На что пойдет Лондон, чтобы удержать Эдинбург

Поскольку Брекзит четко разделил Великобританию по историко-географическим линиям, а официальная позиция ЕС остается жесткой, мол, "с чемоданами на выход", имеет смысл взглянуть на перспективы формирования на территории "Разъединенного Коро­левства" новых, более гармоничных государственных образований. Углубление политического кризиса в Вестминстере и рукотворный экономический кризис, если ситуацию не исправить быстро (а это сложно, поскольку ряд видных лидеров-консерваторов продолжают демагогическую риторику об "уважении воли народа"), будут толкать Шотландию к новому референдуму о независимости. Ситу­а­ция теперь развернулась в обратную сторону — сторонники единст­ва с Англией недавно голосовали про­тив разрыва с ЕС, а если считать Брекзит, то дважды. Так что здесь все довольно прозрачно, а лондонским политикам надо что-то решать: либо страна идет на досрочные выборы, либо новый консервативный кабинет мобильно оформляет "развод", а шотландцы — отделение.

Вполне ясна и ситуация с Гибрал­таром: пока в Мадриде говорят об общем управлении Скалой, что выглядит весьма логично в связи с решением 
Великобритании стать неевропейской. А в случае появления независимого английского королевства (впервые с начала XVIII в.) правовая ситуация, возникшая в ходе Утрехтского (1713 г.) и Версальского (1783 г.) договоров, меняется: ни в одном из них Гибралтар не принадлежит ни к какому новому образованию под названием "Англия", тем более если оно не является реставрированным государством Тюдоров, и должен быть возвращен Испании.

Между тем позиция Лондона в ходе "Соглашения Страстной пятницы" (10 апреля 1998 г.) состояла в том, что корона не признает легитимность ирландских притязаний на шесть графств Ольстера до тех пор, пока таковой не будет политическая воля большинства граждан этих графств. Похоже на то, что если раньше большинства никогда не было, то теперь происходят перемены — абсурдное поведение правых популистов грозит катастрофой экономике Северной Ирландии (кстати, до 3% ее населения сегодня составляют выходцы из Восточной Европы, но это не остановило избирателей от проевропейского выбора). Так что некоторое время там подождут отрезвления центральной власти. Но судя по заявлениям, ряд влиятельных политиков считает старый уговор с Британией утрачивающим легитимность, и дело может двинуться в сторону референдума (а такового еще не было) о воссоединении с Ирландией и досрочных выборов в местный парламент.

Трудной представляется судьба Уэльса, в котором евроскептики оказались в большинстве. Видимо, ему придется пройти весь цикл разорений и 
разочарований вместе с Англией, хотя это в некоторой степени символично, ведь наследник английского престола называется "принц Уэльский", и не так-то просто будет это изменить, переквалифицировав Чарльза Виндзора в графа Честерского.

Наиболее любопытной кажется дальнейшая перспектива самого города Лондона, проголосовавшего за ЕС, как и некоторых заморских юрисдикций Великобритании, теряющих после Брекзита привлекательность для больших международных инвестиций (об этом написал Джордж Сорос, упомянув не только биржу и банки, но и рынок жилья, а также образования). Поскольку перенос столицы в Винчестер, столицу Англии до завоевания Лондона Альфредом Великим в 886 г., пока не рассматривается, Сити придется как-то разрешить противоречия, сложившиеся между ним и английской глубинкой. В этом смысле новому мэру города Садику Хану будет полезен опыт специальных административных районов КНР — Гонконга и Макао, умудряющихся как-то уживаться с Китаем, будучи при этом, по сути, отдельными субъектами. Также стоит припомнить, как в свое время британская колония Сингапур смогла удержаться против быстро дичавшей Малайзии, хотя изначально вошла в нее по результатам (да-да) референдума. Между тем вывешивание антипольских плакатов в британской столице свидетельствует о том, что процесс деградации общества в сбросившей иго еврократов "Малобритании" может быть таким же быстрым, как и в других странах, где ранее побеждали "консервативные революции", например в Иране.