"Домушники" и "чердачники". Как в Украине начиналась лихорадка по поиску кладов

Об ущербе, который наносят "черные копатели" историческому наследию, сказано немало. В том числе и на страницах "ДС". Но возмущения археологов, историков и общественности отнюдь не меняют ситуацию. По объемам исторического мародерства Украина занимает едва ли не первое место в Европе.

Принятых законов достаточно, чтобы остановить тотальное разграбление исторического наследия, но они не работают. Корни позорного явления как в тотальной коррупции, так и в том, что все это одобряется на самом высоком уровне. Невозможно, например, представить, чтобы президент Египта публично хвастался сборником артефактов, награбленных в древних гробницах, или премьер Италии коллекционировал скупленные у грабителей этрусские или древнеримские украшения. Ситуация, когда генеральный прокурор или, скажем, министр, например, Греции, выкладывает в соцсети видео, где он распивает вискарик из античных кубков на фоне стен, увешанных древними мечами откровенно криминального происхождения, тоже фантастическая. У нас это грустная реальность.

В Украине коллекционирование "копанины" давно стало модной и прибыльной забавой для "элиты". Артефактами мародерского происхождения хвастаются и президенты, и политики, и даже те, кто должен стоять на страже закона.

Масштабы грабежа исторического наследия и роль в этом высших чиновников ярко показал недавний случай. Государственное бюро расследований и Офис генпрокурора сообщили о разоблачении в финансировании террористической организации "ДНР" бывшего нардепа Валерия Горбатова, который в начале "нулевых" возглавлял Совет министров Крыма. Помимо прочего, у экс-главы правительства автономии обнаружили более 6 тысяч единиц археологических артефактов, некоторыми из которых не могут похвастаться не только музеи Украины, но и мира.

Как сообщила у себя на странице в Facebook генеральный прокурор Украины Ирина Венедиктова, следователи обнаружили: "..мечи, сабли, шлемы, кольчугу, наконечники к стрелам и копьям, ружья и карабины, амфоры, ошейные гривны, монеты, предметы быта и посуды. (…) Среди находок — скифские мечи акинаки, кольчуга 12 века, шлемы эпохи Эллинизма и посуда Трипольской культуры.

Происхождение древностей, которые специалисты оценивают в несколько миллионов долларов, еще устанавливают.

По мнению следствия, часть из раритетов вероятно украдена из музеев Крыма, но большинство – добыча черных копателей. Можно предположить, что это либо "трофеи" бригад, которые содерживал лично бывший глава правительства полуострова, либо благодарность от представителей криминального копательского бизнеса за "крышу". Надеемся, что в скором времени общественность узнает правду.

История с коллекцией Горбатова ярко демонстрирует, на каком уровне организован грабеж исторического наследия, его масштабы, кто это "крышует" и почему Украина стала раем для грабителей.

Сразу отметим: древние могильники и достопримечательности в Украине грабили всегда. Вспомнить хотя бы копателя Бонавентуру из пьесы Ивана Карпенко-Карого "Сто тысяч". В селе Парутино, возле которого находится легендарная античная Ольвия, еще с XVIII века действуют целые семейные династии расхитителей могил. Впрочем, при СССР это были единичные случаи – в то время практически не было рынка сбыта "копанины", ведь ее почти не коллекционировали.

Массовое распространение кладоискательства приходится на конец 1970 годов. Отечественная лихорадка по поиску сокровищ, охватившая сегодня сотни тысяч наших сограждан, начиналась почти невинно. Даже каких-то явных нарушений закона изначально не наблюдалось.

"Домушники"

В конце семидесятых Киев готовился к приему огромного количества зарубежных гостей — в рамках Московской олимпиады 1980 здесь проходили футбольные соревнования.

Власть очень переживала, чтобы "капиталистические" болельщики вдруг не увидели каких-то темных пятен на светлой социалистической действительности. Основными "пятнами" оказалось состояние исторической застройки. Домам, которые были в более или менее приличном состоянии, срочно подкрашивали фасады. "Отбракованные" шли под бульдозер и на месте особнячка или доходного дома XIX века появлялся симпатичный скверик с газончиками, лавочками, фонтанчиком или садовыми скульптурками. По аналогичной схеме прихорашивали Киев и к громкому празднованию 1500-летнего юбилея в 1982-м.

