Музыкальные разочарования. Как музыканты старались оправдать ожидания - и не всегда преуспевали в этом

Восьмидесятые годы начинались для Дэвида Боуи самым удачным образом. Зимой и весной 1980-го Боуи записал в Нью-Йорке и Лондоне одну из своих лучших пластинок, альбом "Scary Monsters (and Super Creeps)" — первый релиз после культовой "берлинской трилогии", работой над которой Боуи был поглощен с осени 1976-го по весну 1979-го. "Трилогия" состояла из экспериментальных альбомов, музыка которых (иногда это были инструментальные композиции) была написана в тесном сотрудничестве с изобретателем электронного стиля "эмбиент", Брайаном Ино. Пластинки "трилогии", альбомы "Low", "Heroes" и "Lodger" были артистическим триумфом Боуи, они оказали огромное влияние не столько на панк, который для самого музыканта был уже пройденным этапом еще в 1977-м году, сколько на группы пост-панка и "новой волны". Тогда Боуи как никогда убедительно продемонстрировал свою способность не только идти в ногу со временем, но и опережать его на несколько шагов.

Но все-таки это была совсем не "массовая музыка", и пластинки "берлинской трилогии" пользовались меньшим коммерческим успехом, чем некоторые предыдущие альбомы музыканта, выпущенные в семидесятых. Именно поэтому Боуи решил сделать "Scary Monsters" более привлекательным для массовой аудитории, но при этом продолжать свои скрупулезные исследования возможностей самой актуальной и современной поп-музыки, в самом широком смысле. Это ему удалось. "Scary Monsters", записанный, как и три предыдущих диска Дэвида, с давним другом, саундпродюсером Тони Висконти, сочетал в себе несочетаемое самым странным и в то же время логичным и гармоничным образом.

За сорок минут здесь можно было услышать и неконтролируемую истерику открывающего трека "It’s No Game (No.1)" (с гитарной партией Роберта Фриппа, еще одного бескомпромиссного музыкального гения, и японским речитативом актрисы Мичи Хориты), и удивительно самодовольную паранойю заглавной "Scary Monsters" и совершенную поп-чувственность песни "Ashes to Ashes". Последняя стала хитом номер один в Англии, сам же альбом, выпущенный в сентябре 1980-го года, тоже занял первое место в британском хит-параде – и вошел в двадцатку лучших в Штатах.

Боуи планировал большой тур в поддержку новой пластинки, но убийство Джона Леннона в Нью-Йорке в декабре того же года совершенно выбило Дэвида из колеи. Они подружились еще в 1974-м, и тогда же Леннон принимал участие в записи двух песен для диска Боуи "Young Americans" — новой версии своей же классики битловских времен "Across the Universe" и трека "Fame", сочиненной вместе с Боуи ( эта песня стала большим хитом в 1975-м). Боуи, узнав о смерти Леннона, отменил свои планы на мировое турне и некоторое время провел в уединении в своем доме в Швейцарии.

Потом Боуи все-таки стал понемногу возвращаться к работе – он записал великолепный дуэт с группой "Queen", песню "Under Pressure", специально для фильма "Люди-кошки" Пола Шредера подготовил одноименный трек вместе с танцевальным продюсером Джорджо Мородером, а потом и сам с головой ушел в кино. Сначала Дэвид появился в телеспектакле "Ваал" для "BBC", по одноименной пьесе Бертольта Брехта. Потом, в 1982-м, Боуи снялся сразу в двух примечательных картинах – вампирском триллере "Голод", в которой его партнершей была Катрин Денев, и военной драме "Счастливого Рождества, мистер Лоуренс" Нагисы Осимы.

Под конец 1982-го Боуи наконец снова вплотную занялся собственной музыкальной карьерой – он не выпускал новых пластинок со времен "Scary Monsters", на тот момент это была сама продолжительная пауза в его карьере. Срок действия контракта Боуи с лейблом "RCA" подходил к к концу, но Дэвид не стал его продлевать – вместо этого Боуи решил в очередной раз переосмыслить себя как музыканта и творческую единицу, а заодно начать сотрудничество с новой фирмой звукозаписи, на этот раз "EMI America".

