О торговой войне, которую начала Беларусь с Украиной, — интервью с Борисом Кушнируком

"ДС" На фоне обострения отношений Минска с ЕС и Украиной стало известно, что Беларусь будет лицензировать товары из Украины (а это более $1 млрд в год), то есть регулировать экспорт в ручном режиме. Является ли критической для нас эта ситуация?

Б.К. Относительно нашего экспорта в Беларусь. В прошлом году он составил $1,335 млрд. В этом году могло бы быть больше в теории, потому что экономика растет после пандемии, но, если мы говорим об украинском экспорте в общем, то в прошлом году он составил почти $50 млрд. То есть $1,3 млрд, которые мы теряем, — это неприятно, но не критично, а тем более не та проблема, которая создает угрозу для Украины с точки зрения дестабилизации украинской экономики. На мой взгляд, ошибка нашего правительства в том, что оно не предупредило украинский бизнес: неадекватность белорусского режима может привести к ситуации, которую мы сейчас наблюдаем, в том числе с ограничением экспорта.

"ДС" А какова ситуация с импортом из Беларуси, его сокращение или даже исчезновение сильно ударит по украинской экономике?

Б.К. Что касается белорусского импорта, то есть три ключевые позиции. Во-первых, 52% от общего объема в $2,9 млрд (за 2020 г.) — это нефтепродукты. Во-вторых, более 10% — это минудобрения, а в-третьих — машиностроительная продукция, которая составляет 7–8%, в первую очередь это автобусы МАЗ. Я постоянно задавал вопрос, зачем мы покупаем их, когда есть достаточно конкурентное производство автобусов и троллейбусов, а Беларусь субсидирует свою продукцию, предоставляет существенные кредитные льготы и за счет этого имела возможность поставлять ее в Украину. Вопрос даже не в санкциях, а в логике. У нас нет ни критического экспорта, ни критического импорта, если мы полностью прекращаем торговые отношения с Минском. Учитывая неадекватность режима Лукашенко, это фактически является вынужденным шагом. Нужно вводить санкции против всех белорусских государственных предприятий и производств. С прошлой осени окончательно ясно, что мы будем иметь с белорусской стороны существенные риски, не только в вопросах безопасности и военные, но и экономические.

"ДС" Насколько быстро мы можем перекрыть из других источников основные товарные группы белорусского импорта, в первую очередь бензин?

Б.К. Сегодня я видел заявление Кременчугского НПЗ "Укрнафты" о готовности покрыть некоторую часть потребности в нем, ведь сейчас используется максимум 15% мощностей Кременчугского НПЗ.

"ДС" Коломойский воспользуется этим, значительно повысив цены на топливо?

Б.К. Здесь вопрос заключается в том, что должна быть активная деятельность Антимонопольного комитета, чтобы не допустить злоупотребления. В то же время нужно наладить поставки со стороны Румынии, Литвы и Азербайджана.

"ДС" А как насчет замещения продукции белорусского химпрома?

Б.К. Минудобрения, как и вся сырьевая продукция, легко заменяются. Ты покупаешь просто товар с определенными стандартными свойствами и все, а его происхождение непринципиальное. Даже если закрывается один рынок, то это не особо угрожает, конечно, если против тебя не вводятся какие-то определенные санкции, которые могут ввести против Беларуси. Можно потерять рынок определенной страны, но сырьевые рынки балансируются: если ты в одном месте не сможешь покупать товар, то откроется ниша на других территориях.

"ДС" Так же может быть и с рынком северных соседей?

Б.К. Абсолютно. Если посмотреть на структуру нашего экспорта, которая, к сожалению, преимущественно сырьевая (за исключением продуктов переработки пищевой промышленности, аграрная продукция, металлургическая является фактически сырьевой), то появляются риски товарообмена с неадекватным режимом. Когда имеешь дело с ним, нужно быть готовым, что в определенный момент ты просто вынужден будешь уйти от торговли с неадекватом.

Еще в 2007 и 2008 годах, когда Порошенко захотел строить заводы в России, я говорил, что считаю это глупостью, потому что, учитывая долгосрочные проблемы Украины с Россией, очевидно, мы столкнемся с проблемой перекрытия кислорода с ее стороны и российский рынок станет слишком рискованным. Поэтому те, кто не смог переориентироваться, очень существенно пострадали. Однако вспомните ситуацию с нашими аграриями, которые поставляли продукцию туда. Россия закрылась для нас, но аграрный сектор продолжает расти, и все нормально. Он гибко отреагировал на потерю этого рынка, и аграрии сейчас уже даже не вспоминают о российском рынке.

"ДС" Насколько быстро мы сможем переориентировать наш белорусский экспорт на другие рынки?

Б.К. Довольно быстро, я считаю. Суммы относительно невелики, если брать экспорт в целом. Надо учесть и нюанс, что наш экспорт туда довольно диверсифицирован, и нет никакой позиции, где у нас больше 3–4% от общего экспорта по каждой отрасли, то есть мы нигде критически не зависели в поставках от Беларуси. Хотя, безусловно, те или иные производства пострадают, но для них это будет не смертельно.

"ДС" Может стать прекращение белорусского импорта стимулом для развития наших производств?

Б.К. Да, может. По нефтепродуктам наш производитель может полностью закрыть всю потребность внутреннего рынка. Там есть риск злоупотребления монопольным положением, но проблему Кременчугский НПЗ может закрыть. А если вы производите бензин у себя, то развиваете внутреннюю экономику, а не белорусскую, и не поддерживаете Лукашенко. То же касается автобусов, троллейбусов, грузовиков и так далее.