Вымогательство или диверсия? Как Минобороны и ВСУ стали жертвами Госаудитслужбы

Чья вина больше

"Государственный аудит, отдаляющий победу" — так министр обороны Алексей Резников озаглавил свою статью, которая вышла 3 июля на сайте forbes.ua. Как пояснил министр, Госаудитслужба пришла "к "прорывному" мнению, что украинские поставщики Минобороны — и государственные, и частные, обеспечивающие армию, — не имеют права на прибыль. Вообще. Именно украинские — на иностранных этот "новаторский" подход почему-то не распространяется". Резников подчеркнул, что "абсурдные выводы Госаудитслужбы создали огромные проблемы и украинской армии, и украинскому бизнесу".

Уже сам факт появления статьи министра свидетельствовал о том, что конфликт между двумя ведомствами не удается уладить в рабочем порядке. Казалось бы, если действия какого-то ведомства создали огромные проблемы ВСУ, то должно быть достаточно одного звонка министра обороны премьеру Денису Шмыгалю или президенту Владимиру Зеленскому, чтобы этот вопрос был моментально решен на уровне Кабмина или на заседании СНБО. Но этого не случилось. И именно потому Резникову пришлось выносить проблему на всеобщее обозрение.

Однако и этого оказалось недостаточно. 18 июля, через полмесяца после статьи министра, о новом обострении конфликта сообщила член общественного антикоррупционного совета при Минобороны Дана Яровая. "Мне стало известно из личных источников, что подтверждает Федерация работодателей Украины и все ассоциации разных отраслей промышленности, работающих с МО, — рассказала она. — Вместо того чтобы пересмотреть свое решение, Госаудитслужба рассылает письма по правоохранительным органам, где сообщает им, что прибыль предприятий, работающих с МО, это ущерб, нанесенный государству, и инициирует открытие уголовных производств".

В результате "все поставщики МО, от носков, трусов до оружия разных калибров, замерли в немом шоке от ожидания маски-шоу, обысков, выемки документов и т.д.", констатировала Яровая. И спрогнозировала последствия: "Мы получим срыв поставок чего-либо во время военного положения, какими бы прозрачными закупки ни были. К чему это приведет? Верно. К подрыву обороноспособности страны во время войны".

Однако нельзя возлагать всю вину только на Госаудитслужбу. Она работает не в вакууме. Это центральный орган исполнительной власти, деятельность которого направляется и координируется Кабмином через министра финансов. Глава службы назначается и увольняется Кабмином. И если действия Госаудитслужбы, как утверждает министр обороны, создали огромные проблемы ВСУ, то ответственность за это должны бы понести и министр финансов Сергей Марченко, и премьер Денис Шмыгаль, и Кабмин в целом.

Формальный повод

Анализируя действия Госаудитслужбы, нужно различать формальный повод и реальные мотивы. Поводом стало постановление Кабмина №335 "Некоторые вопросы осуществления оплаты товаров, работ и услуг для обеспечения потребностей сектора безопасности и обороны в условиях военного положения", принятое 20 марта 2022 г., то есть в первый месяц большой войны. Его целью было упростить процедуры, а не создать проблемы поставщикам Минобороны.

Согласно этому постановлению, "на период военного положения цена на поставку товаров, выполнение работ и предоставление услуг для обеспечения нужд сектора безопасности и обороны… определяется на основании калькуляции расходов, сформированной исполнителем государственного контракта (договора). При этом при расчете цены учитываются все налоги и сборы, общепроизводственные, административные, операционные и другие расходы исполнителя, связанные с изготовлением товаров, выполнением работ и предоставлением услуг".

Более года поставщики Минобороны работали по этому постановлению. И вдруг Госаудитслужба решила, что поскольку прибыль поставщиков в постановлении не упоминается, то никакой прибыли у них вообще не должно быть.

Поставщики, конечно, возмутились. Например, президент ассоциации "Укрлегпром" (объединяет 250 предприятий), собственник компании "Текстиль-контакт" Александр Соколовский еще 26 мая стал бить в набат: "Госаудитслужба провела проверку контрактов МО и выявила нарушений на 2,5 миллиарда гривен "нанесенного государству ущерба", так как оказалось, что украинские компании не должны были в своих калькуляциях (а это неотъемлемая часть контрактов) закладывать прибыль! Причем прибыль нерезидентов, которые поставляли гораздо дороже, никаких калькуляций не предоставляли и ценовые предложения давали без них, убытков госбюджету, по мнению Госаудитслужбы, не наносит!"

