Иная голова. Гендерно "несправедливая" боль и возраст счастья 60+
"А голова - предмет темный и исследованию не подлежит", - эта фраза героя Леонида Броневого из очаровательного фильма "Формула любви" в реальной жизни удивила бы даже жителей Шумера. Потому что в клинописных табличках этой древнейшей цивилизации, датируемых примерно 3 000 лет до н. э., уже упоминается головная боль. Причем, скорее всего, мигрень - как самая яркая из всех ее видов. И самая частая: согласно статистическим данным, это расстройство наблюдается у 14% населения Земли. Ну а поскольку в настоящее время неопровержимо доказана его наследственная природа, то ему же принадлежат лавры самого распространенного из генетически детерминированных недугов.
А вот гендерным равенством эта болезнь пренебрегает: у женщин ее диагностируют в 2,5-3 раза чаще, чем у мужчин. Иными словами, мигренью страдает каждая пятая представительница прекрасного пола. В этом свете особенно интересно, что в списке "величайших мигренозников мира" женских имен почти нет. Зато там присутствуют не нуждающийся в представлении император Юлий Цезарь и реформатор церкви Жан Кальвин (основатель кальвинизма), знаменитые философы Карл Маркс и Фридрих Ницше, легендарные ученые Чарльз Дарвин и Альфред Нобель, а также выдающиеся писатели, поэты, композиторы, художники et cetera. Недаром же мигрень, как и подагра, снискала славу болезни великих людей.
Ярчайшей особенностью этого зла является способность вызывать боль в одной половине головы. Отсюда и прежнее ее название - гемикрания (то есть буквально "полчерепа"). Не менее примечательна и резкая очерченность приступа: его начало и конец многие страдальцы могут указать с точностью до нескольких минут. При этом атака мигрени может длиться от 4 до 72 часов и достигать такой остроты, что ее жертва теряет способность к какой-либо продуктивной деятельности и может только лежать в тишине и темноте, пока все не кончится.
И, наконец, необходимо учесть, что у 20% больных мигренью наблюдается так называемая аура. Так называют специфическое состояние, которое предшествует приступу и может проявляться в расстройствах зрения (искры, вспышки, выпадение участков изображения и даже временная слепота), чувствительных и двигательных нарушениях, а также симптомах, свойственных морской болезни. Не мудрено, что при такой клинической картине мигрень заняла особое место среди всех видов головной боли.
В этом статусе "болезнь половины головы" продолжает пребывать и сегодня. По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), она входит в первую двадцатку основных причин, ведущих к дезадаптации, значительно снижает качество жизни и, наконец, является одним из факторов риска развития инсульта. Поэтому в 2000 г. мигрень была включена в список заболеваний, имеющих глобальное значение и представляющих серьезное бремя для человечества.
Что в имени тебе моем
Первое официальное упоминание мигрени в медицинских документах относится к XVI в. до нашей эры. Именно тогда в Древнем Египте был создан легендарный папирус Эберса, где среди описаний множества недугов и способов их лечения значится и странная "болезнь половины головы", сопровождаемая тошнотой, рвотой и другими типичными нарушениями самочувствия. Лечить которую предлагалось разными способами - от наложения на больное место кожи молодого крокодила до трепанации черепа.
Изучали мигрень и "отец медицины" Гиппократ (ориентировочно 460-370 гг. до н. э.) и китайский целитель и философ Чжуан Чжоу, живший между 369 и 286 гг. до н. э. Причем в трудах последнего большое внимание уделяется рассмотрению не только самого недуга, но и спасительной чжень-цзю терапии - то есть лечению иглоукалыванием и прижиганием. Но все-таки первое по-настоящему исчерпывающее описание известной симптоматики мигрени появилось в конце I - начале II в. нашей эры. Представил его еще один древнегреческий врач - Аретей Каппадокийский, включив в свою книгу "Об острых и хронических заболеваниях". Изучаемую болезнь ученый назвал "гетерокрания", что в переводе с древнегреческого обозначает "иная голова".
Однако данное название не прижилось. Быть может, потому, что уже упоминавшееся слово гемикрания (ἡμικρανία), предложенное Галеном (130-200 гг.), лучше отражало особенности односторонней головной боли, свойственной мигрени. В дальнейшем этот греческий термин латинизировался до hemicranium, затем постепенно упростился до разговорного migrana и, наконец, получил новое рождение во французском и английском языках как migraine. Последнее, судя по сохранившимся документам, случилось не позже 1398 г. А в 1777 г. слово "мигрень" из Франции пришло и к нам.
Ключи к мигрени
Параллельно с эволюцией терминологии изменялись и представления о причинах мигрени.
Так, например, все тот же Гален был убежден, что односторонние боли при гемикрании объясняются ничем иным как строением черепа, продольный шов которого не позволяет им захватить другую половину головы. Ну а первоисточник страдания видел в неких болезнетворных флюидах, проникающих в череп из других частей тела. К счастью, заблуждения великого ученого не блокировали дальнейшее изучение этой болезни.
Уже в IV в. древнегреческий врач Эгинат вывел понятие о так называемых триггерных факторах мигрени - то есть ключевых раздражителях, провоцирующих ее развитие. Ведущими среди них были названы сильные запахи (причем как неприятные, так и относящиеся к драгоценным благовониям), громкие звуки, яркий свет и алкоголь. В V в. римский врач Целий Аврелиан обратил внимание на то, что мигренозные боли могут локализоваться в глазнице и отдавать в затылок, а Александр из Траллеса (525-605 гг.) охарактеризовал основные отличия мигрени от иных головных болей (цефалгий).
