Карпаты, Dakh Daughters и американцы. Как снимали мюзикл "Гуцулка Ксеня"

Нечто необычное происходит в эти дни в украинском прокате: на экраны кинотеатров вышла романтическая музыкальная комедия, или, говоря короче, мюзикл "Гуцулка Ксеня". Украинский мюзикл - явление крайне редкое.

Фильм является экранизацией одноименной классической оперетты, созданной в 1938-м Ярославом Барнычем. Согласно сюжету, из Америки в Ворохту на нынешней Ивано-Франковщине прибывает группа американцев с важной миссией - найти невесту молодому Ярославу. Отец юноши оставил завещание, по которому сын получит в наследство миллион долларов, если женится на сознательной украинке. Вот только Яро неожиданно знакомится с гуцулкой Ксеней и все идет наперекосяк.

Роли в картине сыграли Варвара Лущик (Украина), Максим Лозинский (США), Оливье Бонжур (Бельгия), Игорь Цишкевич (США), Олег Стефан (Украина), Екатерина Молчанова (Украина), а также культовая музыкальная группа, фрик-кабаре Dakh Daughters. В одной сцене также появляется не менее легендарная "ДахаБраха".

Режиссером фильма выступила Алена Демьяненко - член Национального союза кинематографистов Украины, Украинской (2017) и Европейской киноакадемий (2018). Демьяненко родилась в 1966-м во Львове. В 1990-м окончила Киевский институт театрального искусства им. Карпенко-Карого. Среди ее работ - телесериалы "Завтра будет завтра" (2003), "Маяковский. Два дня" (2011, в соавторстве с Дмитрием Томашпольским), полнометражные фильмы "Две Юлии" (1998, приз "Золотая корона" кинофестиваля в Касабланке, Марокко, приз жюри критиков фестиваля "Киношок", Анапа; приз "Арсенал" за лучший фильм года, Киев), "Казароза" (2005), "F63.9 Болезнь любви" (2013, в соавторстве с Дмитрием Томашпольским), "Моя бабушка Фани Каплан" (2016).

Мы поговорили с Аленой Демьяненко об особенностях работы над украинским мюзиклом.

- Алена, как к вам пришла эта идея - довольно необычная, надо сказать?

- Как говорится, в свое время я посмотрела спектакль "Гуцулка Ксеня" в театре имени Заньковецкой во Львове. Меня тогда поразил даже не так спектакль, как реакция зрителей на него. Зал радовался, как дети. Они аплодировали, они смеялись, они были абсолютно счастливы, и я поняла, что, наверно, такого абсолютного счастья среди взрослых людей до того и не видела. Может, я сейчас немного и преувеличиваю, но особенно бросалось в глаза то, что зрители все время улыбаются. Меня это явление очень заинтересовало, и на следующей день я уже читала либретто Барныча. Процесс пошел. Мне показалось, что это и тогда, в 30-е, было современно, а сейчас - еще более актуально. Правда, нельзя сказать, что меня это очень радует. 

- О чем эта история?

- "Гуцулка Ксеня" написана в 1938-м. Для меня вся эта история - о таком себе последнем луче солнца, который люди видели перед тем, как лет на 50 все закрыл "железный занавес". Из-за того, что сейчас происходит со страной, все это вновь тревожно и актуально. Зрители во Львове говорили мне уже что-то похожее. А в Днепре на премьеру пришли военные и я ощутила, что им понятно послание, заложенное там.

- Это ваш первый опыт в музыкальным кино?

- Да.

- Сложно было?

- Вызовов было множество. Если бы я представляла себе ту громадину, которую придется сдвинуть с места, то очень серьезно бы подумала, браться ли за работу. Потому что подготовительный период оказался в 3-4 раза более продолжительным и сложным, чем обычно. Это касается и фонограмм, и актеров, которые должны петь и танцевать. Мы организовали классы танца и пения, а также обучали актеров игре на музыкальных инструментах. Это очень интересно, абсолютно новый опыт.

- А какие в целом задачи перед актерами вы ставили?

- Интересный вопрос... Мы делали не исторический фильм, а стилизацию. И нам надо было найти то, что называется интонацией. Потому что это абсолютно актерский фильм, кино для актерского ансамбля. Тоже ведь вызов, потому что актеры должны составить этот ансамбль. Следовало найти такую интонацию, в которой каждый будет играть как бы на своем инструменте свою партию, но вместе все прозвучат как одно целое. Это и было самым сложным. Тем более, что у нас международная команда. Американцев играют американцы, а вот бельгийский актер Оливье Бонжюр играет украинца, профессора Зелинского. Он учил текст на украинском, не зная языка абсолютно, очень много работал, плюс мы его немного тонировали - в итоге он говорит в кадре на совершенно натуральном украинском. 

- Музыкальное кино не очень у нас развитый жанр, и своего зрителя у него еще, по сути, нет. Вы, очевидно, рисковали.

- Думаю, что создание любого фильма - это всегда риск. Исключение - это франшиза, то есть готовый западный формат комедии или триллера, который ты покупаешь и просто воспроизводишь в местных условиях - лучше, хуже, но по известному образцу. А если ты занимаешься оригинальным творчеством, риск есть всегда. Мы не пытались повторить американский мюзикл, у нас есть ирония и даже самоирония. Я на днях была на показе во Львове и видела, как зал воспринимал эти вещи - мне было приятно слышать.

- Конечно, не удержусь от соблазна спросить, как вам работалось с Dakh Daughters и "ДахаБрахой"?

- "ДахаБраха" у нас только в камео. Мы снимали гуцульский праздник, и, поскольку это стилизация, "ДахаБраха" органично туда вписалась. А Dakh Daughters исполняют роль музыкального коллектива из Ворохты. Они работали и как актрисы, и как музыканты, и как композиторы. С ними очень хорошо работать, они очень творческие. Единственной проблемой было то, что они исполняют живую музыку.

- Почему?

- Потому что в кино такая технология: нужно вначале записать фонограмму, а потом под нее снимать несколько часов один музыкальный номер. Мы очень долго писали фонограмму, а в кадре нужно все делать под нее синхронно. Вот это и было самым сложным, потому что у Dakh Daughters вообще нет опыта пения под "фанеру". Так что мы много работали, чтобы просто экранизировать то, что записали.

- Что планируете делать дальше?

- Скажем так: у меня есть мечта. Но раньше она была абстрактной, а сейчас благодаря тому, что я встретила человека, который абсолютно случайно показал мне свою работу, я увидела, как мечту можно визуализировать, то есть - уже назвать замыслом. Не буду вдаваться в подробности - считайте это суеверием - скажу только, что это будет фильм о Львове, но это такой Львов, которого еще никто не видел. А визуальная идея там просто нереальная.