Сюрприз от Порошенко. Что будет с экономикой при 4100 грн минималки
Петр Порошенко, выступая на Втором всеукраинском форуме объединенных общин "Инициативы, изменяющие жизнь", сделал несколько важных заявлений, которые, скорее всего, станут некими реперными точками экономической политики в 2018 г. Экономика и инвесторы нуждаются в четких сигналах, вследствие чего власть пытается их генерировать, а общественность — интерпретировать. Именно в такой парадигме живет весь развитый мир, который, впрочем, ушел достаточно далеко вперед: смыслы там генерируются на полутонах и намеках. Прочтенное между строк в выступлении главы ФРС США способно развернуть тренды базовых рынков на 180 градусов. Нам еще, конечно, далеко до подобной эзоповщины, тем не менее, это лучше, чем слушать выступления главы страны и понимать, что все сказанное — это лишь красивая обертка, за которой кроется пустота.
Итак, тезис номер один: "Мы по итогам улучшения инвестиционного климата и поступлений в бюджет сможем проанализировать, по итогам полугодия или трех кварталов, и принять решение о повышении минимальной заработной платы до 4100 грн". Таким образом, в 2018 г., скорее всего, стоит ожидать очередного повышения МЗП на 28% по сравнению с нынешним уровнем (3200 грн.)
Это значит, что в ближайший год нас ожидает очередное перетягивание каната, когда, с одной стороны, НБУ декларирует политику инфляционного таргетирования, а с другой — правительство проводит явную проинфляционную политику. Ведь не секрет, что любое повышение заработных плат на фоне узкого рынка потребительских товаров отечественного производства приведет и к инфляции, и к дальнейшему ухудшению платежного баланса, ведь покупать население будет явно не украинские мобильные телефоны и прочую бытовую технику. Следовательно, сохранится и давление на курс национальной валюты. Но, как это обычно бывает в наших реалиях, любое классическое воздействие применяемых в экономике инструментов регулирования, в том числе и в виде увеличения уровня оплаты труда, пройдет через систему поправочных линз и кривых зеркал. В итоге влияние будет не столь уж и "страшным".
Во-первых, зарплату повышает не правительство, а бизнес. Государство может внести свою лепту лишь в госсекторе. Вследствие этого показатель МЗП постепенно утрачивает свое экономическое значение, все больше превращаясь в удобный политический маркер, с помощью которого можно делать презентабельные акценты на "демонстрационной доске", предъявляемой обществу. Регулируя показатель, который практически ничего не стоит для госбюджета, но в то же время хорошо "читается" обществом, получаешь фактически беспроигрышную модель политической рекламы. Тут главное — не перестараться и не впасть в искус некоторых радикальных фракций, которые в порыве популизма готовы повышать и повышать. Ведь то, что это ничего не стоит для бюджета (за исключением части бюджетников, удельный вес которых кардинально не влияет на общую картину), еще не значит, что реальный бизнес сможет потянуть экономически необоснованные цифры.
Во-вторых, это на Западе увеличение минимальной платы на 10% приводит к сокращению уровня занятости на 1%. Наш бизнес достаточно успешно научился справляться с подобными вызовами, переводя сотрудников на сокращенный рабочий день или принимая на работу по совместительству. В таком случае наемные работники иногда реально получают меньше 3200 грн, ведь они могут числиться на полставки, например, в 4000 грн (получая на руки всего 2000 грн). Причем в рамках действующего законодательства ничего не нарушая. В-третьих, зависимость НБУ от исполнительной ветви власти стала уже притчей во языцех. Поэтому особо переживать за инфляционное таргетирование, думается, не стоит. Очередной весенний всплеск инфляции в марте–апреле в очередной раз объяснят подорожавшими ранними овощами и майскими заморозками. Кроме того, уровень МЗП определяется правительством исходя из экспертных замеров, сколько на самом деле платят в реальном секторе экономики, точнее, в сером его сегменте. При таком методе показатель МЗП — это скорее инструмент по извлечению из бизнеса дополнительных налогов (подоходного и ЕСВ), чем реальное повышение трудовых доходов.
