Между свободой слова и нацбезопасностью. Сможет ли Ткаченко регулировать Telegram

Telegram – мессенджер, боты, информирование и все, все, все

Сложно представить украинца, на смартфоне которого не установлено приложение Telegram. Во-первых, в Telegram есть множество каналов медиа, за которыми украинцы активно следят, особенно возросла его популярность для потребления новостей с началом войны. Более 60% украинцев читают новости именно через Telegram – потому что это быстро, удобно и способ получения информации лишен каких-либо алгоритмических воздействий. Во-вторых, украинские власти активно используют Telegram для информирования о своей работе.

Кроме того, у Telegram есть множество ботов и каналов – полезных и не очень. Например, чат-бот єВорог, с помощью которого рекомендуется сообщать о передвижении вражеской техники, каналы для оповещения о воздушной тревоге или сообщений от управлений гражданской защиты.

Еще одна функция Telegram – это мессенджер, который сам основатель проекта Павел Дуров называет защищенным. Хотя на самом деле он таковым не является, по крайней мере, в его функциях по умолчанию отсутствует главная опция безопасного мессенджера – сквозное шифрование сообщений (оно присутствует только в секретных Telegram-чатах).

Публичные дискуссии: есть ли место Telegram в Украине?

Несмотря на не очень хорошую репутацию мессенджера среди специалистов по безопасности, он очень популярен среди украинцев, которые используют его и для потребления контента, и для обмена сообщениями. Пока невозможно оценить, какая доля украинцев только читает через Telegram новости, а какая использует его как мессенджер. Однако не только надежность этого мессенджера вызывает сомнения. Отдельные вопросы есть к непонятной связи с российскими властями его основателя Павла Дурова, к монетизации и многим другим его характеристикам.

В Украине в последнее время активизировались дискуссии по Telegram – это невинный мессенджер, созданный успешным бизнесменом Павлом Дуровым, который, будучи вынужденным продать свою долю во "ВКонтакте", своей миссией выбрал создание надежного и защищенного инструмента коммуникации (примерно такой нарратив продвигает команда учредителей)? Или все же это шпионское приложение, которое если не создано в сотрудничестве со спецслужбами враждебной для нас страны, то, по крайней мере, такое, может способствовать их работе и преследованию украинцев?

Обсуждение этих вопросов началось с сообщения основателя Petcube Ярослава Ажнюка о необходимости запретить Telegram в Украине.

Скрытые лица Telegram

Аргументы, приведенные Ажнюком, действительно давно известны ИТ-экспертам и тому, кто следит за Telegram. В частности, во главу угла поставлены следующие вопросы:

• Действительно ли Павел Дуров не имеет отношений с российскими спецслужбами? Ведь Telegram сначала в России заблокировали, а потом не только отказались от блокировки, но даже Роскомандзор создал свой канал на платформе — так же, как и ведущие пропагандисты и представители власти.
• Могут ли российские службы читать сообщения в Telegram? Кроме упомянутого выше сквозного шифрования, которое Telegram не использует по умолчанию, открыт для приложения только код мобильных приложений, а код серверной части закрыт, и какие там "баги" или "программные закладки" (скрытые способы вмешательства в переписку пользователей) есть, оценить невозможно.
• За какие деньги Telegram существовал до появления платных функций и рекламы? За 8 лет существования, разработки и обеспечения приложения на него потратили огромные средства, и хватило ли на это полученных от продажи "ВКонтакте" миллионов — сказать сложно. В том числе из-за непубличности многих процессов, связанных с Telegram.

По сути, эта непубличность является еще одной большой проблемой для Telegram.

Telegram на мировой арене

У Telegram были сложности с работой в других странах мира.

К примеру, немецкое министерство внутренних дел рассматривало блокировку приложения из-за распространения запрещенного контента, языка ненависти и персональных данных. Это заявление прозвучало после того, как компания Telegram получила штраф из-за отсутствия официального представителя Telegram в Германии.

