Ананас от зноя. Как Украина побывала "ананасной житницей" Европы и зачем нам при летнем изобилии привозной тропический фрукт

Когда температура окружающей среды подбирается к отметке +30°C, воле-неволей начинаешь думать о тропиках. Причем даже не столько о море и пальмах (поскольку эти мысли практически несовместимы с работой), сколько о присущем тамошнему региону типу питания. Ведь одно дело – знать о пользе регулярного поглощения фруктов, овощей и зелени, что называется, головой, а другое – буквально физически ощущать, что свежие салаты, холодные окрошки и фруктово-ягодные "мешанки" являются той самой едой, которую ошалевший от непривычной жары организм согласен принимать без особого отвращения. 

Ну а в рамках размышлений о "тропической диете" трудно обойтись без дум об ананасе – едва ли не важнейшем из фруктов так называемых стран вечного лета. Собственно, будь это иначе, несколько веков тому назад на далеком карибском острове Puerto Rico (по-испански это означает Богатый Порт) не "родился" бы оригинальный питейный состав Piña colada (произносится как "пинья коляда") из смеси свежайшего ананасного сока, "молочка" недозревшего кокосового ореха и некоторой доли местного темного рома. В современном государстве Пуэрто-Рико этот микс имеет статус национального напитка, а в большинстве стран мира трансформировался в один из самых знаменитых и востребованных летне-вечериночных коктейлей "пина колада". 

Конечно, бешеная популярность ананаса, стимулирующая все новое основание его плантаций во всех регионах с подходящим климатом, связана не только с гастрономическими свойствами необычных плодов. Недаром в современных ботанических справочниках "фруктовый король тропиков" характеризуется как пищевая, декоративная и техническая культура. Однако если бы не восхитительный запах и вкус ананасных "шишек", то, возможно, судьба ценного растения сложилась бы совсем по-другому.

"Сосна индейцев"

Как и в случае с большинством других растений, давно вывезенных человеком за пределы "материнского" региона, при поиске родины ананаса ставку пришлось сделать на обнаружение местности с наибольшим числом дикорастущих форм этого представителя семейства бромелиевых (лат. Bromeliaceae). В результате было установлено, что "колыбелью" данной культуры являются все тропико-экваториальные земли Южной и Центральной Америки.

Увы, особенности местного климата, практически исключающие длительное сохранение любой органики, и историческое отсутствие у коренного населения Америки собственной письменности не позволили ученым установить, когда именно ананас из дикого растения был превращен в культурное. С достаточной долей вероятности можно говорить только о том, что случилось это, по всей видимости, где-то на территории Гвианы – региона на северо-восточном побережье Южной Америки, земли которой сегодня принадлежат нескольким государствам. Неоспоримым же фактом является то, что к моменту первого прибытия европейцев на американский континент приносящие вкусные и ароматные плоды полезные "колючки" от Мексики до Бразилии возделывались уже повсеместно.

Именно поэтому первым "белым человеком", попробовавшим ананас, официально считается легендарный Христофор Колумб. Под впечатлением от дегустации невиданного прежде лакомства, первооткрыватель Нового света в 1943 году сделал такую запись: "С виду похож на сосновую шишку, но вдвое больше по размерам, этот фрукт превосходен на вкус, мягок и очень полезен".

Без особых затей назвав нового "знакомца" piña de Indes (в буквальном переводе с испанского "сосна индейцев"), великий мореплаватель решил доставить его образцы в Европу. Однако к тому моменту, как экспедиция вернулось в Кастилию, "в живых" остался один-единственный плод, который, согласно свидетельству итало-испанского историка Пьетро Мартире д'Ангьера (итал. Pietro Martire d'Anghiera, 1457-1526), был вручен самому королю Фернандо II. После чего монарх заявил придворным, что это лучшее из всего, что он пробовал.

Тем не менее официального ботанического "крещения" от испанцев растение так и не получило. Однако в 1555 году первый французский исследователь Нового Света Андре Теве (фр. André Thevet) зафиксировал слова "nanas" и "comosus", что на языке индейцев тупи-гуарани (аборигенов Бразилии, Боливии, Парагвая и Аргентины) означало "великолепный фрукт" и "хохолок". Таким образом научное латинское имя ананаса Ananas comosus стало обозначать "великолепный фрукт с хохолком".

