Ахтем Сеитаблаев: После ленты о киборгах хотел бы снять фильм о крымскотатарском Робин Гуде
Ахтем Сеитаблаев — киноактер, телеведущий, сценарист, режиссер театра и на сегодня один из наиболее задействованных украинских кинорежиссеров. Родился в 1972 г. в узбекском городе Янгиюль в семье депортированных крымских татар. После окончания школы в 1989-м с семьей переехал в Крым, где в 1992 г. окончил актерское отделение Крымского культпросветучилища, в 1999-м — отделение режиссуры и драматургии Киевского государственного института театрального искусства им. Карпенко-Карого.
С 1992 по 2004 гг. работал в Симферопольском государственном крымскотатарском музыкально-драматическом театре, где поставил спектакли по мотивам "Бахчисарайского фонтана" Пушкина, "Моя любовь Электра" (по пьесе венгерского драматурга Ласло Дюрко), "Лесную песню" по одноименной пьесе Леси Украинки. С 2003 г. снимается в кино. В качестве второго режиссера работал на картинах "Мамай", "Татарский триптих". С 2007-го - кинорежиссер.
Полнометражный дебют Сеитаблаева "Хайтарма" (2013) — историческая драма о сталинской депортации крымских татар в 1944 г. — стал одним из наиболее обсуждаемых украинских фильмов за весь период независимости.
Кадр из фильма "Хайтарма"
Ныне Сеитаблаев работает параллельно над тремя проектами: заканчивает съемки драмы "Ее сердце" о Сайде Арифовой, спасшей 90 еврейских детей во время нацистской оккупации Крыма, готовится к началу съемок картины об обороне Донецкого аэропорта "Киборги" и планирует экранизацию повести Ивана Франко "Захар Беркут".
ДС: Ахтем, хочется начать с наиболее злободневных вопросов. Ты следишь за ситуацией в Крыму?
А.С: Конечно, слежу. Созваниваюсь и списываюсь с родственниками, встречаемся, когда они приезжают. Могу повторить то, что говорю всегда: я горд за свой народ. Он в очередной раз показал, как в условиях оккупации можно жить с достоинством. Не беру сейчас в расчет разную шваль — имею в виду тех крымских татар, которые активно сотрудничают с властью, рассказывая о том, как замечательно нам живется под оккупацией.
ДС: Политика "разделяй и властвуй" в действии?
А.С: Оккупанты, конечно, хотят в этом преуспеть, но у них плохо получается. Совершенно очевидно, что большая часть кырымлы осталась сторонниками Украины и Меджлиса. Здесь нет ничего нового, история повторяется: чем сильнее давление, тем отчаяннее сопротивление. Когда приезжают мои близкие, я спрашиваю: "Откуда у вас силы?" Ответ простой: помогает солидарность. Держатся друг друга.
ДС: Ты родился в Узбекистане. Какими были твои первые впечатления о Крыме?
А.С: Раннее утро, небольшое здание симферопольского аэропорта посреди степи и огромное разочарование. Пальм нет, людей в белых одеждах нет, гор нет, моря нет — всего того, что мне рассказывали родители. Нас встречал двоюродный брат, семья которого переехала чуть раньше. Три дня я жил в Гвардейском, неподалеку от Симферополя, — это равнинная часть. А потом меня повезли в Бахчисарай — там отец купил дом. Когда мы подъезжали к городу, брат остановил машину на повороте и предложил выйти. Вокруг предгорья, Большой Крымский Каньон и очень много лаванды. В этот момент стало понятно, что мы наконец дома, а запах лаванды с тех пор ассоциируется у меня с родиной.
ДС: Сейчас ты заканчиваешь фильм "Ее сердце" о событиях в Крыму во время Второй мировой. Как ты нашел эту историю?
А.С: На самом деле ее нашел наш продюсер — увидел программу "Жди меня" с участием Сайде Арифовой. Даже я, крымский татарин, о ней ничего не знал. Подготовка к съемкам заняла много времени, я несколько раз переписывал сценарий, а когда нашлись средства для съемок, возможности работать в Крыму не стало. Так что мы снимали большую часть натуры в Грузии, плюс еще были два дня съемок в Иерусалиме и неделя в Киеве. Нам удалось собрать замечательный актерский ансамбль: крымские татары, украинцы, грузины, немцы, израильтяне. Иногда на площадке возникало настоящее вавилонское столпотворение языков.
ДС: Это удивительный сюжет, но насколько он актуален сегодня?
А.С: Там очень много параллелей с сегодняшним днем. Главный антагонист, немец, немного схож с Отто Олендорфом — руководителем айнзатцгруппы "Д", действовавшей в Крыму в том числе. Кроме этнических чисток он искал артефакты, которые подтверждали бы несомненное право Рейха на землю Крыма. В Крыму когда-то жили готские племена, их княжество Феодоро находилось там, где сейчас средневековый город-крепость Мангуп-кале. Очень многие фортификационные строения на полуострове несут печать готского стиля, а голубоглазые и светловолосые крымские татары — сегодняшние потомки готов. Это как раз к вопросу о параллелях. Правда, готы здесь точно были, а вот какое отношение Российская империя имеет к Крыму, кроме грязного сапога и солдат, — для меня до сих пор загадка.
Съемки фильма "Ее сердце"
ДС: А что такое "Ее сердце" лично для тебя?
