Килотонна пафоса. Во что превратился фильм о бое под Крутами
Какие самые устойчивые мифы нашей новейшей истории? ОУН-УПА, Сечевые стрельцы, ЗУНР-УНР и, совершенно отдельно, - бой под Крутами 16-17 января 1918 г.
Удивительно, что до сих пор о Крутах не был снят полнометражный фильм. В прошлом году исполнилось 100 лет со дня того действительно легендарного сражения. Фильм "Круты 1918" начали снимать еще в 2017-м, но к столетию боя не успели. Премьера состоялась в конце января этого года, а в прокат фильм выходит 7 февраля. Проект победил на Девятом конкурсном отборе Государственного агентства Украины по вопросам кино и получил 26 млн грн. государственной поддержки, еще 26 млн вложили частные инвесторы. При съемках задействовали более тысячи актеров, в том числе, военнослужащих Нацгвардии Украины (здесь явно помогли связи режиссера Алексея Шапарева, ранее сделавшего сериал "Нацгвардия"), две тысячи единиц оружия и множество лошадей.
Историческое кино - жанр крайне противоречивый, особенно у нас. Он скован множеством догм, среди которых главнейшая - требование достоверности. В некотором роде наполнение исторического фильма, то, что его отличает от иных жанровых развлечений, это и есть костюмы, дома, интерьеры. И часто получается, что костюм преобладает над актером/актрисой. Действительно: все, что мы знаем даже об относительно недавнем прошлом - в основном официальные документы, иногда дневники или письма (часто страдающие неполнотой и субъективностью), черно-белые фотографии или редкие кадры немой хроники. То есть нам не так много известно о том, что чувствовали и как в каждодневном быту общались друг с другом участники давних событий. А вот как они одевались, в каких интерьерах жили, что пили-ели, известно больше. Получается, что главное - соблюсти декорации. На этом, похоже, большинство авторов исторических фильмов и останавливается.
Потому что убедительность актерской игры по сравнению с достоверностью антуража стоит на втором месте. Хотя в "Крутах" и с антуражем есть проблемы. Например, то и дело кажется, что продюсеры поскупились на костюмы для массовки или на материалы для сооружения городских экстерьеров - и потому четырехтысячная армия Михаила Муравьева скукожилась до полтораста бойцов, а подлинность атмосферы достигается путем разбрасывания соломы по плацу или съемками в заброшенных промзонах. Из того же разряда - выступление Симона Петлюры во вполне полнокровном исполнении Дмитрия Ступки бок-о-бок с Грушевским на митинге на Софиевской площади в начале фильма. На момент событий Грушевский пребывал в опале и к событиям под Крутами отношения не имел.
Но, конечно, слабейшая часть всей конструкции "Круты 1918" - это драматургия. Например, в нем есть шпионско-диверсантская линия с большевистским суперагентом, мастером интриги и рукопашного боя Бергом, которая вообще никаким боком не лепится к основному сюжету. Какое-то архиважное письмо, французская разведка (парижские сцены сняты в Межигорье), никакими сценарными причинами не обоснованное убийство красного командира Леонида Пятакова, инспирированное Бергом, и ничем не заканчивающееся восстание на "Арсенале", схватки в сумеречных интерьерах неизвестно с кем и зачем, развязка, когда старший брат Олекса Савицкий, чтобы спасти младшего, Андрея, срывает спецоперацию, которая должна была - ни много, ни мало - спасти Украину. Пленение вооруженных "крутовцев" одним безоружным Муравьевым в каком-то темном домике - вообще ни в какие ворота. Так же ведет в никуда и любовная линия. Красавица София, за которую борются братья Савицкие, могла быть, а могла и не быть. Она, как и другие женские персонажи, никак на фабулу не влияет. От той же недифференцированности, кстати, страдает и мужской состав, кроме Муравьева (Виталий Салий), Андрея Савицкого (Евгений Ламаха) и Алексея Тритенко (командир Гончаренко). Остальные сливаются в однообразную массу в шинелях или цивильных костюмах, не одаренную характерами.
Читайте также: Псевдоисторический экшн. Что не так с новым фильмом о Крутах
А там, где нужны характеры, торжествует пафос. Верх берут театральное переигрывание, картинное заламывание рук, глицериновые слезы. И, словно этого мало, в одной сцене Шапарев включает на звуковой дорожке "Холодно" Вакарчука - в сей момент становится просто трудно дышать от обилия патоки.
Что и говорить: в Украине исторический жанр несет не столько художественную, сколько воспитательную, даже гражданскую миссию. Создается впечатление, что и инвесторы, и чиновники, и кинематографисты просто раздавлены бременем ответственности. Иных причин для объяснения того, почему Шапарев провалил воплощение столь выгодного материала на экране, на ум не приходит.
Некачественная режиссура довлеет над нашим историческим кино как проклятие. Может быть, этот невезучий жанр сможет расколдовать новое поколение режиссеров, уже не заставшее СССР.
Очень хотелось бы. Потому что нацию все-таки создают и хорошие фильмы в том числе.
