Сервитут и другие неприятности. В какое миротворчество играет Россия
Экологическая катастрофа в оккупированном РФ Крыму и серия обострений в ходе войны на востоке Украины хоть и привлекли внимание международного сообщества, отнюдь не заставили Кремль отступить. Напротив, украинская повестка дня на недавней Генассамблее и в Совбезе ООН, дебаты вокруг резолюций по Крыму и вводу международных миротворческих сил в ОРДЛО, обстановка в Азовском море демонстрируют, что и стилистика действий, и цели Москвы на украинском направлении остаются прежними. А поэтому вполне резонным выглядит вопрос: к каким форматам давления Кремль прибегнет в дальнейшем?
По мнению "ДС" и Центра изучения России и оккупированных территорий, к таковым следует отнести эскалацию в Азовском море, усиление давления на украинских олигархов, дипломатические и информационные диверсии и - последнее по списку, но, пожалуй, первое по важности - активное вмешательство в избирательные процессы. Наш взгляд на то, в каких формах это будет происходить и как этому противостоять, читайте во втором ежегодном специальном исследовании "Пятый год войны: новые вызовы для Украины".
Напомним, предыдущее наше исследование, посвященное проблеме оккупированных территорий, было обнародовано в октябре 2017 г. и называлось "Оккупированный Донбасс: экономика, демография, группы влияния. Стратегии для Украины".
Кому нужна заморозка
Проблематика замораживания конфликта на юго-восточной границе Украины вновь возвращается в заголовки медийной и политической дискуссии. Скорее всего, по двум причинам.
Первая причина - необходимость наполнить мандаты ответственных лиц и посредников неким реальным содержанием, ведь достаточно долгий период переговоры оставались без движения, и даже неясно было, кто с российской стороны будет их проводить. Однако, похоже, Владиславу Суркову удается удержать свою должность - возможно, он потеряет некоторые другие свои функции, но не эту.
Вторая причина - опасное положение государственных финансов РФ, оказавшихся тесно связанными с четвертью триллиона долларов долгов государственных в разной степени корпораций в условиях урезания возможностей рефинансирования. До трети валютной выручки России стало уходить на выплаты по их долгам. Некое мгновенное обрушение российской экономики хоть и потешило бы самолюбие ряда глобальных игроков, но несет в себе риски внезапной хаотической дестабилизации ситуации в Евразии, к которой пока никто не готов (за вероятным исключением разве что КНР).
В этих условиях Россия надеется, что еще можно склонить ряд стран - членов ЕС к тому, чтобы они, видя кнут гибридной войны и пряник российских разного рода ресурсов, начали толкать Украину к компромиссам. Приманкой для миролюбивых европейцев станет обещание согласиться на все ту же самую "миротворческую миссию", причем надо понимать, без роспуска незаконных вооруженных формирований, превращения их в некую "милицию". Но не только. Эти компромиссы в глазах России - как недавно поделился вновь (за "крымские заслуги") сделанный депутатом Госдумы Константин Затулин - состоят в федерализации Украины по боснийскому образцу. Что не должно допустить членства Украины в НАТО и ЕС и позволяет создать перманентный плацдарм для участия России во внутренней украинской политике. Фактически эта линия остается без изменений. Но продавливать ее, сколько хватит сил и средств, нынешний российский режим будет и дальше, меняя лишь кнуты и пряники.
Впрочем, понятно, что главная надежда возлагается Кремлем не на Запад. Ведь он все равно не может принудить подавляющее большинство украинского общества и сравнительное большинство украинского политического класса к подобным самоубийственным шагам.
Поэтому есть и еще одна причина возвращения миротворческой темы и воплощения пресловутых Минских соглашений - это грядущая избирательная кампания в Украине. Передача ряда популярных телеканалов главному агенту влияния России в Украине, родственнику российского диктатора Виктору Медведчуку в условиях, когда большая часть влиятельных СМИ и так находится в руках политических оппонентов действующей власти, - это заявка на обработку и облучение части избирателей демагогией "мира" и "социальной справедливости". Ведь из внешнеполитических маневров ничего не выйдет без появления реального собеседника внутри украинской политики, которым не может являться нынешняя маргинально пестрая реакционная лига, не имеющая серьезного влияния или авторитета.
