Зачем "Газпром" ввязался в иранскую авантюру

Как иранский газ пойдет в Европу

Иранская компания NIGC National Iranian Gas Co. (NIGC), воспользовавшись снятием международных санкций с Ирана, сделала первое официальное заявление о возможности строительства нового газопровода в Европу. "Региональные государства — главный приоритет для иранского экспорта. Китай и Индия также потенциально привлекательные получатели иранского газа", — сказал директор департамента международных отношений NIGC Азизолла Рамезани. До этого планы Ирана были иными: страна делала ставку на развитие экспорта голубого топлива с помощью презентованного в 2014 г. проекта строительства газопровода Islamic Gas Pipelines (IGP) через Сирию на греческий Кипр. Но затянувшаяся в Сирии гражданская война заставляет Иран отложить этот проект на неопределенное время и приступить к наверстыванию прибылей, упущенных в период санкций.

Альтернативой проекту IGP для Ирана является построенная в 2010 г. за более чем $1,8 млрд первая очередь идущего в Турцию газопровода Дехголан—Базарган—Эрзурум—Стамбул мощностью 60 млрд куб. м в год. Его на паритетных условиях строили NIGC и турецкая частная компания  Som Petrol. До самого последнего времени перспектива продления этого трубопровода до границы Турции с Грецией и Болгарией  была основой иранской стратегии. Провал проекта и разжигание Кремлем войны в Сирии огорчили Кипр и Грецию. Последняя не в восторге от необходимости покупать иранский или иракский газ через Турцию. Зато этот факт очень обрадовал Анкару, хотя и несколько преждевременно.

После начатой летом минувшего года отмены санкций турецкие компании рассчитывали стать пионерами в международном кредитовании иранской добычи и развития добычи газа. В начале осени минувшего года РФ взялась разжигать войну в Сирии, введя свои войска. Этим она окончательно похоронила абсолютно ненужный Турции иранский проект IGP. Но Анкара радовалась недолго. В конце осени минувшего года Тегеран со "спецмиссией" посетил Владимир Путин. Российский президент сделал Ирану некие "спецпредложения" в сфере совместной газовой политики (публично итоги визита Путина в Иран не оглашались, формально это был визит на саммит Клуба экспортеров газа). Реакция на это Турции оказалась резкой. Сначала турецкие ВВС заблокировали российский авиатранзит через свою территорию, а потом сбили российский военный самолет. После этого отношения стран резко испортились. Подобное последний раз случалось разве что в 2008 г., когда российская военная авантюра в Грузии бесславно завершилась из-за неофициального вмешательства Анкары. Там намекнули, что  дальнейшее продвижение россиян на Тбилиси закончится вводом турецких войск в южные территории Грузии.   

Что Кремль предложил Тегерану

Стремление Путина разжечь и затянуть войну в Сирии диктовалось во многом желанием максимально парализовать проходящий через эту страну иранский газопроводный проект IGP. Вполне возможно, что на каком-то этапе эта задача формировалась с надеждой на заигрывания с Турцией. Но теперь,  судя по всему, такие надежды рухнули. Это подтверждает и тот факт, что после состоявшегося 23 ноября прошлого года визита Путина в Иран Москва стала продавливать в Тегеране альтернативу турецкому транзиту иранского газа — маршрут через уже существующие газопроводы Армении и Грузии. Оттуда российский "Газпром" на определенных условиях сможет направлять часть иранского газа транзитом в ЕС через Украину и Беларусь.

Первым реальность авантюр Москвы с иранским газом показал грузинский экс-премьер  Бидзина Иванишвили — акционер "Газпрома" и главная российская политическая марионетка в Грузии. Под его покровительством грузинские власти в конце осени посодействовали смене  собственников компании "Тбилгаз", которая является ключевой транзитной точкой маршрута Иран—Армения—РФ—Европа. Предыдущий акционер — "КазМунайГаз" — в конце 2015 г.  вынужден был покинуть грузинскую компанию. После этого, в январе нынешнего года, последовало запоздалое заявление правительства Грузии о подготовке подписания нового соглашения о поставках и транзите газа с "Газпромом", который контролирует ГТС Армении. Заявление выглядело несколько странно — такие переговоры ведутся в сентябре—ноябре, но никак не под Новый год. 

Усиление позиций "Газпрома" в Грузии не имеет под собой никаких других видимых оснований, кроме продолжения осенней авантюры Москвы с иранским газом, вводом войск в Сирию и похоронами проекта IGP. Небольшие иранские поставки газа в Армению идут уже давно. Если они расширятся до Грузии, Кремль сможет предложить Ирану проект создания нового газового коридора и выход на газовый рынок ЕС через российскую территорию. В виде бонуса за это Москва, например, сможет предложить иранским компаниям участие в строительстве газопровода через Керченский пролив для его возможного продолжения к дунайскому шельфу Румынии. Такой поворот даст Москве новый рычаг давления на Киев.

