Илларионов: Кризиса в Украине можно было избежать, если бы не действия Гонтаревой
20 апреля в Вашингтоне под эгидой американского неоконсервативного аналитического центра Foreign Policy Initiative (FPI, "Внешнеполитическая инициатива")прошел круглый стол на тему "Реальны ли экономические реформы Украины?".
В аннотации к мероприятию говорится, что "украинскую программу реформ высоко оценили Соединенные Штаты и МВФ, но три с лишним года спустя после революции темп экономического восстановления Украины остается медленным, лишь немногие случаи коррупции преследуются в судебном порядке, а экономика остается открытой для серьезного влияния и манипуляций со стороны России. Большинство украинских домохозяйств пережили снижение уровня жизни, а экономика и правительство остаются в основном в руках все того же олигархического класса, что и до революции".
На обсуждение выносились такие вопросы: что делать международным партнерам Украины с ее темпом реформирования? Какие усилия в этой области помогут привлечь иностранные прямые инвестиции - из иных, нежели Россия, источников - которые необходимы Украине, чтобы подпитывать экономическое восстановление? Какую роль сыграло гражданское общество в украинских реформах и какую роль должно сыграть в дальнейшем?
Одним из участников мероприятия был Андрей Илларионов - российский экономист и политолог, бывший советник Владимира Путина, ушедший в оппозицию, и сотрудник вашингтонского Института Катона.
1. Кризис "двух интервенций"
В последние четыре года Украина пережила наиболее глубокий и наиболее длительный экономический и социальный кризис в своей истории (если не считать кризис перехода от плановой экономики к рыночной, пришедшийся на 1989-1999 гг.).Необычность последнего кризиса (как по его длительности, так и по глубине) порождает закономерный вопрос: почему он оказался именно таким?
Традиционный ответ на этот вопрос включает в себя упоминание следующих факторов:
- последствия российского экономического эмбарго против Украины (с 27 июля 2013 г.);
- прямая российская агрессия (с 20 февраля 2014 г.);
- оккупация и аннексия части территории страны Россией (с 18 марта 2014 г.);
- ведение военных действий на территории Донбасса (с 6 апреля 2014 г.).
Вне всякого сомнения, российские экономические санкции, российская агрессия, продолжающиеся военные действия (хотя с марта 2015 г. и относительно более низкой интенсивности, чем летом 2014 г. и в январе-феврале 2015 г.) - действия, являющиеся результатом первой (российской) интервенции, явились важным фактором последнего кризиса.
Тем не менее ход этого кризиса обнаруживает некоторые такие его особенности, какие свидетельствуют о том, что внешние факторы, связанные со всеми составными элементами российской интервенции, были не единственными причинами такого кризиса.
2. 2015 г. - наиболее тяжелый
Из четырех лет, которые затронул последний кризис (2013, 2014, 2015, 2016) наиболее тяжелым неожиданно оказался 2015-й.
Такая необычная динамика нуждается в объяснении.
По историческому опыту военных кампаний и иных социально-политических катаклизмов наиболее тяжелым в экономическом и социальном плане должен был бы быть 2014-й - год, в первые два месяца которого экономическая активность в стране была снижена в результате происходившей тогда в стране Революции достоинства. Вслед за ней также произошли:
- крах прежнего режима и почти полное бегство из страны предыдущего политического и экономического руководства;
- оккупация и аннексия Крыма иностранными войсками;
- волна подрывных действий на почти половине территории страны;
- период наиболее интенсивных военных действий на Донбассе при относительно низком уровне готовности национальных вооруженных сил к отражению внешней агрессии;
- несколько волн мобилизаций мужского населения;
- президентские и парламентские выборы.
Кроме того, большую часть 2014 г. в стране действовало ограниченно легитимное правительство, весьма сдержанно относившееся к проведению необходимых экономических реформ.