Искусственные "альтернативы"
Вряд ли в ближайшее время (за исключением зондирования Москвой реакции на свое "согласие" на ввод миротворческой миссии в некоем лукавом формате) мы услышим от РФ свежие предложения. Тем более такие, которые могли бы устроить Украину при условии сохранения в ней патриотической власти.
Россия, с одной стороны, рассчитывает на усталость Европы от украинской темы, погруженность ЕС в его собственные проблемы, на интерес тех или иных стран ЕС к доступу к относительно дешевым энергоносителям (которые Москва некоторое время может даже поставлять по цене ниже рыночной).
С другой стороны, РФ пока и где может - будет пытаться обострять ситуацию, в частности, на Азовском море. А также воздействовать на общественное мнение стран Запада дезинформационными операциями и угрозами террора, замаскированного под "исламистский", или как-либо по-другому.
Несмотря на создавшееся тяжелое экономическое положение, сползание во внутреннюю дестабилизацию, сирийский тупик, полномасштабную холодную войну с Западом, не стоит предаваться иллюзиям о том, что путинский режим легко сдаст свои завоевания. Украине, со своей стороны, сдавать просто-напросто нечего - все уступки были уже сделаны в 2014 г., а вариант "финляндизации" нашей страны давно устарел.
Занятно выглядит по нынешним временам извлеченная из нафталина тема сервитута (или - в более запутанном, хотя и внешне упрощенном виде - двойного подчинения) "спорных" территорий. Казалось, эта идея, ставшая некогда фишкой избирательной кампании Инны Богословской в отношении Севастополя, после захвата и аннексии Крыма должна была навсегда кануть в Лету. Но ее опять вбрасывают в медийное пространство - уже относительно территорий Донбасса. Хотя, казалось бы, вполне очевидно: подобная инициатива отвечает интересам исключительно Кремля. Который, как уже было сказано, не готов ни признать независимость ЛНР и ДНР, ни включить их в состав РФ, но в то же время стремится и сохранить над ними контроль, и придать ему юридически оформленный характер.
В отношении же Украины вбрасывание темы двойного подчинения оккупированных территорий или каких-то других вариантов их судьбы, кроме вывода российских гибридных войск и возвращения в эти районы законной власти, является ничем иным как отвлечением внимания западных партнеров искусственными "альтернативами".
Совершенно очевидно, что мира с путинской Россией (и любой другой Россией в руках агрессивных империалистов-шовинистов) у Украины, да и большинства ключевых западных государств, быть не может. Пусть всего лишь наполовину изгой, РФ не вписывается ни в минский, ни в нормандский, ни вообще в какой-либо цивилизованный формат переговоров и отношений по сугубо внутренним причинам.
Фантастическое миротворчество
Вместе с тем носящие отчетливый европейский характер попытки уже сегодня представить российско-украинскую войну на Донбассе как "замороженный конфликт" пока являются не только неубедительными, но и обоюдоострыми. Неубедительными эти экзерсисы выглядят потому, что на российско-украинском фронте стреляют каждый день, кипит диверсионная война, и такое положение вещей мало напоминает Приднестровье или даже Карабах, в котором время от времени все-таки случаются обострения.
Если с чем и сравнивать ситуацию на Донбассе, то это израильско-палестинский конфликт, в котором со стороны Палестины участвует когда явная, а когда тайная, меняющая своих участников коалиция мусульманских государств. Да и сам "русский мир" напоминает по своей природе гротескный аналог "уммы", объединенной лишь языком и религией.
Сам по себе минский мирный процесс нередко напоминает процесс ближневосточного мирного урегулирования, за "продвижение" которого уже успели вручить нобелевские премии. Однако статус "замороженного конфликта", столь милый сердцу некоторых международных организаций и внешнеполитической бюрократии ряда влиятельных государств, таит в себе немало рисков для самих, так сказать, хладагентов.
Можно вспомнить, чем многие годы являлось в Европе Косово, а также напомнить, что именно Палестина, до вливания в сообщество вооруженного фундаментализма сирийцев, иракцев и стран постсоветской Центральной Азии, была основной вербовочной базой террористов. Уже сегодня как минимум регион начинает ощущать появление в ОРДЛО подпольной индустрии контрафакта и распространения обычных во-
оружений.
