Время все уходит. Как литературная Нобелевка держит нейтралитет

Нобелевский комитет отметил авторку, которая пишет о женских опытах на фоне истории послевоенной Европы. Анни Эрно настаивает: она пишет не автобиографическую прозу, а глобальное социологическое исследование сродни автобиографии.

Нобелевская премия сделала безопасный выбор

Вчера, 6 октября 2022 года, окончательно завершились старые-добрые времена, когда все упрекали Нобелевскую премию по литературе в том, что она, мол, флюгерит тенденции большой политики и делает свой выбор, исходя из повестки дня именно большой, а не литературной политики. Все: заподозрить в ангажированности комитет больше нельзя. Три года подряд самой главной литературной премией мира отмечают авторов, максимально нейтральных к острым политическим вопросам.

Ну ок, в Европе величайшая со времен Второй Мировой война, мир рулит в направлении экономического и гуманитарного кризиса, прежде всего – угрозы Первой ядерной войны. Совершенно очевидно, что сложился идеальный момент, чтобы отметить автобиографические произведения, в которых автор глубоко и подробно описывает каждое свое переживание и чувство, погружается и растворяется в тривиальном опыте. Она так тщательно изучает свою жизнь в ее малейших проявлениях, что делает из нее нечто сакральное: строит себе словами не памятник по примеру Горация, а капище по примеру Эмили Дикинсон. Это очень тихая, очень лирическая, очень подавленная, очень нерезонансная проза… А давайте ей прямо сейчас литературную Нобелевку дадим! За умение не зависеть от реальности! То есть, "за мужество и клиническую остроту".

Большая политика на Нобелевку, похоже, не влияет, а вот отношение премии к литературной политике все же изменилось.

После года принудительных каникул Нобелевской премии по литературе и последующего перезапуска в 2019-м академики объявили, что берут курс на Европу и на женщин-литераторов. В этом заявлении комитет оказался последовательным. Премию получила французская писательница Анни Эрно, которая разбирается именно в рефлексии женских опытов, а подражает в этом европейскому (от источников) экзистенциализму. И теперь литературная политика комитета – отмечать авторов (добрых мастерских талантливых авторов – их для премии всегда хватит), которые не попадают под софиты, но добросовестно работают в своей нише, держатся четких тем и жанров и поэтому тему и жанр популяризируют, никогда не рискуют: улучшают в течение жизни то, что нашли в себе в самом начале, пишут год за годом хорошие книги. Нобелевка теперь делает видимыми национальных авторов, которые находились в тени (не в безвести, ясно, это все-таки известные значительные писатели, Эрно – одна из первого ряда во Франции, но именно в тени).

От премии, формирующей канон, Нобелевская премия по литературе стала популяризировать достойную литературу. Фиксирует факт, а не задает перспективу. Такая тенденция проявляется уже три года подряд: выбор Анни Эрно случайным не является ни в коем случае, как ни странным или шокирующим. Не надо думать, что изменение формата Нобелевской премии – это игра на понижение, то есть игра на другом поле (от регби перешли в гольф, как-то так). Кто знает произведения Эрно, тот искренне порадуется, кто не знает, у него будет приятная возможность их прочитать – и никто не уйдет обиженным.

Кто такая Анне Эрно?

Анни Эрно стала Нобелианткой с формулировкой: "За мужество и клиническую остроту, с которой она раскрывает корни, отчужденность и коллективные ограничения личной памяти ". Вы видите, что в этой формулировке есть по меньшей мере три логических нестыковки? Если бы сама Эрно должна была придумывать себе эту формулировку, она была бы именно такой: автор обожает парадоксы и оксимороны. Ее письмо лирическое, потому что она пишет о переживаниях глубоких и интимных, и натуралистическое, потому что она фиксирует все, как полицейский хроникер из города приключения.

Сейчас Анне Эрно восемьдесят два. В литературе она с 1974 года, когда вышли ее дебютные "Пустые шкафы". Эта книга была очень хулиганским, как для дебютантки, жестом. "Пустые шкафы" перепевают безумно известный "Зрелый возраст" Жана-Поля Сартра. Несколько дней из жизни одного человека – философа у Сартра, филологини у Эрно. За это время они должны решить: продолжать поиск или родить ребенка и погрузиться в буржуазный брак. Они рассуждают о собственном детстве, думают, хотят ли превратиться в своих родителей в конце концов. В обоих случаях герои выбирают аборт. Только одно "но": в книге Сартра город будет вот-вот захвачен врагом, мир на пороге страшной войны. А Эрно жестко так намекает: жизнь женщины – все время быть накануне какой-то очередной великой войны. И размышления свои героиня ведет, не слоняясь встревоженным городом, а лежа в гинекологическом кресле под обезболивающими. Это было иронично и очень жестко. Анну Эрно заметили. Сейчас в наследии Эрно – более двадцати романов, нельзя сказать, что какие-то из них хитовые, какие-то провальные, они получали поровну внимания и премий (в частности, у Эрно знаки отличия Маргерит Дюрас и Маргарет Юрсенар, очень близких для Эрно авторов). Незамеченными ее произведения не проходили, но так больно укусить, как в случае "Пустых шкафов", уже не получилось.

