Три буквы нас послали. Что делать Украине без транша МВФ
Блокада Донбаса превратилась не только во внутриполитический фактор, но и влияет на решения Международного валютного фонда, во всяком случае такая информация есть у "ДС". Конечно, отсутствие очередного транша усложнит жизнь Национальному банку и правительству, но при этом может стать еще одним (болезненным) стимулом для проведения реформ и создания условий для нормального экономического развития страны.
Хмурое утро
История сотрудничества Украины и МВФ фактически совпадает с современной историей независимой Украины. За эти годы в лексикон каждого украинца вошли такие слова, как "транш", "меморандум" и даже англозвучное stand by. Для политической элиты кредит МВФ стал почти национальной идеей, а для обычных людей — соломинкой, за которую нужно ухватиться и покрепче...
Еще в июне 1992 г. Верховной Радой был принят закон, согласно которому Украина вступила в МВФ как рядовой участник. А уже в 1993 г. наша страна, равно как и другие республики только что распавшегося СССР, присоединилась к программе Фонда "Механизм финансирования системных преобразований". По замыслу западных финансистов эта программа должна была стать тем самым "ключом зажигания", который бы позволил завести механизмы рыночной экономики при переходе от плановой системы хозяйствования к настоящему рынку.
Увидев, что вместо структурных реформ идет непонятная возня с активами, МВФ решил пересмотреть условия кредитования. Так появилась программа stand by. Представляла она нечто в виде морковки, которая маячила перед алчными глазами украинских политиков: сделали шаг вперед — получите кусочек сахара, как медведь в цирке. Эта программа помогла Украине амортизировать кризис 1998 г., но потерпела крах по причине невыполнения ограничений по размеру денежной массы: пришло время погашать долги по зарплатам и пенсиям, а для этого нужно было печатать деньги...
Ближе к нулевым Украина и Фонд начали сотрудничество в рамках программы "Механизма расширенного финансирования". Украину тогда стали величать чуть ли не восточноевропейским тигром, как ни по-дурацки это звучало с точки зрения зоологии, поэтому была анонсирована широкая программа кредитования будущих реформ. Но в Фонде обнаружили подозрительную алхимию в системе учета резервов НБУ, и программа была приостановлена.
Ситуация резко изменилась в 2008 г., когда вспыхнул мировой финансовый кризис. Кроме Фонда, никто не хотел спасать "украинского тигра". С этого момента началась унылая вереница меморандумов. После того как украинское правительство умудрилось задним числом отменять свои же постановления, принятые для получения транша, и было уличено миссией Фонда чуть ли не во лжи, МВФ стал применять четкий принцип "Утром выполнение требований меморандума, вечером — деньги".
Примерно то же самое происходит и в данный момент. Вот только наши чиновники, как гномы из "Хоббита", стали еще более жадными, а значит, и сговорчивыми. Но, к сожалению, не очень расторопными: ведь могли получить в 2014–2016 гг. более $30 млрд, а получили всего $12 млрд. Фактически МВФ выделил Украине ровно столько, сколько ей нужно было на выплату внешних долгов, причем нам даже пришлось свои докладывать. А как же устойчивый рост экономики? Возможен ли он без МВФ? История показывает, что таки да!
Сын ошибок трудных
Лучше всех это доказала Исландия. В 2007 г. внешний долг этой маленькой страны в девять раз превышал ВВП. В 2008 г. в стране обанкротились все три банка, курс местной кроны девальвировал на 85%. МВФ предложил исландцам программу сотрудничества при условии выплаты основной задолженности Великобритании и Нидерландам. Речь шла о миллиардах евро и фунтов стерлингов. По сути, исландцы на долгие годы могли оказаться в долговой кабале. Именно тогда президент страны сказал свою историческую фразу: "Нам говорили, что если мы не примем условия международного сообщества, то станем северной Кубой. Но если бы мы согласились, то стали бы северным Гаити". На референдуме в 2008 г. 93% исландцев высказались за отказ страны возвращать долги банков-банкротов.
