Зима-2016: а вы готовы к холодным батареям?
Поэтому вопрос, когда будет обеспечена энергетическая безопасность Украины, это, по сути, вопрос, как скоро наша страна сможет - конечно, при наличии политической воли - устранить угрозы, стоящие перед ней в этой сфере.
Нужно учитывать, что за год войны приоретизация угроз в сфере энергобезопасности существенно изменилась. На первое место вышла атомная энергетика как наиболее зависимая от РФ. С третьего места на второе поднялась угольная промышленность, а газовая отрасль (торговля и добыча) по актуальности угроз опустилась с первого на третье место. Это следствие не только мер, предпринятых правительством для диверсификации маршрутов газовых поставок в Украину, но и того факта, что многие крупные предприятия - потребители газа расположены на оккупированных территориях Донбасса и Крыма.
Разумеется, это не означает, что можно ослаблять внимание к безопасности в газовой отрасли. Там необходимы дальнейшие шаги для обеспечения новых маршрутов поставок и запуска реального рынка газа. Но в то же время следует обратить исключительное внимание на атомную энергетику. Кремль, несомненно, тоже осознает, что его рычаги влияния на украинскую газовую отрасль теряют силу. Поэтому в случае эскалации конфликта он будет стремиться спровоцировать остановку украинских АЭС и как следствие - коллапс всей энергосистемы страны.
Особняком стоит отечественная нефтяная отрасль - добыча и переработка. Мы остаемся очень сильно зависимыми от импорта как нефти, так и нефтепродуктов. К этому добавляются конфликты (чтобы не сказать война) между государством и различными частными инвесторами. Из-за всех объективных и субъективных причин сейчас украинская нефтянка пребывает в глубоком кризисе. Поэтому здесь государство тоже должно предпринять срочные меры.
В целом можно сказать, что для полноценного обеспечения энергобезопасности Украины потребуется как минимум два десятилетия. Однако решающими будут нынешний и следующий год. Если украинские власти в ближайшие месяцы не сделают выводов, исходя из новых приоритетов, то дальше может оказаться уже поздно: бездействие выльется в драматические последствия.
Детальнее читайте:
---------
Невозможность обеспечить работу украинской атомной энергетики без поставок из России топлива и комплектующих непосредственно влияет на военную политику нашей страны
Нынешний механизм принятия государственных решений в атомном секторе экономики страны не способен реагировать на возникновение новых угроз, что само по себе является угрозой. В Украине разъединены функции управления и развития атомной энергетики и промышленности. С конца 1990-х у нас нет ни правительственного отраслевого комитета, ни отдельного атомного министерства. За ситуацию отвечает всего лишь профильный департамент Минэнергоугля, которое перегружено ответственностью в других сферах. Де-факто отраслевой координацией занимается ведомство-регулятор в лице Госинспекции ядерного регулирования. Такая структура управления малоэффективна, ей не подберешь аналогий. Как если бы, к примеру, Горный надзор координировал развитие Минэкоресурсов, Госфармслужба - деятельность всего Минздрава, а Капитанство портов - Минтранса. Однако в атомном секторе подобный казус присутствует. В результате в Украине фактически автономно функционирует атомная промышленность под контролем ведомственного департамента и ГК "Ядерное топливо Украины", отдельно - энергетика под управлением НАЭК "Энергоатом", отдельно - остатки государственных активов в промышленности. И совсем отдельно за развитие отвечает сектор атомной энергетики Национальной академии наук и НТЦ "ХФТИ", который в 2011-2013 гг. начал украинско-американский проект строительства исследовательской гибридной электроядерной установки АDS Accelerator Driven Systems - его можно назвать прототипом перспективного реактора для отечественных АЭС после 2030-2035 гг.
Вся эта административная архаика во многом и является подлинной причиной того, что Украина десятилетиями слепо следовала в фарватере российской атомной технологической политики. А единственная в истории страны попытка концентрации управления в одних руках (несостоявшегося концерна "Укратомэнергопром") предпринималась опять-таки в российских интересах и откровенно пророссийскими политиками. Это происходило во время второго премьерства Виктора Януковича в 2007-2008 гг.
