США - плохой пример? Почему у Милованова зря отвернулись от промышленности

Ложный путь

В июне промышленное производство в Украине сократилось на 2,3%, в июле - на 0,2%, в августе - на 1,7%, в сентябре - на 1,1%, а в октябре вообще произошел обвал до минус 5% (по сравнению с аналогичными периодами прошлого года).

Источник: Госстат

Объяснять провалы внутренней политики международными катаклизмами стало доброй традицией для наших государственных менеджеров. В НБУ падение курса гривни в прежние годы с упоением поясняли "выходными в США". Теперь и в правительстве кивают на экзогенные факторы развития.

Вот как написал на своей страничке в Facebook заместитель министра развития экономики, торговли и сельского хозяйства Сергей Николайчук: "На этот раз отечественная промышленность движется в общемировом тренде. У ряда наших партнеров такой провал в промышленности произошел на несколько месяцев раньше, а связь с европейской экономикой последние годы существенно усилилась... И хотя последние десятилетия в мире наблюдалась деиндустриализация (из-за роста важности сектора услуг и роста технологичности промышленного выпуска), такое падение в промышленности имеет потенциал существенно затормозить глобальную экономику".

Но любой критический анализ без предложений, как исправить ситуацию к лучшему, неполноценен. Именно поэтому чиновник попытался сформулировать путь минимизации глобальных рисков: "В таких условиях какой должна быть стратегия отечественной промышленной политики? И вообще нужна ли такая стратегия? А может, стоит делать ставку на развитие услуг, учитывая тенденции деглобализации и ее негативные последствия прежде всего на промышленность?". Уже сама постановка подобного вопроса вызывает удивление, ведь страна, тем более такая большая, как Украина, не может успешно развиваться, не имея индустриального ядра. Даже США, где формируется уже четвертичный сектор инновационных услуг, реализует программу "трампономики", нацеленную на развитие национальной промышленности. Большая страна без промышленной политики - это как курица без головы, какое-то время еще может двигаться, но финал предрешен.

Новые выводы - старые тенденции

Если в январе 2018 г. промышленное производство росло на 4,3%, то уже в январе 2019-го рухнуло на 3,3%. В целом за период январь-октябрь 2019-го промышленное производство по сравнению с аналогичным периодом прошлого года сократилось на 0,6%.

Из отраслей больше всего сократились показатели энергетики (на 1,7% за указанный период) и перерабатывающей промышленности (на 1,2%). Рост был лишь в добывающих отраслях - на 1,7%.

Кстати, есть такой метод оценки увеличения реального ВВП, как "энергетический": практика показывает, что потребление энергии в сырьевой экономике почти идентично реальному росту валового продукта. В Украине применение этого метода сопряжено с методологическими трудностями: с одной стороны, у нас сырьевая экономика. С другой - сопоставимая с занятостью в промышленности группа экономически активного населения работает в других странах и опосредованно влияет на рост ВВП через торговлю и сектор услуг. По структуре материального продукта мы сырьевые, а по структуре ВВП - уже почти постиндустриальные (но опора третичного сектора все больше переносится на чужие экономики, а не на внутреннее промышленное ядро). Именно поэтому энергетический метод у нас подходит для определения роста ВВП с акцентом на эндогенные факторы развития. В падении энергетического сектора на 1,7% свою роль сыграли не только дешевые импортные энергоресурсы и потепление. Налицо реальное сокращение энергоемкости украинской экономики, причем данный процесс проходит явно не на фоне системных программ энергосбережения, стало быть единственная причина снижения потребления энергоресурсов в промышленном секторе - падение части экономики, опирающейся на эндогенные факторы роста.

