Два года Зеленского. Итоги

2019. Давайте дадим этому парню что-то сделать, а если ему не удастся, мы уедем за границу.

2021. Они имитируют борьбу с коронакризисом, а мы имитируем, что слушаем их. Выезд за границу никто не отменял.

Критичность этой истории заключается в том, что из общественного договора исчезает будущее как таковое.

В долларовом эквиваленте ВВП 2020 года даже вырос по сравнению с 2019-м. Но в то же время мы должны четко сказать самим себе: нам везет. Причин как минимум четыре. Рост цен на зерновые, рост цен на железную руду, рост спроса на нашу ИТ-сферу благодаря локдауну и, наконец, увеличение официальных переводов работников (невозможность вживую передать деньги).

Никаких системных изменений не произошло и не происходит. Конца эпохи бедности никто не ожидает. Сейчас мы проходим одну из самых глубоких точек апатии общества за все годы независимости. Это, с одной стороны, помогает власти, а с другой — отложенная проблема грозит отложенными катаклизмами, которые как минимум можно было бы немного сгладить сейчас.

На сегодня мы пробуем казаться проамериканским государством, правда, без всякой внешней политики и без политики относительно отношений с США.

Власть боится вслух сказать о возможности военных действий. И это приводит не только к раздражению общества (люди хотят услышать что-то конкретное от власти), но и к появлению страха, что мы не готовы к войне.

Сейчас состоялся консенсус олигархов с Офисом и президентом. Суть консенсуса проста: власть имитирует борьбу с олигархатом, а каналы олигархов не критикуют власть вообще. Закрытие "каналов Медведчука" привело к ситуации, когда критика Зеленского идет исключительно через каналы, связанные с Порошенко, и в информпространстве нет превалирования негатива по отношению к власти.

Закон об олигархах вряд ли изменит расклад сил и будет писаться, судя по всему, прежде всего против Порошенко. Ключевой для Запада и для Зеленского вопрос Коломойского пока завис. Офис не имеет никаких решений, а Коломойский имитирует полную лояльность, ожидая времени, чтобы попытаться расторговаться.

Борьба с коррупцией свелась к:

1. войне за сохранение в должности руководителя НАБУ Артема Сытника (уже сейчас понятно, что он отбудет полностью свой семилетний срок, который закончится через год);
2. войне за назначение руководителя САП (пока мы не понимаем, кто это будет);
3. войне за контроль над судебной ветвью власти, которая привела к полному хаосу системы (нет ни свободы судов, ни контролируемости из одного центра влияния).

Сегодня тема борьбы с коррупцией отошла на второй план из-за угрозы агрессии со стороны РФ. И главные "боевые действия" будут проходить по линии назначения руководителя САП. Судя по всему, это будет один из пакетных вопросов по предоставлению нам помощи вообще и летального оружия в частности.

Решения СНБО квазиюридические и несут прежде всего декларативный характер. В то же время они дают группам влияния во власти определенное окно возможностей, которое может быть использовано для занятия экономических ниш тех, кто попал под санкции. Но проблема в том, что "проглотить" весь пирог невозможно при отсутствии централизованной системы управления. Поэтому через некоторое время мы имеем все шансы оказаться в ситуации, когда бывшие "контрабандисты" будут выполнять подряды у новых владельцев схем. Такая же ситуация была в 2010-2014 гг. и после победы Революции достоинства.

Инструмент санкций эффективен для временного выбивания из системы определенных кадров, но он не решает ни вопросы коррупции, ни вопросы кадрового голода.

Информационная политика сводится к текущему хайпу и переводу фокуса внимания с одних тем на другие. Системную информационную политику невозможно проводить по одной простой причине: невозможно пиарить то, чего нет. Единственная сквозная тема для пиара — "Большая стройка". Но эта тема не может объединять страну.

Власть не предложила ни одной идеи, которая дала бы повод для гордости, — и это является одной из главных угроз для нас как для нации. Дело в том, что национальная идея в ее романтическом проявлении исчерпала себя. А новая не предлагается — о ней никто даже не думает.

1. Зеленскому очень нравится быть президентом.
2. Зеленский понял, что простых и быстрых решений нет. Однако что предложить людям — пока неизвестно.