Анни родилась и выросла в Ивето в Нормандии. Она много и часто пишет о своем детстве, это одна из ведущих тем. Более того: она чуть ли не в каждой своей прозе так или иначе пишет о родителях.

В одном из романов – в "Воспоминаниях девушки" (2016) – героиня вскользь ссылается на предположение Юнга, что юные женщины становятся более образованными, чем мамы, чтобы говорить так сложно, чтобы усилить разрыв между собой и матерью, чтобы быть буквально непонятной для матери и так сепарироваться от нее. Героиня фыркает над тем умозаключением психоаналитика, но он ее не покидает. Рассказывая о родителях, проза Эрно постоянно пишет историю нарастающей дистанции – сначала возрастной, затем социальной и классовой, затем — интеллектуального и культурного разногласия. Жаский биографический контрапункт: у матери Анни была болезнь Альцгеймера, в "Я не могу покинуть свою ночь" (1997) Эрно описывает течение болезни – мать постепенно и буквально перестает понимать все услышанное, но и дочь уже не понимает случайный набор слов, которым пользуется мать.

Родители Анни Эрно – скромные работяги. Папа — из рабочей семьи, мама — из крестьянской, работали на заводе, медленно заработали на маленький магазинчик, впоследствии немного расширили свой бизнес – владельцы маленькой бакалеи в небольшом городке. Анни (как и абсолютное большинство ее героинь) училась в Университете Руана, затем в Университете Бордо, стала учительницей, а впоследствии и университетской преподавательницей литературы. Взялась она и за диссертацию – планировала изучать прозу Пьера Марива с его длинными медленными романами. Диссертацию, кажется, не дописала (можно иронически предположить, что именно поэтому романы самой Эрно редко бывают длиннее ста страниц: она милосердна к тем, кто будет исследовать уже ее произведения, а таких работ сотни, кстати). Анни вспоминала, что родители больше всего боялись вернуться на завод, ее же формировали совсем другие страхи – она боялась чувствовать себя не на своем месте.

Так или иначе, но Анни и родители стали принадлежать к кардинально разным средам – буржуа и интеллектуалам, их ценности изменились и начали враждовать. Это болит Эрно и ее героиням, поэтому она возвращается обратно в детство и ищет там… скажем так, синергию: момент разделенного с родителями опыта.

В романе "Майдан" (1983), к примеру. Молодая женщина только что получила постоянную должность преподавателя в престижном лицее, она выходит из собеседования ужасно раздраженной (почему-то, потому что она к этому стремилась на самом деле), звонит родителям, чтобы сообщить новости, те ее поздравляют. Следующее предложение: "Мой отец умер через два месяца, день в день". Эти два события очевидно не связаны, но в ее мире имеют связь: ее профессиональный рост влечет за собой смерть отца. И тут же – чуть ли не в следующем абзаце – она выходит из комнаты с телом мертвого отца и пробуждает маленького сына в соседней комнате, пробуждает фразой: "Дедушка пошел спать". Утраченная связь восстановлена, но уже между внуком и дедом, мать с уравнения убрали.

А в романе "Женщина" (1987) точкой, откуда жизнь разматывается до начала, становится уже смерть матери. Мать умерла в пансионе, куда дочь поместила ее два года тому назад. Теперь женщина заботится о похоронах – множество мелочей и формальностей, удерживающих сознание на грани отчаяния от потери. Мама к моменту смерти была вдовой. И на одной из первых страниц дочери так важно подчеркнуть: рядом с ней в скорби есть мужчина, а чуть позже лишь уточнить: бывший муж, предавший ее и бросивший. И эти похороны, – скажет она, – были к тому же первой подобной церемонией, на которой присутствовали ее сыновья. Она может и не хочет одновременно походить на мать. В конце концов, роман все же называется "Женщина", а не "Мама".

Тем временем тема классового антагонизма для Эрно – очень и очень интимная. С историей ее сложных отношений с родителями-буржуа коррелирует политическая деятельность Эрно. Да, она имеет четкое политическое видение и проговаривает его охотно. Анни Эрно поддерживает партию "Левый фронт" Мешалона, она сторонница коммунистического проекта и пролетариев как двигателей истории – антилиберальная левая, так себя определяющая. Она бойкотирует сотрудничество с Израилем (очень жестко), резко критикует Макрона, поддерживает движение "желтых жилетов" и т.д. А еще она верная фанатка антиглобалистских подходов Пьера Бурдье. В 2017 году Эрно выступила с одной заметной инициативой: она подписала петицию в защиту Гурии Бутельджи, практикующей стратегический деколониальный расизм; жест Арно расценили как беспрецедентную поддержку женщины, открыто признавшей свой расизм. В конце концов, во всех публичных спорах, куда Эрно была включена (о, множество! характер у нее бескомпромиссный), она всегда становилась на сторону других женщин.

