США и Япония объединились против китайской экономики

12 стран, чьи побережья омывает Тихий океан, договорились о создании крупнейшей в мире зоны свободной торговли. Учредительные документы Trans Pacific Partnership (TPP) после почти десятилетних переговоров 5 октября подписали США, Австралия, Бруней, Вьетнам, Канада, Малайзия, Мексика, Новая Зеландия, Перу, Сингапур, Чили и Япония. На эти 12 государств приходится более 38% мирового ВВП, 31% экспорта и 40% импорта.

Документ предусматривает не только полную ликвидацию таможенных пошлин, но и унификацию санитарных и фитосанитарных мер, выработку общей политики в сфере защиты прав интеллектуальной собственности, госзакупок, конкурентной политики и многое другое. Но детализации этих договоренностей пока нет: что именно подразумевает ТРР - все еще скандальная тайна за семью печатями. В резюме на 20 страницах содержатся в основном компромиссы, на которые согласились участники переговоров по экономическим, а иногда и политическим мотивам. Новая Зеландия, например, ранее требовала открытия для своей продукции рынков всех стран-участниц, в первую очередь США, Канады и Японии. Но сумела выторговать лишь снижение таможенного тарифа при поставке сыров в Японию. Мексика, у которой с США заключен договор о зоне свободной торговли в рамках NAFTA, настаивала, чтобы автомобили не попадали под пошлины только при условии, что 60% их комплектующих произведено в союзе. Но в итоге ей пришлось смириться с ограничением в 45%. Это позволит Японии закупать комплектующие у Китая и беспошлинно ввозить свои авто в США. Канада выступала категорически против открытия своего рынка аграрной продукции, но согласилась на квоты для стран-участниц. Австралия (и не только) приняла пункт о праве корпораций на международные арбитражные разбирательства с властями стран, входящих в TPP, а Япония разрешила беспошлинный ввоз риса из США.

На компромиссы пошел и основной игрок этого союза - Соединенные Штаты.

Многих удивила их уступчивость в вопросе генериков (копий оригинальных лекарственных препаратов). Фармацевтическое лобби выступало за сохранение патента на оригинальные препараты в течение 12 лет, но ряд стран, которые специализируются на производстве генериков, требовали уменьшения этого периода до 5 лет. В итоге стороны сошлись на 5-8 годах (срок будет варьироваться в зависимости от эксклюзивности препарата). В рамках ТРР поднимался и вопрос о валютных войнах как инструменте конкуренции. Запрет на валютное манипулирование активно проталкивало автомобильное лобби США, которое опасается тех же японских производителей. Однако в самом соглашении о партнерстве этот пункт так и не появился.

Объясняется это просто: в следующем году в Штатах пройдут выборы, а  укрепление позиций США в Тихоокеанском регионе, наравне с медицинской реформой, было одним из основных постулатов предвыборных кампаний Барака Обамы. Так что президенту США критически важно выполнить свое обещание. В этой связи даже немного "сломали" парламент - для ратификации этого документа достаточно половины голосов депутатов обеих палат парламента, а не двух третей, как для легализации других подобных договоров. С другой стороны, США (как, впрочем, и Япония) явно озабочены усилением роли Китая в регионе. В начале переговоров по созданию ТРР принять участие в проекте приглашали и Пекин, но тот отказался. И если теперь Поднебесная все же захочет поучаствовать в партнерстве, ей придется считаться с мнением  остальных игроков. Для Вашингтона и Токио - это явно выигрышная позиция. Штаты заинтересованы, как минимум, в перехвате инвестиций, которые могут быть направлены в экономику Китая, как максимум - в ослаблении влияния Пекина на мировую экономику. Угроза кризиса в Поднебесной уже запустила процесс перетока капиталов. А создание ТРР - это прекрасный сигнал инвесторам, что именно здесь откроются новые перспективы.

