Коллекционеры долгов
Старый дом в центре столицы, обшарпанный подъезд. Старая деревянная дверь, из-за которой доносится запах жареной рыбы. Тут живет 21-летняя Юля. Полгода назад она купила в кредит доро- гой мобильный телефон, и с тех пор банк-кредитор ее не видел. Сумма долга — почти 7 тыс. грн. "Добрый день. Можно Юлю? Вы Юля? Юля, у вас долг. Вернуть бы надо", — обращается к девушке сотрудник коллекторской компании Credit Collection Group (СCG) Роман Романенко.
В развитых странах выбиванием денег из должников-физлиц уже давно занимаются специализированные, так называемые кол- лекторские, компании. Года три назад такие компании появились в России, а в прошлом году — и в Украине. Первопроходцем стала дочерняя компания "Дельта банка" СCG, которая специализируется как раз на потребительском кредитовании, но в будущем планирует освоить и долги ЖКХ. "ВД" в прошлом году писала о рынке "выбивания" долгов, когда на него вышли первые два коллектора. Этот рынок, как мы и прогнозировали, развивается все активнее. Коллекторы — "вышибалы с человеческим лицом" — будут и дальше, по прогнозам "ВД", все больше осваивать нишу работы с должниками. От классических "вышибал" периода 1990-х эстафету работы с должниками переняли юристы, действующие под конкретный заказ. Сегодня же юристы сами учреждают специализированные компании. Пару недель назад громко стартовал еще один игрок под устрашающей вывеской — "Служба исполнения обязательств". Учредители компании — известные адвокаты Сергей Петрашко, Иван Гранцев, Владимир Макар, Вадим Фесенко и Максим Бруль. "СИО" будет работать не только с задолженностью по потребкредитам, но и с долгами, возникающими у страховых компаний, предприятий жилищно-коммунального сектора, телекоммуникационных компаний. О выходе на рынок заявляли несколько других игроков, но реальных действий они пока что не предпринимают или же просто ведут себя крайне тихо.
Рынок для развития коллекторских компаний создают сегодня в основном нечестные граждане. Бум раздачи потребительских кредитов спровоцировал возникновение большого количества "невозвращенцев". Таких, как героиня материала Юля, по данным Нацбанка, все больше. Доля проблемных кредитов в кредитном портфеле украинских банков в начале марта составила 1,74% (почти 5 млрд грн), а еще в январе было 1,65%. Более того, как признаются банкиры, реальная доля проблемных кредитов гораздо выше. Просто банки прячут эти данные от акционеров. Больше всего головной боли банкирам доставляет потребительское кредитование (см. график "Структура проблемных кредитов"). Объем рынка к началу года составил около 16 млрд грн. "Плохих" кредитов из этой суммы, по оценкам экспертов, — около 2 млрд грн. (12,5%). То есть каждый десятый купленный в кредит холодильник, телевизор или телефон банки просто дарят. В банках были и остаются подразделения, занимающиеся работой с проблемными кредиторами, но с ростом числа оных заниматься всеми проблемными должниками им становится все сложнее. "Первые 30-60 дней просрочки кредитор, как правило, самостоятельно работает с должником. Затем, в случае отсутствия позитивного результата собственными силами, кредиторы обращаются к коллекторам", — поясняет Максим Бруль, гендиректор "СИО". "Это несвойственная банкам работа. Такими вещами должны заниматься специализированные компании, — уверен Иван Здовбицкий, директор СCG. — Если банку действительно нужен результат, ему придется нанимать целый штат квалифицированных со- трудников, содержать это подразделение. Проще и дешевле отдать пул кредитов коллекторам". За свои услуги "СИО" просит 10-50% долга (в зависимости от срока просрочки, наличия обеспечения и т.д.), СCG — 15-70%. Об эффективности работы (проценте возвращенных долгов) СCG умалчивает, а "СИО" об этом говорить рано.