Воодушевившись успехом в хит-парадах "Ashes to Ashes" и "Under Pressure", Боуи поставил перед собой цель записать простой и доступный альбом, под завязку забитый стопроцентными поп-хитами – по сути, это тоже обещало быть экспериментом, если не авантюрой, ведь подобных пластинок Дэвид еще не записывал. Тони Висконти снова настроился на работу с Боуи, но Дэвид на этот раз огорошил его новостью о том, что новый материал он будет записывать с Найлом Роджерсом – лидером диско-фанковой группы "Chic". В итоге дружеские отношения Боуи и Висконти дали глубокую трещину – в следующий раз они снова работали вместе уже в начале двадцать первого века.

Что интересно – когда Боуи сообщил афроамериканцу Роджерсу о том, что собирается с его помощью записывать поп-альбом, основанный на современных черных дискотечных ритмах, тот был, скорее, разочарован. Роджерс рассчитывал, что Боуи продолжит линию пластинки "Scary Monsters" — и тогда он, будучи продюсером записи, сможет выйти на белую аудиторию.

Но у Дэвида были другие планы на свой новый альбом – к тому же, в последнее время он снова, как в юности, полюбил музыку "крестного отца" музыки "соул", величайшего фанк-исполнителя Джеймса Брауна, а также опять стал слушать электрический блюз, записи Бадди Гая и Альберта Кинга. В 1982-м Боуи посетил музыкальный фестиваль в Монтре – тогда самым приятным сюрпризом для Дэвида стало выступление еще никому неизвестного молодого блюзового гитариста из Техаса по имени Стиви Рэй Вон.

Спустя несколько месяцев Боуи приложил все усилия, чтобы найти Стиви Рэя в Штатах – и сходу предложил ему играть на своей новой пластинке, которая должна была выйти под названием "Let’s Dance". К тому времени, когда Вон приступил к записи, все остальные дорожки, по сути, уже был завершены – и Стиви Рэй накладывал партии своей норовистой блюзовой гитары с густым звуком на совсем не блюзовые треки. Результат, тем не менее, был поразительным – новые поп-песни Боуи приобретали таким образом диковинный привкус, который делал общее впечатление еще более сильным. Сам же Боуи впервые не играл на каком-либо инструменте во время записи (раньше это могли быть гитара, клавишные или даже саксофон), а только пел – что тоже было забавным опытом.

Да, это были поп-песни, хиты, предназначенные для радио – но поп-песен, звучащих подобным образом, больше никто на планете не сочинял и не записывал. Правда, с некоторыми треками альбома "Let’s Dance" продвинутые меломаны уже были знакомы – например, песня "China Girl" была написана Дэвидом вместе с Игги Попом, и ее оригинальная версия выходила на альбоме Игги "The Idiot" 1977-го года. Но Дэвид спустя пять лет преобразил песню почти до неузнаваемости, сделав ее нарядным, глянцевым образцом заразительной поп-музыки – "Сhina Girl", сопровождаемая красочным видео, стала одним из больших хитов пластинки.

"Let’s Dancе" и в самом деле превратил Боуи из самого успешного "культового" музыканта в настоящую суперзвезду восьмидесятых, известную каждой домохозяйке. Но его успех оказался неожиданным для Дэвида, который хоть и целенаправленно записывал потенциальные хиты, оказался не готовым к тому, что пластинка не только снова заняла первое место в Британии, но и вошла в пятерку самых продаваемых в Штатах. Было продано более 10 миллионов экземпляров – гладкий и блестящий, как тщательно вымытое стекло "Let’s Dancе" стал самым успешным в коммерческом смысле альбом Боуи.

После выхода диска весной 1983-го последовало мировое турне "Serious Moonlight Tour", которое продолжалось до конца года. "Серьезный лунный свет" стал самым прибыльным туром 1983-го года – Боуи на глазах обретал для себя новую аудиторию, которая раньше не интересовалась его музыкой. То, что он сам соорудил для себя ловушку, очень рано стало понятно самому музыканту – ведь теперь он должен был учитывать вкусы миллионов новых слушателей, часто очень непритязательных.