На прошлой неделе в Бразилии заблокировали Telegram решением суда из-за того, что эту платформу использовали экстремисты для организации нападений на школы.

А вот в Индии осенью 2022 года Telegram по решению суда раскрыл данные виновных в нарушении авторских прав и распространении пиратского контента.

Как Министерство культуры планирует "регулировать" Telegram

К дискуссии о Telegram в Украине присоединился министр культуры и информационной политики Александр Ткаченко. В интервью "Интерфакс Украина" министр подчеркивал, что проблема Telegram состоит в том, что он "создал в себе сообщество, которое закрыто от общества, тогда как все медиа, подпадающие под закон "О медиа", открыты, известны их владельцы., есть определенная отчетность".

Дополнительными проблемами Telegram Ткаченко назвал российскую активность, отсутствие обратной связи и, как следствие – заявил о необходимости его регулирования. Вдобавок к этому, Ткаченко признался, что администрация сервиса не идет на контакт с представителями украинской власти: "они находятся полностью вне зоны регулирования".

Еще за год до начала войны мы рассказывали о напрасных попытках украинских властей разоблачить владельцев анонимных пророссийских Telegram-каналов. Тогда ситуация не завершилась ни блокировкой, ни озвучкой имен администраторов этих каналов. Некоторые из них, кстати, работают и по сей день, распространяя пророссийские нарративы – например, "Легитимный" или "Сплетница".

Уже после начала войны в СБУ рассказали, что спецслужбам достаточно сложно добиться реакции от администрации Telegram, далеко не всегда реагирующей на запросы со стороны правительственных структур.

Последнее исследование популярности Telegram-каналов в Украине, проведенное Институтом массовой информации, показало, что в десятке самых популярных в стране каналов есть анонимные и откровенно работающие на врага. Среди них, например, канал Шария или популярный пропагандистский "Инсайдер UA".

Что делать с Telegram в Украине

При разговоре о регулировании Telegram в Украине его следует рассматривать во всех проявлениях и воплощениях.

Относительно опасности Telegram как мессенджера в воюющей стране высказывались специалист по кибербезопасности Константин Корсун и спикер украинского киберальянса Шон Таунсенд, об этом писали журналисты иностранных изданий, приводя многочисленные примеры взаимодействия администрации сервиса с российскими властями.

Нынешняя значимость Telegram в Украине для медийного рынка и использование его в качестве официального способа информирования и взаимодействия с людьми создала такую ситуацию, что сегодня практически невозможно заблокировать Telegram для обычных людей, в том числе из-за отсутствия альтернатив. Можно попробовать баланс между вредом этого инструмента и его пользой, выросшей с начала войны. Но уравновешены ли первое и второе – оценить сложно, ведь доподлинно неизвестно, как работает Telegram.

Нарративы относительно "регулирования Telegram", озвученные Александром Ткаченко, были бы логичны в 2020 или в 2021 году: до войны могли бы существовать какие-то компромиссы по использованию и регулированию Telegram в Украине. Вместо этого полномасштабное вторжение не оставило вариантов. Тем более что и сам Ткаченко, и представители спецслужб не скрывают, что инструмент существует вне законодательного и регуляторного поля, а компания-собственник не особо охотно реагирует на обращение со стороны украинской власти. Опыт других стран показывает, что это всеобщая политика Telegram в мире.

Поэтому не о "регулировании", налогах или борьбе с анонимными каналами следует говорить министру культуры, а о том, что в воюющей стране следует найти (или создать) альтернативу этому популярному инструменту чтения новостей и важных уведомлений. И, возможно, стоит самому Ткаченко отказаться регулярно обновлять собственный Telegram-канал, прямо или косвенно используя инструмент, к которому есть море вопросов, в официальной коммуникации. И таким образом вспомнить, что в названии должности звучит не только "министр культуры", но и "информационная политика".