Главные невоенные вызовы. Как не потерять Украину после войны

В украинском обществе в последнее время довольно много говорят то о планах восстановления, то о борьбе с коррупцией, то об экономических моделях будущего. Но, по моему мнению, все эти вещи, кроме их, преимущественно, несистемности, имеют еще одну фундаментальную проблему: все предложенные решения слабо коррелируются с происходящим "на земле" и предлагают "идеальные решения" для вакуума, где нет предыдущих общественных договоренностей, страхов и историй ошибок Я выделил три, мне кажется, ключевые общественные проблемы, с которыми нам придется столкнуться (точнее, мы уже с этими проблемами живем). И без попыток решить именно эти проблемы все "планы Маршалла" не будут иметь никакого шанса на успех. Отдельно хотел бы обратить внимание на то, что я сознательно не пишу о военных угрозах, которые, конечно же, базовые. Но о войне должны писать военные эксперты. Итак, есть три проблемы:

1. Сегментация общества и абсолютная потеря диалога между социально-политическими пузырями. Тенденция к фрагментации общества

Базовой проблемой Украины в довоенный период был разрыв между человеком и государством. Украинцы состоялись как политическая нация, что подтвердило 24.02.2022, но при этом государство было одновременно дорогим и "чужим" для украинцев. В первые месяцы войны произошло абсолютное объединение человека и государства. Сейчас происходит процесс капсулирования крупных сегментов общества вокруг определенных лидеров (идей). И каждая из этих капсул воинственно настроена к остальным. На сегодняшний день, согласно разным социологическим исследованиям, пятипроцентный барьер преодолевают или находятся на грани преодоления 7-8 политических сил. С точки зрения развития атрибутивного (показательного) демократического процесса, это вроде бы хорошо. Но мы входим в процесс фрагментации общества, капсулирования больших групп, которые часто (преимущественно) агрессивны по отношению друг к другу. Отличие от 2004 и 2013 годов состоит в том, что страна делится не на два непримиримых лагеря, а на 5-7 лагерей с тенденцией к еще большим (микро)расколам. И все это происходит на фоне того, что каждый из этих лагерей начинает открыто или завуалированно исповедовать идею "государство — это я".

2. Отсутствие диалога элит о разработке единых правил игры. Так создается ситуация, при которой картинка будущего принципиально не нужна элитам для решения политических (электоральных) задач

Наша политика давно (начиная с 2004 года) превратилась в фанатскую тусовку, где основой политического процесса является вера в политического лидера и ненависть к другим, основанная на вере в то, что вне идей своей тусовки правды просто не существует. Сужение политической поддержки у большинства акторов заставляет их и их адептов не искать диалога, а наоборот, более агрессивно защищать свое пространство, которое, повторюсь, преимущественно имеет тенденцию к сужению.

Все самые сложные решения и реформы имеют успех только там, где есть пакт элит об обязательности выполнения определенных правил игры. Законы здесь важны, но вторичны по отношению к пакту элит, который и предусматривает или не предусматривает соблюдение этих законов. Нынешняя ситуация обостряет вопрос этого самого пакта, ведь пока мы не видим даже намеков на то, что подобный пакт будет кто-то инициировать или тем более поддерживать. Сложившаяся с конца 90-х политическая система дошла до своего краха, с точки зрения производительности и создания картины будущего. Она даже не нуждается в этой картине. Достаточно просто фетишизировать те или иные, часто вырванные из контекста, детали. И потом эксплуатировать эти фетиши.

При этом конфликт внутри общества становится и горизонтальным — между разными пузырями, и вертикальным — когда представители низших классов искренне ненавидят представителей высших классов из враждебных пузырей. По сути это некая война всех против всех. Пока она относительно латентна, но с окончанием настоящей войны имеет все шансы перейти в открытую фазу.

3. Самоцензура под влиянием страха абьюза постепенно становится причиной потери творческой инициативы на всех уровнях

За два с половиной года войны выстроилась система коммуникации в обществе, предусматривающая ряд информационных самоограничений, которые часть общества и большинство СМИ взяли на себя. Я далек от критики телемарафона и считаю, что он играл и играет свою роль для части общества. В конце концов, в эпоху интернета лишь относительно небольшая часть беднейших слоев общества не может получить альтернативу. Но у нас появилась другая проблема: часто гипертрофированная самоцензура, которая становится в определенные моменты страшнее цензуры. И я здесь говорю не только о необходимых во время войны ограничениях. Я говорю о сознательной самоцензуре многих, кто понимает, что любая высказанная идея предполагает не дискуссию, а систему наказаний (абьюза), направленную на моральное уничижение всех, кто имеет другую точку зрения. Это в свою очередь приводит не только к желанию многих уйти во внутренний мир, но и к потере творческой инициативы на самых разных уровнях. Ибо каждый пузырь старается ревностно воевать за свой сегмент общественно-политического пирога, не подпуская к нему конкурентов. Появление альтернативной точки зрения категорически запрещено.

Все эти три проблемы можно свести к одному знаменателю: отсутствие диалога в обществе. Это произошло не вчера. Повторюсь: модель государства как группы фанатских клубов начала создаваться с выборов 2002-2004 годов и сейчас она просто достигла угрожающих масштабов, особенно с учетом войны. Главное, что нам нужно понимать, — такая модель разрушительна. Ведь отсутствие законных и понятийных инструментов и доминанта фанатской целесообразности — путь к деструкции.

Каков выход из ситуации? Поиск компромиссов и объединяющих точек. Без сложнейшего диалога элит шансов на реальный экономический рывок после окончания войны не существует. Да, сейчас еще очень рано говорить об окончании войны. Но потом может быть поздно говорить о начале диалога.