Утро нового мира. Макрон мечтает превратить Лион в Шанхай
Когда на следующий день после инаугурации Эммануэль Макрон встретился с Ангелой Меркель в Берлине, она приветствовала его словами из Германа Гессе: "В каждом начинании есть определенное волшебство". На посту канцлера Германии Меркель работает уже с четвертым французским президентом. Отношения с предыдущими тремя строились с переменным успехом, а вот избрание Макрона может стать благословением для самой Ангелы, Германии и Евросоюза. Особенно во времена, когда сепаратистские движения и популярность пустого популизма угрожают безопасности и экономической стабильности Европы.
Во время кризиса беженцев 2015 г. Макрон хвалил Германию за "спасение нашего коллективного достоинства", а его сторонники на митингах выступали под флагами ЕС. Макрон уже видит свое место в истории - рядом с Германией, во главе сильной Европы. За первые три месяца правления Макрон встретился с Меркель девять раз - больше, чем с лидерами США и Италии вместе взятыми, и в три раза больше, чем с главами России и Британии.
Лидеры двух стран не первый раз "открывают двери нового будущего для Германии, для Франции, для Европы и, следовательно, для всего мира", - такими словами генерал Шарль де Голль, основатель и первый президент Пятой Республики, откомментировал подписание с Конрадом Аденауэром в 1963 г. соглашения, установившего франко-немецкий союз как движущую силу Европы. Похоже, что Макрону не терпится подписаться под историческими словами де Голля. Для достижения задуманного ему в первую очередь придется восстановить пошатнувшийся в последнее время авторитет собственной страны в глазах Германии, то есть выполнить обещания касательно снижения бюджетного дефицита и реформирования экономики Франции.
В свою очередь, Германия поддержит более тесную интеграцию 19 членов еврозоны, совместное инвестирование и создание общих финансовых институтов. В упрощенном виде Макрон обрисовал свои ожидания от кооперации еще три года назад: "€50 млрд сокращения расходов для нас; €50 млрд инвестиций для них". Четко, ясно, взаимовыгодно. Но пока немцы настроены скептически - Франция разочаровывала их слишком много раз, так что начать восстанавливать международную репутацию Макрону придется с выполнения обещаний, данных собственным гражданам.
После французских выборов немецкий еженедельник Der Spiegel опубликовал на обложке фото Макрона с неоднозначной подписью "дорогой друг": как и русское слово "дорогой", немецкое teurer можно интерпретировать двояко. "Какова была бы подпись под фото Ле Пен? Дешевый враг?" - задает вопрос специалист по вопросам экономики еврозоны и член Bloomberg Intelligence Максим Сбаихи.
Позиция Берлина по французскому вопросу станет более четкой после формирования нового правительства. Пока же, когда со стороны Парижа звучит призыв к распределению рисков, в Берлине слышится: нам снова придется за всех платить. Обратная связь тоже не ахти - желание Германии усилить контроль и внедрить дополнительные правила воспринимается Францией как отказ от солидарности.
Президент Макрон не спешит вперед паровоза. Он достаточно хорошо знает немцев, чтобы предпринимать поспешные шаги. Для начала на повестку дня поставлены наименее спорные вопросы, такие как усиление защиты внешних границ.
Пока Британия решает собственные проблемы, США ступают на путь изоляционизма, а силы, исповедующие нетерпимость, набирают размах, у Европы появилось окно, вероятно, кратковременное, - создать мощный центр и завоевать прочную позицию в мировом сообществе. "У Германии два реальных выбора: первый - модель Европы с германской гегемонией едва ли будет прочной, ведь она частично основана на смелых реформах, проведенных Германией годы назад, а частично на дисбалансе в еврозоне... Второй - возможность разделить с Францией новую лидерскую модель, которая восстановит баланс за счет усиления солидарности и более прочным связям", - считает Эммануэль Макрон. Цена проигрыша невероятно высока.
Речь идет о гибели либерально-демократической системы и развале самой Европы.
"Европа должна проснуться... Нужно вместе установить новый горизонт", - призывает французский президент. Но его позиция вызывает недоумение у многих европейских стран. Европа Макрона - это Европа "разных скоростей" с центром на еврозоне-19. Остальные девять членов ЕС вовсе не желают сходить за третий сорт. Фокус на связке Франция-Германия может вызвать отчуждение как среди членов еврозоны, так и среди новичков Евросоюза. Призыв к созданию Европы-защитницы режет европейское ухо, поскольку противоречит принципам общего рынка и отдает олдскульным французским протекционизмом.
К примеру, этим летом правительство Макрона временно национализировало французскую судоверфь, чтобы предотвратить ее поглощение итальянской компанией. Такой шаг вызвал смятение не только в Риме, но и в других европейских столицах. Под вопросом оказался сам проевропейский настрой президента. Для минимизации ущерба Эммануэль Макрон совершил тур по восточноевропейским столицам, а затем пригласил Италию и Испанию присоединиться к франко-германскому саммиту в Париже.