Кроме Исландии, досрочно отношения с МВФ прервали Беларусь, РФ (по политическим мотивам), а также Турция, Венгрия и Южная Корея. Пример последней будет наиболее ценен для нас. Турция досрочно прекратила сотрудничество с МВФ в 2013 г. Вице-премьер страны торжественно нажал на кнопку и совершил финальную транзакцию по перечислению задолженности на счет Фонда (почти как Кучма в свое время остановил работу ЧАЭС). В настоящее время Турция стала кредитором Фонда, увеличив свое паевое участие среди стран-доноров до $5 млрд. В этом же году досрочно выплатила долги и Венгрия.
Пример Южной Кореи является во многом поучительным для нас. Эта страна попала в тиски азиатского кризиса в 1997 г. Для выхода из него был привлечен пакет международной помощи в размере $58 млрд, из которого было использовано $30 млрд ($19,5 млрд — кредит МВФ). Благодаря структурным изменениям Страна утренней росы на три года раньше погасила все взятые на себя кредитные обязательства. Встретив кризис с $8 млрд валютных резервов, корейцы вышли из него уже с запасами в $97 млрд. Примечательно, что не только внешние кредиторы спасали Южную Корею. На призыв местного главы Центрального банка население массово сдавало золотые монетки, традиционно собираемые в семьях на черный день. Через несколько лет все эти народные вклады были возвращены в золотом эквиваленте с процентами. В Украине, конечно, невозможно ни первое, ни второе, но опыт показателен.
Южная Корея успешно справилась с кризисом, не допустив резкого падения жизненного уровня населения, с таким трудом достигнутого за послевоенные годы. Выход был найден в глобальном реформировании экономики и общества по европейскому образцу. Была применена неоконсервативная модель государственного управления, при которой роль государства в регулировании была значительно ослаблена, а приоритет был отдан рыночным институтам с акцентом на малый и средний бизнес. Сегодня Южная Корея в отличие от Украины стимулирует предложение товаров на внутреннем рынке, значительно сократив при этом порог инфляции (до 2–3% в год).
Украинский маршрут
Украина, попав на мировую "ярмарку тщеславия" в начале нулевых, думала, что эта музыка "будет вечно". Наши политики и экономисты наивно полагали, что в XXI в. природные ресурсы будут лишь дорожать, а зерно станет нефтью XXI в., упустив такую малость, как новый этап технической революции. Каменный век закончился не потому, что закончились камни, так почему же нефтяной век должен был длиться до окончания запасов нефти?
В 2014 г. Украина вошла в длительный период низких цен на сырьевых рынках. Фактически ничего, кроме металла, руды и зерна (подсолнечного масла и т. д.), мы не экспортируем. А это все товары с низкой добавленной стоимостью. Кроме того, наш внутренний рынок составляет лишь 50% ВВП, а для эффективной минимизации воздействия внешних шоков необходимо иметь уровень как минимум в 80%. Но самая большая проблема для нас — это взаимосвязь между ростом доходов населения и дефицитом торгового баланса (текущего счета). Если украинцы начинают больше зарабатывать, они не откладывают эти средства и не инвестируют в национальную экономику, поскольку серьезная проблема с гарантиями прав собственности, а кроме того, фондовый рынок не развит, уровень банковских депозитов на точке замерзания. Украинцы начинают тратить, причем часто еще и в долг. Покупают они в основном импортные товары: бытовую технику, айфоны, компьютеры, одежду, автомобили, фены и т. д. В результате любой рост доходов населения конвертируется в дефицит торгового баланса, который нужно чем-то перекрывать.
"Правильные" страны перекрывают этот дефицит притоком прямых иностранных инвестиций (ПИИ). Но для этого нужно проводить реальные реформы, гарантировать права собственности и создавать новые точки экономического роста, в том числе стартапы, которые будут выигрывать конкуренцию на мировом рынке распределения труда и привлекать новых инвесторов. Если таких точек нет, а реформы не проводятся, дефицит можно закрыть только кредитами. Так было до 2008 г. Но сейчас никто, кроме МВФ, Украину не кредитует, а значит, если не брать у него кредиты, то нечем будет закрывать дыры платежного баланса. И тогда даже микроскопический рост доходов населения опять приведет к ухудшению торгового баланса, а за ним новый экономический обрыв, девальвация, инфляция и "стабилизация" на более низком уровне. В такой модели каждый обвал гривни — как рвотный рефлекс, который освобождает организм от накопившихся токсинов (см. Влияние динамики доходов населения на дефицит внешней торговли).