с ориентиром на последовательную замену реакторного парка отечественных АЭС
Сегодня тотальная технологическая зависимость украинской атомной энергетики от РФ непосредственно влияет на военную политику нашего государства, не позволяет ужесточить санкции против страны-агрессора. Это, в свою очередь, порождает волны закономерного недоумения со стороны государств - партнеров Украины, запутывает и без того сложную историю наших с ними отношений в сфере ядерной политики. В частности, наиболее эффективным направлением санкций США и ЕС против РФ могло бы стать ограничение работы на международных рынках компаний российского военно-ядерного промышленного комплекса. Но главным пострадавшим от такой формы давления в нынешних реалиях, скорее всего, стала бы сама Украина.
Неспособность архаичной системы управления реагировать на новые угрозы приводит и к тому, что позитивные шаги по диверсификации источников импорта технологий и демонополизации рынка поставок ядерного топлива могут давать обратный эффект. Наиболее красноречивое подтверждение этому - обнародованные весной 2014 г. планы НАЭК "Энергоатом" и чешско-российской компании Scoda JS взяться за реализацию альтернативного РФ проекта достройки энергоблоков Хмельницкой АЭС. Чешские заводы этой компании являются единственными производителями атомных реакторов советской разработки за пределами России. В минувшем веке чехи выпустили 21 полнокомплектный реактор марки ВВЭР-400 и три реактора ВВЭР-1000 для Финляндии, Словакии и Болгарии, а теперь участвуют в контракте с КНР. По целому ряду объективных технических и строительных условий у "Энергоатома" нет альтернативы замены российских компаний в проекте достройки блоков ХАЭС на чешско-российские. Кроме того, Scoda JS и "Энергоатом" обоюдно заинтересованы в продвижении на рынках Восточной Европы американского топлива Westinghouse Inc. для реакторов российского и советского производства. Но что будет с этим проектом Украины и Чехии, если текущие санкции США и ЕС против РФ не смогут остановить российский военный терроризм в Украине и он продолжит расползаться, например, на юг Одесской области? Вашингтону и Брюсселю в таком случае придется расширить листинг санкций на российские компании военно-ядерного промышленного комплекса. К ним, в частности, относится и основной акционер Scoda JS - петербургско-уральская корпорация "Силовые машины". Проект на ХАЭС в таком случае будет заморожен.
Еще одной иллюстрацией того, что без изменения системы управления никакие мероприятия не будут в полной мере эффективными, служит подписанный в апреле контракт между НАЭК "Энергоатом" и Areva. Стороны договорились об услугах по поставке обогащенного урана и вывозе отработанного урана для обеспечения контракта "Энергоатом"/Westinghouse Inc (Е/W). Ранее, до заключения французско-украинского договора, уран для завода Westinghouse Inc. в Швеции закупала в Украине и обогащала российская государственная компания "Тенекс" ("Техноснабэкспорот"). С 2001 г. этот совместный с российской "Тенекс" контракт Е/W официально считался у нас титульным проектом диверсификации рынка поставок ядерного топлива. Так сказать, образцом. И более чем странная "диверсификация" - от российской корпорации "ТВЭЛ" к российской же корпорации "Тенекс" - мало кого во власти смущала.
Итак, вариант простого "апгрейда" украинской атомной политики образца 2006-2009 гг. для более эффективного решения названных проблем ядерно-промышленного комплекса явно не относится к подходящим. Это запрограммирует систему на повторение уже пройденных ошибок с ложной диверсификацией и ложными при-
оритетами. Украина должна пойти другим путем и использовать растущую международную финансовую помощь для решения задачи коренного технологического реформирования атомной энергетики с ориентиром на последовательную замену реакторного парка отечественных АЭС.