Боуи мог просто продолжать заниматься своим делом, не обращая внимания на ожидания других – как он это делал всегда. Но Дэвид, видимо, почувствовал, что теперь он что-то должен тем, кто стал покупать его пластинки миллионными тиражами – и стал записывать новый альбом "Tonight" снова в расчете на самую широкую аудиторию, но теперь уже вовсе не теоритическую. Проблема была только в том, что теперь, в отличие от "Let’s Dance", это был уже вовсе не эксперимент – новоиспеченная поп-суперзвезда и кумир миллионов Дэвид Боуи (выкрашенный в блондина) просто выполнял свою работу и старался соответствовать ожиданиям публики. Это было артистическим самоубийством.

В этот раз Боуи написал для пластинки, которая вышла в сентябре 1984-го, всего две новые песни самостоятельно – чего с ним раньше никогда не случалось. Правда, эти песни, "Loving the Alien" и "Blue Jean", были лучшими треками на альбоме, и именно они стали хитами. Остальные номера альбома "Tonight" были либо совершенно необязательными и поверхностными кавер-версиями (например, Боуи умудрился испортить "God Only Knows", одну из самых совершенных песен группы "Beach Boys" — просто творческая манера лидера группы Брайана Уилсона совершенно не подходила Дэвиду), либо снова были попытками вдохнуть новую жизнь в материал, ранее записанный Игги Попом.

Да, заглавную песню альбома, трек "Tonight", Дэвид тоже когда-то написал вместе с Попом ( в его пронзительном исполнении она звучала на альбоме "Lust for Life") – теперь же он превратил то, что казалось отчаянным криком души Игги в томный рэггей-номер, дуэт с Тиной Тернер. Это было совсем не то, чего ждал от Боуи его настоящий поклонник, а не неофит периода "Let’s Danсe" – тот, кто следил за ним еще с начала семидесятых, времени его блистательного превращения в "пришельца с Марса", Зигги Стардаста (или даже с конца шестидесятых, когда вышла первая программная песня Боуи, "Space Oditty").

Пластинка "Tonight" по инерции хорошо продавалась, но те, кто хорошо знал Боуи и ждал от него новых откровений были разочарованы таким безыдейным и лишенным творческих амбиций релизом. Дэвид и сам потом неоднократно признавал эту пластинку ( и следующий альбом "Never Let Me Down" 1987-го года) своими худшими работами. Но впереди еще было много сюрпризов – и гениальных записей.

Элтон Джон и альбом "Caribou"

В 1973-м году Элтон Джон, которому не было еще и тридцати, находился не только на вершине славы, но и на пике своего вдохновения и творческих сил. В январе того года Элтон выпустил отличную пластинку "Don’t Shoot Me, I’m Only the Piano Player" c классическими хитами "Daniel" и "Crocodile Rock", но фонтан мелодических идей музыканта, похоже, не собирался иссякать. Весной того же 1973-го Элтон отправился на Ямайку, где, запершись в номере отеля "Pink Flamingo" в Кингстоне, начал колдовать над текстами, которые за две недели написал его постоянный соавтор, Берни Топин.

Если Топину понадобилось полмесяца, чтобы сочинить тексты будущих хитов, то вся необходимая музыка родилась у Элтона за трое суток, проведенных за роялем. Изначально планировалось, что новый альбом (со странным рабочим названием "Водка, тоники и немое кино", возможно, именно этими вещами вдохновлялся продуктивный музыкант) будет записываться там же, на Ямайке. В то время у рок-звезд было модно записываться в экзотических местах – "Роллинг Стоунз" как раз записали в Кингстоне пластинку "Goat’s Head Soup", а Пол Маккартни собирался работать над новым альбомом "Band On the Run" в Нигерии. Но ямайские планы Элтона не осуществились – прежде всего его не устраивало фортепиано в студии. В итоге решили записывать новый альбом там же, где и несколько предыдущих пластинок – в замке Шато д’Эрувиль во Франции.

Пластинка была записана за 14 дней, причем первоклассного и весьма разношерстого материала было достаточно для двойного релиза – эти яркие, ностальгические, ультрасовременные, мудрые и легкомысленные песни решено было выпустить в виде шикарно оформленного комплекта из двух пластинок под названием "Goodbye Yellow Brick Road" в том же 1973-м, в октябре. Многие до сих пор считают этот альбом лучшим у Элтона.

Гениям тоже нужен отдых, но, вероятно, руководство лейбла Элтона Джона считало его не только невероятно талантливым автором и исполнителем, но и кем-то вроде вьючного животного. Следующий альбом музыканта должен был появиться уже летом 1974-го года – и он действительно появился. Над пластинкой "Caribou" Элтон работал в страшной спешке – на сочинение песен и запись у него было 10 дней, а после он с группой должен был улетать на гастроли в Японию.

