Последствия квот на экспорт зерна имеют необратимый характер — хотя большинство ограничений уже сняты, от удара оправятся далеко не все зернотрейдеры. Кабмин никогда так не рубил с плеча: столь жестких и несогласованных с участниками рынка действий не припомнит ни одна другая отрасль. Как такое беспрецедентное административное вмешательство изменит расклад сил на рынке, разбирались журналисты "ВД".
Справедливости ради надо отметить, что правительство, введя квоты, все же достигло поставленной цели: предотвратить продовольственные кризисы. Единственными, кто, кроме чиновников, остался доволен результатами ограничения экспорта зерна, были хлебопеки. Они получили, что хотели: стабильные цены на сырье. Это позволило им удержать цены на хлеб на прежнем уровне и не воевать в очередной раз с государством, доказывая, что выпечка хлеба — это тоже бизнес. Единственный отрицательный момент для них, который просматривается в сложившейся ситуации, — возможное будущее снижение посевных площадей под пшеницу в Украине. Но это хлебопеков пока не слишком заботит.
Когорта недовольных гораздо более многочисленна. Одни из основных жертв — производители зерна. Многие из них уже не так глупы, как кажется отечественному Министерству аграрной политики, и не продают зерно за бесценок "из-под комбайна", как бывало раньше. А придерживают его для того, чтобы в середине или конце сезона продать подороже. Поэтому сельхозпроизводители потеряли деньги на долгосрочном хранении зерна в надежде на более выгодные цены, а некоторые, кто хранил продукцию на самодельных складах, потеряли и само зерно. "Квоты ударили по карману не только зернотрейдеров, но и производителей зерна. А это будет способствовать снижению посевов зерновых", — отмечает Валерия Листопад, эксперт аналитического агентства "АПК-Информ".
Впрочем, главное, о чем трубит пресса, это "огромные потери зернотрейдеров". Срыв выполнения контрактов повлек за собой колоссальные расходы. На момент введения ограничений многие компании уже не только заключили договоры, но и завезли необходимые объемы в портовые склады и зафрахтовали под них суда. Так, по оценкам Украинской зерновой ассоциации, которая объединяет большую часть зерноторговых компаний Украины, трейдеры потеряли только на простое судов $100 млн. В сутки задержка судна грузоподъемностью в 50 тыс. т обходится около $50 тыс. (1 тонна — $1) Кроме того, ряд компаний успели погрузить зерно и железнодорожным транспортом довезти его в порты. Но ввиду того, что отгрузки со складов в портах не осуществлялись, начали возникать заторы из вагонов, которые застревали там на недели. Дальше — больше: штрафные санкции за невыполнение контрактов; порча зерна; проблемы с выплатой кредитов под торговлю; потери оплаченных лицензий для экспорта в Евросоюз и т.д. Итого, по подсчетам специалистов Мирового банка и Немецкой консультативной группы по вопросам экономических реформ при правительстве Украины, — общая сумма доходов, потерянных экспортерами по состоянию на конец 2006 г. оценивается в $300 млн.
Убытки немалые. Впрочем, смертельные далеко не для всех. Наиболее активными игроками рынка являются крупные транснациональные компании, но только на первый взгляд кажется, что главные "жертвы" они: большие доходы — большие потери. Стоит учесть, что подразделения международных компаний благодаря своим головным зарубежным офисам имеют дорогое и высококлассное страховое обеспечение, получают мощную информационную поддержку, а также имеют доступ к дешевым (по сравнению с украинскими кредитами) деньгам для ведения торговли. "Ряд иностранных компаний имеет, например, такой вид страхования, как "страновые риски". Это как раз риски непредвиденных политических решений в той или иной стране — то, что и произошло в Украине. Кроме этого, крупные операторы любой покупаемый ими товар обычно страхуют от физических рисков", — рассказывает "ВД" пожелавший остаться неназванным представитель одной из зерноторговых компаний. Кроме этого, международные компании обычно имеют возможность диверсифицировать свои риски, работая в разных странах и на разных рынках.
Так что "крупняки" априори более устойчивы к постигшему их в Украине форс-мажору. Тогда как большая часть мелких украинских компаний, ввязавшихся в экспортные игры в этом году, живыми из них не выйдут. Так, в 2005/2006 маркетинговом году экспортные операции осуществляли 562 торговые структуры. Более двухсот из них в этом году отказались от данного вида деятельности. Одни переориентировались на внутренний рынок, другие — решили, что рынок зерна слишком неспокойный, и ушли совсем. "Экспорт, конечно более привлекателен, чем внутренняя торговля с финансовой точки зрения, но только при условии возврата НДС. Рентабельность в этом сезоне при работе на экспорт составляет от 7-10% (с возвратом НДС), а на внутреннем рынке — 3-4%", — рассказал "ВД" Валерий Кулич, директор украинской компании "Форсаж" (Чернигов).
Интересно, что в прошлом сезоне заявили о своем уходе и два крупных отечественных игрока этого рынка: "Зерноторговая компания" и "Рамбурс". "Мы уже не участвуем в операциях на рынке зерна, потому что видим там большие риски", — отметил Максим Матвеев, финансовый директор группы "Зерноторговая компания Олсидз Украина" (ранее "Зерноторговая компания"). Одной из основных причин такого решения руководства этих компаний стал невозврат НДС — проблема, с которой сталкивается большинство отечественных компаний разного калибра. При этом риск невозврата НДС у глобальных компаний сведен к минимуму, так как у них больше возможностей лоббировать свои интересы. В итоге в вопросе возврата НДС государство косвенно способствует росту концентрации рынка в руках крупнейших компаний.