------------
Если в конце прошлого века Львовско-Волынский бассейн имел 23 работающие шахты и ежегодную добычу 15 млн т угля, то сейчас там добывается всего 2 млн т на 13 шахтах
Перспективы после блокады
Как известно, 7 мая Кабмин вывел из общего энергорынка страны операции по купле-продаже электроэнергии в зоне проведения АТО и на временно оккупированных территориях (постановление №263). Документ запретил любую торгово-экономическую деятельность с оккупированными районами в сфере энергопоставок. Теперь вместо продажи электроэнергии между оккупированными районами и остальной Украиной будут осуществляться только перетоки, которые предполагают зачеты взаимных долгов по балансу энергоснабжения. Упомянутое постановление Кабмина дополняет февральское постановление НКРЭКУ №203, исключившее из реестра отечественных производителей электроэнергии все энергоустановки, расположенные в зоне АТО. Сразу после его принятия с подачи ДТЭК Рината Ахметова почти все работающие в прифронтовой зоне угольные и энергетические предприятия массово бросились в суды в надежде восстановить свои права в реестре. Некоторым из них даже удалось добиться успеха, и тяжбы перешли на новую стадию - апелляцию со стороны государства. Но новая тактика правительства свела на нет все предыдущие усилия по восстановлению в реестре торговых партнеров так называемых ДНР и ЛНР.
Это означает, что тепловую энергетику и угольную промышленность захваченных террористами районов Восточной Украины ждет переход на тотальный бартер, долговые зачеты или гуманитарные поставки благотворительных фондов. Такой сценарий - самый худший для развития угольного бизнеса. Он предопределяет медленное угасание любой деловой активности. Поэтому в среднесрочной перспективе центрами отраслевого развития будут становиться защищенные от российских террористов территории Луганской области, Павлоградского района Днепропетровской области, а также угольные месторождения Западной Украины.
Также в начале мая Кабмин обнародовал и свое видение долгосрочной перспективы развития отрасли - проект правительственной программы реформирования на 2015-2020 гг. Документ предлагает прекратить к 2017 г. все дотации, выделяемые сейчас на покрытие разницы себестоимости угля, а также затраты на техническое переоснащение. А до тех пор общий объем господдержки должен составить 3,8 млрд грн. в 2015 г. и 2,3 млрд грн. в 2016-м. При этом добычу угля хотят удвоить с запланированных на этот год 9 млн т до 18 млн т в 2020 г. Для вывода шахт на безубыточный режим добычи планируется инвестировать в отрасль за пять лет 27,16 млрд грн., в том числе 11,4 млрд из госбюджета, 6,8 млрд - за счет собственных средств предприятий и 8 млрд составят средства частных инвесторов.
Эпицентры роста на границах с ЕС
Итак, идеальный вариант развития угледобычи Украины - снижение роли государства и завершение приватизации угольных шахт и ТЭС. Но возникают вопросы - кто сможет купить угольные активы и электростанции по справедливой цене и без конкурсов под одного участника? Если это инвесторы из ЕС, США или стран Азии, то чем Украина их намерена заинтересовать?
Ответом должен стать перенос эпицентров развития украинской угледобычи с богатого ресурсами востока страны на Западную Украину, часть которой давно интегрирована с энергосистемой ЕС. До недавних пор западный угольный регион развивался в тени политических фаворитов востока. Если в конце прошлого века Львовско-Волынский бассейн имел 23 работающие шахты и ежегодную добычу 15 млн т угля, то сейчас там добывается всего 2 млн т на 13 шахтах. Причина в том, что большую часть залежей этого бассейна составляет уголь газовой группы "Г", в то время как большинство крупных ТЭС в нашей стране спроектированы под дефицитный нынче уголь антрацит марки "А". При этом владельцы либо арендаторы энергоблоков этих ТЭС так и не провели их модернизацию. После приватизации "Западэнерго" в 2011 г. уголь марки "А" массово завозился в регион с востока страны в объеме 3-4 млн т в год. Эти поставки увеличивались вплоть до 2014-го, несмотря на то что ежегодные транспортные затраты составляли не менее 200 млн грн.
Теперь развитие угледобычи на западе страны следует увязывать не только с модернизацией ТЭС, но и перспективами увеличения экспорта электроэнергии в Европу. В прошлом году структуры ЕС официально выразили недовольство высокой монополизацией украинского рынка экспорта электроэнергии. Только после этого общая инвестиционная конъюнктура развития угледобычи начала меняться - западноукраинские угольщики вспомнили о временах, когда они умели находить зарубежных партнеров, ведь чем шире доступ к экспорту электроэнергии, тем больше шансов на доходность добычи. Удачным обещает стать проект госкомпании "Львовуголь" по строительству новых шахт с американской TTE Internаtional, минимальные инвестиции в который предполагаются на уровне $1,5 млрд. В его рамках ведущее угольное предприятие Западной Украины получит по поручению партнеров кредит на закупку нового оборудования и ввод в строй новых производств. После этого "Львовуголь" планирует начать продажу угля на местные ТЭС и электростанции "Бурштынского энергетического острова", интегрированного с энергосистемой Евросоюза.