А.С: Большая история о матери и детях. О том, как важно, когда рядом с твоим ребенком находится человек, который позаботится о нем. Саиде спасла около 90 еврейских детей в Бахчисарае во время немецкой оккупации. Она придумывала им имена и биографии, учила их мусульманским молитвам. Через месяц гестаповцам настучали, что под боком живут еврейские дети. Их проверяли, они проверку выдержали. Саиде пытали две недели — она не призналась. Гестаповцы ее отпустили, поскольку не могли поверить, что молодая женщина будет так рисковать из-за еврейских детей. Почти три года они жили в оккупации, местные, кто мог, помогали едой и одеждой. А в 1944-м уже советская власть пыталась депортировать Саиде и детей. Но она показала их настоящие метрики и таким образом спасла во второй раз — ведь тысячи крымских татар, в том числе детей, погибли в пути следования. Когда Саиде увозили, дети бежали за машиной и просили не увозить маму. В мире есть много выдающихся фильмов о спасении во время Холокоста, но наша история уникальна этим двойным спасением.
Съемки фильма "Ее сердце"
ДС: Когда премьера?
А.С: 18 мая (день памяти жертв геноцида крымскотатарского народа, начало депортации в 1944 г. — "ДС"). Фильм практически готов. Доделываем звук, цветокоррекцию, тонировку. Там же несколько языков — все надо свести к украинскому. Очень хочу успеть.
ДС: Твой другой проект - "Киборги". На какой он стадии сейчас?
А.С: Идет подбор актеров. Мы уже на 99% представляем, где будем строить интерьеры Донецкого аэропорта. Основные локации — Чернигов и Киев. Могу сказать, что наша киноиндустрия давно не видела таких масштабных и подробных декораций. Для меня это очень личная, очень дорогая история. Я в свое время вел телепрограмму "Храбрые сердца", один из выпусков которой был посвящен киборгам, — в нем участвовало девять человек из разных подразделений. Услышав их истории, я понял, что мы находимся в центре рождения нового мифа на уровне древнегреческого эпоса.
ДС: В сценаристках у тебя Наталка Ворожбит — одна из самых, наверно, именитых украинских драматургов. Как тебе с ней работалось?
А.С: Я ее люблю. Не привык бросаться эпитетами, но она заслуживает самых восторженных слов. Для меня ее имя — знак качества. Она писала сценарий почти год, встречалась с героями, ездила к ним, слушала их. И в итоге написала прекрасный сценарий по конкретным воспоминаниям конкретных людей.
ДС: Чем будут "Киборги" по жанру?
А.С: Военной драмой с большим количеством батальных сцен, с компьютерной графикой.
ДС: А содержательно?
А.С: Повествованием об отчаянном поиске и рождении новых смыслов внутри сообщества воинов, которые четко знают, что такое дружба, предательство, смерть, кровь, Родина. В сценарии много разговоров между самими героями о том, зачем они здесь, какую страну они защищают, в какой стране хотят жить. Там есть и проблема поколений, и вопросы мировоззренческих отличий. Печально, что это очень молодые люди, которые погибают на войне, но, с другой стороны, отрадно, что они понимают, за что воюют, в какой стране хотят жить. Собственно, главный герой — блестяще образованный юноша, великолепный музыкант из русскоязычной семьи, сознательно перешедший на украинский язык. Он решает, что его место там. Он приезжает немедленно всех победить. И, проходя через горнило боев, взрослеет.
ДС: Название твоего третьего проекта несколько удивило. Зачем тебе "Захар Беркут"? (картина стала победителем 9-го питчинга от Госкино, из бюджета на создание ленты запланировано выделить 30 млн грн при бюджете 75 млн грн. — "ДС")
А.С: Я знаю продюсеров этого проекта. Первоначальный режиссер "Захара Беркута" не закончил свой предыдущий фильм "Максим Оса" и потому не мог участвовать в питчинге. Съемки предложили мне, я согласился, поскольку этот сюжет Франко мне знаком и интересен. Там есть хорошие отправные точки для серьезного разговора. С одной стороны — продажность элит. С другой — пассионарность общества, жертвенность простых людей во имя идеалов свободы и Родины. Те же самые киборги, только на материале прошлого. Плюс великий Иван Франко, к которому сценарист очень бережно отнесся.
ДС: Все-таки чувствуется, что ты тяготеешь к жанровому, или, как говорят в Голливуде, крупнобюджетному кино.
А.С: Верно. Пока складывается так, что снимаю драмы, но очень хочется сделать авантюрную комедию. И сценарий есть. Мне кажется, что это может быть ярким и смешным. Что-то типа "Аферы Томаса Крауна", только на украинском материале.
ДС: Да, это было бы уместно. У нас ощутимо недостает массового жанра.
А.С: Очень хочется, чтобы те фильмы, над которыми я работаю, были востребованы широким зрителем. Есть идея сделать картину об одном дне из жизни Мустафы Джемилева - 2 мая 2014 г., когда его не пустили в Крым. Это может быть соединение роуд-муви с классической трехчастной пьесой. Очень привлекательно выглядит приключенческий сюжет об Алиме — крымскотатарском Робин Гуде времен Айвазовского, с которым он был, кстати, знаком. Герой неуловим, но сам сдается, потому что элита его народа его не поддерживает, а он сам мало что может изменить. Тоже поучительная история.
ДС: В интервью 2013 г., еще до аннексии, ты сказал, что на самом деле возвращения татар в Крым еще не произошло. Как и когда оно может состояться?
А.С: Нам нужно пережить трудные времена. Нам эти испытания посланы ради того, чтобы, пролив кровь, пройдя через множество трагедий, мы наконец поняли, что возвращение — это не только географическое, но и духовное понятие.