Примеряя непримиримое
Во время предвыборной кампании Марин Ле Пен обещала установить экономические барьеры против зарубежной конкуренции, ее оппонент выступил за глобализацию и свободную торговлю. Эммануэль Макрон называет себя либералом. В стране, президент которой однажды сказал, что либерализм несет большую опасность для Европы, чем коммунизм (Шерак), на это требуется мужество. По словам одного из друзей и старинных сторонников нынешнего президента, либерального аналитика Мэтью Лейна, корни мировоззрения Эммануэля Макрона уходят в "прогрессивный левоцентризм, примирившийся с рыночной экономикой". Возможно, аналогичного компромисса французский президент ожидает от своих собратьев по Евросоюзу. Или хотя бы переосмысления существующей парадигмы.
Макрон верит в рыночную экономику, но считает, что "нужно пересмотреть нормативное регулирование для предотвращения крайностей глобализированного капитализма".
По его мнению, именно эти крайности и привели к тому, что Британия проголосовала за Брекзит. "Европа не супермаркет", - заявил в июне французский президент, уверенный, что если страны ЕС не смогут обеспечить своим гражданам защиту при сохранении открытых возможностей, то политический экстремизм победит, а европейское содружество претерпит поражение.
Насколько бы общими не казались идеи - это реальное направление. Особенно с учетом, что и Германии не помешала бы более сильная Франция, которая разделит с ней роль лидера. Сами немцы еще со времен окончания Второй мировой не особо комфортно чувствуют себя в роли единоличного лидера Европы и не горят желанием использовать собственную военную машину за рубежом. По завершении процедур Брекзита Франция станет единственной страной - членом ЕС с ядерным оружием, Макрон планирует увеличить оборонный бюджет страны до 2% ВВП к 2025 г.
Впрочем, пока Макрон делает первые шаги во внешней политике и политике безопасности. Он пригласил Путина в Версаль, но дал понять, что помыкать собой не позволит. Его готовность к диалогу даже с сомнительными личностями основана на уверенности, что изоляция порождает еще большую опасность. Да, Макрон не сторонник неоконсерватизма, он не верит в то, что Запад может насильно навязать демократию и главенство закона авторитарным суверенным государствам. Он уверен в том, что Франция может вернуть себе мировой авторитет, укрепленный реальной военной мощью.
Макрон называет интервенцию в Ливане в 2011 г. "исторической ошибкой" и резко высказывался о неспособности Запада наказать Сирию за использование химического оружия в 2013 г.
Если подобное повторится во время его правления, предупредил главнокомандующий Франции, он будет действовать в одностороннем порядке.
Франция гордая и взрывоопасная страна, и если нынешний президент потерпит поражение и на выборах 2022 г. победят его оппоненты - будь то Ле Пен или Меланшон, это, весьма вероятно, станет началом конца той Европы, которую мы знаем и куда так уверено стремимся.
Франция заброшенных
Современная, привлекательная, бизнес-ориентированная, открытая для идеи свободной торговли Франция, голосовавшая за Макрона, резко отличается от Средиземноморья и запущенных северных и восточных индустриальных районов электората Ле Пен.
Во втором туре Макрон получил 90% голосов в Париже, 88% в Рене, 86% в Бордо и 84% в Лионе, по данным The Economist. Именно Лион можно считать своего рода тренировочной площадкой для идей нового президента. Один из долгосрочных сторонников Макрона, Жерар Коллон, был мэром Лиона с 2001 г. по май текущего года, когда он занял пост министра внутренних дел. Социалист Коллон многие годы успешно привлекал на свою сторону политических оппонентов и без стеснения поддерживал местный бизнес. Основу города все еще составляет тяжелая промышленность, но развиваются такие современные отрасли, как робототехника, естественные науки и чистые технологии. Даже во время массовой безработицы 2008-2015 гг. количество рабочих мест в Лионе увеличилось на 5%. "Раньше Лион был провинциальным городком, теперь он может стать французским Шанхаем", - считает основатель одной из местных робототехнических компаний Боннел. Аналогичной уверенностью в будущем могут похвастаться и другие региональные города - Лилль, Гренобль, Монпелье, Тулуза, Нант. Все эти метрополии хвастают отменной инфраструктурой, уютными кафешками и прочими благами цивилизации, им понятен и приятен бизнес-глобализм. Но совсем иная Франция голосовала за Марин Ле Пен.
В 40-50 км от крупных городов начинается "Франция заброшенных" - это электорат Ле Пен, склонный доверять популистам, обещающим упразднить действующую систему и раздать власть крестьянам и землю рабочим. В итоге за Ле Пен проголосовало 10,6 млн избирателей - вдвое больше, чем в 2002 г. набрал ее отец. Это тревожный сигнал для сторонников либерального интернационализма, и если президент планирует второй срок (а так оно и есть), ему нужно поспешить с реальными реформами в общественной сфере, сфокусированными на désenclavement - устранении ощущения изолированности, десятилетиями культивировавшем чувство никому-не-нужности. Для этого регионы необходимо обеспечить маршрутами общественного транспорта, скоростным интернетом, обеспечить работой семейных врачей. Это для начала. Одновременно планируется реформа рынка труда и системы образования.