Здесь также важно отметить взаимосвязь между развитием угледобычи и атомной энергетики. Осилить большие объемы экспорта электроэнергии в ЕС Украина сможет только в том случае, если стимулирующие меры будут предприниматься в названных отраслях одновременно. Потому что проекты развития тепловой энергетики по схеме "оборудование - уголь - электроэнергия - экспорт" будут сравнительно небольшими и не дадут Европе желанной ее рынками большой мощности. Ее обеспечат мероприятия по увеличению выходных мощностей двух западноукраинских АЭС. В таком случае отдельные атомные энергоблоки смогут подключиться к экспортным поставкам "тепловиков". Это значительно расширит географию внешних рынков сбыта, а с ней и базу для кредитования. Однако для реализации такой перспективы украинскому правительству придется найти возможность привлечения кредитов - от $200 млн и выше - для сооружения новых линий электропередач от АЭС к южным и западным границам страны. Еще больших денег потребует строительство вставок постоянного тока на границе.
Итак, к моменту, когда АЭС получат новые мощности и новые ЛЭП, угледобыча на Западной Украине должна, в свою очередь, получить новые высокопродуктивные шахты, а Евросоюз - подкрепить все эти усилия инвестициями, прежде всего, в строительство вставок постоянного тока. Поэтому переход к новым эпицентрам развития должен быть осуществлен быстро. В противном случае темпы роста "большого экспорта" в Европу электроэнергии, выработанной на АЭС, неизбежно упрутся в технологически неразрешимые проблемы. "Большой экспорт" невозможно развивать без новых маневренных мощностей угольных ТЭС и без обеспечения их ресурсами новых шахт Западной Украины. Другие варианты выхода из порожденного войной кризиса - ставка на импорт сырья или компромисс с агрессором - выглядят слишком экзотическими, чтобы строить на них будущее.
------------
Все наши достижения на газовом фронте - это вынужденные решения неотложных проблем. Думать хотя бы на год вперед никто вообще не собирается
Перемены в газоторговой стратегии Украины в 2005-2009 гг. были едва ли не главным драйвером всего политического процесса в стране, но во время нынешних катаклизмов это направление реформ потеряло былой вес - во всем "виноват" Евросоюз. Он воспользовался агрессией против Украины и аннексией части ее территории для того, чтобы стать полноправной третьей стороной в переговорах между нашей страной и РФ по всему спектру газовых проблем. Уже больше года голос Брюсселя является главным для Киева по любым вопросам - от импорта и транзита до контрактов на закачку газа в ПХГ. Москву при этом обычно ставят перед фактом. Хотя, конечно, не все идет одинаково гладко, а с особенным скрипом решается главная проблема - закупки газа для хранения под пики сезонного спроса в Европе. От нее зависит и возникновение кризисных ситуаций в транзите, и это, безусловно, больше всего интересует ЕС. Украину же на данном этапе должны больше интересовать внутренние угрозы, одна из которых незаслуженно выпадает из фокуса общественного внимания. Речь идет об использовании агрессором коррупционных механизмов для серого, полулегального вывода коммерческих агентов "Газпрома" через оккупированные районы страны на украинский рынок газа и особенно на рынок выработанной из него электроэнергии.
Пора сказать "б"
Итак, добившись полной и всеобъемлющей протекции Брюсселя в газовых вопросах, Украина решила большинство своих стратегических проблем во взаимоотношениях с РФ, касающихся газовой торговли и транзита. И с этого момента внешняя проблематика вышла на качественно новый уровень: сказав "а" о либерализации газового рынка и разделении "Нафтогаза України" с корпоратизацией его бывших дочерних компаний в добыче и транспорте, теперь Киев должен сказать "б" - о подготовке выхода этих компаний на внешние финансовые рынки и повышении ликвидности их ценных бумаг. Пока длится оккупация Крыма, а с ней и блокирование ЧФ РФ проектов освоения шельфа Одесской области, Украина не имеет никакого значительного внутреннего ресурса для повышения привлекательности этих будущих эмиссий ценных бумаг. Поэтому главным путем в данном направлении должно стать начало развития нашими госкомпаниями проектов зарубежной добычи.