Любой независимый юрист подтвердит, что позиция Госаудитслужбы противоречит Конституции, которая в статье 42 гарантирует право на предпринимательскую деятельность. Предпринимательство имеет своей целью прибыль, поэтому отказывать частному бизнесу в праве на прибыль — это означает отказывать в праве на предпринимательство.

"Возникла коллизия, в которой на стороне Минобороны и украинского бизнеса не только здравый смысл, но и Гражданский и Хозяйственный кодексы, ряд системообразующих законов по предпринимательству, основательный пакет подзаконных актов и т.д. А на другой стороне — формальная возможность найти зацепку в одном из постановлений правительства (№335). И на основании этого решить, что украинский бизнес должен работать без прибыли, а всю полученную ранее прибыль должен вернуть", — констатировал Резников в своей статье.

Но ни поставщики, ни министр обороны не смогли добиться от правительства надлежащего реагирования на проблему. Поэтому Минобороны было вынуждено вступить с Госаудитслужбой в судебную тяжбу. 15 июня в Киевский окружной административный суд поступил иск Минобороны к Госаудитслужбе "о признании противоправными действий и отмене пунктов требования" (дело № 320/20717/23). 20 июня по этому делу открыто производство, подготовительное заседание суда назначено на 25 июля. Нетрудно догадаться, что судебное разбирательство могло бы затянуться надолго.

29 июня Зеленский провел встречу с представителями украинского бизнеса. "Говорили о том, как дать больше защиты бизнесу", — рассказал он украинцам в вечернем видеообращении. По информации Даны Яровой, на той встрече бизнес поднял вопрос о действиях Госаудитслужбы, и "президент поставил задачу Кабмину в лице Дениса Шмыгаля урегулировать этот вопрос".

После этого, рассказывает Яровая, "две недели идут согласительные совещания по внесению изменений в существующие постановления Кабинета Министров. На последнем из них я присутствовала. Было принято решение отменить постановление КМУ №335 и урегулировать вопрос прибыли в постановлении №1275. Все согласились, даже председатель Госаудита говорит о том, что пересмотрят выводы государственного аудита в части прибыли". После этого "изменения к №1275 вроде проголосованы, но постановление нигде не опубликовано". А Госаудитслужба уже не собирается пересматривать свое решение и вместо этого инициирует открытие уголовных производств против поставщиков Минобороны.

Наконец под вечер 18 июля представитель правительства в парламенте Тарас Мельничук сообщил, что постановление №335 отменено и внесены изменения в постановление №1275 "Некоторые вопросы осуществления оборонных закупок на период действия правового режима военного положения" от 11.11.2022. То есть формальный повод для двухмесячного конфликта отменен. Однако это не означает, что исчезли мотивы, которые заставили Госаудитслужбу совершить диверсию против Минобороны и ВСУ.

Три мотива

Предположения, кому были выгодны действия Госаудитслужбы, высказал президент "Укрлегпрома" Александр Соколовский. Во-первых, они выгодны "иностранным поставщикам, потому что никто из украинских производственников не может теперь работать с МО". Фактически о том же сказал Резников в своей статье.

Во-вторых, они выгодны "всем силовым структурам, которые, имея подтвержденный формальный повод, со всех сторон и с охотничьим азартом набросятся на 250 предприятий, решившихся в труднейший 2022 год переориентировать свои производства на пошив военной формы и снаряжения", отметил президент "Укрлегпрома". Хотя, конечно, это могло бы коснуться и предприятий других отраслей, работающих с МО.

Итак, одним из мотивов Госаудитслужбы могло быть желание создать препятствие украинским компаниям с целью передать заказы Минобороны Украины иностранным поставщикам. Другим мотивом могла быть организация "маски-шоу" на предприятиях с целью выбить взятки из владельцев компаний. Если оба эти мотива выглядят сомнительными, остается третий — сознательный подрыв обороноспособности Украины во время войны.

В любом случае каждый из этих мотивов имеет свою статью в Уголовном кодексе. Но вряд ли мы услышим о громких расследованиях СБУ или заседании СНБО для выяснения истины. Скорее, все сделают вид, что никто ни в чем не виноват. И это будет означать всего лишь то, что Госаудитслужба действовала под чьим-то высоким покровительством.