По сравнению с 2014-м в 2015-м за исключением самого начала года (бои в январе-феврале за Донецкий аэропорт и на Дебальцевском плацдарме):
- интенсивных военных действий не велось;
- не были утрачены значительные территории;
- людские потери (как военные, так и гражданские) были меньше, чем в 2014 г.;
- политическая деятельность в стране не сопровождалась такими экзогенными потрясениями, как революции, выборы, гражданские столкновения значительных масштабов.
Кроме того, получившее политическую поддержку от избранной Верховной Рады новое украинское правительство начало наконец ограниченные экономические реформы, а зарубежные кредиторы стали предоставлять заметную экономическую, финансовую, интеллектуальную помощь.
Тем не менее общие социально-экономические результаты оказались обескураживающими: экономический спад в 2015 г. оказался в 1,5 раза глубже, чем в 2014-м, продукция сельского хозяйства, экспорт, импорт сократились в большей степени, чем в 2014 г., падение реальной заработной платы происходило втрое быстрее, чем в 2014 г.
Почему масштабы социально-экономического кризиса в 2015 г. оказались намного более значительными, чем в 2014 г.?.
3. Грузия и Украина как жертвы российских агрессий
Для лучшего понимания произошедшего в Украине полезно сравнить ситуацию в ней с ситуацией в Грузии - стране, обладающей схожими экономическими, социальными, политическими, институциональными характеристиками, а также сопоставимой ментальностью граждан - чертами, унаследованными от бывшего СССР. Грузия также оказалась жертвой интервенции со стороны того же агрессора. Следует заметить, что воздействие российской агрессии в 2008 г. на Грузию (по сравнению с Украиной) было более значительным:
- в Грузии авиационным, ракетным, артиллерийским обстрелам подверглась практически вся территория страны, включая все ее значимые административные и экономические центры, а также столица; в Украине - только приграничная полоса в непосредственной близости к театру военных действий;
- в силу особенностей географии Грузии территория страны в течение двух месяцев была разрезана оккупантами практически пополам; в Украине благодаря наличию стратегической глубины крупнейшие экономические, транспортные, научные, политические центры, включая столицу, не пострадали, и каких-либо заметных нарушений в обеспечении услугами транспорта и связи из-за военных действий не было;
- Грузия в 2008 г. обладала существенно меньшим (примерно в 15 раз) экономическим и финансовым потенциалом, чем Украина в 2014-2015 гг.: в Грузии ВВП по паритетам покупательной способности (ППС) валют в 2008 г. составлял примерно $24 млрд, в Украине в 2014 г. - примерно $373 млрд;
- уровень экономического развития в Грузии в 2008 г. был примерно на 35% ниже, чем в Украине в 2014 г. (ВВП на душу населения по ППС валют в Грузии - $6,2 тыс. по сравнению с $8,2 тыс. в Украине).
Кроме того, на Грузию в 2008-2009 гг. оказал существенное воздействие глобальный экономический кризис. В 2014-2016 гг. глобальных экономических кризисов не было, а внешняя конъюнктура для Украины была относительно благоприятной.
Иными словами, по параметрам военной, геополитической, финансово-экономической уязвимости именно Грузия в 2008-2009 гг. находилась в более тяжелом положении, чем Украина в 2014-2016 гг. Тем не менее экономический спад в Украине оказался более длительным, более глубоким и более масштабным.
Почему экономический кризис в Украине в 2014-2016 гг. оказался существенно более тяжелым, чем в Грузии в 2008-2009 гг.?
4. Региональная специфика украинского кризиса
У украинского экономического кризиса обнаруживается также и не совсем обычный региональный разрез. Если исключить из расчетов масштабов экономической деятельности такие оккупированные территории Украины, как Автономная Республика Крым и город Севастополь, а также полностью территории Донецкой и Луганской областей - как в той части, какая была оккупирована агрессором, так и в той части, что остается под контролем украинской власти, и ограничиться рассмотрением динамики экономической активности лишь на той территории Украины, какая ни в коей мере не была затронута военными действиями, то выясняется, что на этой территории также произошел значительный экономический спад. При этом сокращение экономической активности на территориях, не затронутых массированным внешним насилием, в 2015 г. оказался вчетверо глубже, чем в 2014 г. (-1,4% и -5,6% соответственно).
В 2014 г., несмотря на политические и военные катаклизмы во многих регионах Украины, наблюдалась положительная динамика экономической активности; там же, где наблюдался спад, его глубина была относительно небольшой. В 2015 г., несмотря на существенное снижение насилия, экономическая ситуация почти повсеместно ухудшилась, причем весьма существенно. Например, ВРП Закарпатской области в 2014 г. вырос на 2,8%, в 2015 г. он упал на 20,3%; ВРП Кировоградской области в 2014 г. вырос на 0,6%, а в 2015 г. упал на 17,1%. За исключением Полтавской и Житомирской областей во всех регионах Украины экономическая ситуация в 2015 г. по сравнению с 2014 г. ухудшилась.
Еще раз обратим внимание на то, что резкое ухудшение экономической ситуации произошло в областях, не затронутых военными действиями, находящимися на значительном расстоянии от линии фронта. Причем такое ухудшение произошло во второй год войны - тогда, когда интенсивность военных действий заметно снизилась по сравнению с ситуацией в первом году.
Почему так произошло?
5. "Вторая интервенция"
Ответ на сформулированный в предыдущей главе вопрос выглядит следующим.
Кроме непосредственно военных причин, а также причин, связанных с военными, другие факторы оказали на экономическую динамику в целом в Украине и во многих ее регионах сопоставимое и даже гораздо более разрушительное воздействие. Важнейшими среди таких (не внешних, а внутренних) факторов является характер проводившейся в стране экономической политики, какую нельзя характеризовать иначе, чем как жестко интервенционистскую.
Как общее правило, главными авторами экономической политики являются два ее основных субъекта - правительство и национальный банк.
6. Действия правительства Украины
В 2014-2016 гг. украинское правительство осуществило ряд важных реформ, существенно сокративших затратные субсидии и снизивших масштабы неэффективного использования ВВП.
За эти годы украинское правительство существенно сократило число налогов, немного уменьшило общую фискальную нагрузку на экономику. По сравнению с 2014 г. в 2015 г. были снижены масштабы перераспределения экономических ресурсов через бюджетную систему, государственные расходы были уменьшены на 1,6 п.п. ВВП, общий бюджетный дефицит - на 3,3 п.п. ВВП, первичный бюджетный дефицит - на 4,2 п.п. ВВП.
В 2014-2015 гг. украинским правительством были проведены важные реформы, существенно облегчившие начало и ведение бизнеса в стране, - были сокращены число процедур, время, необходимое для начала ведения бизнеса, временные и суммарные издержки по регистрации новых бизнесов.
Совокупный эффект реформистских мер, предпринятых украинским правительством в 2014-2015 гг., можно оценить как минимум в 4-7 п.п. ВВП. Такие действия должны были привести уже в 2015 г. к сокращению темпов экономического спада примерно на 4-7 п.п. и таким образом должны были либо уменьшить темпы спада ВВП приблизительно до 2% в год, либо же к полному прекращению спада и, возможно, даже к возобновлению скромного экономического роста на уровне 0,5-1,0% в год.
Однако этого не произошло. Вместо замедления спада, наступления стагнации или же возобновления экономического роста ВВП в 2015 г. упал еще почти на 10%. Почему? Дело в том, что наряду с украинским правительством действовал второй важнейший субъект экономической политики - Национальный банк Украины. Но прежде чем переходить к анализу его действий, следует обратить еще внимание на экономическую динамику в течение последнего года.
7. Поквартальная экономическая динамика в 2015-2016 гг.
Как известно, прекращение экономического спада и возобновление экономического роста в Украине произошли не в первом квартале 2015 г., как это ожидалось национальными властями, международными организациями и независимыми экспертами по результатам описанных выше действий украинского правительства при условии нейтрального воздействия на экономику со стороны НБУ, а на целый год позже - в первом квартале 2016 г.
Более того, экономический рост, даже начавшись в первом квартале 2016 г., в последующие кварталы 2016 г. последовательно и весьма существенно замедлился. Это особенно заметно по динамике объема производства перерабатывающей промышленности, темпы прироста которого последовательно снизились с 6,9% в первом квартале г. до 3,4% во втором квартале и 0,1% в третьем квартале 2016 г.
Таким образом, во-первых, начало восстановления экономического роста было задержано как минимум на год. Во-вторых, само восстановление экономического роста оказалось весьма краткосрочным, а его темпы быстро пошли на спад. Почему так произошло?
Проведенный анализ позволяет дать ответ на заданные выше вопросы: главной причиной усугубления экономической ситуации в Украине в 2015-2016 гг. (наряду с военной агрессией и дестабилизационными действиями российского руководства) стала интервенционистская политика Национального банка Украины.
Рассмотрим ее подробнее.
8. Растрата международных валютных резервов
19 июня 2014 г. С. Кубив, ставший руководителем НБУ после победы Революции достоинства, был заменен на В. Гонтареву.
Накануне этого назначения по состоянию на 31 мая 2014 г. международные резервы Украины, находившиеся на счетах НБУ, составляли $17,9 млрд. В последующие девять месяцев они упали на $12,3 млрд и по состоянию на конец февраля 2015 г. составили $5,6 млрд. Резкое сокращение валютных резервов спровоцировало глубокий валютный кризис, пик которого пришелся на февраль 2015 г. Паника на валютном рынке вызвала катастрофическое падение курса гривни более чем вдвое - с 11,8 грн за доллар в июне 2014 г. до 24,5 грн за доллар в феврале 2015 г. В одну из торговых сессий валютный курс падал до 41 грн за доллар.
Насколько искусственным и довольно легко избегаемым был этот, похоже, намеренно спровоцированный кризис, показывает мало изменившийся курс гривни к доллару в последующие два года - с февраля 2015 г. по февраль 2017 г. В течение этого времени курс национальной валюты снизился лишь на 10%, несмотря на кумулятивное сокращение ВВП на 10%, накопленную инфляцию в 57%, сохранение общего бюджетного дефицита в пределах от 1,2 до 3,7% ВВП в год.
Растрата международных резервов и легко избегаемый (искусственно спровоцированный - ?) валютный кризис начала 2015 г. имели, по меньшей мере, пять важнейших последствий:
- ужесточение Национальным банком валютного регулирования и, следовательно, резкое затруднение ведения экономической деятельности в Украине;
- острую потребность в пополнении валютных резервов страны, осуществленную путем увеличения внешнего долга Украины;
- увеличение внешнего долга Украины, номинированного в валюте, при падении номинальных размеров украинского ВВП, рассчитываемого по существенно девальвированному курсу гривни, привело к резкому скачку отношения государственного долга к ВВП и существенному увеличению прогнозируемых и фактических расходов по обслуживанию и выплате внешнего долга, увеличив нагрузку на государственный бюджет в условиях экономического кризиса и внешней агрессии;
- увеличение прогнозируемых расходов по обслуживанию и выплате внешнего долга вынудило украинское правительство приступить к крайне болезненной и унизительной процедуре переговоров по реструктуризации долга и списанию его части (т. е. к дефолту по государственному долгу), что автоматически обрушило кредитные рейтинги Украины до уровня "мусорных" и закрыло рынок международного коммерческого кредитования как для украинского государства, так и для украинского коммерческого сектора;
- радикальное изменение активов и пассивов совокупной банковской системы Украины, что привело к неизбежному банковскому кризису, который еще более усугубил положение и банковского и реального секторов украинской экономики.
9. Ужесточение валютного регулирования, "тенизация" валютных операций
6 февраля 2015 г., оправдывая свои действия резкой девальвацией гривни, которую сам и допустил (провел), НБУ ввел "определенные ограничения на исполнение поручений банковских клиентов в пределах остатков средств на их текущих счетах на начало операционного дня", "временные ограничения на покупку иностранной валюты на межбанковском рынке по отдельным операциям", а также "определенные ограничения на сроки покупки уполномоченными банками иностранной валюты по поручению юридических лиц и физлиц-предпринимателей". Действия НБУ привели к фактическому параличу платежно-расчетных операций внутри Украины и существенное ограничение ее экономических операций с внешним миром.
27 февраля 2015 г. Нацбанк усугубил ситуацию, введя "ограничения на выдачу (получение) наличных средств в иностранной валюте с текущих и депозитных счетов клиентов через кассы и банкоматы банков в пределах до 15 тыс. грн. в сутки на одного клиента в эквиваленте по официальному курсу Нацбанка". Кроме того, были введены дискриминационный пенсионный сбор, "паспортизация" операций по покупке валюты, драконовские требования по обязательной продаже валютной выручки.
Все эти меры НБУ привели к усилению "тенизации" валютных операций. По оценкам Украинского кредитно-банковского союза, доля теневого валютного рынка выросла до 50%, что усилило девальвационное давление на гривню и усложнило функционирование официального валютного рынка. В результате расцвел теневой рынок валюты, а вместе с ним и теневые дельцы - валютные менялы, в то время как законопослушные банки частично утратили свою конкурентоспособность, ухудшилась криминогенная ситуация, граждане потеряли часть сбережений.
10. Непроизводительное "связывание" денежной массы
В течение 2015 г. НБУ через систему депозитных сертификатов "абсорбировал" из банковской системы почти 70 млрд грн (около $3 млрд) "излишней ликвидности". Иными словами, на эту сумму в условиях монетарного голода коммерческие банки вынуждены были прокредитовать регулятора. Поскольку эти средства привлекались Нацбанком под достаточно высокие процентные ставки (около 20%), это фактически не позволило банкам кредитовать отечественную экономику. Несмотря на кредитный и инвестиционный голод, эти средства не смогли дойти до реального сектора. По сути, дела из "кредитора последней инстанции", в роли которого центробанк традиционно выступает в кризисный период, НБУ превратился в "заемщика последней инстанции", высасывая деньги из "кровеносной системы" и без того слабой экономики.
11. Увеличение государственного внешнего долга Украины
С июня 2014 г. по конец 2016 г. (при новом руководстве НБУ) совокупный государственный внешний долг Украины (расширенного правительства и Национального банка) был увеличен на сумму, практически равную растраченным валютным резервам, - на $13,6 млрд - с 30,2 до $43,8 млрд.
В результате одновременного роста совокупного государственного долга (с учетом проведенных реструктуризации и списания части государственного долга) и падения долларового эквивалента украинского ВВП (в результате девальвации украинской гривни) отношение совокупного государственного внешнего долга к ВВП выросло с 17,7% ВВП на конец 2013 г. до 50,3% ВВП на конец 2016 г. (весь объем государственного долга вырос до 92,7% ВВП). Расходы на обслуживание государственного долга увеличились с 49 млрд грн в 2014 г. до почти 100 млрд грн в 2016 г.
С учетом нынешнего уровня экономического развития Украины, длительного экономического кризиса, продолжающейся иностранной агрессии, осуществленного правительством дефолта, при наличии кредитного рейтинга страны на уровне ниже инвестиционного отношения государственного долга Украины к ВВП в настоящее время является предельным, не позволяющим осуществлять сколько-нибудь значительные новые внешние заимствования без серьезного риска для страны сорваться в долговую спираль, в условиях которой платежи по обслуживанию и выплате государственного долга превысят фактически любой реалистичный рост украинской экономики.
Так, только для обслуживания уже накопленного государственного долга по средневзвешенной ставке 6% (без выплаты, но при рефинансировании, основного тела долга) темп прироста реального ВВП Украины должен быть не ниже 6%. Только в этом случае соотношение государственного долга и ВВП имеет шанс оставаться постоянным при условии отказа от использования реального прироста ВВП на какие-либо иные цели, кроме обслуживания долга, т. е., например, на оборону, развитие, социальные цели. Отсутствие реального роста украинского ВВП или же его увеличение с темпом прироста ниже 6% ежегодно означают неизбежное дальнейшее увеличение отношения совокупного государственного долга к ВВП выше ныне достигнутого уровня в 92,7% ВВП, что гарантированно приведет к погружению страны в воронку государственного долга без каких-либо шансов на выход из нее в сколько-нибудь обозримой перспективе.
12. Банковский кризис и политика НБУ по т. н. "расчистке банковского сектора"
Искусственная девальвация гривни обесценила долларовую оценку активной части баланса значительной части коммерческих банков при сохранении долларовой величины их пассивной части. Возникший дефицит валютных средств в условиях продолжающегося экономического кризиса, иностранной агрессии, дефолта по государственному долгу, отсутствия у страны инвестиционного кредитного рейтинга и, следовательно, отсутствия внешнего коммерческого финансирования обрекло значительную часть украинских банков на существенное ухудшение их балансов, падение отношения банковского капитала к активам - с 15,1% в 2013 г. до 8,0% в 2015 г.
В дополнение к валютному катаклизму руководство НБУ существенно усугубило положение банковского сектора, резко повысив резервные требования к банкам - с 5,8% в 2014 г. до 11,7% в 2015 г., а также к размерам минимального капитала - до 10 млн евро, что является вдвое более высоким, чем, например, в Евросоюзе.
В результате удельный вес "плохих долгов" (non-performing loans, NPL) в общем объеме активов подскочил с 12,9% в 2013 г. до 30,4% в 2016 г.
Наконец, поистине смертельный удар украинской банковской системе был нанесен руководством НБУ в рамках осуществления программы т. н. "расчистки банковского сектора", в рамках которой оно приступило к систематическому закрытию коммерческих банков.
За период действия "программы расчистки банковского сектора" прекратили работу 76 коммерческих банков, потеряли работу 35 тыс. банковских работников. В закрытых банках у вкладчиков находилось депозитов на сумму в 163 млрд грн (примерно $6,5 млрд), в том числе: 111 млрд грн - у физических лиц и 52 млрд грн - у бизнеса.
Фонд гарантирования вкладов физических лиц смог компенсировать лишь чуть менее половины суммы вкладов в закрытых банках на сумму в 80 млрд грн, или свыше $3 млрд. При этом собственные средства Фонда гарантирования вкладов составили лишь 14 млрд грн, или чуть более полумиллиарда долларов. Более 60 млрд грн (или около $2,5 млрд) поступило на компенсацию утраченных депозитов из государственного бюджета. Эти расходы тем самым, во-первых, усугубили финансовое состояние бюджета, а во-вторых, создали несправедливое распределение финансовых ресурсов, которые были заработаны одними гражданами, но государством были переданы другим.
За период "очистки" свыше 1,5 млн чел. были вынуждены получать свои депозиты через систему компенсации вкладов. Из-за девальвации гривнb (с 8 до примерно 25 грн за доллар) вклады граждан за два года обесценились примерно втрое. Тем не менее невыплаченными по-прежнему остаются свыше 30 млрд грн (более $1,2 млрд). Львиная доля этой суммы вкладчикам выплачена не будет. Число пострадавших вкладчиков превышает 1 млн чел. Утрата сбережений в условиях резкого снижения уровня жизни существенно усугубила социально-политическую ситуацию в стране.
13. Плотность банковской системы в Украине на фоне международных сопоставлений
Руководство НБУ выдвинуло факт сокращения числа банков в качестве своего особого достижения, в результате которого украинские показатели плотности банковской системы якобы приближаются либо к среднемировым, либо даже к мировым образцам. В качестве образцов для Украины руководство НБУ предлагает ориентироваться на Индонезию и Турцию.
В 2014-2016 гг. показатели плотности банковской системы Украины заметно снизились. Правда, они пока еще не достигли желаемых для руководства НБУ показателей Индонезии и Турции. Тем не менее они уже оказались существенно ниже аналогичных показателей, характерных для большинства стран с переходной экономикой, и тем более развитых стран.
Особое внимание со стороны экономистов к показателям плотности банковской системы и финансовой глубины объясняется тем, что эти показатели обладают, как правило, высокой степенью корреляции с темпами экономического роста. Низкий уровень этих показателей, а также их снижение уменьшают возможности для страны начать и поддерживать устойчивый экономический рост.
Как показывают данные табл. 13, плотность банковских отделений в Украине в 2015 г. была рекордно низкой - ниже, чем в любой другой стране мира, включая в том числе самые слаборазвитые. Продолжение кампании по т. н. "очистке банковской системы", проводимой руководством НБУ, еще более снизило этот показатель в 2016 г., фактически блокируя возобновление быстрого и устойчивого экономического роста в Украине.
Своего рода интегральным показателем финансовой глубины является отношение внутренних кредитов, предоставленных банками частному сектору, в процентах к ВВП.
Исторически весьма низкий показатель финансовой глубины в Украине, к тому же постоянно снижаемый в результате кампании по т. н. "очистке банковского сектора", является важнейшим фактором, способствовавшим продолжению в Украине экономического кризиса в 2015 г. и препятствовавшем возобновлению в ней быстрого и устойчивого экономического роста в 2016 г.
14. Селективный подход
На фоне всеобщего кризиса в украинском банковском секторе особое внимание привлекают единичные банки, избежавшие кризисных тенденций. Так, например, небольшой банк "Авангард" за полтора года сумел нарастить свои чистые активы до полутора миллиардов гривень, их рост составил почти 70%, что является беспрецедентным показателем для банковской системы Украины, находящейся в кризисе. Любопытное совпадение - банк "Авангард" находится в собственности группы "Инвестиционный Капитал Украина" (ИКУ), пост председателя совета директоров которой до своего назначения главой НБУ занимала Валерия Гонтарева. Кроме того, 22,7% банка "Авангард" принадлежит гражданке РФ Г. Улюкаевой, являющейся супругой Ю. Соловьева, заместителя председателя правления российского государственного банка ВТБ, второго по объему капитала в Российской Федерации.
15. Сохранение активов Виктора Януковича и других руководителей прежнего режима
В течение трех месяцев с марта по июнь 2014 г., когда руководителем НБУ был Степан Кубив, Нацбанк обнаружил активы, принадлежавшие Януковичу, на сумму более чем в $1 млрд и наложил на них арест. Для сравнения: за 32 месяца (с июня 2014 по февраль 2017 гг.), в течение которых главой НБУ является Гонтарева Нацбанк не заморозил активов ни на одну гривню, принадлежавших Виктору Януковичу и/или руководителям прежнего режима.
16. Российский фактор
В июне 2014 г. удельный вес российских банков в активах банковской системы Украины составлял относительно скромные 12%. К декабрю 2016 г. банки со 100%-ным участием российского капитала нарастили свое присутствие в Украине до 40%. Следует отметить, что среди них есть банки со 100%-ным участием со стороны российского государства, это, в частности, Сбербанк, ВТБ, а также Проминвестбанк, в котором удельный вес акций, принадлежащих РФ, составляет 97,5%. Проминвестбанк также получал рефинансирование от НБУ.
17. Утрата доверия к банковской системе
В результате интервенционистской политики Нацбанка число действующих банков в Украине сократилось со 180 в 2013 г. до 96 в начале 2017 г. Вкладчики - как физические лица, так и предприятия - потеряли сбережения на миллиарды долларов, а уровень доверия населения и экономических субъектов к национальной банковской системе и, как следствие, ко всей украинской власти, катастрофически упал.
Согласно официальной статистике НБУ депозиты домашних хозяйств только в 2014 г. сократились на 31,2%, в 2015 г. - еще на 22,1%. За два с половиной года нового руководства НБУ валютные депозиты в украинских банках сократились с $24 млрд до $14 млрд. Совокупные потери вкладов юридических лиц на конец 2016 г. оцениваются в 78 млрд грн. Эти потери стали основной причиной закрытия сотен малых и средних фирм, в одночасье потерявших свои депозиты и оборотный капитал.
Яркой иллюстрацией катастрофической утраты какого-либо доверия к национальной банковской системе стали результаты электронного декларирования украинских политиков и государственных чиновников, только официально признавших хранение у себя наличности на сумму не менее $2 млрд.
18. Усыхание инвестиционного процесса. Сокращение инвестиций и экспорта
В результате проведения Нацбанком интервенционистсткой политики по удушению отечественного банковского сектора, снижению банковской плотности, сокращению финансовой глубины величина инвестиций в украинскую экономику существенно снизилась, несмотря на некоторое продвижение в сфере экономических реформ, проводимых правительством.
Наряду с деградацией финансовых показателей и подрывом доверия к банковской системе одним из ключевых факторов, продливших и углубивших экономический кризис в Украине в 2015 г., а также препятствующих возобновлению быстрого и устойчивого экономического роста в 2016 г. стало сокращение инвестиций.
Регулятивные ограничения Нацбанка создали искусственные преграды для инвестирования в Украину, а также для легального экспорта продукции из Украины. Инвесторы сократили свои вложения в экономику до тех пор, пока они будут в состоянии легально вывести доходы, заработанные ими в Украине. Об этом наглядно свидетельствует статистика прямых иностранных инвестиций, которые за два года сократились на $1,5 млрд - с $5,82 млрд в 2013 г. до $4,33 в 2015 г.
Аналогичная ситуация произошла и с экспортерами, вынужденными избегать перевода валютной выручки в Украину, где они обязаны продавать большую ее часть, подвергаясь дополнительным валютным рискам. В результате экспорт товаров из Украины в 2015 г. сократился на 29,3% (на $15,8 млрд) - с $53,9 млрд в 2014 г. до $38,1 млрд в 2015 г.
19. Заключение
Как показывает проведенный анализ, интервенционистская политика, проводимая руководством НБУ в 2014-2016 гг., способствовала:
- растрате международных резервов Украины;
- созданию условий для валютной паники и валютного кризиса в феврале 2015 г.;
- наращиванию государственного долга и превращению долговой проблемы в нерешаемую в среднесрочной перспективе;
- ужесточению валютного регулирования, парализовавшего платежно-расчетную систему, затруднившего интеграцию Украины в мировую экономику, препятствующего привлечению иностранных инвестиций;
- удушению отечественного банковского сектора;
- значительной утрате депозитов физических и юридических лиц;
- увеличению нагрузки на бюджетную систему;
- снижению банковской плотности и финансовой глубины, являющихся ключевыми факторами, способствующими возобновлению экономического роста и поддержанию его устойчивых темпов;
- утрате доверия к банковской системе и в целом к украинской государственной власти;
- селективной поддержке отдельных коммерческих банков, связанных непосредственно с руководством НБУ, а также с некоторыми другими политиками Украины;
- утаиванию активов Виктора Януковича и других руководителей прежнего политического режима;
- значительному увеличению участия российских государственных банков в банковской системе Украины;
- снижению масштабов инвестиций в украинскую экономику;
- падению объемов украинского экспорта;
- продлению и углублению экономического кризиса в Украине в 2015 г.;
- препятствованию возобновления быстрого и устойчивого экономического роста в стране в 2016 г.