В результате многолетнего доминирования в украинской внутренней политике Кремля роль этого направления повышения ликвидности государственных активов искусственно и незаслуженно занижалась. Поэтому и только поэтому никаких активов в газотранспортной сфере у Украины за рубежом не было вообще. (Единственный удачный пилотный проект "Нафтогаза України" в добыче был начат только в
2007 г. в Египте, но он касался не природного газа, а нефтяного конденсата для переработки.) Теперь, официально объявив о будущей аренде части ГТС и законодательно закрепив эту перспективу, Киев должен наверстывать упущенное. Иначе к моменту начала проекта Украина вновь рискует превратиться в неравноправного партнера, но на сей раз газовых компаний из ЕС или США.
Еще один перспективный путь повышения ликвидности госактивов с одновременным расширением географии импортных поставок - новые вложения в форме выкупа пакетов акций строящихся в Восточной Европе СПГ-терминалов. В данном случае поставок по схеме замещения. К примеру, партнеры Украины по СПГ-терминалу в Хорватии смогут передавать нашим госкомпаниям часть своего российского трубопроводного импорта взамен объемов СПГ, которые будут куплены и доставлены на терминал. Такая же схема является вполне осуществимой и в случае вхождения компаний Украины в проект строительства СПГ-терминала в Польше. Кроме Румынии, притормозившей строительство своего терминала из-за надежды на новые газопроводы из Турции к Молдове, проекты новых СПГ-терминалов начинают реализовывать также Греция и Турция.
Украине ни в коем случае нельзя зацикливаться только на строительстве своего собственного СПГ-терминала в порту Южный мощностью всего 10 млрд куб. м. В противном случае она вряд ли когда-нибудь добьется гарантированного стабильного снабжения всего своего газового рынка при форс-мажорных обстоятельствах.
Правильные уроки из приднестровского опыта
Исключительно благодаря рекомендациям западных советников украинским властям удалость оперативно снять с повестки дня нешуточную угрозу, заимствованную Россией из своего опыта экономической агрессии против Молдовы в 1990-е годы. "Нафтогаз України" отказался признавать договоры между "Газпромом" и своей донецкой "дочкой" - так называемым ДП "Донецктрансгаз". Только за первые три месяца после начала вторжения в Донбасс российских террористов в 2014 г. это ДП получило газа на $700 млн, не рассчиталось за него, после чего газ появился на меткомбинатах Рината Ахметова и российского "ЕвразХолдинга". Счета за поставленный в "дыру" природный газ "Газпром" обещал официально выставить "Нафтогазу України". Но получил неожиданный ответ. В Киеве российской монополии предложили переоформить "дыровые" поставки как гуманитарную помощь. И вдобавок обеспечить допуск и безопасность приемо-сдаточных комиссий к приграничным пунктам учета газа на отвоеванных у Украины территориях Донбасса. Чтобы убедиться, а был ли газ вообще или это обычные для Москвы вранье и подлог.
В 1990-е тактика неподтвержденных в Кишиневе поставок газа в Приднестровье позволила РФ оттяпать у непризнанной республики все ее промышленные активы. В частное владение российскими "инвесторами" безо всякой конкуренции и процедур ушли самый большой в Восточной Европе завод вторичной выплавки стали ММК и десятки других предприятий и земель. Вишенкой на торте стала гигантская Молдавская ГРЭС, которая тогда покрывала 60% потребления электроэнергии в Одесской области. Поначалу она была переведена на люксембургский офшор, а в начале 2000-х уже открыто перешла под крыло РАО ЕЭС. Задумка была наполеоновская - с помощью ручных коммунистов в Кишиневе заморозить любой механизм урегулирования всего этого беспредела. И присадить на долги за поставку электроэнергии большинство самых ликвидных промышленных предприятий украинской Одесчины - от ОПЗ до "Стальканата". Эти расчеты со временем провалились, а окончательный экономический коллапс ПМР начал просматриваться к 2014 г., когда Румыния и ЕС взялись за строительство газопровода в Молдову.