Чудо все-таки произошло, Элтон закончил альбом в срок – но все-таки нужно признать, что пластинка "Caribou" была чудом со всеми признаками явной халтуры. Она начиналась хитом "The Bitch Is Back", заканчивалась еще одним хитом "Don’t Let the Sun Go Down On Me" и великолепным драматичным номером "Ticking", но между этими песнями зияла внушительных размеров дыра, которая в срочном порядке заполнялась проходными и сочиненными буквально на ходу песнями. В треке "Solar Prestige a Gammon" Элтон вместо текста и вовсе пел натуральную тарабарщину – текста у Берни Топина просто не было. В итоге "Caribou" оказался самой большой неудачей Элтона Джона на тот момент – и настоящим разочарованием после предыдущего альбома и на фоне остальных пластинок "классического периода" 1970-1976 годов. Потом Элтон ухитрялся выпускать и гораздо более кошмарные пластинки.

Пол Маккартни и его "Pipes of Peace"

В январе 1980-го года Пол Маккартни угодил на 10 дней за решетку в Токио (после того, как на таможне в аэропорту у него в багаже была обнаружена марихуана), запланированное японское турне Пола и его группы "Wings", конечно же, пришлось отменять – будущее Маккартни как музыканта в тот период было весьма неопределенным. К чести Пола нужно сказать, что он не падал духом и уже в мае 1980-го выпустил альбом "McCartney II", записанный целиком и полностью самостоятельно, без помощи остальных участников "Wings" еще летом прошлого, 1979-го года на ферме Маккартни в Шотландии. Музыка пластинки представляла собой, в основном, чудаковатые электронные эксперименты Пола – треки "McCartney II" до сих пор звучат свежо и интригующе, но это было совсем не то, что хотел услышать от Маккартни рядовой битломан.

Потом, в декабре того же 1980-го был убит Джон Леннон, и Маккартни нужно было переосмыслить свою роль и место в популярной музыке – в результате "Wings" были окончательно распущены, а Пол взялся за свой самый серьезный и амбициозный проект на то время в качестве сольного артиста. К работе над новым альбом Маккартни привлек старого друга и коллегу – легендарного саундпродюсера "Битлз" Джорджа Мартина. Практически весь 1981-й год Пол кропотливо работал в компании лучших сессионных музыкантов (а также Ринго Старра и приглашенных звезд, таких как Стиви Уандер и кумир юности Пола, Карл Перкинс) – в студии Мартина на острове Монтсеррат.

Результатом такого продуманного и ответственного подхода к записи стал альбом 1982-года "Tug of War" — Маккартни как раз исполнялось сорок, и новая пластинка казалось его самой зрелой, просчитанной до мелочей работой на тот момент. На пластинке, конечно же, нашлось место для щемящего посвящения Леннону, каковой была песня "Here Today",но было там и множество других прекрасных и волнующих моментов. Например, трек "Somebody Who Cares" являлся минорной балладой нового, более вдумчивого образца – но при этом песня вселяла несокрушимый оптимизм и веру в возможность счастья. Новый альбом Пола был объявлен чем-то вроде "шедевра, которого давно ждали от Маккартни" — и он до сих пор по праву считается одной из лучших его работ.

Тогда, на острове у Джорджа Мартина, было записано слишком много материала – и кое-что из остатков Маккартни решил выпустить в 1983-м в виде пластинки "Pipes od Peace", добавив несколько новых треков. Альбом оказался, вопреки ожиданиям поклонников, не еще одним шедевром, а типичным примером неудачного сиквела – гораздо более легкомысленной, непритязательной и поверхностной работой, чем его предшественник. Конечно, Маккартни оставался гением – и на пластинке звучали такие его сольные шедевры, как заглавная "Pipes of Peace" и "Say Say Say", один из дуэтов с Майклом Джексоном. Но теперь, чтобы вернуть себе расположение серьезно настроенных меломанов, ему нужно будет еще раз собрать волю в кулак – и записать во второй половине восьмидесятых гораздо более "объемные" альбомы, пластинки "Press to Play" и "Flowers in the Dirt".