Картонный меч правды. Чему нам учиться, учиться и еще раз учиться у Киселева
Пресловутая "борьба с российской пропагандой", которой озаботился уже и Евросоюз, в ее нынешнем виде неэффективна. Точнее, эффект она, конечно, даст, но не тот, что задумано. Несколько миллиардов евро разойдутся по карманам узкого круга руководителей СМИ и НПО, допущенных к дерибану европейского контрпропагандистского бюджета.
Дивный узкий мир
Основной задачей СМИ считается информирование потребителя контента. Так было. Когда-то. Причем весьма недолго. По мере расширения круга потребителей контент относительно скоро приобрел развлекательную функцию. Граница между информированием и развлечением стала размываться. Результатом прихода в СМИ рекламы стало критическое увеличение ее доли в их финансировании (мы говорим о западной модели, понимающей массмедиа в первую очередь как бизнес, а не рупор). Информирование и развлечение читателя превратилось в транспортную упаковку для рекламы.
Хотя рекламная информация заведомо была не вполне достоверна и достаточно тенденциозна, это маскировалось информационными и развлекательными материалами и постепенно стало нормой. Потребители вынуждены были смириться, поскольку основные расходы по содержанию СМИ несли уже не они.
Далее, когда избирательные цензы снижались либо отменялись вовсе и мнение охлоса, разных вариантов "плебеев, но граждан Рима", содержащихся патрициями, по сути, только ради их голосов, нужных им для легитимации своей власти, оказывались товаром, реклама становилась политической. В то же время общественный прогресс вел к расширению электорального ресурса (уравнительная эволюция избирательного права — от немногих до всех,— приведшая к непропорциональной инфляции голоса элит и переоценке мнения низов: избирательный бюллетень профессора с мировым именем и чернорабочего с четырьмя классами образования весит одинаково).
Наконец, в связи с технологическими изменениями произошло сужение реального мира каждого отдельно взятого человека. Сегодня этот мир состоит из общения в семье, офисе, в основных точках бытового обслуживания и при перемещениях из дома в офис и обратно. Вместе с тем расширился круг виртуального и дистанционного общения. Нормальной стала ситуация, когда коллеги и друзья, общающиеся друг с другом не одно десятилетие, никогда не встречались лично. Это превратило нас в общество с высоким социальным влиянием виртуальных анонимов, каждый из которых может творить себе, своей группе, корпорации, партии, даже целой стране любой образ и транслировать его сколь угодно широко.
Широта охвата зависит, во-вторых, от денег, которые будут на это затрачены, и, во-первых, от правильной тактики действий.
Успешная же тактика такого рода не имеет ничего общего с "распространением правдивой информации". Реальная картина мира, во-первых, сложна, и даже поверхностное ее постижение требует многолетних усилий, времени, сильнейшего желания и высокого уровня образования, что совокупно недоступно для большей части населения. А во-вторых, для человека, не способного мыслить глобально за рамками своих личных интересов и перспектив, эта картина крайне непривлекательна, и в знании ее очень много печали.
Российская пропаганда — пример успешной стратегии и методологии
Никакого секрета в успехе российской пропаганды нет — это закономерный итог ясной постановки задачи и большого опыта в управлении люмпенизированной массой, накопленного в СССР.
В короткой статье невозможно описать весь комплекс российских пропагандистских приемов. Но ничего непостижимого в них нет. Этому учат вполне рутинно и успешно на военных кафедрах факультетов журналистики и психологии или в духовных семинариях. Пастьба человеков не сложнее чем выпас коров или овец, если знать как.
Если же говорить очень кратко, то основные приемы российской пропаганды сводятся к следующему:
1. Многовариантность изложения одних и тех же фактов, способная покрыть разные типы аудитории.
2. Развлекательный характер подачи по всем законам цирковой драматургии: ярко, интригующе, конфликтно, но добро в итоге побивает зло, а публика в студии ему рукоплещет. Интрига сохраняется максимально долго, держа зрителей в напряжении. В момент побивания зла происходит сброс агрессии, накопившейся от вечного неустройства реальной жизни, и выброс в кровь адреналина и эндорфинов. Это подсаживает публику на такого рода шоу на чисто химическом уровне.
3. Пункты 1 и 2 порождают в обществе единый набор рефлексов, на основе которого и формируются общепринятые мнения. Попытка оспорить логически их вызывает рефлекторное же отторжение. Таким образом, пропаганда распространяется уже вирусно: можно не смотреть телевизор, не читать газет, не слушать радио. Но вы не сможете избежать хотя бы минимума социальных коммуникаций — даже если вы лесник или смотритель маяка. И этого минимума достаточно для заражения. Более того, если вы живете в информационной изоляции, у вас нет даже того минимального иммунитета, который появляется со временем у заядлого телезрителя.
