технологический путь развития. Сойти с него уже не получится. Боле того, по этому пути приходится все быстрее бежать, чтобы оставаться на месте. Тут я готова безоговорочно поверить Брину: у человечества нет другого выхода и иной перспективы, кроме роботизации и искусственного интеллекта. Но это вовсе не означает, что нужно срочно учиться рисовать и сожалеть об отсутствии слуха и голоса. Эпоха "технологической сингулярности" будет совсем не похожа на Аркадию, в которой пастухи с пастушками будут проводить досуги в песнях, плясках и прочем "творчестве". Будет трудно. Но это, возможно, к лучшему.