Несмотря на первоначальный рост заработной платы в феврале и марте этого года (к предыдущему месяцу) в пределах 2,3 и 6,8% соответственно, в дальнейшем мы получили достаточно рваную динамику данного показателя (см. инфографику). Эти "американские горки" продолжались вплоть до октября, когда индекс снова уменьшился на 0,8%. Это свидетельствует о том, что экономика пока работает на неустойчивых оборотах и любое резкое движение может привести к тому, что двигатель заглохнет.
Данный тезис подтверждает и динамика среднемесячной заработной платы на одного штатного работника: после повышения с 6000 грн в январе до 7360 грн в июле рост практически приостановился (см. инфографику).
С чем связано данное замедление?
Фонд оплаты штатных работников в июне–октябре этого года вырос до 56–58 млрд грн (в январе было 48 млрд грн). Похоже, что выше 60 млрд в месяц бизнес пока не готов платить своим сотрудникам, это та максимальная планка, превысить которую в ближайшее время будет достаточно проблематично. В связи с этим повышение МЗП до 4100 грн находится уже в "красной зоне", и есть реальный риск проявления негативных экономических корреляций (рост уровня безработицы и инфляции). Ведь в таком случае работодатель может принять решение о найме одного работника на 4–5 тыс. грн в месяц, чем содержать двух на 8200 грн.
В этой парадигме мы, похоже, должны решить достаточно сложную "шахматную задачу": как повысить уровень благосостояния населения, не подрезав на корню начавшийся экономический рост. На данный момент для Украины главное — это борьба с бедностью, ведь, несмотря на то что реальная заработная плата в 2017 г. по сравнению с аналогичным показателем прошлого года увеличилась в среднем на 17–20%, нам еще очень далеко до выхода на показатели подушного дохода, зафиксированного в 2013-м. На показатели бедности в Украине обратили внимание и эксперты ООН. Именно борьба с низким уровнем доходов должна являться ключевым акцентом экономической политики на ближайшие пять лет. Скорее всего, для достижения этой цели придется частично пожертвовать и показателями инфляции (которые будут обозначаться двузначным числом — 10% и выше), и курсом гривни (которая будет девальвировать в пределах инфляции), и даже экономическим ростом, который не превысит 2–3% в следующем году.
Вторым важным месседжем президента стала фраза о том, что рынок земли сельхозназначения не будет запущен до той поры, пока в стране не заработает прозрачный и эффективный геокадастр и, соответственно, реестр, учитывающий права собственности на землю. То есть сперва должны начать эффективно работать те государственные институции, которые обеспечивают надежную защиту титулов прав собственности инвесторов и являются необходимым условием для привлечения в страну прямых иностранных инвестиций, а уже затем появиться и сам рынок земли как производная от базовых институциональных условий. На данный момент 5 млн га земель фактически выпали из электронной системы учета, а примерно 12 млн га (30% земельных ресурсов) находятся в сегменте серой аренды. Очевидно, что в результате подобной бесхозяйственности, когда самые плодородные в Европе почвы являются одновременно и самыми дешевыми, госбюджет недополучает миллиарды гривень налога на землю и арендной платы, а экономика в целом — миллиарды долларов иностранных инвестиций. То есть ключевая задача — обеспечить институциональную готовность для открытия рынка земли, а значит, авантюрных планов продать миллион-другой гектаров государственной пашни (как это было при прежней власти) в условиях непрозрачной системы учета прав собственности уже не будет и полноценный рынок (при всей контраверсионности данной темы) сможет начать функционировать лишь с 2019 г.
Очень не хотелось бы, чтобы данный старт был приурочен к необходимости рассчитаться по внешним долгам Украины в 2019–2020 гг.
