Atlantic Council: Международные СМИ способствуют российской агрессии в Украине

Питер Дикинсон - человек, не по наслышке знакомый с украинскими реалиями. Бывший главред Ukraine Today и What's On Kyiv, издатель журналов Business Ukraine и Lviv Today, колумнист Odessa Review, он пытается без прикрас информировать международного читателя о происходящем. Но есть тексты, значимость которых превышает изначальный замысел автора и выходит далеко за пределы его предполагаемой аудитории. Представленный здесь перевод блога Дикинсона в Atlantic Council, по нашему мнению, - как раз из таких текстов.

Когда русский полевой командир становится "пророссийским сепаратистом?" Редакциям всего мира стоит задать себе этот вопрос после покушения на русского лидера боевиков Арсения Павлова, которое произошло в Донецке в середине октября. После его убийства один новостной репортаж за другим выходил с заголовками, представляющими Павлова как лидера пророссийских сепаратистов, создавая впечатление тяготеющего к России местного жителя, который защищал свои демократические права силой оружия.

В действительности, Павлов был гораздо больше, чем просто "пророссийским." Он на самом деле был русским. Это не просто вопрос семантики - это суть всего конфликта. Павлов был одним из десятков тысяч российских граждан, отправившихся в соседнюю Украину, чтобы воевать. Силы, которые Россия развернула с этой целью, представляют собой мешанину из регулярных армейских подразделений без идентификационных знаков ( "маленьких зеленых человечков"), военизированных формирований, собранных из ветеранов российской армии, русских националистов, обычных преступников, а также местных рекрутов. Вместе они образуют гибридную оккупационную армию, которая больше, чем вооруженные силы европейских государств - за редкими исключениями. Называть таких людей "пророссийскими" явно абсурдно, и все же этот абсурд продолжается. Практически по всем рациональным меркам международные СМИ, освещавшие смерть Павлова, должны были сфокусироваться на его национальности. Вместо этого, в большинстве репортажей она упоминалась лишь в сносках.

Реакция СМИ на смерть Павлова высветила проблемы, с которыми международных репортеры продолжают сталкиваться при освещении событий в Украине. Как я указывал ранее, со времени захвата Крыма в начале 2014 года корреспонденты и редакторы пытаются найти правильную терминологию для определения конфликта в Украине и точного описания различных его участников. Эти трудности не случайны. Российская тактика гибридной войны нацелена на создание именно такого рода двусмысленности, чтобы парализовать международное общественное мнение и не допустить эффективного реагирования.

Почему тактика России оказалась настолько эффективной? Одним из ключевых факторов является этическое обязательство международных новостных агентств придерживаться объективности и представлять "обе стороны этой истории." К сожалению, журналисты, слепо придерживающиеся его, жертвуя здравым смыслом, беззащитны при встрече с актором, чей образ действий предусматривает ложь и дезинформацию, разработанные специально для использования этой приверженности журналистскому балансу.

Есть также и более практическая причина. БОльшая часть новостей об Украине до сих пор приходит через московские бюро. Тамошнее сочетание местного повседневного влияния с нюансами аккредитации делает недвузначное освещение конфликта маловероятным. Журналисты, намеревающиеся давать информацию с самОй оккупированной восточной Украины, сталкиваются с еще более серьезными вызовами. Утечка переписки пресс-служб самозваных сепаратистских республик дает понять, что любой корреспондент, не способный адекватно артикулировать кремлевский нарратив, или осмеливающийся слишком углубляться в причастность России, немедленно лишатся аккредитации. Журналисты, которым постоянный доступ нужен, чтобы заработать на жизнь, не могут позволить себе это игнорировать.

Пожалуй, самым большим препятствием для лучшего освещения событий в Украине является отсутствие знаний о местных реалиях и понимания современного украинского контекста. Отправлять корреспондентов из Москвы для освещения Украины - явно нарываться на неприятности, но это все еще, возможно, лучше, чем просить стрингеров, не имеющих мало-мальского представления о регионе, чтобы сделать толковый репортаж. Украина была вне поля зрения международного радара большиую часть из последних двадцати пяти лет и остается неизведанной землей для всех, кроме обитателей крошечной ниши среди постсоветских журналистов. Это вылилось в тот уровень невежества, который (что вполне понятно) сделал неинформированных репортеров уязвимыми для манипуляций и опасных обобщений.

К счастью, ситуация улучшилась с 2014 года, когда многие пытались изображать русско- и украиноязычных как враждующие племена, втянутые в этнический конфликт. Тем не менее, всплеск медийного интереса к Украине после Революции Евромайдана только начинает заполнять многие зияющие дыры в одной из наиболее недооцененных глав в европейской истории. В настоящее время большая часть имеющейся литературы по Украине до сих пор поступает из российских или россиецентричных источников, в то время как многие в международном медиа-сообществе продолжают принимать притязания России на исключительную историческую гегемонию над Украиной за чистую монету. По всей вероятности, потребуются десятилетия усиленных разоблачений, прежде чем внешний мир начнет понимать Украину, не смотря на эту страну через российскую призму.

Не все плохо. Недавно опубликованные результаты расследования Объединенной следственной группы трагедии MH17 послужили разоблачению глубины и сложность кремлевской дезинформации, приведя к повышению уровня скептицизма в отношении любой информации, поступающей из российских источников. Воздушная война Кремля в Сирии произвела столь же отрезвляющий эффект. Тем не менее, неоднозначное освещение СМИ конфликта в Украине по-прежнему является серьезной проблемой. Пока международная пресса считает уместным называть российских граждан, "пророссийскими," реалии гибридной войны, которую президент России Владимир Путин ведет в Украине, останутся окутаны туманом неопределенности, и мир будет оставаться недостижимым. Ни один конфликт не может быть улажен, когда его главному участнику позволяют делать вид, что он является непричастным сторонним наблюдателем.