Мировая аналитика

Конференция ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД) опубликовала интересную аналитику в рамках Доклада о мировых инвестициях за 2018 г. Там, в частности, указано: "Промышленная политика приобретает поистине повсеместный характер. Как показывает проводимый ЮНКТАД глобальный обзор, на протяжении последних 10 лет по крайней мере в 101 из развитых и развивающихся стран (на долю которых приходится более 90% глобального ВВП) официально проводились в жизнь стратегии промышленного развития. В последние пять лет наблюдается ускорение процесса разработки новых стратегий... Арсенал современной промышленной политики становится все более разнообразным и сложным, охватывая новые темы и множество задач, выходящих за рамки традиционной проблематики промышленного развития и структурных преобразований". Речь идет о реализации модели глобальных производственно-сбытовых систем, которые стали современными промышленно-торговыми таксонами на мировой карте размещения производительных сил глобальной экономики. А также о концепции экономики знаний, которая опирается на промышленное развитие (наука не может развиваться на платформе услуг).

Особое значение данные инструменты приобретают в свете перехода мировой экономики к шестому технологическому укладу. ЮНКТАД выделяет три основные категории промышленной политики: "наращивание потенциала, наверстывание отставания и стратегии, реализуемые с прицелом на научно-промышленную революцию". Примерно 40% применяемых промышленных стратегий нацелены на развитие конкретных отраслей (вертикальные стратегии). Более 30% стратегий - это горизонтальные меры стимулирования, то есть акцент в них делается на повышении отраслевой конкурентоспособности и наверстывании отставания по сравнению с общемировым уровнем развития. Еще 25% национальных стратегий направлены на адаптацию национальной промышленности к параметрам нового технологического уклада. Еще раз процитируем отчет: "Около 90% вариантов современной промышленной политики предусматривают подробную проработку инструментов инвестиционной политики - в первую очередь стимулов и требований к показателям деятельности инвесторов, отдельных экономических зон, мер поощрения и упрощения процедур инвестиционной деятельности и все чаще механизмов контроля за осуществлением инвестиций... Таким образом, современная промышленная политика является одним из ключевых факторов, определяющих тенденции в области инвестиционной политики. Фактически более 80% мер инвестиционной политики, зарегистрированных с 2010 г., ориентированы на промышленную систему".

Таким образом, промышленная политика - это базис, а инвестиционная - производная от базиса программа, когда акценты промышленных стимулов государства становятся дорожной картой для инвестора на ближайшие десятилетия, так как дают понимание того, к какой цели развития идет та или иная страна.

Оценка рисков

В то же время нельзя не отметить и существующие риски, о которых идет речь в докладе "Мировое промышленное производство", подготовленном секцией ООН по промышленному развитию (ЮНИДО) за второй квартал 2019 г. Рост промпроизводства в 2019-м по сравнению с аналогичным периодом 2018-го действительно существенно замедлился во всем мире.

Во втором квартале 2019-го в целом по миру темпы роста промышленного производства составили 2,2%. Динамичнее всех традиционно рос Китай - 6,6%. Азия и Океания - 2,5% в основном за счет Индонезии. Африка показала небольшой рост на уровне 1,1%. Восточная Азия затормозила почти до нуля: 0,2%. Развивающиеся индустриальные экономики (Бразилия, Аргентина, Южная Корея, Малайзия, Индонезия, Турция и др.) и "прочие развивающиеся страны" продемонстрировали низкие показатели развития: 0,7% и минус 0,1% соответственно. Если в прежние время развивающиеся экономики выступали драйверами роста, то сегодня и этот тренд сменился. Упала и Латинская Америка - минус 1,2%. Если не брать в расчет США, развитые экономики также в стадии замерзания промышленного роста: Северная Америка - плюс 1,6% (за счет показателей Штатов), Европа - плюс 0,2%, индустриальные экономики - плюс 0,4%.

Если оценивать отраслевую структуру роста согласно данным отчета ЮНИДО, то среди драйверов можно выделить: транспортное оборудование (+5%), табачная отрасль и производство напитков (3,5 и 2,8% соответственно), одежда (3,9%), минеральные продукты (3,9%). Зато такие отрасли, как мебельная (-0,2%) и автомобильная (-1,8%), уже находятся в стадии падения. Текстильная промышленность застыла на нуле, производство кокса и нефтепродуктов показало минимальный рост на 0,6%.