Первоначально террористические квазигосударственные образования в зоне АТО строили свою стратегию на полной аналогии с ПМР. В отличие от Молдовы, которой "Газпром" просто не давал газ до получения контроля над ее ГТС, Приднестровье десятилетиями получало от Москвы всевозможные бонусы. Благодаря списанию долгов работающие там компании постоянно имели профицит природного газа. И пытались втиснуть в соседние области Украины либо газовый ресурс, либо выработанную из него электроэнергию. Желательно с нарушением таможенных правил или вообще по контрабанде. Чтобы местным структурам госбезопасности приднестровской резервации Кремля было кого и за что вербовать по ту сторону границы. Но при попытке перенести такую модель влияния в Донбасс не было учтено важное обстоятельство. ПМР - это достаточно оживленный международный транзитный пункт и закрыть товаропотоки по нему, особенно газовые, очень сложно, так как поставки идут в Румынию, Болгарию, Грецию, Македонию. Ну а ЛНР/ДНР в их нынешних границах - совсем другое дело. Никакой важности нет и в помине. Могла бы быть минимальная, если бы агрессор в 2014 г. смог удержать Лисичанск или, более того, выйти к стратегически важным газокомпрессорным станциям идущего в Европу газопровода "Союз". Но не удержал и не вышел.
Итак, никаких внешних или внутренних технических препятствий перед тотальным отключением контролируемых террористами районов от поставок газа не существует. Поэтому у украинской власти есть все возможности не допустить превращения неконтролируемых восточных входов в ГТС в серые зоны импорта. Никакого бесконтрольного перемещения газа и навязывания придуманных сумм задолженности, как было с Молдовой, здесь реализовать не получится. Словом, территории, которые армия РФ и ее террористические формирования сподобились удержать за год вторжения в Украину, никогда не смогут дать Кремлю возможность "изобретать новых Фирташей" на украинском газовом рынке.
Для нефтянки нужно найти западных инвесторов
В украинской нефтяной отрасли все очень плохо. Нефтедобыча и ранее была проблематичной, а падение мировых цен оставило ее без перспектив. В нефтепереработке кризис усугубляется в течение многих лет. Изношенные производства, низкая глубина переработки нефти, низкое качество и высокая себестоимость продукции - все эти взаимосвязанные факторы привели к тому, что загрузка нефтеперерабатывающих заводов Украины снизилась в 2013-2014 гг. до 7-10%. А доля импортных поставок на украинском рынке нефтепродуктов достигла 80%.
Однако, поскольку из всей продукции нефтяной отрасли только мазут используется в производстве электроэнергии, то нефтянка стоит на последнем месте по уровню угроз для энергобезопасности страны. Поэтому высока вероятность того, что их устранением никто заниматься не будет, пока петух не клюнет.
В то же время конфликты между Минэнергоуглем и Игорем Коломойским вокруг "Укрнафты" и "Укртранснафты", а также между Коломойским и рядом других нефтегазовых инвесторов (в их числе глава группы "Воля народа" в парламенте Игорь Еремеев и член этой группы Александр Онищенко) для Украины беспрецедентны по своему накалу и очень опасны по вероятным последствиям. В итоге может остановиться последний НПЗ ("Укртатнафта" в Кременчуге), засохнуть последний нефтепровод на Одессу и паралич добычи разобьет "Укрнафту".
Конечно, к Коломойскому можно предъявить длинный список претензий. Наверное, не будет большим преувеличением сказать, что это он довел нефтяное хозяйство страны до ручки. Но это вовсе не означает, что нужно пытаться заменить Коломойского в нефтяной отрасли на каких-то других внутренних инвесторов - результат будет не лучше. Вместо этого следует по возможности мирным путем возвратить государству контроль над всеми ключевыми активами, возможно, даже создать госхолдинг, и выставлять пакеты акций долями по 25% на мировых биржах.