После каждого роста доходов населения следует рост дефицита торгового баланса страны, который выравнивается только полным обнулением этих же самых доходов, и затем все повторяется вновь. Таким образом, главная цель преобразований в Украине — это проведение структурных реформ экономики, а простым языком — создание условий для развития внутреннего рынка и производства товаров с высокой добавленной стоимостью. Условно говоря, мы должны сами потреблять 80% всего произведенного в стране и выпускать основные базовые потребительские товары. Для этого надо, чтобы те, у кого есть деньги, не боялись купить станки, земельный участок, наладили производство и сеть распространения. Да, сегмент лакшери нам будет недоступен, но в Милан на шопинг летает 1% населения. Наша реальная задача — заменить турецкий и китайский ширпотреб своим.
С задачей структурного преобразования экономики, очевидно, не справятся все монстроподобные корпорации, отягощенные стадионами и футбольными клубами, которые пытались одновременно плавить металл и выращивать свиней и для этого набрались кредитов. Для того что слезть с иглы МВФ, Украине необходимо создать условия для развития малого и среднего бизнеса. Только частная инициатива способна сдвинуть с места украинскую экономику (см. Развитие малого и среднего бизнеса).
Экономический успех таких стран, как Великобритания, Германия, США, Япония, Польша, во многом обязан именно высокому уровню развития МСБ. Как показывают исследования, в США 20% субъектов малого бизнеса начинают свой бизнес с $5 тыс. и уже через три года достигают отметки в $1 млн в год. В Китае уровень МСБ составляет 55%. В Сингапуре, который занимает верхние строчки всех экономических рейтингов, 90% предприятий представляют именно сегмент МСБ.
Как показывает мировая практика, наибольшее применение МСБ получают в секторе торговли, услуг, гостиничного и ресторанного бизнеса, строительства. Но это на этапе развитых экономик. А в процессе становления, значительная часть МСБ концентрируется в секторе малых и средних производств. Условно говоря, для того, что бы потреблять услуги, нужно вначале заработать на продаже товаров. Нечто подобное наблюдалось в Польше, где были открыты сотни тысяч малых и средних производств, семейные фермы; Китае, "мастерские" которого развивались от точки МСБ, Турции, а также в других странах. Украине также нужно пройти два основных этапа становления МСБ: малые и средние предприятия, фермерские хозяйства, экспорт готовых товаров и, как следствие, повышение уровня жизни, накопление "подкожного жирка", а затем - масштабный рост внутреннего сегмента услуг, потребности которого также будет удовлетворять МСБ. Для того, что бы стимулировать МСБ к переходу в сектор производства, необходимо "подогреть" предпринимательскую инициативу системной программой кредитования (с частичной компенсацией государством процентной ставки) и демонополизировать базовые рынки страны.
В Украине наблюдается концентрация капитала во всех традиционных отраслях МСБ. Даже в ресторанном и отельном бизнесе лидируют крупные сетевые компании. Не говоря уже о строительстве и торговле, где рынок распределен между 10–15 крупными игроками.
На данный момент более 45% экономики нашей страны контролируется частными монополиями и еще 10% — государственными. Монопольная плита придавила практически все живые ростки частной инициативы и предпринимательства. Как следствие, переход почти 70% МСБ в тень. Кроме того, система МСБ в данный момент практически лишена кредитной поддержки: государственная, концентрированная банковская система, сформированная в Украине, финансовым драйвером для малого бизнеса стать не сможет. Кстати, более 60% кредитов в развитых странах субъекты МСБ получают от местных и малых кооперативных банков.
Украина может избавиться от кредитной зависимости. Для этого ей необходимо пройти терапию здравым смыслом. То есть поставить во главу угла свои национальные интересы, а не интересы внешних кредиторов, наконец впервые в истории сформировать программу структурных реформ в экономике и направить на ее реализацию все внутренние ресурсы, провести широкую демонополизацию, дать импульс развитию малого и среднего бизнеса, фермерским хозяйствам, создать рыночную банковскую систему. Может, тогда один их украинских политиков сможет сказать: "Нам говорили, что если мы не примем условия международного сообщества, то станем европейской Аргентиной. Но если бы мы согласились, то стали бы европейским Зимбабве".