Драма "Живая". История о связной УПА, снятая для женщин
В четверг, 24 ноября, во всеукраинском прокате стартует историческая драма "Живая". Фильм основан на реальных событиях из жизни человека с уникальной судьбой — связной Украинской повстанческой армии Анны Попович. Участница партизанского подполья пережила несколько ранений, аресты, пытки и 10-летнее заключение. Попович дожила до провозглашения независимости Украины и победы Революции достоинства. Именно личное знакомство с ней вдохновило режиссера Тараса Химича снять картину "Живая". Обладая сверхъестественными способностями, Анна Попович изменила не только свою судьбу, но и судьбы тех, кто был с ней рядом. "Сделайте из моей жизни что-то интересное, чтобы это был не просто рассказ. Там должна быть любовь, драма, все!" — говорила режиссеру сама героиня.
Съемки фильма продолжались три года, снимали в Горганах — районе Карпат, где и происходили рассказанные Попович события, а также в печально известной "тюрьме на Лонцкого", ныне Львовском национальном музее-мемориале жертв оккупационных режимов. В разное время здесь размещались карательные органы сразу трех режимов: польского, советского и немецкого. Только в 1939–1941 гг. здесь расстреляли около тысячи заключенных.
Для неизбалованного высокими бюджетами украинского кино "Живая" — достаточно масштабный проект. К работе над картиной, в частности к постановке многочисленных боевых сцен, привлекали военных консультантов и историков, в кадре — настоящая техника и оружие 1940–1950 гг. Для фильма была специально написана оригинальная звуковая дорожка, а сама лента снята в формате 4К — сверхвысокой четкости. В актерский состав вошли Ольга Комановская, Ростислав Держипильский, Юрий Хвостенко, Альбина Сотникова.
Режиссер фильма 40-летний Тарас Химич родился во Львове в семье врачей. Учился во Львовской академии искусств, затем в Колледже визуального искусства в Миннесоте (США). В Америке работал независимым дизайнером, а по возвращении в Украину начал снимать музыкальные клипы, рекламные ролики и документальные картины. В 2005 г. Химич представил дебютную документальную ленту "В рамках судьбы. История 1-й украинской дивизии УНА 1943–1945", в которой речь идет о дивизии "Галичина". После этого снял еще ряд документальных картин об истории Галичины, Карпатской Украины, Украинской Галицкой армии и УПА. "Живая" — полнометражный игровой дебют Тараса Химича. В мае этого года рабочую версию фильма представили в украинском павильоне Каннского кинофестиваля.
Накануне премьеры ленты "ДС" поговорила с режиссером о том, как снимали картину.
ДС Тарас, как к вам пришла идея фильма?
Т.Х. Просто встретил нужных людей. Поскольку я работал в документалистике, то сразу понял — это фильм. Хотя сложилось с картиной далеко не сразу. Понимаете, Анна рассказала какую-то часть истории, потом сказала, что позже еще что-то расскажет, если я приеду. Можно было отмахнуться от этого предложения, но я почувствовал, что моя история.
ДС А с современниками Анны вы встречались?
Т.Х. Мы снимаем и вдруг приходит женщина, начинает вспоминать, мол, вот здесь Анна стояла, а тут он шел. Она автоматически становится консультантом, ходит между нами, появляется, как привидение, то там, то сям, бегает по этим горам, все объясняет. Поехали в другое место — там еще одна связная рассказала невероятную историю. Мы повсюду встречали людей, знавших ту группу повстанцев, в которой была Попович. Целую сеть обнаружили. Это невероятно интересно. Вы уже не просто собираете факты, а полностью растворяетесь в новой для вас среде, можете задать вопрос и услышать ответ на том языке, на котором говорили в то время. Это уникальный эксперимент по исторической реконструкции.
ДС Что в судьбе Анны вас больше всего поразило?
Т.Х. Ее постоянное желание умереть. Чем больше она этого хотела, тем больше шансов у нее было выжить. Вот такой парадокс. Меня поразило также то, что она в свои 90 лет рассказывала обо всем этом очень жизнеутверждающе. Трудно даже объяснить... Невероятное ощущение от встречи с таким человеком.
ДС Вас самого этот фильм как-то изменил?
Т.Х. Да, для меня это был скачок — я стал иначе снимать и монтировать. В документальном кино вас ограничивают факты, в игровом же вы видите историю и можете ее развить. Анна рассказывала о своих чувствах, и у меня была возможность воссоздать эти эмоции на экране, передать их зрителю. А еще в начале съемок я весил более 100 кг, а сейчас — только 78. Есть разница, правда?
ДС Насколько сложно было перейти от документального кино к игровому?
Т.Х. Если вы видели мои предыдущие работы, то в них нет какого-то преобладающего стиля. Это может быть и картина о наших партизанах, и музыкальный клип. Разные темы дают разные решения. Однако игровой фильм возник из документалистики закономерно: документальное кино дает вам опыт, а благодаря рассказам героев вы получаете богатейшую базу для сценариев. Представьте себе: для документальных фильмов я пять лет опрашивал людей о событиях в Западной Украине, об УГА, УПА, а устная история — это уже наполовину игровой проект. К тому же в моих документальных картинах есть постановочные эпизоды. Так что появление "Живой" закономерно.
ДС Откуда у вас вообще интерес к теме УПА, партизан?
Т.Х. Так ведь в моем родном Львове почти все семьи в 1940–1950-е прошли через это. Воспоминания у всех есть.
ДС Вашей семьи это тоже коснулось?
Т.Х. Мой дед после прихода на Галичину советской власти вынужден был скрываться. Он очень хорошо помнил еще австро-венгерские порядки. И на меня эта история очень сильно подействовала. Подумать только: мы развивались в ногу со всей Европой, а потом пришел СССР. И появился завоеванный и заброшенный мир, утонувший, как Атлантида. Это создавало интригу. А еще, углубляясь в тему освободительной борьбы, я хотел переосмыслить себя самого. Когда учился в Америке, то видел, как они относятся к своей истории, и мне стало непонятно, почему у нас такого нет. Прошлое — интересная тема для изучения и реализации творческих замыслов, причем не в рамках идеологии или патриотизма, а как источник вдохновения.
ДС Что было самым трудным во время съемок "Живой"?
Т.Х. То, что происходило вне съемочной площадки: Майдан, а потом война. Многие из тех, кто снимался в картине или помогал со съемками, пошли на Майдан и на фронт. Помню, мы снимали, как высоко в горах копают крыивку. Шел снег. И тут нам сообщили, что в Киеве начинается Майдан. Паника очень сильно передавалась группе — ее даже можно увидеть в фильме. И такое происходило постоянно — все вышло за рамки просто съемок. У нас ничего не получалось по плану. Мы даже однажды целой группой вместе с массовкой заблудились в лесу — 40 человек искали друг друга! В итоге у меня полностью изменилось понимание того, как можно снимать и к чему следует быть готовым.
ДС Кстати, об экспериментах. Насколько я знаю, в "Живой" вы применили технологии, достаточно новые для украинского кино.
Т.Х. В США есть целая соответствующая индустрия, которая производит самое разное оборудование, в том числе для съемок в экстремальных условиях. Мы искали нестандартное, нетипичное оборудование именно для таких случаев через интернет и соцсети — сегодня они открывают огромные возможности. Случались даже курьезы, когда, увидев на каком-то аппарате серийный номер 0003, коллеги из других групп удивлялись: "О, у вас такая штука уже есть?! Мы ее еще даже не пробовали!" Кое-что создавали сами. Например, надо было поднять тяжелую камеру, и наш техник просто взял и собрал квадрокоптер, способный поднять 44 кг. Для съемок высоко в горах при тумане и снеге такая техника просто бесценна. В итоге нам удалось создать чрезвычайно динамичную картинку.
ДС Похоже, вы довольны результатом.
Т.Х. Вы знаете, когда я начинал, то очень сомневался. Сейчас вижу готовую работу и понимаю, что она намного лучше, чем мои предыдущие произведения. Мы протестировали фильм на фокус-группе, и я вижу, что достиг ожидаемого результата во всех возрастных категориях.
ДС А на какого зрителя вы рассчитывали?
Т.Х. Думаю, в первую очередь это будет женская аудитория.
ДС Традиционный вопрос: что собираетесь делать дальше?
Т.Х. Я понял, что историческое кино дает чрезвычайно много возможностей для нестандартного взгляда и на современность, и на эпохальные события прошлого, которое можно показать глазами простых людей. Воссоздать среду и ввести в нее актеров — меня это очень вдохновляет. Так что, скорее всего, останусь в историческом жанре. Но многое зависит от успеха "Живой" — пойдет на нее зритель или нет. Как говорится, пан или пропал.
