Холера ясная. Как грязные руки могут стать бактериологическим оружием
Эмоциональное: "Холера!.." в неприятной ситуации можно услышать не только в нашей стране, но и в соседних. Такое мощное укоренение в языках не случайно - очень уж обидно для человечества уступать в борьбе с инфекцией, передающейся фекально-оральным путем.
Вызывает холеру специфическая подвижная бактерия, не образующая ни капсул, ни спор - холерный вибрион. Причем только четырех серогрупп (01, 0139, 0141 и 075) из 139, известных на настоящий момент. Остальные вибрионы считаются непатогенными или условно патогенными. Ученые считают, что когда-то все вибрионы были мирными обитателями речных вод и лишь потом "освоили" кишечник человека. Так холера стала антропонозной инфекцией - даже при способности болезнетворного микроорганизма длительное время (до нескольких месяцев) сохраняться в пищеварительной системе некоторых рыб, моллюсков и ракообразных, размножаться там он не способен. Для этой высокой цели его устраивают только люди.
В организм человека возбудитель холеры попадает с водой, пищей и контактно-бытовым путем - как типичная болезнь грязных рук. Первый - самый распространенный, поскольку в воде вредитель способен сохраняться долго (в морской вообще больше двух недель). В продуктах при комнатной температуре может выжить в течение двух-пяти дней. Ну а для инфекции на руках срок сохранения активности вообще не имеет значения. В условиях неукоснительного соблюдения гигиены тела и питания шансов у вибриона нет: он малостоек к высушиванию, боится прямых солнечных лучей и чрезвычайно чувствителен к действию любых дезинфектантов. При кипячении гибнет в течение минуты.
Made in Индия
Сегодня большинство исследователей склоняется к тому, что первыми жертвами холеры были обитатели древних приречных поселений Ганга и Брахмапутры (Индия). Более того - без них, вероятно, не было бы и паразитирующих в организме (то есть патогенных) штаммов холерного вибриона. К несчастью, "эволюционную гонку" выиграли именно они. Особенный успех сопутствовал возбудителям, вызывающим максимально сильную диарею. Ведь чем она активнее, тем больше новый выход болезнетворных бактерий. Самые "удачливые" из них способны спровоцировать до 10 литров выделений в сутки - вплоть до тотального обезвоживания пораженного организма.
В эту схему логично укладывается тот факт, что первые достоверные сведения о холере встречаются в санскритских источниках и датируются IX-VII вв. до нашей эры. Наиболее частое ее название того времени - маха-мари, большой мор. Реже упоминается как "мордиксим".
Общеизвестным же термином "холера" человечество обязано самому почитаемому врачу Древней Греции Гиппократу (ориентировочно 460-370 гг. до н. э.). Название восходит к древнегреческому "холе" ( χολή - желчь), так как в болезни видели неукротимое извержение именно этого пищеварительного сока. Позже независимое мнение о холере составили и врачеватели, сопровождавшие Александра Македонского (356-323 гг. до н. э.) в индийском походе. "Губы бледнеют, взгляд становится безумным, глаза закатываются, руки и ноги сморщиваются, словно от огня, и болезнь охватывает много тысяч людей", - писали эти свидетели бедствия. В итоге природное бактериологическое оружие заставило легендарного царя и полководца повернуть войско назад.
В силу различных причин Индия еще много столетий оставалась "терра инкогнита". Благодаря этому случаи, когда холера выходила за ее рубежи, можно пересчитать буквально по пальцам. Так, предположительно в 1031 г. с инфекцией вынужден был познакомиться Константинополь, а в 1364-1376 гг. отдельные вспышки заболевания отмечались в Персии. В следующий раз холера напомнила о себе почти через четыре века: в 1761-1763 гг. она "заехала" в Аравию, а в 1782 г. - на Цейлон (сегодня Шри-Ланка), откуда в 1783 г. ненадолго перекочевала в Малайю. При этом холерный вибрион нигде не становился причиной таких массовых эпидемий, как на родине.
Бактериальная катастрофа
Положение резко изменилось в XIX в.: холера пошла войной на человечество. Вибрион, как оказалось, обладает достаточно высокой изменчивостью, чтобы порождать высокопатогенные поколения "потомков". В результате мир пережил семь пандемий холеры. Пять из них пришлись на одно столетие и унесли не менее 10 млн жизней.
Первая разразилась в 1817 г. Начавшись в родной Индии, холера охватила Китай, Цейлон и Японию, а в 1820 г. натиску болезни уступила восточная Африка. В 1821 г. колонизаторы-англичане перенесли ее в Аравию, откуда инфекция пошла на Персию, Турцию, в Закавказье и Астрахань. Погас этот бактериологический пожар только в 1823 г.
Следующий удар холерный вибрион нанес в период 1826-1851 гг. Эта пандемия была значительно жестче и распространилась на все континенты. Только в Египте она погубила порядка 150 тыс., а во Франции - около 200 тыс. человек. За два года, что болезнь свирепствовала в Украине (1830-1831 гг.), она забрала по меньшей мере 26 946 жизней. А в 1847 г., вернувшись, нанесла великий урон самым населенным городам страны - Киеву и Одессе. Существовало даже понятие "холерных бунтов": простые люди были недовольны введенным правительством запретом на передвижения (карантинами) и охотно верили в то, что лекари и чиновники специально травят простой люд. В итоге разъяренные толпы громили больницы, ведомственные учреждения.
Окончание страшного периода ознаменовалось принятием Первой международной санитарной конвенции, задачей которой была разработка методов защиты территорий от холеры. В 1851 г. в Париже ее приняли представители 12 стран.