В Румынию — через Крым

Максимально приближенный к Крыму блок румынского шельфа — дунайский — принадлежит российской Lukoil Overseas и подконтрольной ей американской Vanco Inetrnational. Официальный Бухарест в связи с этим давно чувствовал неладное. В минувшем году  "Лукойл" даже был оштрафован на 2 млрд евро за налоговые нарушения на местном НПЗ. Но после такого удара компания почему-то не ушла из Румынии. Контроль над дунайской частью шельфа Румынии и над строительством там газопроводов высокого давления остается в руках россиян, в том числе и американской дочерней компании "Лукойла". Этот нюанс максимально облегчает условия присоединения перспективной новой нитки газопровода в Европу, который может пройти через Керченский пролив в Крым и далее по морю к румынской ГТС.

Какой может быть политическая конъюнктура развития проекта газопровода Керченский пролив—Дунай? Ответ прост. Все будет зависеть от того, как в Киеве и европейских столицах будут строить политику решения проблемы оккупации Крыма. Корпорации Германии и Франции, например, контролируют 75% газовых сетей Румынии. И у них явно будет своя точка зрения на проект вывода Ирана на румынский рынок. Она едва ли будет совпадать со взглядами  Украины хотя бы потому, что в нашей стране все местные газовые сети (так называемые облгазы) контролируют вовсе не европейские инвесторы. Румынский газовый рынок уже несколько лет принадлежит  европейцам, и его развитие им пока намного интереснее украинского. Словом, если иранский газ пойдет на румынский рынок через Крым, то почему бы и нет — возражать не станут.   

Чем бы не завершились перспективные для РФ транзитные авантюры с Ираном и с газопроводным мостом Керчь—Дунай, они в любом случае принесут Москве ощутимую пользу. Ведь даже если нынешние прожекты останутся только разговорами, они будут выглядеть очередной победой Путина. Предлагая Тегерану альтернативный Анкаре маршрут, Россия усиливает недовольство Турции, тем самым глубже вовлекая ее в войну в Сирии. А разжигание войны (еще лучше — сразу нескольких войн в регионе) Кремлю нужно по целому ряду причин. Во-первых, дестабилизация Ближнего Востока дает шанс на рост мировых  цен на нефть. Во-вторых, идеологии путинизма действительно необходимо эффектное бегство в Сирию, чтобы затмить провал создания сепаратной "Новороссии" в Украине. В-третьих, это весьма прибыльная идея блокирования иранского экспорта через Сирию и Турцию, на которую в Тегеране на какое-то время смогут клюнуть. Ведь в конце концов, если иранский газ по факту не попадет ни в Крым, ни в восточные районы Украины, Кремлю будет чем и далее впечатлять российскую публику. Сейчас ему нужно найти замену лопнувшим с треском в 2013-2014 гг. российским трубопроводным авантюрам, таким как "Южный поток" и "Турецкий поток". Компенсировать их можно будет рассказами о прорыве иранского газа на рынок Закавказья.

Как Тегеран подготовился к отмене санкций

Иран предпринял неимоверные усилия для наполнения газовыми ресурсами новой трубы Дехголан—Базарган. Специально для этого газопровода компания NIGC весной прошлого года ввела в строй 12-ю фазу суперместорождения South Pars. Благодаря ему Иран намерен уже в 2017 г.  занять первое место в мире по газодобыче. Газоносный комплекс North/South Pars — крупнейшее нефтегазовое месторождение на планете. Оно находится в центральной части Персидского залива в территориальных водах Катара (Северный Парс) и Ирана (Южный Парс). Общие запасы суперместорождения постоянно растут благодаря геологоразведке. На сегодня они составляют около 51 трлн куб. м природного газа.
Для выхода месторождения на полную мощность осталось не менее пяти фаз, но еще до ввода в строй 12-й фазы добыча природного газа в Иране смогла вырасти на 6 млрд куб. м и достигла 166 млрд куб. м., выйдя на четвертое место в мире. После полного освоения всех ресурсов разработка месторождения начнет приносить иранским госкомпаниям NIOC и NIGC по $6 млрд в год, что равно почти 2% ВВП Ирана. Работы 2014—2015 гг. по вводу в строй месторождения Phase 12 проводились Ираном в условиях международных санкций без кредитов и полностью за собственные средства. За два года было вложено $7,6 млрд.