Сначала коллекторы общаются с должни- ками по телефону и рассылают письма ("софт-коллектинг"). Эти действия приводят к желаемому эффекту в 30% случаев. Ка- кие же волшебные слова произносят со- трудники коллекторской компании, убеждающие должников сразу же исправиться? В голову приходит нейролингвистическое программирование, гипноз и т.д. "Нет, мы не используем такие технологии", — говорит Иван Здовбицкий. И ведет нас в колл-центр, чтобы мы убедились в этом лично. В небольшом помещении сидят несколько человек, преимущественно милые барышни. Но начальник колл-центра Лариса Черкашина послушать ход телефонного разговора не разрешает. "А вдруг это прочитают конкуренты? У нас есть свои технологии, эксклюзивные разработ- ки", — пояснила она. Неужто все-таки применяется давление на психику? Лариса Черкашина отрицает: "Общение происходит в манере обычного разговора двух малознакомых людей. На том конце трубки редко, но случаются истерики и грубости. Но если отвечать в тон, то никаких нервов не хватит. Поэтому мы никогда не срываемся". Суть разговора с должником — убедить его, что чем дольше он будет затягивать с выплатами, тем хуже для него самого: штрафы, увеличение долга и т.д. Должнику предлагают реструктуризировать долг — растянуть срок выплат. "Кредитору это даже выгодно. Ведь проценты начисляются на остаток невыплаченной суммы. Чем дольше погашать, тем больше выплаты", — признается Иван Здовбицкий. Он рассказывает, что большинство должников — не мошенники, а обычные люди: военнослужащие, врачи, учителя и т.д. Много представителей среднего класса. Когда они брали кредит, злого умысла у них не было. Потом кто-то заболел, кто-то потерял работу, кто-то изначально не рассчитал свои силы. Коллекторы называют эту группу парадоксальным словосочетанием "добросовестные неплательщики". Кстати, специально для этой категории в России уже появились антиколлекторы, которые предлагают уменьшить сумму начисленной пени в судебном порядке. Управляющий партнер юридической компании "Шмаров и партнеры" Евгений Шмаров обращает внимание, что и украинское законодательство позволяет доказывать несоразмерность штрафных санкций: "Ст. 551 Гражданского кодекса предполагает возможность уменьшения размера неустойки по решению суда, если ее размер значительно превышает размер убытков и при наличии других обстоятельств, имеющих существенное значение".
Если убеждения не подействовали, тогда едут на дом или на работу. Как в случае с Юлей. Эту стадию выбивания долгов называют "хард-коллектинг" (англ. Hard — тяжелый). Но действительно жестоких, "тяжелоартиллерийских" методов воздействия на должников коллекторская компания применять не может. В составе выездной группы — всего два человека. Правда, в отличие от сотрудников колл-центра, это крепкие парни. "Но мы не применяем силу. А если подозреваем, что сами можем нарваться на грубость или рукоприкладство, или когда без применения силы пообщаться с человеком не получается, заранее приглашаем с собой милицейский отряд. Например, когда едем в какой-нибудь наркоманский притон. Ведь это исключительно полномочия милиции, мы не имеем на это права", — заверяет Иван Здовбицкий. На этом, выездном этапе коллекторы дают понять человеку, что от него не отстанут. И, визуально оценив его материальное положение, выясняют истинную причину неуплаты. Судя по тому, что все члены Юлиной семьи в обед были дома (а не на работе), причина банальна: нехватка или отсутствие денег. Это подтверждает и сама Юля — мол, платить нечем. Но она не хотела "кинуть" банк. По ее словам, кредит она оформляла ради других людей. "Это мои друзья, семейная пара, без прописки. Пообещали, что будут платить, и не платят. А я немогу. Я не работаю, у меня маленький ребенок", — со слезами на глазах поясняет девушка. По ее словам, она писала заявление в милицию, но там его не приняли из-за отсутствия состава преступления. Ведь договор-то подписала Юля. К разговору подключается отец. "Вы же видите, как мы живем", — разводит руками. Но обещает, что на семейном совете поищут выход из ситуации.
Иван Здовбицкий рассказывает, что выезд на дом или по месту работы — самая эффективная мера воздействия: "Мы общаемся с начальниками должников, с членами их семьи. Если дома никого нет, — с дворниками и соседями. Выясняем, где можно найти человека и когда он приходит домой. Причем мы особо не ограничены в действиях. Это в Америке законодательство четко оговаривает, что можно делать а что нет, когда можно приходить, а когда нельзя. Но у нас есть своя этика и границы, через которые мы не можем переступить. Например, мы не будем ходить в школу к ребенку должника, чтобы публично пристыдить его перед учителями и классом".
