Обеспокоенность, нарастающая по графику. Кому ВВС КНР демонстрируют неделимость Китая
На фоне мирового кризиса Китай демонстрирует возросшую готовность к решительным действиям. Демонстрирует - но пока не действует, а лишь выясняет крепость нервов и пределы решимости Тайваня, США и Великобритании. Но что последует дальше?
Начиная с первого октября уже 148 самолетов китайских ВВС осуществили групповые полеты в зоне ПВО Тайваня. Сами по себе такие полеты стали уже довольно привычным делом, но сейчас они обросли несколькими важными деталями.
Вторжения китайских ВВС в воздушное пространство Тайваня, обычно группами из 2-4 бомбардировщиков, способных нести ядерное оружие, и сопровождавших их истребителей, в последние год-полтора происходят постоянно. Китайцы при этом не упускают случая напомнить о бомбардировках Шанхая, которые правительство Гоминьдана, эвакуировавшись на Тайвань, вело в 1949-1950 годах. К примеру, 6 февраля 1950 года ВВС Гоминьдана разбомбили в Шанхае 2000 зданий, включая электростанцию, и убили или ранили 1400 мирных жителей. В общем, что посеял, то к тебе и вернется. Хотя, конечно, такие исторические параллели рассчитаны больше на внутреннюю аудиторию.
Но все же полеты в зону ПВО Тайваня происходили не каждый день. И не шли по нарастающей. Затем их активность резко выросла с середины сентября, когда Тайвань пересмотрел пятилетний военный бюджет в сторону увеличения, добавив к ранее запланированным $17 млрд на 2022 год еще $8,69 млрд, которые предстоит потратить в ближайшие пять лет. В основном их планируется потратить на средства ПВО и москитный флот, что логично для острова, опасающегося вторжения огромного материкового соседа, который, к тому же, интенсивно вооружается. А с первого октября полеты стали ежедневными, причем, число самолетов, участвующих в них, стало расти уже постоянно, день ото дня.
Далее, первое октября в Китае – важнейший государственный праздник, День образования КНР, которую Мао Цзэдун провозгласил 1 октября 1949 года, на митинге на площади Тяньаньмэнь в Пекине. В этом году коммунистической республике исполнилось 72 года. Дата не круглая, но, тем не менее, значимая, и никакого повода не отметить ее с подобающей пышностью, нет. Но, если раньше годовщины провозглашения КНР отмечали военными парадами, то сейчас, на фоне многократно возросшей мощи Китая, в Пекине не может не возникнуть соблазна отметить ее военными победами. Или, по меньшей мере, демонстрациями будущих/ возможных побед. Автократические режимы вообще придают очень большое значение датам и символам. И это Китай, где даты и символы всегда, и при всех властях, были в почете. Так что дата начала нарастающего давления на Тайвань очень много значит.
И, наконец, Китай никогда не признавал и не признает независимости Тайваня, считая его частью себя. Тайвань, отдельный от Китая, признают только 15 государств-членов ООН.
Тут тоже все довольно сложно: Тайвань, уцелевший осколок Китайской республики, проигравшей коммунистам, тоже не признает легитимность властей в Пекине и отдельного от себя материкового Китая. До 1970-х годов именно Китайская Республика, в лице Тайваня, признавалась большинством государств и международных организаций, как законная власть всего Китая. Но, потом центр признания стал смещаться в Пекин, ибо куда ж тут попрешь против очевидных фактов. В итоге, и Тайвань, и КНР считают Китай единым, но не признают легитимности друг друга. А большинство стран мира официально признают за Китай материковую КНР, а не остров с остатком проигравшей КР. Тем не менее, все как-то выкручиваются и с Тайванем. США, к примеру, не поддерживают независимость Тайваня, не используют термин "Китайская республика", признают политику Пекина "Один Китай", но не принимают претензий КНР в отношении Тайваня. Это создает сложный юридический казус, которым грех при случае не воспользоваться. Ведь формально китайские самолеты, залетая на Тайвань, не нарушают ничье воздушное пространство. Просто если в сентябре Китай не вторгался в чужое воздушное пространство над китайским Тайванем примерно 110 самолетами, то в октябре число самолетов, принявших участие в этом массовом невторжении достигло уже почти почти 150, хотя октябрь только начался.
Понятно, что китайцы проверяют на прочность не столько Тайвань, сколько позицию США, а также и Великобритании, которая тоже Тайвань поддерживает. Понятно и то, что момент был просчитан и привязан не только ко Дню КНР, но и к проблемам США, внутренним и внешним. Кризис — он, конечно, общемировой, но технологически развитые и демократические (хорошо, пусть формально-демократические) страны всегда находятся ближе к его эпицентру. У КНР сейчас тоже немало сложностей, но они немного иные, поскольку КНР и США по-разному устроены. В частности, КНР может использовать для паллиативной терапии своих проблем игру на патриотических чувствах, а США и Британия, особенно на фоне недавнего ухода из Афганистана, не смогут предпринять ничего подобного.
Пока что реакции на участившиеся полеты китайских ВВС выглядят вполне стандартными: авианосец Queen Elizabeth и его ударная группа во второй раз за год вошли в Южно-Китайское море в качестве демонстрации защиты свободы судоходства, несмотря на крайнее неудовольствие Китая.
При этом военное маневрирование — лишь внешняя часть происходящего. Во-первых, стороны продолжают обмениваться заявлениями разной степени решимости, и общаться в кулуарах, где, собственно, и могут прозвучать предложения о компромиссах. Во-вторых, напряженность вокруг Тайваня неизбежно влияет на мировые биржи и, как следствие, на экономику. Причем, Тайвань здесь оказывается более уязвим, чем Китай. Рост военной нестабильности причиняет ему совершенно конкретный экономический ущерб. Но война за Тайвань явно не намечается, поскольку она привела бы к катастрофическим последствиям для экономики уже всего мира. Военные маневры — лишь видимый глазу элемент комплексного торга.
В перспективе, Китай видит Тайвань возвращенным под власть Пекина, но в Пекине умеют ждать. Сейчас у Китая есть более приоритетные задачи: переварить Гонконг (давно ли в последний раз вы слышали о гонконгских протестах?) и провести XX съезд КПК. Очень непростой съезд, поскольку на нем столкнутся две конкурирующие группировки: одна — желающая смены высшего руководства, и другая – желающая его сохранения на третий пятилетний срок. Далее в списке – проблемы на западе Китая: переваривание Сынцзяна, к которым прибавился еще и комплекс проблем, порожденных сменой власти в Афганистане.
Далее – внутренние проблемы, обусловленные, в частности, неравномерным экономическим развитием и проблемами роста искусственно создаваемого среднего класса.
Тайвань в этом списке далеко не в самом верху, и едва ли даже в середине. Но рост его военных расходов встревожил Пекин, о чем китайские дипломаты достаточно ясно и высказались. А когда они не встретили понимания — задачу объясниться передали Минобороны. Руководство КНР рост военных расходов Тайваня встревожил, опять же, не потому, что тот вот-вот нападет на материковый Китай, а, потому, что продажа Тайваню оружия, на фоне неодобрения этой продажи Китаем, по факту означает укрепление непризнанной тайваньской государственности, отдельной от КНР. И, чтобы не допустить этого, Китаю просто необходимо показать, что он тоже в игре. Кроме того, полеты нарастающего количества китайских самолетов содержат и невысказанный вопрос к тайваньским властям: ну, хорошо, вы укрепите свою ПВО. А что вы с ней будете делать? Неужели станете стрелять? Что ж сейчас не стреляете? А, ну-ка, стрельните разок, на пробу — и посмотрим, что из этого получится.
Итогом такой эскалации, по замыслу Пекина, должны стать сделанные ему уступки. Какие именно, и в чем – тут уже как получится. Но, поскольку сейчас Пекин разыгрывает напряженность в регионе с достаточно выгодной для себя позиции, то что-то, на одном из важных для себя направлений, он непременно выторгует. Запомним картину мира, окружающего КНР сегодня, и сравним ее в деталях с той, какой она станет, когда полеты над Тайванем пойдут на спад.