4. Социальные сети построены таким образом, чтобы человек видел только своих единомышленников? Нет... Скажем, рефлексоратников — пусть слово вышло кривое, но зато оно отражает реальность. А еще — это уже благодаря усилиям пропагандистов, работающих в Сетях, —рядовой их участник видит там полярно противоположные мнения, против которых ведет войну вместе со своими рефлексоратниками, ощущая себя на стороне добра и света. То есть, посещая социальные сети, он удостоверяется в том, что "все приличные люди думают так же, как и он". Но в действительности большинство людей не думают, а оперируют исключительно готовыми конструктами, привнесенными в их сознание извне.
Чтобы регулярно видеть в соцсетях разные наборы конструктов такого рода и сравнивать их, нужны сознательные усилия, много времени и некоторые аналитические навыки.
5. На 90% пропаганда оперирует реальными фактами. Но значение имеют вовсе не факты, а конструкты, собранные из них. Из одних и тех же фактов можно собрать все что угодно (как из кубиков Lego). Если для сборки не хватает специфического кубика, его создают, к примеру, обстреляв из "блуждающего миномета" замаскированного под мусоровоз, жилые кварталы и свалив это на ВСУ, либо внушив подходящей психопатке сцену распятия "мальчика в трусиках" и засняв результаты внушения на камеру.
В море правдивых фактов выловить ложь будет, во-первых, трудно. А во-вторых, что куда важнее, потребителям плевать на факты. Они воспринимают цельные сюжеты. В рамках такого восприятия им достаточно того, что мальчика в той схеме, в которую для них собраны подлинные факты, могут распять. Может, никогда и не распнут, но могут.
И наконец, если вы думаете, что эффективно противостоящая российской пропаганде сторона (украинская, европейская, американская) может строить свою работу как-то по-другому, и что ее аудитория устроена как-то иначе и формирует свои мнения иными способами, вы заблуждаетесь. В современном мире и в рамках устройства современных СМИ мнения широкой публики строятся именно только так.
Это происходит даже в том редчайшем случае, когда источник информации столь продвинут, что и в самом деле оперирует чем-то похожим на "правду", а не одним из "правдоподобно", то есть некачественно выстроенных пропагандистских сюжетов.
Попытки же увидеть хотя бы частично и фрагментарно реальную ситуацию возможны только в узком кругу интеллектуалов: профессионалов и тех, кто погружен в политику, как в хобби, столь глубоко, что не уступает профессионалам. Вовлечение же в такие обсуждения широкой публики, даже в качестве молчаливой аудитории, не просто бесполезно — это было бы еще полбеды, но крайне вредно, поскольку дезориентирует "человека с улицы", делая его легкой жертвой вражеской пропаганды, не совершающей подобных глупостей.
Что касается моей попытки, то ее извиняет до некоторой степени только то, что я предназначаю свой материал для ресурса, явно рассчитанного на публику выше среднего уровня.
Прекраснодушные дилетанты и ушлые провокаторы
В среду "тру-европейских журналистов", осваивающих на разного рода НПОшных семинарах "европейские журналистские стандарты", внедряется мнение о том, что лучший ответ на "лживую пропаганду'заключен в донесении до потребителя "правдивой и объективной информации". "Пропаганда" при таком подходе вообще становится бранным словом, чудовищем, которому противостоит "качественная журналистика". Позорно сливая России собственную пропагандистскую войну, эти самозваные учителя пытаются обучить своим провалам и нас. Типичный пример такого рода наставлений — заявление Ульрике Груске, пресс-секретаря немецкого отделения международной организации "Репортеры без границ".
"Многие журналисты в Украине думают, что из-за войны и пропаганды с российской стороны они могут позволить себе выходить за рамки общепринятых стандартов журналистики. По уровню подачи материалов видно, что журналистам уже трудно почувствовать грань между патриотизмом и журналистикой. Это можно понять, когда ты работаешь в условиях войны. Но этого не должно быть. Подача информации становится эмоциональной, односторонней и необъективной, что вызывает недоверие у украинского зрителя, а Россия прекрасно этим пользуется".
Кем и когда эти стандарты реально соблюдались в профессиональных СМИ, вам не скажет никто. Но сколько самоуверенного пафоса! Собрать стадо около-журналистов для обучения стандартам стоит до смешного недорого. Нужно лишь арендовать на пару дней зал и кофе-машину, а на выходе раздать красивые дипломы о прослушанном курсе правильной журналистки.
Характерно, что россияне тоже призывают европейских и украинских журналистов к таким стандартам. Действительно, отчего бы и не внедрить в ряды врага через посредство полезных идиотов заведомо проигрышную методику?
