Привет из Парижа. Как Ощадбанк скостил Украине треть "долга Януковича"
Все в суд
Керченский инцидент и введение военного положения отодвинули в тень одно событие, имеющее беспрецедентное значение для Украины. Хотя, используя юридическую лексику, событие именно прецедентное, открывающее зеленый свет для исков других украинских компаний.
На данный момент украинские компании, утратившие свои активы в Крыму, продвигают судебные иски к РФ несколькими колоннами, открыв, по сути, "второй нормандский" фронт россиянам. Учитывая, что сейчас войны выигрываются не главным калибром, а экономическими санкциями и в международных судах, значение успеха трудно переоценить.
На данный момент первая "маршевая колонна" исков украинских компаний практически без боя взяла Гаагу и направилась в Лозанну, где также успешно было преодолено вялое сопротивление российских адвокатов, точнее, фирм, представляющих интересы РФ. Как известно, группа украинских компаний еще в 2015 г. подала иски в Постоянную палату третейского суда в Гааге. Речь идет о ПАО "Укрнафта" и ООО "Стабил" (включая группу лиц), которые оспаривали правомерность национализации в Крыму принадлежащей им сети АЗС, оценив ущерб в $100 млн. Также в Гааге рассматривались иски таких украинских юридических лиц, как "ПриватОфис", "Эверест Истейт", "Аэробуд" и других, связанных с Игорем Коломойским. Здесь речь шла уже о компенсации утраченной в Крыму недвижимости на сумму $159 млн.
Поначалу в РФ заняли, как казалось в Москве, абсолютно неприступную юридическую позицию. Международная судебная арбитражная практика опирается на добровольное участие в рассмотрении дела всех заинтересованных сторон. Если же один из участников конфликта отказывается признавать решение международного суда, последний зачастую не рассматривает такой спор. Однако международные судьи приняли иски к рассмотрению на основании тезиса украинской стороны о том, что РФ нарушила Договор между Кабинетом Министров Украины и правительством Российской Федерации о поощрении и взаимной защите инвестиций от 27 ноября 1998 г.
Данная юридическая конструкция, по сути, балансирование на лезвии бритвы, ведь при такой диспозиции получается, что по умолчанию Крым может восприниматься чуть ли не как часть РФ, на территории которой россияне и нарушили свои обязательства по защите украинских инвестиций, "национализировав" активы наших компаний. Утверждение весьма спорное, но все же. Таким образом, у украинских истцов было как бы два пути: доказывать, что потеря активов произошла вследствие незаконной аннексии, или сделать ставку на незаконную "национализацию" и утрату инвестиций, защиту которых РФ гарантировала. Во втором случае можно получить деньги, в первом — использовать процесс для дополнительного информационного шума и не получить ничего. С учетом общего баланса интересов был выбран второй вариант, и благодаря искусству нанятых адвокатов украинским компаниям удалось успешно пропетлять между Сциллой частных интересов и Харибдой государственных.
Теперь правоту третейского суда в Гааге должен подтвердить определенный судом арбитраж — в данном случае Швейцарский федеральный трибунал, и он уже отклонил иск россиян с требованием прекратить рассмотрение дела по причине ненадлежащей судебной юрисдикции, попутно взыскав с российской стороны 550 тыс. швейцарских франков.
Быстроногий Ощадбанк
Ощадбанк выбрал, как оказалось в итоге, более эффективную стратегию, во всяком случае, если оценивать скорость прохождения дела. Иск был подан летом 2016-го. При этом в соответствии с требованиями досудебного урегулирования спора он письменно уведомил РФ о необходимости компенсировать убытки банка в Крыму. После полугода тишины Ощадбанк получил возможность инициировать судебные разбирательства. Его представителем в суде стала известная юридическая компания Quinn Emanuel Urquhart&Sullivan LLP, которая является мировым лидером в разрешении международных коммерческих споров.
В марте 2017-го Арбитражный суд Международной торговой палаты в Париже начал слушания дела "Ощадбанк против РФ". Признав его "нетипичным для международных инвестиционных дел", судьи решили не выделять в отдельное производство вопрос судебной юрисдикции, а начать общие слушания в контексте рассмотрения всего комплекса спорных вопросов, включая и суть исковых требований и их оценочную величину в $1 млрд. Этот момент в судебном "синопсисе" был определяющим для Украины. Ведь ключевой оборонительный редут россиян заключался в оспаривании юрисдикции международного арбитража. Если бы суд начал отдельное производство, оценивая свои полномочия в данном деле, сроки рассмотрения нашего иска увеличились бы как минимум вдвое.
Законодательная база, на основании которой рассматривался судебный спор, — это регламент ЮНСИТРАЛ-1976, согласно которому работает международный арбитраж и упомянутый выше Договор между КМУ и правительством РФ о поощрении и взаимной защите инвестиций от 27 ноября 1998 г.
После того как начались слушания по сути, практически всем участникам стало ясно, что юридическая стратегия россиян обречена на провал. Единственный их довод о том, что юрисдикция международного арбитража не распространяется на данный вид споров, был отклонен, а других возражений, по сути, и не было. Да и не могло быть, ведь факт национализации имущества украинского банка без выплаты компенсации согласно рыночной оценке активов бесспорен, и единственное, что остается, — это говорить о том, что "вы нам не указ". Но подобная аргументация явно не находит в Париже надлежащего отклика. Равно как и в Гааге или Лозанне.