К сожалению, исторический документ не помог: третья пандемия началась буквально в следующем году и продлилась восемь лет (1852-1860 гг.). Жертв снова было много: один Лондон потерял 10 тыс. жителей. Причиной беды оказалось проникновение болезнетворного агента в источники питьевой воды. Так, классическим примером такого "отравленного колодца" считают описание вспышки болезни в лондонском районе Сохо, составленное английский врачом Джоном Сноу в 1854 г. Тогда за 10 дней на площади радиусом 500 м холера убила более 500 человек. В том же году итальянский ученый Филиппо Пачини обнаружил холерный вибрион. Но выдающееся открытие не получило ни малейшего резонанса: итальянское медицинское сообщество не смогло отказаться от теории миазмов, согласно которой возбудителя холеры следовало искать в воздухе.
Следующее "холерное пришествие" состоялось в период 1863-1875 гг. При этом в августе 1865 г. болезнь была завезена из Константинополя в Одессу, откуда распространилась по всем "городам и весям" Украины. Например, летом 1871 г. Киев терял до 140 людей в сутки. А в 1872 г. за две недели погибли 1151 жителей города.
Рыцари науки
Последняя пандемия, закончившаяся в XIX в. (1881-1896 гг.), ознаменовалась нестандартным началом - путь холеры начался не в Индии, а в Африке, в Египте. А в 1883 г. знаменитый немецкий микробиолог Роберт Кох, работавший тогда в Каире, повторно открыл возбудителя холеры. В этот раз болезнетворный организм Vibrio cholerae asiaticae был не только распознан, но и выделен в чистой культуре, а также подробно описан.
В этом же году уроженец Харьковской губернии и будущий нобелевский лауреат Илья Мечников (1845-1916 гг.), боровшийся с холерой во Франции, решился на отчаянный эксперимент, призванный доказать научную правоту Коха. Вместе со своими помощниками и коллегами П. Латами и Ж. Жюпилем он добровольно принял культуру холерного вибриона. Увы, Жюпилю это стоило жизни.
Буквально сразу после идентификации болезнетворного микроорганизма выдающийся украинский микробиолог Николай Гамалея взялся за создание противохолерной сыворотки на основе убитых вибрионов. Безопасность полученной субстанции ученый проверил на себе и супруге в 1888 г. И хотя высочайшая загрузка в им же созданном Одесском центре борьбы с бешенством (Пастеровском центре) не оставила Гамалее возможности закончить начатое, у него были достойные ученики. В 1892 г. собственный вариант средства от смертельной болезни предложил бактериолог, эпидемиолог и иммунолог Владимир Хавкин. Причем подобно Мечникову и Гамалее, полученный результат он тоже испытал на себе. "Антихолерное противоядие" оказалось настолько удачным, что великого одессита до сих пор почитают как создателя первой вакцины от холеры.
В гений Хавкина совершенно безоговорочно верили и его коллеги - подолянин Даниил Заболотный и полтавчанин Иван Савченко. В 1893 г. для того, чтобы подтвердить действенность противохолерной оральной вакцины, они решились на научный риск. И после предварительной иммунизации приняли живую культуру холерного вибриона. Сохраненное здоровье отважных рыцарей медицины окончательно убедило научный мир в том, что на холеру возможна управа.
Новые времена - новые вызовы
Шестая пандемия холеры, захватив последний год XIX в., продлилась до 1923 г. Она началась классически (то есть в Индии) и затронула все континенты за исключением Антарктиды. Сюрпризом же оказался тот факт, что у вибриона cholerae asiaticae "нарисовался" родственник. Новичка в 1905 г. обнаружил немецкий бактериолог Феликс Готшлих, работавший на карантинной станции Эль-Тор (Синайский полуостров). Под названием El Tor его и зафиксировали. По иронии судьбы сам первооткрыватель этого высокопатогенного возбудителя холеры посчитал обнаруженный микроорганизм безвредным. Причем был так убедителен, что часть научной общественности разделяло это заблуждение до 1961 г.
Но в год первого космического полета холера, несколько десятилетий считавшаяся побежденной, пришла снова. И снова в виде пандемии. Вот только первую скрипку в ней уже играл не "классический" холерный вибрион, а Эль-Тор (Vibrio cholerae eltor), имеющий дополнительные свойства и потому более опасный. Хотя прежний возбудитель холеры в отставку тоже не ушел.
Эта пандемия оказалась самой длинной в истории человечества: она продолжается до сих пор. И каждый год забирает от 28 000 до 142 000 жизней. Невзирая на то, что в арсенале современных ученых есть действенные вакцины, сильные антибиотики и эффективные средства регидратации (т. е. восполнения утраченной из-за болезни жидкости). И не говоря уж о повсеместном "ликбезе" на тему гигиены - как личной, так и пищевой.
Тем не менее прекращать борьбу с упорным недугом никто не собирается. Неукоснительно соблюдая положение о международном надзоре за особо опасными инфекциями, 53 страны мира регулярно сообщают в соответствующую инстанцию Всемирной организации здравоохранения о всех случаях холеры, выявленных на своих территориях. Дает эти отчеты и Украина. Ведь в результате мониторинга на протяжении всех 26 лет нашей независимости в бассейнах Днепра, Днестра, Южного Буга, Азовского и Черного морей стабильно выявляются холерные вибрионы. А это позволяет говорить о существовании устойчивого природного очага данной инфекции.
И пусть на фоне обнаружения подозрительных вибрионов мы еще ни разу не столкнулись со случаем массового заражения, о способности изменчивого микроорганизма к злодейским мутациям стоит помнить всем. Как и о том, что, невзирая на все коварство, холера была и остается болезнью грязных рук.