Впрочем, ряд других источников связывает название "ананас" с взятым из иного индейского диалекта выражением "ana-ana", то есть "запах запахов". Так что не исключено, что в данном случае по необъяснимому капризу судьбы к одному и тому же названию душистого соплодия "сосны индейцев" различные "старосветские" народы пришли сразу с нескольких сторон. Косвенным образом, кстати, эту версию подтверждает тот факт, что в большинстве известных языков "имя" ананаса звучит похоже. Фактически, единственным исключением из этого правила являются англичане, упорно именующие тропическое сокровище pineapple – то есть сосна-яблоко.

Королевский фрукт

Неизгладимое впечатление, которое вкус и запах ананасных соплодий (а с точки зрения ботаники эти жесткокорые "шишки", как и "ягоды" малины, шелковицы, ежевики и т.д., характеризуются именно так) производили на новых хозяев Америки, не могло не вдохновить последних на попытки распространить ананас на территорию других колоний с подходящим климатом. В итоге уже в XVI веке он был завезен в Индию (по одним источникам, в 1548, по другим – в 1578 году) и на Филиппины, где неожиданно стал источником не только вкусных плодов, но и оригинальной ткани, изготавливаемой из лубяного волокна зрелых ананасных листьев. Полупрозрачная, но при этом достаточно жесткая, сегодня она известна как пайна (англ. pina cloth) – один из излюбленных материалов именитых дизайнеров, делающих ставку на органические изделия ручной работы.

А в XVII веке ананасовые плантации появились в Индонезии, Малайзии, Южной Африке и Австралии. Что, впрочем, все равно не решило проблему доставки чудесных плодов в Европу, поскольку даже самые быстроходные парусники были в пути слишком долго, чтобы ценный груз удалось довезти не испорченным.

Поэтому примерно к середине того же столетия страстно мечтающим о вкусе ананасов европейцам стало окончательно ясно, что производство экзотических "шишкояблок" придется как-то организовывать на местах. Тем более что у знати как раз вошли в моду так называемые зимние сады, и она азартно соревновалась в их величине, изысканности и способности превращаться в оригинальную гостиную, салон и бальный зал.

Быстрее всех задачу получения первого посадочного материала для будущих ананасных теплиц "голубых кровей" решили самые мощные морские державы своего времени – Британия и Голландия. Однако вскоре выяснилось, что красивая оранжерея с "экзотическим" климатом отнюдь не гарантирует успех в ананасоводстве. И пока методом проб и ошибок для заморских капризуль не был создан специфический "инкубатор" из медленно преющей увлажненной щепы или соломы, все попытки склонить их к плодоношению были безрезультатны.

Однако в 1672 году садовнику Джону Роузу, наконец, удалось невозможное, и первый съедобный плод европейского ананаса был с почтением вручен английскому королю Карлу II. Этот исторический миг запечатлел тогдашний придворный живописец, нидерландский художник и гравер Хендрик Данкертс (нидерл. Hendrick Danckerts, 1625 — 1680).

Забавно, что ровно к этому моменту владельцы голландских теплиц решили, что ананасная возня не стоит свеч. Поэтому весь посадочный материал, от которого так кстати решили избавиться вчерашние конкуренты, был выкуплен для оранжереи Виндзорского замка.

Ну и, конечно же, вслед за королем пылкой страстью к ананасам немедленно воспылали лучшие люди государства. Причем не только на уровне обустройства "карманного" ананасового хозяйства, но и методом манифестации ананасных мотивов в оформлении поместий. Иногда даже сразу архитектурном. Во всяком случае именно так поступил лорд Чарльз Мюррей, специально для которого в 1686 году был создан наследуемый пэрский титул "граф Данмор". С его легкой руки шотландское поместье Данмор и в наши дни восхищает посетителей необычной башенкой в виде ананаса.

Французскому же королю Людовику XV восхитительный тропический плод впервые в жизни довелось попробовать лишь в 1733 году. Результатом этого гастрономического опыта стало повеление немедленно приступить к подготовке экспедиции в Южную Америку – за саженцами дивной культуры, а заодно создать специальный комитет кулинаров для разработки новых блюд, в рецепте которых должны присутствовать ананасы. И "всего" 18 лет спустя (в 1751 году) состоялся праздник, посвященный прибытию в Версаль вожделенных ананасных "деток".