Чтобы ТРР заработало, понадобится не менее двух лет: странам-участницам еще предстоит ратифицировать соглашение, но процесс может пойти не так гладко. Проблемы, скорее всего, возникнут в США, где даже кандидат в президенты от Демократической партии Хиллари Клинтон не слишком одобрительно высказалась о документе. Будут вопросы у Новой Зеландии и Австралии, где аграрное и табачное лобби недовольны открывающимися перспективами. Мексику вряд ли устроит потеря статуса "основного сборщика авто для американского рынка", а в Канаде через две недели грядут выборы в парламент, и оппозиция уже высказалась против ратификации.

Если уйти от этих нюансов, то можно предвидеть три неоспоримых последствия подписанного соглашения. Во-первых, 40% мировой экономики будут играть по единым правилам, включая США и Японию, которые ранее не имели соглашения о свободной торговле. Причем правила эти будет устанавливать США. И есть подозрения, что они будут куда более лояльны к корпорациям, чем действующие сейчас нормы ВТО, позволяющие государствам худо-бедно защищать свои рынки.

Во-вторых, если две из трех крупнейших экономик начнут играть по единым правилам, остальным волей-неволей придется соглашаться на их условия. И речь тут в первую очередь идет о ЕС, с которым США параллельно ведут переговоры о создании Трансатлантического союза (ТТIP, Transatlantic Trade and Investment Partnership). Сроки заключения этого соглашения постоянно сдвигаются, в основном, из-за ЕС. И дело не столько в ставках пошлин (у обеих сторон они довольно низки), сколько в нетарифных ограничениях. В Евросоюзе большая часть стандартов жестче и ослаблять их до американского уровня европейцы не хотят. Поэтому рассматривался вариант приведения их к среднему знаменателю: европейские производители соответствовали бы ему по определению, а американские компании для достижения стандартов были бы вынуждены потратить время и деньги.

Но теперь есть шанс, что ЕС станет более сговорчивым, тем более что так удачно "совпали" сразу два факта - создание ТРР и скандал с концерном Volkswagen. Автомобильного гиганта поймали на фальсификации результатов тестов дизельных двигателей в США, и теперь концерн отзывает 9,5 млн автомобилей. Как бы ни оправдывались немцы, высокие стандарты ЕС поставлены под сомнение.

Если Евросоюз теперь пойдет на уступки и Трансатлантическое партнерство будет подписано уже в следующем году, то к 2018 году в мире может заработать ЗСТ, которая включит в себя уже 70% мировой торговли. В результате Китай (не говоря уже об остальных членах БРИКС), окажется на обочине мировых экономических процессов.

Третьим последствием подписания документа может стать реакция самой Поднебесной. Эксперты прогнозируют два сценария развития событий. Первый - Китай согласится присоединиться к ТРР, как предлагают США, и играть по их правилам. Это значит, что он предаст остальных членов БРИКС. Другие страны, ориентированные на КНР (в частности Индия, с которой Пекин ведет переговоры о создании ЗСТ), могут остаться за бортом. Второй, более вероятный вариант - Пекин решится на ответный шаг. Прошлым летом страны БРИКС уже создали свой "МВФ" и "Мировой банк" - Новый банк развития и Пул условных валютных резервов. Этим Поднебесная продемонстрировала заявку на лидерство как минимум в регионе. Так что теперь КНР начнет собирать союзников против ТРР. Пока что за рамками новосозданного альянса остаются Южная Корея, Тайвань, Гонконг, Таиланд, Индонезия и ряд других государств. И, что примечательно, почти каждое из них имеет прямого конкурента в ТРР: например, для Южной Кореи это Япония, для Гонконга - Сингапур, для Индонезии - Малайзия. Это повышает шансы Китая на организацию "своего" объединения. Другой вопрос, насколько оно может быть успешным даже при самом удачном раскладе - 70% мировой экономики против максимально возможных прокитайских 20%.