Дело о взятке Юрченко. Почему для Банковой важно, чтобы "слуга" не вышел под залог

В понедельник, 21 сентября, Высший антикоррупционный суд постановил взять под стражу народного депутата - "слугу" Александра Юрченко в зале суда с возможностью внесения залога в размере более 3 млн грн.

Буквально через несколько часов по многим Телеграм-каналам пошла гулять информация о якобы готовящейся "слугами" сделке с Юрченко. Ее суть в том, что выходить из СИЗО депутат не будет до выборов, чем поможет партии создать видимость торжества закона: подозреваемый во взяточничестве сидит, а не гуляет на свободе. Взамен якобы Юрченко обещают после выборов спустить дело на тормозах, не доводить до суда, заменить меру пресечения на домашний арест, и в конце концов он останется в Верховной Раде.

Теперь осталось дождаться, будут ли адвокаты Юрченко ходатайствовать об изменении меры пресечения, и будет ли внесен залог. В принципе, с тех пор как в украинском законодательстве появилась норма о возможности выхода под залог, в СИЗО остаются дожидаться суда только нищеброды, а уважающие себя чиновники средней року и выше сразу вносят требуемые суммы.

Также история с Юрченко — хороший повод вспомнить, как практика залога появилась в Украине, и кто при этом оказался главным пострадавшим. Еще во времена Януковича отечественный КПК был реформирован согласно европейским нормам – по крайней мере, так тогда объясняли, зачем, собственно, это было сделано. С 2012 г. суд может избрать в качестве меры пресечения для подозреваемого личное обязательство, личное поручительство, залог, домашний арест либо содержание под стражей .

При этом есть два типа случаев, в которых подозреваемый на время следствия наверняка сядет за решетку. Первый – это статьи Уголовного кодекса, такие как госизмена, посягательство на территориальную целостность, терроризм, создание незаконных вооруженных формирований. Тут закон запрещает судье выбирать в качестве меры пресечения не СИЗО.

Второй – это случаи, когда у судьи есть право не назначать залог: преступления, связанные с насилием или его угрозой, гибелью человека, а также для лиц, которые уже нарушали условие залога.

То есть в Украине коррупционные преступления не относятся к таким, при подозрении в которых обязательно сажают за решетку. Примечательно, что согласно практике ЕСПЧ, содержание под стражей – это исключительная мера, которая должна использоваться только в случае, если все остальные меры не позволяют избежать рисков, например, давления подозреваемого на следствие или его выезд из страны.

Впрочем, европейская практика не очень-то интересует украинцев, которые раз за разом видят, как коррупционеров отпускают под залог прямо из зала суда, а их дела потом разваливаются, не доходя до приговора. Эта практика постоянно портила имидж власти во время президентства Петра Порошенко, то же самое происходит и при Владимире Зеленском.

О животрепещущей теме нынешний президент заговорил еще осенью 2019 года, заявив, что залог дает возможность уклониться от уголовного преследования. В декабре он внес в Верховную Раду законопроект №2620 "Об особенностях определения размера залога при избрании меры пресечения в виде содержания под стражей за совершение тяжкого или особо тяжкого коррупционного преступления", определив его как неотложный.

Согласно законопроекту, предлагается дополнить ч.4 ст.183 Уголовного процессуального кодекса пунктом, который позволит суду не определять размер залога при избрании меры пресечения в виде содержания под стражей в делах по тяжкому или особо тяжкому коррупционному преступлению.

Но подать законопроект – отнюдь не значит, что его с радостью примут народные избранники, даже с учетом президентской неотложности. Проект просто "завис" после предложения о его доработке комитетом Рады по вопросам правоохранительной деятельности. Хотя, скорее всего, в Офисе президента прекрасно понимали, что документ имеет крайне мало шансов найти поддержку у депутатов, привыкших примерять подобные инициативы на себя — ну кому захочется безальтернативно отправиться в СИЗО, если его возьмут за какую-нибудь провокацию "агента Катерины", как Розенблата или Полякова?

С другой стороны, проект Зеленского о залоге — это способ переложить ответственность за гуляющих на свободе взяточников на Верховную Раду. А история с Юрченко, очень может быть, резко актуализирует данный вопрос и о проекте №2620 снова будут рассказывать как о способе более сурово обходиться с коррупционерами.