Это время стало "золотым временем" киевских "домушников". Не путать с одноименной воровской профессией — эти ребята хоть и были достаточно авантюрными, но, по сути, никаких законов не нарушали.

Кладоискатели-домушники появлялись в обреченных домах как только их покидал последний житель. Начинающие обычно мониторили улицы, пытаясь вычислить, какой дом пойдет под выселение. "Профи" имели информаторов в ЖЭКах. Здесь очень важно было не пропустить впереди себя конкурентов, потому что львиная доля добычи состояла из вещей, оставленных жителями как мусор. Что именно оставляли в старой застройке, ярко показано в одном из эпизодов культовой комедии "Джентльмены удачи".

В большинстве случаев обреченные дома состояли из тесных коммуналок, населенных преимущественно вчерашними крестьянами, которые "окиевлянились" в послевоенные времена. К наследию, оставшемуся от предыдущих владельцев, "новоселы" не испытывали никакого пиетета и зачастую считали достаточно ценные вещи хламом.

Автор в восьмидесятых был завсегдатаем киевской нумизматическо-антикварной толкучки и пересекался со многими "домушниками", которые любили хвастаться своими достижениями. О некоторых находках (золото, "камешки", оружие), конечно, молчали, но информацию о "легальном" не скрывали. Как и о подробностях охоты за кладами.

Одной из самых распространенных находок было старое столовое серебро. Речь идет о простых, без украшений и изысков, ложках-вилках, которыми при царизме пользовались все мало-мальски состоятельные люди. Унаследованные от старорежимных хозяев и давно уже некомплектные остатки старинных наборов в то время выглядели довольно неприглядно и как что-то ценное не рассматривались. А зря! Каждая столовая ложка содержала 70-80 грамм серебра 875 пробы и только по цене металла ее стоимость составляла почти полумесячную зарплату советского инженера.

Более-менее прилично сохранившиеся находки продавались "барыгам", которые из одиночных однотипных находок формировали комплекты и перепродавали ценителям старины и просто богачам, а уже полный хлам сдавался в скупку драгоценных металлов, работавшей у станции метро Льва Толстого.

Из "неразбомбленного" конкурентами двух-трехэтажного дома подчас удавалось "поднимать" до двух десятков разнокалиберных серебряных приборов.

К изделиям из древнего серебра в позднесоветское время обыватели относились безо всякого пиетета. Главным образом из-за устоявшихся соображений, что на утилитарные вещи никто "драгметал" тратить не будет, поэтому все это — разновидность "нержавейки". Под "хлам" подпадали и серебряные "кидушные" стопки. Особенно когда они оказывались поцарапанными или мятыми. Это тоже была довольно обычная находка, особенно учитывая количество еврейского населения в Киеве перед Холокостом. Помнится, как один из искателей хвастался покрытой изящной гравировкой стопкой, которую последние хозяева использовали как емкость для гвоздей.

Вообще в 1970-1980-х годах в только что расселенных домах было много интересного. В частности — резная мебель ценных пород дерева, старинные книги, фарфоровая посуда (конечно, не целые сервизы, а отдельные части), бронзовые подсвечники и дверные ручки.

Желанной добычей были "старорежимные" высокохудожественные изразцовые печки и камины. Здесь случались настоящие чудеса. В конце восьмидесятых один из "домушников" хвастался образцами изразцов, расписанных сине-голубыми сюжетными рисунками — парусники, замки, какие-то мушкетеры, всадники. Тогда среди знатоков шли горячие дискуссии: то ли это правдивая голландская продукция XVII-XVIII века, то ли российская Гжель "по мотивам" где-то того же времени.

Как древние изразцы оказались в особняке конца XIX в. можно только предполагать. Очевидно, что дореволюционный владелец пущенного под коммуналки дома был незаурядным эстетом и любителем антиквариата.