"Застывшая женщина" (1981 ) Эрно стала одним из знаковых текстов европейского феминизма. Это снова история ее родителей. Папа – спокойный и мягкий, мама – взрывная и тираническая, папа заботится о дочери, встречает со школы, кормит, лечит, мать менеджерит ее интеллектуальное развитие. Девочка очень удивлена, когда понимает, что не все семьи такие. Девушка подрастает и даже встречает парня, готового создать с ней семью по образцу родительской. Это 1960-е годы, девушки грезят о саморазвитии, парни поддерживают сексуальную революцию. И вот, уже будучи замужем-беременной, она вдруг осознает: она таки кормит-убирает-заботится. Она стала своим папой (в ролевом смысле). А скоро родится ее первый желанный ребенок: "И скоро я буду похожа на те женские лица с закрытыми глазами".

Анни Эрно – мать двух сыновей, ее брак длился семнадцать лет, развод произошел по воле мужа. Этот аспект своей жизни она в книгах анализирует не менее придирчиво.

"Страсть" (1991) – самая известная любовная история Эрно: француженка переживает бурный роман с бизнесменом из Восточной Европы (русский, похоже), он конечно женат. Она живет, ожидая следующей встречи, проживая ощущение, будто каждый раз он забирает с собой ее тело. Эта чувственная эротическая история начинается с того, что героиня смотрит порно. Нам в этой истории предлагают так же подсматривать за героями, которые действуют по заранее известному сценарию и все здесь точно знают, к чему обстоит дело и что будет в финале. Таковы они любовные истории Эрно.

В брачно-любовном сюжете Эрно есть один, что стратегически повторяется. Лето 1958 года девушка впервые занимается сексом. Между романом "Стыд" (1997) и "Воспоминаниями девушки" (2016) – двадцать лет. Эрно пишет ту же историю, буквально ту же. Но она не перечитывает "Стыд", она пытается вспомнить свой сексуальный дебют и посмотреть, что она за двадцать лет от первого текста вспомнить уже не может или не хочет. "Стыд" – история одного конфликта с матерью: девушка не готова быть такой же религиозной, как мать, конфликт заканчивается бунтом и случайным сексом (она влюблена в другого человека в это время, в женщину, а не в того бестолкового хлопа). И приходит чувство стыда, что она сохранила его на всю жизнь как часть своего мира. Конец романа. Знаете, что исчезает в произведении 2016? Стыд исчез. Весь ход событий остался, а стыд ушел. То, что должно было сохраниться на всю жизнь, как ей казалось, без следа ушло.

Вероятно, это касается в конце концов всей прозы Анни Эрно: в детальной фиксации малейших эмоций двигателей здесь исчезает то, что должно запомниться на всю жизнь. И нет, это не приговор, это хороший прогноз.

О чем говорит женщина, когда она говорит об опытах

Эрно говорит, манифестирует даже, что пишет высокую литературу об объектах, недостойных высокой литературы. То есть каждое частное высказывание, основанное на пережитом опыте, может стать революционным публичным заявлением.

И вот я говорю о новой Нобелиантке и рассказываю при этом о ее родителях, мужчинах, детях, болезнях (да, у нее есть роман о борьбе с раком груди). Эти сведения выглядят как сплетни, но сама Эрно делает свою биографию фактом литературы – последовательно и принципиально. Вся доступная о ней биографическая информация становится ключом к ее прозе. В 2011 году Анни опубликовала свои писательские дневники и интимные дневники (в полном объеме!) – она предпочитает быть вся на виду. Для Эрно важно, чтобы ее письмо было максимально точным и основывалось на безоговорочном факте. Она часто в интервью и эссе говорит: если просто изложить проверенный факт о событии, это позволит не оценивать, нет, тем более, не обесценивать переживания самого события. А в чем она может быть увереннее точности собственной биографии?

"Годы" (2008) – роман-коллаж, охватывающий нетипично для прозы Эрно большой промежуток времени от 1940-х до 2000-х. Роман имеет невнятно прекрасный эпиграф. Это слова Ортега-и-Гассета: "У нас есть только история нашей жизни, да и та нам не принадлежит". "Годы" – грубо сочлененное описание десятков фото автора, сделанных с 1941 года до 2006-го, и попытка героини вспомнить что-то с того момента, когда эти фото делали. И это, кажется, единственная книга Анни Эрно, написанная не от первого лица. А почему верить, когда воспоминание и изображение не совпадают, а? Зафиксированное изображение или плавное воспоминание? Ни одному из двух. Последнее предложение, говорят мудрые люди, предстает некой квинтэссенцией всего творчества Анни Эрно. Вот это предложение: "Сохранить мизер времени, где нас уже не будет никогда".

Что-нибудь еще забыла добавить?

Отмечу в конце, что на украинский в начале 2000-х были переведены четыре романа Анни Эрно — "Страсть" и "Застывшая женщина" (перевод Евгении Кононенко) и "Майдан" и "Женщина" (перевод Ю.В. Анипер).

И напоследок приведу невероятно прекрасную реплику Анни Эрно из недавнего интервью: она рассказала, что главный герой всех ее книг – это истекающее время, время, которого больше нет.

Так что, может, Нобелевский комитет и сделал в 2022 году выбор вполне в духе этого эсхатологического года.