В апреле Национальный институт стратегических исследований презентовал разрабатывавшийся им в течение года проект "Энергетической стратегии". В нем предлагается до 2020 г. диверсифицировать поставки, с тем чтобы не более 30% годового импорта нефти и нефтепродуктов поступали из одного источника, и утвердить программу реконструкции и модернизации нефтеперерабатывающей отрасли, а до 2025 г. привлечь стратегического инвестора из числа нефтедобывающих компаний к постройке в Украине как минимум одного современного НПЗ, который будет производить дизельное топливо для нужд украинского и европейского рынка. Но об угрозах, вызванных корпоративными конфликтами, в этом документе не говорится ни слова.
---------
После значительного повышения тарифов на большинство жилищно-коммунальных услуг не утихают споры об их справедливости, а также о том, какие шаги правительству и регулирующим органам следовало предпринять до этого решения. Насколько адекватны дальнейшие планы власти и что все-таки делать стране со своим чрезвычайно энергозатратным хозяйством, читайте в интервью "ДС".
"ДС" С чего начать и что надо делать в ближайшей перспективе для внедрения политики энергосбережения?
Р.С. Первым шагом должно стать внедрение 100%-ного учета газа и тепла. Сейчас, по данным НКРЭКУ, счетчиками обеспечены 72% абонентов с газовой колонкой и плитой и 25% потребителей, у которых лишь газовая плита. Только 36% многоквартирных домов имеют счетчики тепла, 18% - приборы учета горячей воды. То есть в нашей стране никто не знает, как в 2/3 жилых домов расходуются самые "газопотребляющие" ресурсы - отопление и горячая вода, сколько кубометров газа в действительности потребляет население. После установки газового счетчика человек уже не сушит носки над плитой, не оставляет круглосуточно гореть фитиль в советской газовой колонке. Точно так же счетчик тепла заставляет людей утеплять стены, вставлять пластиковые окна и так далее. Только один учет даст нам возможность сэкономить до 2 млрд кубометров газа. Это как раз тот объем, который мы должны покупать у России для нашего ЖКХ. Как только мы поставим счетчики, сразу же перейдем на потребление газа собственной добычи. И понятно, что он не может стоить 7,18 грн. за кубометр. Согласно расчетам экспертов реальная себестоимость кубометра газа собственной добычи оценивается на уровне 2-2,5 грн., а тариф должен составлять примерно 3,5 грн.
Следующий шаг, который поможет уменьшить потребление газа, - установка электрических или твердотопливных котлов, которые работают на угле, дровах, соломе и т. д. Параллельно с этим должны утепляться дома.
"ДС" Не приведет ли повальное увлечение дровяными котлами к тому, что в Украине начнут массово вырубать леса?
Р.С. Никто не говорит о том, что по всей стране надо повсеместно устанавливать дровяные котлы. К этому вопросу следует подходить дифференцированно, в зависимости от региона. Сначала проанализировать, какой источник энергии целесообразнее использовать в том или ином населенном пункте. Например, какой смысл переводить Николаевскую область на дрова, если там есть Южно-
Украинская АЭС? Понятно, что там выгодно перейти на электроотопление. Если взять Западную Украину, то переход на дрова, щепу, пеллеты наиболее оптимальный. Тем более непонятно, почему котельные в Червонограде и Нововолынске используют газ, когда там полно угля?
"ДС" Недавно премьер-министр заявил, что гор- и облгазы должны за свой счет устанавливать населению газовые счетчики...
Р.С. Монополисты не будут торопиться с этой работой, им выгодно торговать "сверхнормативным" газом, который якобы расходует население. Людям пора понять - никто за нас ничего не сделает. Я уверен, что украинцы могут сами профинансировать установку газовых счетчиков. Но, конечно, это должно стоить не 2,5-3 тыс. грн., как сейчас требуют газовщики, а в два-три раза меньше. Правительство могло бы предоставить людям возможность купить счетчики в беспроцентную рассрочку, задействовав в этой программе государственные банки.
"ДС" В стране действуют правительственные проекты - компенсация части кредита, взятого в госбанках на покупку "негазовых" котлов, и проведение термомодернизации домов. Какова эффективность этих программ?