Ну а в 1767 году члену Французской академии наук и Лондонского королевского общества ученому-ботанику Бернaру де Жюссьё (фр. Bernard de Jussieu) удалось "приручить" ананасы настолько, чтобы обеспечить их непрерывную поставку к дворцовому столу.

О жизни и смерти украинских ананасов

Опыт успешного освоения тепличного производства ананасов, помноженный на их "королевскую" биографию, вызвал настоящую эпидемию ананасоводства в условиях умеренного климата. Экзотические плоды собственного урожая стали чем-то вроде квалификационного признака знатного дома, поэтому завести соответствующее хозяйство стремились все, кто желал был принятым в высшем свете Европы.

Ну а так как в XIX веке благодаря заключению ряда союзов против наполеоновской Франции Российская империя стала причислять к европейским державам и себя, то ананасная мода увлекла и "сливки" ее общества. И пусть приобщение ко вкусу "сосны индейцев" поначалу не обходилось без конфузов (вроде попытки вводить ее в состав супов и гарниров, поскольку из-за необычной внешности "модную иностранку" то тут, то там принимали не за десертный плод, а за овощную культуру), в итоге у нее появилось немало поклонников.

Наиболее же впечатляющие успехи в ананасном производстве демонстрировали теплицы Украины. К началу ХХ века только в европейские страны оттуда ежегодно поставлялось под 50 тонн (точнее, около 3 тысяч пудов) душистых ароматных "шишек".

Увы, когда в 1917 году над вчерашней империей простерлась власть большевиков, "программно-революционное" двустишие Маяковского "Ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит, буржуй" практически в одночасье поставило тропический плод вне закона. Причем так основательно, что до крушения СССР львиная доля граждан этого государства не могла похвастать личным знакомством со вкусом "буржуйской" экзотики. 

Наслаждение без запретов

Когда вместе с "железным занавесом" естественным образом исчез и негласный запрет на ананасы, "наш человек" не без удивления обнаружил, что их душистые "шишки", как и бананы, могут круглогодично присутствовать в свободной продаже. Причем по вполне приемлемым ценам – невзирая не то, что везутся издалека. Что, безусловно, не мешает энтузиастам организовывать тепличные хозяйства, специализирующиеся на производстве различных теплолюбивых культур.

Тем более что в настоящий момент соплодия ананаса относятся к самым востребованным фруктам мира (на их долю приходится порядка 20% рынка всех тропических "вкуснятин") и высоко ценятся не только гурманами, но и медиками различных специализаций – от диетологов до хирургов. Ведь, кроме впечатляющего набора органических кислот, витаминов и микроэлементов, в них, как и всех прочих частях растения Ananas comosus, присутствует уникальный фермент бромелаин, эффективно расщепляющий белки, в том числе поступающие с пищей. Специфическое покалывание губ и языка, которое возникает при употреблении избыточного количества спелых "королевских фруктов" и почти любого – слегка недозревших, как раз и обусловлены действием этого вещества.

Его же "талантами" объясняется и то, что регулярное включение ананаса в пищу не только резко облегчает пищеварение и улучшает обмен веществ, но и способствует разжижению крови. Именно поэтому "королевский фрукт" объективно помогает легче переносить жару, а заодно и избавляться от лишних килограммов.

К счастью, в настоящее время уникальный ананасный энзим (причем по отдельности из стеблей и из плодов) рассекречен и изучен настолько, чтобы стать важной частью целого ряда фармакологических препаратов, в том числе противовоспалительного и репарационного ("тканевосстановительного") действия. В свете этого, кстати, опыт индейцев, традиционно врачевавших с помощью ананасного стебля (где бромелаин накапливается в максимальной концентрации) ушибы, вывихи и некоторые раны, стал восприниматься совершенно по-новому.

Применяется ананасный фермент и в пищевой промышленности: с его помощью, например, можно размягчить самое жесткое мясо.

Но, конечно, настоящие кулинары, как и истинные гурманы, предпочитают иметь дело с "живой" ананасной мякотью, способной украсить не только практически любой десерт, но и великое множество яств с мясом, рыбой и морепродуктами.

Ну а насколько блюда с ананасом и в нашей полосе достойны имиджа "еды от зноя", придется проверять самостоятельно. По прогнозу, погода для этого будет пока вполне подходящей.