И, наконец, легендарный Авиценна (980-1037 гг.), описавший окологлазничную, лобную, височную, затылочную и генерализованную локализацию гемикранической боли, окончательно развенчал идею ее сдерживания какими-либо деталями костей черепа.
Правда, на этом прогресс в изучении "болезни половины головы" затормозился примерно на пять столетий - до эпохи Ренессанса. Вестником очередного витка интереса к этому страданию стал французский ученый Шарль Ленуа (XVI в.), сам страдавший мигренью. Он был первым, кто обратил внимание на связь болевых приступов с погодой, а также описал клинический случай гемикрании, сопровождавшейся преходящим параличем половины тела. Таким образом, Ленуа стал "крестным отцом" представления о метеочувствительности и гемиплегической форме мигрени. А через 100 лет выдающийся швейцарский врач Иоганн Вепфер (1620-1695 гг.) впервые высказал предположение о том, что головная боль при мигрени связана с расширением сосудов головного мозга.
В XVIII-ХIХ вв. монографии, посвященные этому недугу, уже стали выходить одна за другой. Квинтэссенцией всех этих работ стал обширный труд архивариуса Королевского медицинского общества Эдварда Ливинга, изданный в 1873 г. и фактически положивший начало современному этапу изучения мигрени. В нем, к примеру, впервые было высказано смелое предположение о том, что это заболевание не обязательно должно проявляться резкой односторонней болью. Сегодня же эта "крамола" является, безусловно, признанным фактом.
Более того, "болезнь половины головы" может обойтись вообще без боли! В этом случае все ее проявления ограничиваются исключительно аурой. Причем иногда практически незаметной - вроде ощущения внезапного онемения, пробегающих по коже мурашек и/или появления искр перед глазами. Такое состояние носит говорящее название "обезглавленная мигрень".
Что было, что будет, чем сердце успокоится
Хотя до настоящего момента причина и механизм мигрени окончательно не установлены, современные методы диагностики позволяют утверждать, что развитие этой наследственной болезни обусловлено активным взаимодействием сосудистых, нейрогенных и нейрохимических факторов. Соответственно, исключив какой-либо из них из цепной реакции "а ля мигрень", развитие мучительного приступа можно предупредить. На этом принципе основано действие разнонаправленных препаратов, применяемых в противомигренозной терапии.
Так, например, известно, что в течение классической гемикрании выделяют несколько фаз.
1 - возникновение спазма сосудов, ведущего к изменению кровоснабжения и чувствительности стенки.
На эту фазу приходится знаменитая мигренозная аура.
2 - расширение сосудов и изменение тонуса их стенок.
В типичных случаях сопровождается ощущением пульсирующей боли.
3 - изменение проницаемости сосудистых стенок и отек прилегающих к ним тканей.
Максимально часто сопровождается ощущением тупой распирающей боли.
4 - стадия нормализации патологических изменений.
Таким образом, если эффективно расширить сосуды в первой стадии или, наоборот, сузить во второй, полноценный приступ просто не разовьется. Как и в том случае, если вообще блокировать чувствительность сосудов к веществам, инициирующим патологические изменения. Правда, заранее предсказать, насколько охотно организм отреагирует на соответствующее лечение, пока невозможно. Как и то, на какой препарат он лучше всего отзовется.
Именно по этой причине в терапии мигрени могут использоваться самые разные средства - от строго специфических вроде ядовитого сосудосуживающего эрготамина или недавно полученных триптанов до самых бесхитростных аналгетиков. А также анксиолитики, нейролептики, седативные, противовоспалительные, противоотечные, спазмолитические и ряд других препаратов. Причем в подавляющем большинстве случаев лекарство (или комплекс лекарств), применение которого оказалось успешным, на "своей" мигрени будет работать и впредь.
С другой стороны, любой препарат, удачно подобранный для одного больного гемикранией, может не оказывать никакого действия на другого. А в худшем случае еще и усиливать болезненные симптомы. Поэтому делиться с кем бы то ни было лично опробованной "панацеей от мигрени" - занятие не только неблагодарное, но и рискованное. Сказанное верно и в отношении немедикаментозного лечения. Например, соблюдения определенной диеты для исключения триггерных факторов мигрени, которыми могут оказаться шоколад, сыр, молоко, мясо, орехи, соя, фрукты, ягоды, цитрусовые и т. д. В зависимости от того, какой из них является персональным ядом для каждого конкретного "мигреневладельца", меню, целительное для одного из них, может стать гарантией мук для другого.
Впрочем, ученые не теряют надежды когда-нибудь научиться лечить все наследственные заболевания не назначением таблеток и диет, а ремонтом "бракованных" генов. В том, что при осуществлении этой мечты человечества про мигрень не забудут, можно не сомневаться. Пока же подобные чудеса еще не случаются, остается утешаться мыслью, что этот вид головной боли прямо зависит от колебания уровня половых гормонов. При неизбежном уменьшении его амплитуды с возрастом отступает и гемикрания. Поэтому в подавляющем большинстве случаев даже самые злые мигрени благополучно заканчиваются к 60 годам.