Директор СCG приводит пример успешного общения с коллегами должника. Военнослужащий Михаил купил в кредит пылесос. Но вносить платежи вовремя не хотел. Его непосредственный начальник, майор, был очень огорчен известием о недисциплинированности подчиненного. Михаилу даже объявили выговор. Кредит был полностью погашен, но начальство не спешило повышать Михаила в должности. По словам Ивана Здовбицкого, бывали даже случаи увольнения. К Юле такие меры воздействия не применишь — она не работает. Поэтому сотрудники СCG просто поясняют, что вернуть долг придется в любом случае. Советуют занять у знакомых и родственников, которые, по крайней мере, пеню начислять не станут. А не то задолженность будет расти, дело передадут в суд, квартиру отберут и продадут.
Кредиторы действительно имеют право отсуживать квартиру, часть зарплаты и т.д. Ведь заемщик отвечает за потребительский кредит всем своим имуществом. Так что теоретически за долг в 7 тыс. грн. вполне можно поплатиться квартирой. Конечно, не всей, а частью от суммы ее продажи (долг плюс судебные издержки). "Сдача" возвращается должнику. При этом стоимость реализуемого по решению суда имущества на 20-50% ниже рыночной. Но коллекторы не очень-то стремятся довести дело до суда. Как правило, если должник может что-то вернуть кредитору, то делает это на досудебной стадии. В суд идут либо особо недальновидные, либо те, с которых действительно нечего взять. Видимо, недальновидные попадаются редко, раз коллекторы так не любят суды. "Если у заемщика нет имущества, которое можно продать для погашения долга, то кредитор при наличии обоснованных претензий получит решение суда о взыскании суммы долга. Но реализовать его будет проблематично. Максимум, что может взыскать исполнительная служба из зарплаты должника в таком случае, — 20% от зарплаты после вычета налогов до погашения долга. Если квартира заемщика находится в залоге, но среди ее совладельцев есть несовершеннолетние дети, то тут будет проблематично получить даже решение суда об обращении взыскания на квартиру для погашения долга. Если же несовершеннолетние дети только зарегистрированы (прописаны) в квартире, но не являются ее совладельцами, то вполне возможно, что, несмотря на возражения органа опеки и попечительства, судом будет вынесено решение об обращении взыскания на квартиру", — говорит Евгений Шмаров. При этом, дополняет юрист, имущество можно переписать на близкого человека, и тогда вообще все взятки гладки. Но сделать это нужно заранее, до начала судебного процесса.
С Юлей банку-кредитору и коллекторам явно не повезло. Как раз когда сотрудник коллекторской компании Роман Романенко описывал девушке прелести судебных разбирательств, в разговор вмешалась спускавшаяся по лестнице соседка. "Квартира не приватизирована. Это коммуналка. Ничего тут не отсудишь!" — предупредила женщина то ли незваных гостей, то ли своих соседей. Банк, не ознакомившись с положением дел заемщицы, проиграл дело, еще когда выдавал кредит. И рассчитывать на что-либо, кроме совестливости Юли, коллекторам не придется.
Так что банки сами виновны в росте проблемных займов. "Только паспорт, без справки о доходах!" — с таким принципом выдачи кредитов грех рассчитывать на 100%-ную добросовестность заемщиков. Роман Романенко рассказывает, что в их практике был должник-банкир. Он работал в банке, который одним из первых активно развернулся в секторе потребкредитования. И в анкетных данных указал место работы. Вот тут-то банку-кредитору точно стоило задуматься. В "родном" банке со- трудникам предоставляют скидки — это выгоднее, чем кредитоваться в другом учреждении. Немудрено, что финансист отказался возвращать кредит. "Мол, спишите в число классических 10% безнадежных долгов", — передает издевательский тон заемщика Роман Романенко.
Но вряд ли банки существенно ужесточат условия кредитования. Дело в том, что риск невозвращения кредитов они закладывают в стоимость кредитования. По- требительские кредиты, где ставки доходят до 25-40%, окупаются уже через пару месяцев (при сроке выплаты год-полтора). То есть можно сказать, что за недобросовестного должника уже заплатил кто-то другой, и банк ничего не потерял. Все больше утверждаешься в этой мысли, когда смотришь на финансовые результаты банков. 5-15 млн грн. чистой прибыли в год для банка четвертой десятки — скорее норма, чем исключение. Так что будущее у коллекторского бизнеса есть.