В этом сезоне, по данным Госкомстата, экспортом зерна занимались уже около 300 компаний. Да, конечно, не все из них понесли смертельные финансовые потери, и кое-кто еще будет заниматься экспортом, но рынок явно сужается все больше и больше. В этой связи интересным представляется следующее: и в прошлом, и в текущем году более 70% экспорта приходится на первую по объему торговли десятку экспортеров. Именно эту десятку можно назвать "кланом бессмертных", так как у них самые большие шансы остаться и работать на рынке. Каждая из форс-мажорных ситуаций (а они не впервые возникают на рынке зерна, просто раньше не были такими масштабными) делает этот рынок все менее конкурентным, непрозрачным и инвестиционно непривлекательным. Наше государство, которое якобы печется о своих гражданах, не дает шанса украинскому бизнесу в зерноторговле. Недаром в "десятке Маклаудов" только две украинские компании: "Нибулон" и "Юнигрейн" ("Кернел групп").
Удержатся ли они после потерь этого сезона, покажет только следующий. В любом случае, ряды украинских зернотрейдеров сильно поредеют. И суммарно они уже не будут занимать до 30% рынка экспорта зерна. Этот кусок пирога достанется крупнейшим. Так что в стратегическом плане для них, может, и не так плохо заплатить $300 млн на всех за "очистку" рынка от мелких участников и усиление доминирования на нем.
- Осенью 2005 г. засуха не позволила аграриям засеять озимыми планируемые площади, в результате чего посевная площадь под пшеницей оказалось самой маленькой за все годы независимости Украины.
- В январе 2006 г. морозы на фоне неравномерного снежного покрова серьезно угрожали слаборазвитым растениям.
- В феврале 2006 г. появились первые прогнозы низкого урожая пшеницы и возможности лицензирования экспорта.
- В начале сентября стали очевидными высокий спрос на мировом рынке и агрессивная политика экспортеров, закупающих украинское зерно очень быстрыми темпами; мукомолы инициировали ограничение экспорта зерна.
- 4 сентября на сайте Минэкономики опубликован проект постановления КМУ о вводе лицензирования на экспорт зерна.
- Постановлением КМУ №1418 от 11 октября вводится квотирование экспорта зерна.
- Постановлением КМУ №1701 от 8 декабря 2006 г. правительство Украины утвердило до конца 2006/2007 МГ квоты на экспорт зерна в общем объеме 1,106 млн. тонн, в т. ч. 500 тыс. тонн кукурузы, 600 тыс. тонн ячменя, по 3 тыс. тонн — пшеницы и ржи.
- Постановлением КМУ №185 от 13 февраля 2007 г. увеличены квоты на экспорт зерна в 2006/2007 МГ на 864 тыс. тонн, с тем, чтобы вывезти портящееся на портовых складах: ячмень — на 606 тыс. тонн, кукуруза — на 30 тыс. тонн, пшеница — на 228 тыс. тонн.
- 21 февраля 2007 г. Кабмин отменил квотирование экспорта фуражного зерна, сохранив квотирование продовольственной пшеницы.
ЕВГЕНИЙ ЛЕНГ. Первый заместитель председателя правления холдинга ЗАО "Укрзернопром"
— Мы сами привлекли внимание правительства к необходимости введения квот на экспорт зерна. Иначе имели бы очень высокие цены на зерно и хлеб. Зерно в этом году взять было неоткуда, и нам пришлось бы его импортировать по космическим ценам. Относительно продовольственной пшеницы и ржи — решение было абсолютно правильным, а что касается других культур — это уже не наш вопрос. В целом ряде стран, и в том числе Европы, ни одна компания не может ничего вывезти на экспорт, пока государство не посчитает баланс. В связи с производством этанола в мире сельское хозяйство стало поставщиком энергетических товаров, и из страны, которая не защищена разумным государственным регулированием, будет сразу все вывозиться. Это мировая тенденция. Сегодня пшеница, кукуруза идут на производство биоэтанола. Из Украины весь урожай может быть вывезен за несколько месяцев, тем более с такой возросшей пропускной способностью украинских портов. Мне кажется, у нас должно быть так: пока правительство не подвело баланс, ничего не должно экспортироваться. После этого участникам рынка сообщается: в этом году можно вывезти столько-то такой-то сельхозпродукции. При этом даже не нужно выдавать квоты на экспорт, а просто фиксируется объем, который можно вывезти, после чего вводится либо запрет, либо значительная сезонная экспортная пошлина.
ВЛАДИМИР КЛИМЕНКО. Президент Украинской зерновой ассоциации
— Если говорить о механизме введения квот, то нужно отметить, что Министерство экономики ни на йоту не отклонилось от постановления Кабмина и выполняло все четко. Недобросовестные компании были отсечены, а перераспределение осуществлялось очень точно, по формулам. Другой вопрос, что наши предложения при подготовке постановлений не были учтены. Жизнь показала, что не нужно было применять распределение 80% и 20% (компании с трехлетним стажем работы получили 80% от общего объема квоты, а все остальные заявители — 20). Большая часть из этих 20% так и не смогли подтвердить заявленные объемы и были вычеркнуты из списка. Может быть, в Европе этот механизм был бы хорош. Но в нашем конкретном случае не нужно было распределять квоты, ориентируясь на предыдущие годы работы. В первую очередь нужно было учесть те объемы, которые уже находились в портах, и пропорционально им сделать распределение. Еще одной проблемой стало то, что первоначально в постановлении было написано об обязательном предоставлении складских свидетельств, хотя нужно было указать "складские документы на зерно". Это отсекло всех сельхозпроизводителей, которые хранят зерно на собственных нелицензированных хранилищах и пользуются складской квитанцией. По нашей инициативе были внесены изменения в документы, и теперь лицензии на экспорт могут получить и те четыре сельхозпроизводителя, которые подали заявки.