Заморозка ОРДЛО в таком случае предполагает максимально широкий мандат миссии с участием десятков тысяч военнослужащих и технических работников, а оплачивать эти расходы многие годы напролет, причем без особого прогресса, будет точно не Украина.
При этом нельзя переоценивать уровень контроля Москвы над бандами ОРДЛО - а это означает, что международным миротворцам, с мандатом или автоматом, придется по-настоящему воевать с той (немалой) частью террористов, которую Россия не сможет или не захочет утилизировать.
Поэтому на данный момент - даже если вынести за скобки отсутствие явно выраженного желания РФ выполнять Минские соглашения единственным возможным путем, а именно прозрачной демилитаризацией оккупированной территории, миротворческий проект выглядит откровенной фантастикой.
Думается, что как минимум до завершения президентских и парламентских выборов-2019, у Кремля хватит средств, кадров и воли продолжать удерживать ОРДЛО в нынешней форме. Более того, наблюдаются попытки обострить конфликт с Украиной и Западом вызывающим анонсом "выборов" на этих территориях в ноябре. Но при этом Москве нужно будет демонстрировать и какие-то движения в сторону мира. Вопрос - что нового может предложить Россия?
Больше форматов, хороших и разных
Форматов в конце концов может возникнуть еще немало. Так, как теперь известно, к Владимиру Путину от Дональда Трампа ездит курьер в ранге сенатора Рэнд Пол. Где-то по европейским закоулкам встречаются ветераны разведки и президентские юристы. Время от времени яхта Путина или членов его ближайшего окружения оказывается в средиземных портах бок о бок с яхтами французских миллиардеров или итальянских политиков.
В то же время в Белом доме действует влиятельное "подполье", проводящее свою внешнюю политику в определенном союзе - например с Пентагоном. Даже у Польши и Венгрии теперь разнятся позиции по европейскому вопросу - как выяснилось в ходе подготовки правящей партии в Польше к местным выборам и на голосовании в Европарламенте в пользу введения ограничений в отношении Венгрии. Похоже, главное с точки зрения интересов Украины - это вести побольше таких переговоров, причем без какой-либо нацеленности на конкретный результат, разве что ловить как россиян, так и собственных союзников на слове. Что, впрочем, с некоторой ловкостью Киев проделывает и сегодня.
Конечно, у Запада (хотя на данный момент его трудно воспринимать, несмотря на заявления разной степени глубины и значения, как единое целое) существуют довольно жесткие инструменты давления на Украину.
В основном это внешние долги, энергетика, тональность глобальных СМИ, создание атмосферы для принятия тех или иных решений в международных судебных процессах между Украиной и Россией. Также это та или иная информация разведок о внутренних украинских делах, важная настолько, насколько Украина является конкурентной демократией (скажем, для давления на откровенно одичавшую по сравнению даже со второй половиной 2000-х годов Россию такой компромат работает с большим скрипом, поскольку сплачивает объекты атаки вокруг правителя).
Но не меньшим, а скорее большим арсеналом давления этот абстрактный коллективный Запад обладает в отношении России, и пока что не использовал и четверти этого потенциала, в силу не слишком корректного планирования и прогнозирования. Ведь еще не так давно РФ воспринималась как культурная ровня. Осознание того, что это вовсе не так, появилось лишь после варварских химических атак Кремля в Сирии и Великобритании.
Поэтому в диалоге с Западом в отношении мирного процесса и реагирования на российские маневры Украина может чувствовать себя и посвободнее, не только постепенно воплощая, но и используя как альтернативу (тем более что официально Россия не признает себя стороной конфликта) "план салями" по деоккупации Донбасса. Со всем пониманием к гуманизму европейцев, постоянная реализация этого альтернативного плана вполне может мотивировать наших европейских партнеров к более энергичному расширению инструментария переубеждения России, принуждению ее к выполнению Минских соглашений.
Ведь чем быстрее Россия (правда, пока она и не начинала) закроет свои минские обязательства, тем оперативнее "тактика салями" сменится штатным функционированием украинской местной и центральной власти на пострадавших от российской интервенции территориях. Тем спокойнее будет на душе наших и российских европейских парт-
неров и тем чище будет их совесть, насколько этот критерий применим к внешней политике.
Читайте также:
