Правильный стимул. Почему Украине стоит отказаться от минимальной зарплаты (ИНФОГРАФИКА)
Увеличение трудовых доходов должно стимулировать рост производительности труда, иначе непродуктивный скачок зарплат может привести к надуванию финансового пузыря и очередному кризису. Нам это не грозит, думают украинцы — и ошибаются.
В ловушке бедности
Аналитики мировых регуляторов давно пытаются создать некую математическую модель, которая увязывала бы все взаимосвязи роста ВВП и производительности труда. Так, например, Патрик Шнайдер в своей статье "Две головоломки производительности", размещенной на сайте Банка Англии, указал, что пока удается лишь подойти к описанию проблемы, но не к ее решению.
По сути, есть две головоломки: как стимулировать производительность с помощью оплаты труда во время роста ВВП и как выйти из кризиса, когда ВВП и производительность труда снижаются опережающими темпами. Как говорит автор, производительность труда в мире в 2016 г. была более чем на 17% ниже докризисного уровня. В то же время за период с 1990 по 2007 гг. производительность труда выросла почти на 35%. Основная причина роста производительности труда - капиталовложения в основной капитал, но главное - инвестиции в инновационные технологии. Именно поэтому в периоды активного экономического роста увеличивается производительность труда, а в периоды кризиса - падает, и не потому, что люди "вдруг" перестают эффективно работать. Очевидно, что в условиях кризиса в первую очередь страдают именно такие статьи затрат предприятий, как покупка новых технологий и капиталовложения в основной капитал. В результате такой экономии происходит сокращение производственных инвестиций и топтание на месте, а зачастую и откат назад. Экономия на инновациях и капиталовложениях приводит к сокращению качества персонала. Следовательно, никакие программы количественного расширения и печатания денег не могут преодолеть глобальный кризис. Он будет побежден, когда, вопреки призывам к экономии, реальный сектор успешно пройдет "болевой порог" и начнет инвестировать в основной капитал и технологии. Инвестировать вопреки инфляционным ожиданиям и пессимистическим прогнозам. Но уместен ли в бизнесе подобный альтруизм? Очевидно, что в условиях кризиса такое преодоление "болевого порога" возможно лишь при активном участии государства. Вот почему от США до Китая воскрешаются давно забытые идеи государственного протекционизма, а идеи рыночного либертарианства прячутся под сукно.
Между тем мировые регуляторы как раз и пытались решить проблему глобального кризиса с помощью механизмов количественного расширения денежной массы, иными словами, "заливая" рынки избыточной ликвидностью. Если смотреть на фасад мировой экономики, то последствия кризиса вроде бы успешно преодолены. Хотя на самом деле проблемы низкой производительности труда и социального неравенства лишь усугубились.
Международная организация труда (МОТ) в своем докладе "Заработная плата в мире в 2014-2015 гг." отметила разрыв между заработной платой и производительностью как глобальную тенденцию, следствием которой является сокращение доли трудовых доходов в общей структуре национального дохода. Для преодоления данной проблемы крупнейшие страны мира активно применяют меры по стимулированию роста заработной платы. Такие же рекомендации были даны и по итогам последней встречи G20.
Например, в США, где долгое время доходы домохозяйств накачивались с помощью кредитов, в данный момент активно применяется возмещение государством части начисленных налоговых платежей в зависимости от состава семьи и уровня годового дохода, а также затрат семей на обучение, медицину и т. д. В такой модели фискального стимулирования некоторые домохозяйства США не только не платят подоходный налог, но и получают его возмещение из государственного бюджета.
В своем докладе МОТ также акцентирует внимание на "эффекте состава", который очень актуален для Украины, но практически не оценивается ни нашими органами статистики, ни правительством. "Эффект состава" показывает, что колебания показателя средней заработной платы могут быть связаны с изменением структуры рабочей силы, когда низкооплачиваемые работники первыми попадают под сокращение. В таких условиях средняя заработная плата увеличивается не за счет роста фонда оплаты труда, а за счет увеличения доли высокооплачиваемых сотрудников. Таким образом, в период экономического подъема рост реальной зарплаты будет недооцениваться, а в периоды спада - недооценивается уже падение трудовых доходов. Но это "эффект состава" для развитых стран. У нас же данное явление имеет прямо противоположный смысл. Из Украины за последние годы уехали сотни тысяч высококвалифицированных специалистов, сокращены десятки тысяч банковских служащих. Поэтому масштабы падения реальной заработной платы за последние три года значительно переоценены, как это ни чудовищно звучит при первом ознакомлении. Ключевая проблема для Украины - это резкое ухудшение кадрового состава, когда отечественный рынок труда перестал быть конкурентным и привлекательным для высококвалифицированных работников.
Джозеф Стиглиц, нобелевский лауреат и автор книги "Цена неравенства", в свое время указал, что в результате кризиса 2008 г. 0,01% населения США увеличил размер национального богатства, которым владеет, с 1% в 1980 г. до 5%. В то же время американский средний класс с 2007-го по 2010 гг. потерял до 40% своего годового дохода, опустившись на уровень 1990-х. По мнению Стиглица, источник неравенства в современном мире - это система рент и монополий. Применительно к Украине мы ощущаем это на примере нашей рентной модели экономики, которая концентрирует с помощью владения инфраструктурными системами большую часть национального богатства в 5-10 узлах и распределяет его в пользу нескольких семей. Населению остается лишь уповать на административное повышение "уровня бедности" в виде минимальной зарплаты. Иными словами, Украина оказалась в ловушке бедности, когда отсутствие роста реальных доходов приводит к сокращению потребления и скукоживанию экономического потенциала.
Заработок и дележ пирога
Впрочем, это проблема не только украинская. В блоге МВФ 10 апреля вышла статья "Причины снижения доли рабочей силы в национальном доходе", в которой группа авторов рассмотрела вопрос глобального неравенства и диспропорций в оплате труда (см. "Доля национального дохода, выплачиваемого работникам"). Как видим, этот показатель фактически застыл на одном уровне после кризиса 2008 г. Не в этом ли заключается массовое недовольство устаревшими элитами в США и Европе, в частности в Великобритании?
Ключевая причина падения уровня трудовых доходов в развитых странах - инновационное развитие, которое приводит к сокращению рабочей силы средней квалификации, так называемое "вымывание середины". Причина падения уровня трудовых доходов в развивающихся странах - их участие в глобальных технологических цепочках в соответствии с мировым рынком распределения труда. Они вмонтированы в основном в дешевые сырьевые цепочки, в результате чего у них более-менее стабильная доля низкооплачиваемых работников, в то время как "середина" подвержена активной трудовой миграции. Естественно, развивающиеся рынки страдают вследствие того, что основная прибавочная стоимость размещается в странах "золотого миллиарда".
У нас часто эксперты любят сравнивать посткризисные и докризисные модели экономики, искать некие взаимозависимости, прогнозировать сроки выхода на уровень 2008, 2013, 1991 гг., "догонять Польшу" и т. д. Дошло до того, что Украина пытается завлечь индонезийских инвесторов дешевой рабочей силой. Это крайность со знаком минус. С другой стороны, правительство, увеличив размер минимальной зарплаты сразу в два раза, открыло ящик Пандоры, и теперь отдельные деятели требуют повысить ее еще вдвое... Это крайность со знаком плюс. И это действительно тот самый случай, когда хрен редьки не слаще.
Выход из кризиса в таком чувствительном вопросе, как рост доходов, может быть найден в поступательном движении и последовательном решении реальных задач, а не популистских лозунгов.
И здесь мы вплотную подходим к такому понятию, как конкурентоспособность национальной экономики. Корреляция с размером заработной платы здесь самая что ни на есть прямая: так же как на рынке труда больше ценятся умные, здоровые и профессиональные, так и в мире конкуренцию выигрывают те страны, которые обладают наибольшей производительностью труда. Не лишним будет заметить, что именно конкурентоспособные государства обеспечивают своему населению наиболее высокие уровни заработных плат.
Эксперты распределяют страны по трем базовым группам конкурентоспособности. Первая группа - это факторно ориентированные страны, конкурентоспособность которых зависит от наличия неких субъективных, присущих только им факторов, позволяющих выигрывать конкурентную борьбу. Например, в Украине таким фактором до 2005 г. был дешевый российский природный газ и его транзит, на котором выросли практически все украинские ФПГ.
Вторая группа - это страны, ориентирующиеся на постоянное повышение производительности труда за счет инвестиций в инфраструктуру, образование, науку, медицину, институциональное развитие. На сегодня ко второй группе относят, в частности, Китай, Малайзию, Бразилию, Мексику, Польшу.
Третья группа - это страны, ориентированные на развитие новых технологий и инноваций: США, Япония, Сингапур, Тайвань, большинство стран ЕС и некоторые другие.
На данный момент Украина находится на пути во вторую группу, занимая 85-е место в общем рейтинге стран по индексу глобальной конкурентоспособности, так и не избавившись от "факторного" развития, чему способствуют слабость рыночных механизмов, неэффективность государственных институтов, деградация образовательной и медицинской систем, нивелирование роли науки. Поэтому все выступления наших политических деятелей, написанные модными спичрайтерами и начинающиеся со слов "инновационное развитие", "технологии будущего" и т. д., можно отправить транзитом в мусорную корзину. Так же как "братские республики" Средней Азии не смогли в свое время сделать исторический скачок из "феодализма в социализм", невозможно из факторной модели экономики запрыгнуть в инновационную, минуя стадию эффективности.
Опережающими темпами
Так что главная задача ближайших лет для Украины - переход в стадию эффективной экономики (вторую группу). А это возможно лишь при системном решении такого ключевого вопроса, как производительность труда, для чего необходимо реформировать сам рынок труда, модернизировать инфраструктуру и государственные институты, направить все имеющиеся ресурсы на развитие науки, медицины и образования. Пенсионная и медицинская реформы также должны служить именно этой цели, а не задаче простой экономии бюджетных расходов.
Перечень исходных благоприятных факторов нами уже практически исчерпан. Сырьевые циклы мировой экономики будут повторяться все реже, а длительность их будет еще короче. Дешевого российского газа уже не будет, а будет дорогой (рыночный) европейский. Запас постсоветской инфраструктуры (научный, промышленный, образовательный) отработан. Скоростного прыжка во вторую группу не получилось, но лить по этому поводу слезы поздно. Теперь переход на стадию эффективной экономики необходимо осуществлять при помощи иностранных инвестиций, мобилизации внутренних накоплений и используя все ключевые настройки соглашения о зоне свободной торговли с ЕС.
Также Украине следует отложить бессмысленные грезы о великом инновационном будущем и заняться более насущной проблемой - повышением производительности труда. Хотя бы до уровня Польши. "Чистка сараев" - дело неприятное, но если их не почистить, то всех ждет разруха вначале в головах, затем в подъездах. Япония не стала мировой державой за несколько послевоенных лет: она поэтапно прошла свой путь от производства зонтиков и сандалий, продолжая выпуском автомобилей и заканчивая электроникой и робототехникой.
Как создать модель оплаты труда, при которой будет осуществляться справедливое распределение национального богатства и "правильный" экономический рост? Как видно из сопоставления динамики реального ВВП и реальной заработной платы, второй показатель практически всегда опережал первый, даже во время глобального кризиса 2008 г. зарплата просела меньше, чем экономика. В 2011-2013 гг. вообще наблюдалась уникальная ситуация: ВВП практически не рос, при этом доходы населения били рекорды. В частности, реальная заработная плата выросла в 2012 г. на 14,4%, а в 2013-м - на 8,2%. И это не добрая фея наколдовала, а внешние кредиты государства плавно трансформировались в ручей социальных платежей, которые увлекали за собой и сферу бизнеса. Более глубоко, чем ВВП, реальная зарплата упала только в период 2014-2015 гг.
Тут, с одной стороны, сработала шоковая часть реформ, навязанная Украине группой внешних кредиторов (пенсии и зарплаты в бюджетном секторе были заморожены), а с другой - динамика падения гривни катастрофически превысила все расчетные и максимально допустимые показатели. Учитывая размер потери реального ВВП, гривня должна была обесцениться не более чем в два раза, то есть до уровня 14-16 грн/$, а упала почти до 27. Именно эта избыточная девальвация, которая, кроме экономического краха, вобрала в себя и результаты "очистки" банковской системы на 300 млрд грн, и утащила на дно реальные доходы населения. Но уже в 2016 г. мы видим привычную тенденцию: реальная заработная плата выросла на 9%, а ВВП лишь на 2%.
Как известно, для стимулирования экономического роста производительность труда должна расти быстрее, чем заработная плата, иначе теряются стимулы для дальнейшего развития. Показатель нашей эффективности - размер валового продукта. Даже с учетом теневой экономики он растет медленнее, чем номинальные трудовые доходы населения. Кто же компенсирует образовавшуюся разницу? Ответ очевиден: компенсация происходит опосредованно за счет дефицита государственного бюджета, который, в свою очередь, закрывается внешними кредитами или, на худой конец, "деньгами Януковича". По сути, Украина превратилась в некое подобие капиталистического "совка", где платят маленькую зарплату, но почти всем: с 2002 г. уровень безработицы у нас колеблется в пределах 6-9%, что даже для развитых стран является очень неплохим показателем. Например, в ЕС безработица находится на уровне 8%, в США - в пределах 4-5%.
Тонким слоем на всех
Применяемая у нас модель трудового стимулирования является наиболее негативной по своему влиянию как на структурный экономический рост, так и на динамику трудовой миграции. В ситуации, когда трудовые выплаты размазывают тонким слоем по всему наличному кадровому потенциалу, получается, что высококвалифицированные работники недополучают часть своих доходов за счет перераспределения их доли в пользу низкоквалифицированных. Кто не согласен с таким порядком вещей, мигрирует или отправляется на вольные хлеба и самообеспечение за счет клиентов (врачи, учителя и т. д.).
При этом не стоит забывать, что самообеспечение зачастую опасно соседствует с коррупцией, от которой украинцы безуспешно пытаются избавиться все годы существования страны.
На простом примере это можно объяснить следующим образом: если электрик получает официальную зарплату немногим более, чем охранник в супермаркете или разнорабочий, то с большой долей вероятности можно предположить, что рано или поздно он уедет, например, в Польшу. Трудовая миграция, наблюдаемая в Украине в последние годы, является следствием именно такой трудовой и социальной политики государства, когда происходит вымывание наиболее подготовленных и востребованных в мире специалистов, а на родине остаются в основном низкоквалифицированные либо патерналистски настроенные слои населения, готовые терпеть низкий уровень доходов при условии предоставления им государством пакета социальных льгот и субсидий.
Естественно, в рыночной экономике никто директивно не устанавливает уровень заработных плат. Но в том то и дело, что в Украине пока нет рыночной экономики, а есть квазирыночная монополизированная экономическая система с высоким уровнем государственного регулирования. В данных условиях малый и средний бизнес вынужден работать в фарватере, который задают финансово-промышленные группы и государство. Правила игры устанавливает не пресловутая "рука рынка", а вездесущая "длань государства" и "волосатая лапа олигарха", который опять-таки связан с государством, а зачастую и весь свой бизнес строит на политическом влиянии - государственные контракты, сверхвысокие тарифы, монополия.
В какой же степени квазирынок воздействовал на структурные изменения реального сектора и стал ли он причиной системной деиндустриализации национальной экономики? Как видно из динамики среднемесячной заработной платы по видам экономической деятельности в 2010-2016 гг., темпы прироста среднемесячной заработной платы в промышленности постепенно начали уступать аналогичным показателям в других отраслях экономики. В то же время именно промышленность является основным магнитом, который сохраняет трудовые ресурсы любой страны, если это, конечно не курортная Грузия или рулеточное Монако. Промышленные предприятия создают вакансии для инженерного и технического персонала и формируют основной спрос на инновации, новые технологии, научные разработки, капитальные инвестиции, а также являются базой для профессионально-технических учебных заведений. В последние годы промышленное ядро национальной экономики заметно ослабло, что не могло не сказаться на кадровом потенциале Украины.
Если в 2010 г. в сельском хозяйстве уровень оплаты труда составлял 63% от средней зарплаты по стране, то уже в 2016-м данный показатель увеличился до 76%. В сфере торговли зарплатный индекс вообще сделал системный скачок: в 2010 г. зарплаты составляли 84% от среднего уровня, а в 2016-м достигли 112%. Увеличился и показатель оплаты труда в строительстве: с 79 до 91%. За этот же период уровень зарплат в промышленности сократился со 115 до 114%, что свидетельствует о постепенной утрате промышленным сектором своей трудовой привлекательности.
На первый взгляд может показаться, что в этом нет ничего необычного и сельское хозяйство вытянет национальную экономику из болота стагнации. Однако, как видно из диаграммы "Структура фонда оплаты труда", 29% общего фонда формирует именно промышленность. В то же время растущие по зарплатам сельское хозяйство, строительство и торговля обеспечивают свой вклад в общую зарплатную копилку страны в размере 5, 2 и 10% соответственно. Таким образом, при сохранении тенденций по структурной деформации экономики, когда доля промышленности будет сокращаться, а соответствующие показатели сельского хозяйства и торговли расти, Украина может оказаться в ситуации, когда более 40 млн человек будет проблематично самим себя прокормить.
Экономическая модель, при которой одна часть страны работает в поле, а другая за границей занимается заробитчанством, может обеспечить ограниченный рост в таких секторах, как строительство (в основном жилое) и торговля (за счет денежных переводов заробитчан), но она не рассчитана на миллионные мегаполисы центра, востока и юга страны, а также не сможет обеспечить достойными выплатами 12 млн пенсионеров и несколько миллионов бюджетников.
Между дворником и токарем пятого разряда
В последние годы большинство устанавливаемых государством индикаторов (учетная ставка, курс национальной валюты, минимальная зарплата и т. д.) либо не оказывают влияния на экономическую жизнь страны, либо двигают экономику в обратном направлении. Так и действующая система определения минимальной заработной платы в среднем по стране давно изжила себя. Это как средняя температура по больнице. Для выравнивания существующих диспропорций и формирования эффективной промышленной политики Украина должна отказаться от такого нормативного показателя, как минимальная заработная плата, тем более что работодатели умело обходят ее с помощью применения частичной занятости.
Вместо этого в первую очередь необходимо внедрить минимальную почасовую оплату труда и еженедельное табелирование фактически отработанного персоналом рабочего времени. Следующим шагом должно стать применение отраслевых тарифных сеток. Причем не только минимальная почасовая заработная плата должна отличаться в зависимости от отрасли экономики, но и уровень взносов в Пенсионный фонд и прочих начислений. Такое дифференцирование позволит создать стимулы в тех отраслях, которые нуждаются в поддержке, например, в науке, авиационной и космической промышленности, кораблестроении и т. д. Государство должно наконец понять, что минимальная зарплата дворника (при всем уважении к его труду) и минимальная зарплата токаря пятого разряда - это, как говорят в Одессе, две большие разницы.
Можно, конечно, уповать на рынок труда и совестливость работодателей, которые прочувствуют важность исторического момента и в порядке доброй воли увеличат зарплату своим высококвалифицированным кадрам. Но в процессе ожидания есть шанс увидеть, как последний токарь пятого разряда отчалит в Польшу или, того хуже, в Россию.
В 2016 г. государство уменьшило единый социальный взнос почти в два раза - до 22%. Напомним, ставка ЕСВ начислялась работодателями на общий фонд оплаты труда наемных работников. В то же время по итогам прошлого года средний размер реальной заработной платы увеличился лишь на 9% по сравнению с 2015-м.
То есть работодатели не спешат конвертировать экономию в рост зарплат сотрудников, что лишний раз доказывает - даже такие кардинальные меры со стороны государства, как снижение ЕСВ, в условиях отсутствия эффективных моделей распределения полученной экономии и стимулирования базовых отраслей экономики не приводят к ожидаемым результатам.
Новые стимулы
Без модернизации трудового законодательства и стимулирования оплаты труда тех специалистов, которые являются наиболее важными для полноценного развития промышленного комплекса страны, Украина рискует в скором времени превратиться в территорию низкоквалифицированного труда и простых сырьевых циклов.
Возможно, стоит подумать о внедрении опыта США по участию наемных работников в распределении прибыли или в доходах предприятия. В первом случае наемные работники получают определенный бонус в конце года, во втором - акции предприятия, которые могут продать по рыночной цене. Естественно, никто не сможет заставить частный сектор выплачивать бонусы или выдавать рабочим акции предприятий. Но здесь также вполне применимы методы фискального стимулирования. Например, снижение подоходного налога по таким бонусам до уровня налогообложения дивидендов физических лиц (5% вместо 18% действующего подоходного налога), отмена ставки ЕСВ по таким выплатам или применение сниженной ставки. Подобная система будет стимулировать работодателей проводить бонусные выплаты сотрудникам в конце года, а сами выплаты - создавать эффект поощрения за фактические результаты труда.
Что касается повышения производительности, то здесь необходимы реформы со стороны государства в сфере медицины, образования и пенсионного обеспечения. Для производительного труда работник должен быть образованным, здоровым и спокойным за свою старость (пенсионное обеспечение). Кроме того, государству необходимо запустить финансовые инструменты по стимулированию инвестиций в обновление основного капитала. Уповать на бизнес - заниматься банальным самовнушением. Ведь уровень рисков в стране, девальвационные и инфляционные ожидания создают такой порог сопротивления, при котором в частном секторе могут быть реализованы лишь краткосрочные инвестиционные программы. На данный момент Украина привлекает в месяц $50-60 млн чистых внешних прямых инвестиций. Этой суммы явно недостаточно не только для расширения производства, но и для простого воспроизводства выбывших основных фондов. Следовательно, необходима комплексная государственная политика по развитию кредитования реального сектора экономики и механизм компенсации процентных ставок по выданным кредитам.
Нам нужно срочно пересмотреть роль украинской экономики в системе мирового распределения труда. Иначе мы навсегда останемся в нише простых технологических циклов, экспортируя сырье и в лучшем случае мед. В таком случае процесс "вымывания середины" приобретет просто катастрофический характер.
В заключение приведем несколько "страшных" цифр и сделаем одно неприятное умозаключение. С 1991 г. мировой ВВП удвоился. За это же время ВВП Украины сократился на 40%. Это самый худший показатель среди 166 стран, статистику которых изучает Всемирный банк. Более того, практически у всех стран ВВП рос и только у пяти сократился (включая и нас). Даже ВВП Зимбабве, где инфляция достигала 231 млн процентов, а банка пива стоила 100 млрд зимбабвийских долларов, умудрился упасть за последние 25 лет лишь на 2,3% (по состоянию на 2015 г.). Что уже говорить о Китае, ВВП которого увеличился почти в десять раз. А ведь накануне развала СССР ВВП Украины уступал Поднебесной немногим более чем в 4 раза...
Эти цифры говорят о том, что наша страна оказалась почти за точкой невозврата. Ситуацию может изменить лишь принятие неприятной для большинства населения истины: необходимо отказаться от привычной ментальной модели потребления и научиться тратить чуточку меньше, чем зарабатываешь, и эту самую чуточку инвестировать в свою экономику.
И, конечно же, должны появиться инструменты для реализации этих самых инвестиций широкими массами населения. Пока, кроме наличного доллара и недвижимости, особых предложений для украинцев, куда можно вложить свои накопления, государством не предложено.
Ну и, еще раз подчеркнем, темпы роста заработной платы должны идти следом за темпами роста ВВП, а не наоборот. Естественно, при честном распределении валового продукта между всеми участниками процесса производства, без примитивной уравниловки по черте выживания и монополизации национального богатства в руках четырех-пяти закрытых групп.
Вот тогда лет через двадцать и можно будет поговорить о сокращении отставания от соседей и конкурентов на мировом рынке трудовых ресурсов. Если, конечно, конкуренты не вырастут за этот же период не меньше, чем Украина. Однако сейчас проблема в том, что мы с ними движемся вообще в противоположных направлениях. Они увеличивают продуктивность труда и наращивают капитал (в том числе и социальный), мы же стимулируем неквалифицированный труд, выдавливаем квалифицированного работника из экономики, а капитал уничтожаем.
