Псевдоэкспертиза как национальная угроза. Можно ли противостоять глобальному тренду
Эксперты по всевозможным вопросам сейчас являются одним из главных источников информации — их смотрят, им верят. Но кто определяет экспертность и насколько опасно их влияние?
Так называемые эксперты не только озвучивают заказные тезисы или говорят о том, в чем не имеют образования и опыта. Они угрожают безопасности нашей страны, особенно во время войны. Профессионалы бьют тревогу — из-за них мы можем потерять страну.
Дмитрий Золотухин — экс-замминистра информационной политики Украины, профессионально занимающийся вопросами информационных войн и конкурентной разведки, обратил внимание на одну из наиболее успешных ИПСО против Украины — сознательное разрушение институциональной способности, без которой невозможно обеспечить суверенитет.
По его словам, каждый человек, который работает или когда-то работал на государственной службе, в украинской аудитории изображается как враг. И эта практика активно используется отдельными "активистами" для собственных меркантильных целей.
Да, настороженность по отношению к государству и постоянный контроль за ним — это залог устойчивости украинской демократии. Но атаки на государственную службу в информационном поле — это разрушение институтов, ведущее к поражению, — отмечает Золотухин.
Вспомнить хотя бы пул "экспертов", который активно создавал Медведчук. Собирал таких, как Монтян или Чаплыга, вкладывал немалые деньги в создание круга их поклонников с привлечением как можно большего количества людей. Они были "экспертами" по всем вопросам, комментировали и политику, и экономику, и военную тему. Им многие верили вплоть до начала полномасштабного вторжения. Публика очень долго не замечала, что эти и другие псевдоэксперты действительно прокремлевские и защищают интересы России, потому что в целом казалось, что они лишь критикуют украинскую власть.
Как, собственно, и власть любой другой страны, ведь непопулярные решения есть всегда. Особенно в узко-специализированных темах, таких как металлургия, ядерная энергетика и т.д. Эти темы сложны для понимания, потому что требуют очень серьезного образования и большого опыта. Поэтому, разумеется, для большинства людей удобнее послушать эксперта, который все упростит и объяснит понятными словами. Действительно ли это эксперт и в чем именно он пытается убедить своих поклонников — разобраться сложно, поэтому аудитория принимает на веру то, что слышит.
Каждый в Украине годами сталкивается с "экспертами" в разных областях — от диетологии до политики. А с 2014 года — еще и в вопросах войны. С началом полномасштабного вторжения псевдоэкспертиза активно преуспевает на стыке политологии, социологии и военного дела.
Почему? Специалисты по информационной безопасности и медиаграмотности указывают на несколько причин.
Александра Цехановская, эксперт по информационной безопасности по CIR, в разговоре с Татьяной Трощинской в подкасте "Мышление — базовая функция" отмечает, что украинцы почти не доверяют власти и государственным институтам. С началом большой войны это недоверие только возросло. И хотя на это есть причины, даже правильные действия власти часто воспринимаются в штыки.
Диана Дуцик, медиаэксперт и исполнительный директор Института медиа и коммуникаций добавляет, что жизнь в многоканальном информационном поле — еще одна проблема: "Если традиционные медиа пытаются фильтровать информацию, то YouTube и Телеграмм-каналы становятся бездонным полем для манипуляций. Люди предпочитают эти каналы, а не СМИ, и информационные мошенники пользуются этим в полной мере", — отмечает она в одном из интервью.
По мнению Цехановской, Дуцик и других медиаисследователей, опасность в том, что часть псевдоэкспертов не только продвигает собственные заблуждения, но и откровенно пророссийские позиции, которые базируются на "всепропало", чем усиливают общую тревогу в обществе.
Такие информационные "агенты под прикрытием" использовались в информационных операциях еще со времен Холодной войны. Современная Россия только адаптировала этот метод: чем больше каналов коммуникации, тем больше возможностей продвигать нужную информацию через псевдоэкспертов, иностранных журналистов, людей, работающих на врага или против здравого смысла.
Такая проблема есть не только у Украины. "Это опасные времена. Никогда еще люди не имели столько доступа к знаниям и в то же время не оказывали такого сопротивления познанию. Все больше обычных людей не только не знают базовых вещей, но и не соблюдают основные правила доказывания своего мнения, отказываясь учиться логически его аргументировать", — пишет Том Николс, автор книги The Death of Expertise: The Campaign Against Established Knowledge and Why it Matters ( "Дивные эксперты. Как неограниченный доступ к информации делает нас тупее" ).
Николс описывает современное американское общество с его проблемами, почти уничтожившими идеал профессиональной экспертизы. Он утверждает, что этот процесс питается через Википедию, популярных блоггеров на все темы и платформы. Как следствие, все меньше людей способны отличить настоящих экспертов от самоуверенных людей с поверхностными знаниями, стремящимися к славе и деньгам.
"Это тоже о нас", — говорят украинские медийщики. Они подписались бы под каждым словом Николса, особенно с учетом стресса общества от войны.
Как формируются наши предпочтения в отношении экспертов? Специалисты соглашаются: человек доверяет публичному лицу, когда его нарративы совпадают с его собственными убеждениями и мировоззрением. Выбирать информацию, не создающую дискомфорта, естественно.
Большинство людей не стремятся узнать, как все действительно работает — они хотят быть уверенными, что знают. И ищут подтверждений этому. Экспертность не успокаивает тревожность, ведь источники таких знаний часто несут неприятные новости относительно ситуации на фронте. Этим и пользуются псевдоэксперты.
Возникает другой вопрос: а где настоящие эксперты? Они есть, но их мало и они малозаметны. Настоящую, качественную экспертизу генерируют институты — образовательные, научные. Однако в Украине сейчас есть дефицит экспертизы и нехватка институтов, обеспечивающих надежное экспертное знание. Создает ли это знание украинское образование? Скорее нет, чем да. Генерирует ли его наука? Чуть лучше, но выборочно.
Одно из главных отличий настоящего эксперта от псевдо — он не хайпует, а объясняет. Тогда как псевдоэксперты все переводят на эмоцию, хайп, крик. И в этом состоит одна из главных манипуляций — люди на эмоциях и в стрессе меньше склонны анализировать сказанное и замечать нелогичные вещи.
Вся эта ситуация ложится на почву войны, стресса и всеобщей неопределенности.
Поэтому сводить все к желанию людей получить успокаивающую информацию не совсем правильно. Псевдоэксперты этим пользуются: кто работает на врага, кто стремится преодолеть собственный экзистенциальный кризис.
Можно ли вообще противостоять этому глобальному тренду? Исследователи считают, что каждому следует начать с себя, но также необходима поддержка институтов и больше информации от органов государственной власти.
Главное — находить в себе силы выходить за пределы комфортного информационного пузыря.
"Мы — активисты, журналисты, исследователи — много лет говорили о медиаграмотности, но люди часто не понимали, как это связано с их жизнью. Когда началось полномасштабное вторжение, они почувствовали эту страшную реальность", — говорит Диана Дуцик. По ее мнению, специалистам важно продолжать объяснять контекст и настаивать, что давать слово псевдоэкспертам — это высокий риск в стране, в которой третий год идет война.