Шахматы на троих
Ведут эти стандарты, как и следовало ожидать, к провалу всех контрпропагандистских европейских проектов, запущенных в последние пару лет. Притом что механизмы работы российской пропаганды европейские эксперты прекрасно понимают. Но, зацепившись за бесплодное "правдолюбие", они не способны выработать адекватный ответ. Рекомендации бороться с пропагандой "правдивой информацией", по сути, столь же вредоносны, как вооружение противотанковых расчетов букетами роз вместо ПТУРов.
На войне, знаете ли, как на войне. Тут надо стрелять — быстрее, точнее и чаще, чем противник. А не то убьют.
Тот факт, что в информационной войне сражающиеся стороны действуют однотипным оружием, не означает их равноценности. Да, средства схожие, но цели разные. В принципе все точно так же, как и в войне обычной, где стороны обмениваются летящими железяками. Но в зависимости от задач одна из них — агрессор и военный преступник, а другая — защитник добра и мира.
Поэтому рассмотрим цели сторон.
В мире сегодня конкурируют три ценностные системы. Доиндустриальная, где высшей ценностью является воля верховного правителя и покорность этой воле. Индустриальная, где высшая ценность — неприкосновенность любой законно приобретенной собственности. И наконец, постиндустриальная, в которой высшая ценность — право личности на интеллектуальное и творческое самовыражение. Все три системы жестко привязаны к уровню технического и социального развития общества. В комплексе с этим уровнем каждая из них образует определенный уклад жизни. При продвижении от доиндустриала к постиндустриалу все больший процент граждан живет благополучно, комфортно, безопасно и свободно, а разрыв в уровне (хотя необязательно в качестве) жизни между самыми богатыми и самыми бедными становится все меньше.
Россия является мировым центром консервативных сил, стремящихся распространить доиндустриальный уклад жизни на возможно большую территорию. Включая, как вариант, и некоторую раскачку Евросоюза в этом направлении, а территорию бывшего СССР в Москве видят исключительно как свою, доиндустриальную вотчину.
России противостоят те, кто хочет избежать отката в доиндустриал. Они неоднородны, поскольку сторонники индустриальных и постиндустриальных ценностей — тоже антагонисты и тоже ведут борьбу друг с другом. Именно такая шахматная партия на трех игроков и разворачивается сегодня в мире.
Методы же контроля над массой у всех сторон одни и те же. Никаких других методов просто нет. А цели разные. Каждая их сторон борется за свое жизнеустройство как минимум — за его сохранение, а лучше — за максимальное расширение).
Победа в эпоху пост-правды
Разговоры о том, что "правда победит ложь" и "российскую пропаганду можно победить, транслируя правдивую информацию", крайне опасное заблуждение, поскольку такая тактика предоставляет максимум преимуществ России, не заморачивающейся подобными глупостями.
Оксфордский словарь, признавший словом года "пост-правду", очень чутко уловил общемировой тренд — девальвацию правды, примат "как" над "что". Реальная ситуация такова: воспринимать информацию критически, выходя за рамки навязанных им схем, способно меньшинство людей. К ним следует обращаться с логичными аргументами и правдивой информацией, предлагая им совершить сознательный ценностный выбор. Но есть еще подавляющее большинство (вполне вероятно, что девять из десяти, — и то, если повезет), не способных и не склонных к анализу. Зачастую у них даже нет такой потребности. Очевидно, что логическая аргументация в их случае будет малоэффективна. И манипуляция является едва ли не единственным инструментом для социальной коммуникации с ними (сколь бы циничным это ни казалось, это отнюдь не цинизм автора).
Таким образом, реальная тактика борьбы с российскими информационными диверсиями видится следующей:
1. Система тестов и провокаций, разделяющая аудитории.Тотальный доступ к информации, предназначенной для квалифицированного меньшинства, может иметь самые скверные последствия. Известный исторический пример такого рода — история моды на марксизм в Российской Империи. Разумеется, речь идет не о запретительном доступе (он и неэффективен, и антидемократичен), а о мерах отвлечения внимания.
2. Работа с мыслящими людьми — просветительская, идеологическая, дискуссионная — очень важна. Нужно привлекать думающую часть общества, убеждая ее присоединиться к ценностному выбору.
Думающих людей всегда меньшинство, даже в самом наилучшем случае. Поставленное в условия "наивного права голоса", это меньшинство всегда будет проигрывать. Оно может выиграть только в одном случае — умело и хладнокровно манипулируя.
3. Работа с остальными вкратце описана выше. При успешной постановке эта работа должна оказывать на них воздействие более сильное, чем аналогичные манипуляции Москвы, продвигающей свой ценностный выбор. Массы должны получить свое простое счастье и быть управляемы пропагандистскими методами. И это верно для любого общества, которое не хочет оказаться разорванным на куски одичавшей толпой.