Еще одна почти детективная история произошла примерно в 1990 году. В общем коридоре только что расселенной коммуналки один из "домушников" обратил внимание на раму, где вместо картины были наклеены вырезки с фотографиями котят, щенков, цыплят и другой "мимимишной" фауны.

Рамка с котятами выглядела довольно старой и тянула по крайней мере до начала XIX века. Но оказалось, что животные были наклеены на какое-то старое полотно. Отклеить котят и провести реставрацию обошлось в круглую сумму, но оно того стоило: под "мимимишной" фауной скрывался пейзаж довольно известного немецкого художника XVIII в.

Бывали и забавные случаи. Один из искателей где-то в то же время нашел в "выселенке" истинное сокровище – латунную охотничью гильзу с спрятанными в ней четырьмя стодолларовыми купюрами начала века, где президент Франклин изображен еще в профиль. Радость от находки оказалась преждевременной: хотя "профильные" Франклины и сегодня являются действующей валютой, ни один валютчик не соглашался их обменять на рубли, даже по заниженному курсу. "Имею кучу денег, — жаловался потом "домушник", — и при этом до получки одалживаю". Напомним, что в 1990 г. средняя зарплата в СССР по черному (рыночному) курсу составляла около $7 в месяц, так что 400 "зеленых" были гигантской суммой.

Опытные кладоискатели-домушники, как и их одноименные криминальные "тезки", прекрасно знали традиционные места укрытия заначек, так что находки кладов были достаточно привычным делом. Но в основном они отнюдь не походили на сокровище Шефа из "Бриллиантовой руки". Чаще всего попадались пачки царских рублей, "керенок", гетманских рублей, гривен УНР или советских червонцев. Случались и сокровища серебряных монет.

Серебряные закладки в ХХ веке делали в две волны. Первая приходится на времена послереволюционного беспорядка. Вторая — на 1931 год, когда после сворачивания НЭПа в СССР началась бешеная инфляция. Тогда же правительство начало изымать из обращения серебряные монеты, заменяя их медно-никелевыми. Несмотря на то, что сокрытие серебра рассматривалось как "вредительство" и довольно тяжкое преступление, люди массово прятали серебряную мелочь, чтобы хоть как-то сохранить свои сбережения.

Помните, как главный герой польской криминальной комедии "Ва-банк" господин Квинто, вернувшись из тюрьмы, достал "заначку" из ножки стула? О подобном сокровище болтали в клубе коллекционеров в конце восьмидесятых. Один из домушников обратил внимание, что трубчатые каркасы спинок старой панцирной кровати как-то тяжеловаты. Оказалось, что полости внутри трубок были набиты царскими и советскими серебряными рублями. Всего несколько сотен монет, за каждую из которых в те годы только по цене металла давали 18 рублей (при зарплате инженера в 120 руб.)

Конечно, о более солидных находках "домушники" не хвастали — себе дороже. Иногда информация о таких сокровищах доходила косвенно. Так, в восьмидесятых в клубе постоянно тусовался один парень. Что-то определенное он не коллекционировал — покупал подешевле, перепродавал подороже. Заодно промышлял как "домушник". Однажды он исчез, а на сборищах коллекционеров появились люди в штатском, которые подробно расспрашивали о его контактах и знакомствах. Впоследствии выяснилось, что ему с напарником (на поиск, как правило, поодиночке не ходили) повезло найти крупный клад царских золотых червонцев. Коллега делиться не захотел и тюкнул промеж глаз своего товарища топором — инструмент, как и лом, традиционный в таком виде поиска.

"Чердачники"

Самой лакомой для кладоискателей частью старой застройки были чердаки, издавна использовавшиеся жителями как промежуточная остановка для любимого имущества между квартирой и свалкой. Хлам, который жалко выбросить, а держать дома не хотелось, скитался среди балок и стропил.

Время облагораживает все, в частности, превращает банальный хлам в недешевый антиквариат. Даже выброшенная когда-то трубочистом пивная бутылка или пачка от сигарет впоследствии становятся желанной добычей.

После 1917 года жизнь более или менее состоятельных людей превратилась в ад: в любой момент в квартиру могли ворваться экспроприаторы экспроприированного. Официально — искать свидетельства контрреволюционной деятельности. На самом же деле – грабить. Тайники на нейтральном чердаке были лучшим местом, чтобы спрятать как ценности, так и компрометирующие в глазах новой власти реликвии вроде царских наград. Вторая волна закладок на чердаках приходится на времена сталинских репрессий. Причина та же: многие "бывшие" прекрасно понимали, что за ними могут в любой момент "прийти". Так что прятали на чердаках вещи, которые в руках чекистов могли превратиться в обвинительные доказательства. Тем более, что под крышами тогда массово сушили белье и походы туда-сюда никого не удивляли.

За тем бельем когда-то охотились "чердачники" — в свое время довольно солидная воровская профессия. Таких, например, можно увидеть в мультике о Карлсоне. Где-то с начала 1970-х годов криминальные "чердачники" практически исчезли – цены на мануфактуру упали и этот "бизнес" стал нерентабельным.

Собственно, из-за предшественников кладоискатели, промышлявшие на чердаках, в шутку называли себя "чердачниками". Конечно, "домушники", вычищавшие выселенные дома, не пропускали и чердаков. Но были и чистые "чердачники", которые обследовали вполне себе обитаемую застройку.

Обычно выходы производились в первой половине буднего дня, когда большинство жителей были на работе. Но оставались еще бдительные пенсионеры. В таких случаях использовали "камуфляж" — рабочие куртки с надписью на спине вроде "электросети", строительные каски (они были нужны еще и из соображений безопасности, потому что из конструкций крыши торчит немало гвоздей). Для антуража – моток кабеля через плечо и ящик с инструментами. Словом, классическая бригада монтеров на выезде. Главным поисковым инструментом у "чердачников" была обычная тяпка, которой перебирали засыпку в самых вероятных местах закладки тайников.

Одной из распространенных чердачных находок было оружие, от которого старались сразу избавиться, выбросив либо в Днепр, либо в ближайшую выгребную яму. Тогдашние кладоискатели пытались не связываться с откровенным криминалом. Вероятно, редкие образцы продавали коллекционерам, а рабочие — уголовникам, но о том предпочитали вслух не говорить. Нередко попадались царские знаки отличия, награды Временного правительства и "Белого" движения. В том числе и наградное холодное оружие — автору доводилось слышать о нескольких наградных саблях (возможно, шашках или палашах) с орденом Св. Анны и, по крайней мере, об одной "золотой Георгиевской". Несмотря на название, эфес "георгиевского оружия" был не золотым, а лишь позолоченным, но находка от этого не менее ценна.

На чердаках прятали свои реликвии не только "бывшие", но и представители новой власти. Где-то в начале 1990-х, уже при Независимости, на чердаке одного из домов на Печерске кладоискатели нашли тайник с редчайшими "чекистскими" знаками отличия двадцатых-тридцатых годов. Некоторые ведомственные знаки отличия ВЧК и ОГПУ были изготовлены даже с использованием золота, что свидетельствовало об очень высоком статусе владельца. Благодаря номерам его достаточно быстро установили. Сегодня уже трудно вспомнить кто это был (почти 30 лет прошло), но, кажется, чуть ли не кто-то из заместителей наркома (министра) НКВД УССР. Чекист попал под жернова репрессий, когда Николай Ежов начал очищать органы от выдвиженцев своего расстрелянного предшественника Генриха Ягоды. Ожидая ареста чекист спрятал свои награды, которыми, очевидно, дорожил, то ли в надежде, что потом как-то выпутается, то ли для того, чтобы они не достались в качестве трофея коллегам.

Описанное полностью экстраполируется на все города со старой застройкой. По понятным причинам где-то с конца 1990-х "архитектурное" кладоискательство постепенно сводится к нолю — попытайтесь найти в историческом центре того же Киева хоть один заброшенный чердак.

Тогда же значительная часть охотников за сокровищами начала массово переквалифицироваться в "детектористы". К сожалению, в отличие от поиска кладов в обреченных на снос или кардинальную перепланировку домах, такой поиск наносит непоправимый ущерб историческому наследию Украины. Но это уже совсем другая история.