Равнение на Турцию

Чиновники Минэкономики отчасти правы - мир на грани промышленной стагнации, вот только они пришли явно к ошибочным выводам: период кризиса - это не повод окончательно демонтировать оставшийся промышленный потенциал и делать ставку на развитие услуг, тем более что, согласно модели деления экономики на три сегмента (первичный, вторичный и третичный), быстро увеличивать ВВП на секторе услуг нельзя. Своеобразный феномен динамичного роста валового продукта в Украине в последние годы на базе сектора торговли - это отчасти ответ экономики в виде восстановления доходов населения после глубокого провала 2014-2015 гг., а также влияние квазифакторов повышения платежеспособного спроса в виде трансфертов трудовых мигрантов. Но формировать долгосрочную стратегию развития страны на базе переводов из-за рубежа - явная экономическая близорукость.

Как развивать промышленный потенциал, хорошо показала Турция, даже несмотря на перманентные кризисы. В 1983 г. население страны составляло 43 млн человек, и по этому показателю турки уступали Украине. Сегодня он приближается к 80 млн. Страна стала одним из мировых лидеров по долгосрочной динамике экономического развития, уступая по данному показателю лишь Китаю и Сингапуру.

Если взять долларовый эквивалент ВВП Турции, то начиная с 1991-го он увеличился более чем в четыре раза - до $849 млрд в 2017-м, хотя в 2018-м данный показатель сократился до отметки в $767 млрд вследствие девальвации турецкой валюты. Динамичное развитие промышленности сопровождалось относительно высокой инфляцией (6-11%), если не брать экстремум в 20% в прошлом году. А по показателю ВВП на душу населения Турция уже входит в группу стран, у которых данный индикатор находится в диапазоне свыше $10 тыс. Суть турецкой промышленной политики можно сформулировать в следующих пунктах:

1. Эффективная налоговая политика и налоговое стимулирование компаний, которые вкладывают инвестиции в научно-исследовательские разработки и инновации.
2. Концепция "сборочного цеха" для Европы.
3. Защита внутреннего рынка.
4. Системные программы кредитования и страхования экспортных операций, компенсация 50% затрат бизнеса на создание торговых представительств и дистрибуции за рубежом.
5. Применение механизмов кластерного развития: промышленных полигонов и специальных экономических зон с пакетом льгот в виде спецрежима начисления НДС и импортных пошлин, отмены налогообложения при ввозе оборудования и комплектующих, льготных тарифов на электроэнергию.
6. Стимулирование малого бизнеса: микрокредитование через сеть Народного банка (до $35 тыс. сроком до 10 лет).

И уже на этапе промышленной зрелости активно применяется пункт 7: комплексное развитие третичного сектора экономики в виде сферы услуг и туризма.

Современные тенденции повышения технологичности промышленного производства, развитие сервитизации, когда компании существенную часть прибыли зарабатывают на сервисе и обслуживании оборудования, появление гибридных отраслей на стыке промышленности и сектора услуг - создают ложное ощущение ненужности промышленного производства, когда сектор услуг якобы должен стать единственным драйвером роста. Украину активно превращают в экспортера сырья и человеческих ресурсов, как когда-то торговый путь "из варяг в греки" использовал восточно-европейские племена.

У государства в подобной парадигме есть два пути: либо консервация сырьевого характера экономики и заработок на экспорте трудовых ресурсов (притом что сырьевой и человеческий потенциал Украины ограничен), либо создание собственной технологической зоны и структурированного рынка труда. Но чтобы сделать нужный выбор, чиновники должны на первом этапе научиться правильно формулировать вопросы. А поиск правильных ответов для нас, видимо, задача еще более отдаленного будущего.