Ошибка резидента
В этом, кстати, проявилась слабость, а не сила российской политики в контексте отжатия украинских активов. Мировое право никогда не будет на стороне государственного рейдерства. Да, история знает случаи аннексий чужих территорий под прикрытием необходимости защиты национальных интересов и какого-то там "мира". Например, турки на Кипре в 1974 г. тоже защищали "турецкий мир", придя "на помощь" турецкоговорящим гражданам республики, в результате чего эта островная страна потеряла более 30% лучших на тот момент территорий, включая часть столицы Никосии. Но турки, в отличие от россиян, даже не притронулись к активам, принадлежащим чужим компаниям. Мол, берите, пользуйтесь. Естественно, никто не стал продолжать свою коммерческую деятельность на территории непризнанной республики Северного Кипра, и символом этого конфликта стал знаменитый квартал Вароша в аннексированном курорте Фамагуста. Целый квартал отелей и домов, покинутых их владельцами, окруженный колючей проволокой и вышками с автоматчиками. По прошествии десятков лет там сохранились даже вещи в магазинах, машины в гаражах и посуда на столах. За проникновение на территорию этой "замороженной собственности" грозит не только огромный штраф, но и арест. Если бы в Кремле хоть немного озаботились своим инвестиционным имиджем и не руководствовались банальной жадностью, то в отношении крымских активов украинских компаний были бы применены примерно такие же механизмы заморозки. В таком случае в городах и поселках полуострова отделения Ощадбанка должны были превратиться в "помещения-призраки", запечатанные и законсервированные. С одной стороны, россиянам пришлось бы в таком случае тратиться на создание новой банковской сети, а с другой — обвинить их в таком случае в ненадлежащей защите иностранных инвестиций было бы куда сложнее…
В этом контексте с ними сыграло злую шутку традиционное неуважение к противоположной стороне. То ли в Москве решили, что украинцы никогда не рискнут судиться с ними, то ли переоценили потенциал своего международного лоббизма. А может, и вовсе посчитали, что "украинский вопрос" будет решен значительно раньше, чем закончатся судебные тяжбы.
Но вернемся в Париж. Согласно решению Арбитражного трибунала РФ обязана компенсировать Ощадбанку $1,3 млрд за утраченные активы в Крыму плюс неустойка в виде пени в случае просрочки возврата этих средств. По сути, Ощадбанк поставил своих оппонентов на счетчик: каждый день невыполнения судебного решения будет стоить россиянам $97 тыс.
Российская сторона ожидаемо отказалась выполнять решение арбитража. Об этом заявило министерство юстиции РФ. "Российская Федерация не признает решение международного арбитража при Постоянной палате третейского суда в Гааге, вынесенное 26 ноября 2018 года, в связи с отсутствием у арбитража юрисдикции на рассмотрение иска ПАО "Государственный ощадный банк Украины" к РФ".
Здесь стоит несколько слов сказать о самом суде. Париж всегда был одной из столиц международного арбитража, особенно в части коммерческих споров. Французы предприняли колоссальные усилия, чтобы не допустить переноса международного арбитража в Женеву, для чего в распоряжение судебных инстанций были переданы новые помещения, а сами судьи были освобождены от уплаты подоходного налога. Ключевой момент судебной юрисдикции — это так называемая арбитражная оговорка. Согласно законодательству Франции при решении вопроса арбитражной оговорки обращение к праву другого государства необязательно, поскольку сама возможность международного арбитража уже предусмотрена французским законодательством, следовательно, по умолчанию каждая сторона может прибегнуть к этой форме защиты своих интересов, так как с точки зрения здравого смысла нельзя считать, что истец или ответчик желает себе плохого, а следовательно, заинтересован в применении возможностей международного арбитража по умолчанию.
Именно этот момент и был упущен россиянами при подаче возражений относительно судебной юрисдикции.
Не испортить бочку меда
Вернуть свои деньги Ощадбанку, к сожалению, не удастся. Но здесь есть несколько важных моментов "на триллион". Во-первых, Высокий суд Лондона продолжит рассмотрение дела о так называемом "долге Януковича" на $3 млрд перед РФ. Этой осенью многие наши СМИ сообщили о виктории в этом споре. На самом деле апелляционный суд лишь обязал суд в Лондоне вернуться к рассмотрению аргументов украинской стороны, и еще неизвестно, какое решение будет в финале. Таким образом, если россияне не выполняют решение международного арбитража по компенсации потерь Ощадбанка, у нас уже есть встречные требования к ним в случае возможного нашего проигрыша в лондонском суде. То есть $1 млрд мы уже отспорили. Второй момент: каждое невыполнение РФ решений международных судов — это очередной шаг к построению в этой стране анклава, в котором не уважают нормы международного права, а следовательно, очередное снижение инвестиционного потенциала российской экономики.
Главная же задача для руководства Ощадбанка сейчас — преодолеть искушение бонусами. Ведь, как показывает пример "Нафтогаза", даже самая светлая победа может быть существенно подпорчена черным дегтем личной корысти и жадности.