24,5 миллиарда следовало потратить на установку счетчиков на газ и тепло по всей Украине. Но правительство решило субсидировать не потребителей, а монополистов-поставщиков
Р.С. Во-первых, люди, которые оформили кредиты на приобретение твердотопливных котлов в конце декабря 2014 г., до сих пор не получили компенсации от государства тела кредита в размере 20% и поэтому выплачивают проценты на полную сумму займа. Это неправильно! Во-вторых, программа компенсации кредитов, взятых на утепление многоквартирных домов, вряд ли будет действовать без дополнительного бюджетного финансирования. Возьмем для примера вариант: приблизительная стоимость утепления стен 40-квартирного дома - 400 тыс. грн. В банк надо отнести аванс - 10% от суммы кредита, то есть 40 тыс. грн. Государство обещает компенсировать 40% от суммы займа, то есть 144 тыс. грн. Получается, жильцам дома, которые возьмут в кредит 216 тыс. грн. на пять лет, придется ежемесячно платить 6,4 тыс. грн. А взносы, которые собирает ОСМД, составляют 2,7 тыс. грн. Причем из этой суммы большая часть идет на оплату коммунальных услуг, "свободных" денег остается в пределах 1 тыс. грн. То есть, чтобы выплачивать банковский заем, взносы ОСМД надо поднять в шесть раз. А если государство сразу не компенсирует 40% от суммы кредита на утепление (как это происходит с приобретением "негазовых" котлов), то ежемесячный платеж составит 10,6 тыс. грн. Ни одно ОСМД не пойдет на такой риск. А ведь есть дома, где стоимость утепления составляет не 400 тыс., а до 3 млн грн.!
По моему убеждению, чтобы эта программа заработала, правительству необходимо, во-первых, своевременно возмещать 40% тела кредита и, во-вторых, убедить местные власти из средств местных бюджетов компенсировать часть процентной ставки (к примеру, 15%) по кредиту для ОСМД.
"ДС" В правительстве анонсировали создание Фонда энергоэффективности с привлечением иностранных капиталов. Как вы считаете, иностранные инвесторы согласятся вкладывать деньги в украинскую энергоэффективность?
Р.С. Я больше поддерживаю создание такого фонда за счет собственных средств украинцев. И только в гривне, никакой валюты. Почему никто в правительстве не рассматривает украинцев как инвесторов? Ведь можно же к справедливому тарифу на коммунальные услуги добавить надбавку на энергоэффективность. К примеру, установить тариф на газ на уровне 4,5 грн. за кубометр и 1 грн. перечислять в такой фонд. Показать людям механизм формирования тарифа, объяснить, на что именно будут тратиться деньги из фонда и строго контролировать расходование средств. Это лучший вариант, чем клянчить по всему миру деньги на энергоэффективность.
"ДС" Но ведь правительства других стран обещают нам не только кредиты, которые надо будет возвращать, но и безвозмездные гранты...
Р.С. С грантами еще хуже. Их получатели не решают проблемы экономии энергоресурсов, а пишут красивые отчеты о том, куда были потрачены деньги. Я знаю организацию - получателя грантов, продуктом работы которой стала табличка в Excel. Да, есть в Украине несколько успешных проектов по утеплению домов, выполненных за счет грантов. Но эти проекты слишком дорогие, поскольку в них были включены все "сопутствующие" расходы, начиная с кофе-брейков и заканчивая заграничными командировками для "обмена опытом". Такие "показательные" грантовые проекты приносят больше вреда, чем пользы, поскольку отпугивают большинство ОСМД своей раздутой сметой.
"ДС" Многие эксперты говорят, что 24,5 млрд грн., выделенные в этом году из госбюджета на жилищные субсидии населению, было бы целесообразнее направить на госпрограмму по энергосбережению. Вы с этим согласны?
Р.С. Решение о существенном повышении тарифов, а затем выделение значительной суммы из госбюджета на субсидии - просто нелепость. 24,5 млрд грн. - колоссальные деньги, которые следовало потратить на установку счетчиков на газ и тепло по всей Украине. А затем можно было бы заняться утеплением домов. Но почему-то правительство решило субсидировать не потребителей, а монополистов -поставщиков энергоуслуг с их раздутыми тарифами.
Опубликовано в еженедельнике "Деловая столица" от 8 июня 2015 г. (№23/733)