Альянс против США. Как Пекин, Тегеран и Москва строят альтернативную экономику

Партнеры на четверть века

27 марта в Тегеране главы МИД КНР и Ирана — Ван И и Мохаммад Джавад Зариф — подписали соглашение "о политическом, стратегическом и экономическом сотрудничестве". Срок действия документа — 25 лет. Документ затрагивает вопросы из самых разнообразных сфер, прежде всего в экономике.

Конкретной информации о содержании документа очень мало, но иранское руководство обещало опубликовать его уже в ближайшее время. В частности, прописано участие Ирана в китайской инициативе "Один пояс и один путь", совместное использование морских портов и военно-техническое сотрудничество.

"Иран не может в принципе покупать американские вооружения, а европейские может очень ограниченно, а РФ показала себя поставщиком очень ненадежным. Поэтому в Тегеране все больше переориентируются на сотрудничество с Китаем, — сказал "ДС" международный обозреватель Алексей Кафтан. — При этом у Ирана вполне нормальные отношения с другим стратегическим партнером Китая в регионе — Пакистаном. К тому же у них общий интерес в Афганистане".

Пакистан мы тут вспомнили не случайно: Китай сейчас активно налаживает связи на юге Евразии, стремясь изолировать своего вечного и крупнейшего конкурента в регионе — Индию. А Пакистан — давний противник Индии.

Вообще же нынешнее соглашение — прямое следствие подписанной в 2016-м "дорожной карты" китайско-иранского взаимодействия. Она включает 20 пунктов сотрудничества, в том числе в области политики, культуры, обороны, безопасности и юстиции.

Стратегический альянс Китая и Ирана может оказаться большой проблемой для США. Расчеты между Пекином и Тегераном вполне могут идти без использования доллара и западных банков, то есть повлиять на них традиционными санкционными мерами — практически невозможно. Остается противодействовать поставкам товаров. Но США явно не готовы топить корабли, идущие под китайским флагом, — это будет объявление войны. Остается искать возможность надавить на Китай из арсенала всего, что было опробовано за последние годы торговых войн.

С другой стороны, в Пекине, готовясь подписать стратегическое соглашение с Ираном, тоже наверняка просчитывали возможное противодействие американцев. И, похоже, сочли, что выгоды от такой торговли перевесят ущерб от обострения отношений с Вашингтоном. Если у Китая получится задуманное, и торговая ось Пекин-Тегеран будет работать, это очень сильно обесценит весомость любых американских санкций к кому бы то ни было.

Торговое сотрудничество Ирана и Китая

Иранская экономика, хоть и сильно пострадавшая от западных санкций, — одна из крупнейших в Азии и среди членов ОПЕК. Достаточно уже того, что Иран располагает огромными (18 млрд т) запасами нефти и стремится к сотрудничеству с сопредельными странами, проявляя себя довольно надежным инвестором и партнером.

Самый очевидный интерес Китая в Иране — нефть. Любое подорожание этого ресурса, любой конфликт на Ближнем Востоке или сбой логистических цепочек поставок нефти заставляет Пекин реагировать очень нервно.

Теперь посмотрим на контекст торгового соглашения. Объем торговли между Ираном и Китаем в последнее время падает. Как пишет www.tehrantimes, согласно данным, опубликованным Управлением экономических расследований Тегеранской торговой палаты, промышленности, горнодобывающей промышленности и сельского хозяйства (TCCIMA), за девять месяцев 2020 г. объем торговли между Ираном и Китаем составил $13,4 млрд. Экспорт Ирана в Китай составил $6,4 млрд, снизившись на 15% в годовом исчислении, в то время как его импорт из этой страны составил $7 млрд, снизившись на 14,7%. А согласно предыдущим данным, опубликованным Главным таможенным управлением КНР, объем торговли Ирана с его главным торговым партнером за девять месяцев 2020-го несколько ниже — и составил $11,9 млрд, что на 38,5% меньше, чем за тот же период 2019 г. Торговля между Ираном и Китаем в январе-сентябре 2019 г. превысила $18,17 млрд. Как экспорт Китая в Иран, так и импорт из него снизились за девять месяцев 2020 г., но сокращение китайского импорта из Ирана было намного большим, чем экспорт Китая в Иран.

Китайцы закупают в Иране почти исключительно нефть и нефтепродукты, в относительно небольших количествах — металлы и полимеры. Иран же импортирует из Китая широкий спектр продукции, прежде всего продукты питания, стройматериалы, текстиль, разнообразное оборудование и потребительские товары.

Нефтяные инвестиции

Тут стоит вспомнить, что еще в сентябре 2019-го Китай объявил о планах инвестировать в иранский энергетический сектор $280 млрд. Такие договоренности были достигнуты в ходе визита министра иностранных дел Ирана Мохаммада Джавада Зарифа в Пекин. Это соглашение вытекало из прежних договоренностей между Китаем и Ираном (от 2016 г.), когда инвестиции в нефтегазовую отрасль стали частью согласованных китайских вложений объемом $400 млрд (эта сумма, по данным The New York Times, сохранена и в только что подписанном соглашении).

Уже тогда предполагалось — чтобы обойти американские санкции, — что за нефть будут платить не в долларах, а в юанях или "мягких валютах", полученных от ведения бизнеса в Африке или в странах бывшего СССР. Китай сможет покупать нефть, газ и продукты нефтехимии у Ирана с гарантированной скидкой минимум в 12%, причем будет иметь право на отсрочку платежей на срок до двух лет. Планировалось, что Китай также вложит дополнительные $120 млрд в модернизацию иранской транспортной инфраструктуры.

Помимо этого, у Китая будет право преимущественного выкупа в новых или возобновленных нефтегазовых и нефтехимических проектах в Иране. Китайские компании смогут разместить в Иране около 5 тыс. сотрудников служб безопасности (читай: военных) для защиты своих инвестиций, а также дополнительных "вооруженных сотрудников" для обеспечения безопасности линий поставок нефти, в том числе в Персидском заливе.

В июле 2020 г. Иранская нефтяная инжиниринговая и девелоперская компания (PEDEC) и Petropars Group (тоже Иран) подписали соглашение о завершении разработки нефтяного месторождения Южный Азадеган, а также о строительстве Центрального очистного экспортного завода (CTEP) на этом месторождении с производительностью 320 тыс. баррелей в сутки. Сделка стоимостью $1,3 млрд была подписана с целью удвоить добычу на сверхгигантском месторождении. Вся добытая нефть и продукты ее переработки будут продаваться в Китай.

Со времени возобновления американских санкций против Ирана не было никаких официальных данных об объемах экспорта Ираном сырой нефти. Но компании, отслеживающие международные маршруты нефтяных танкеров, предоставляют четкие доказательства того, что Китай остается преобладающим импортером иранской нефти. А по данным Platts и Bloomberg, КНР покупала в среднем 225 тыс. баррелей нефти и конденсата в день у Ирана во второй половине 2019-го, что составляло 81% от общего иранского экспорта.

Стимулы для сближения

Можно достаточно точно сказать, какие события подтолкнули Китай и Иран к нынешнему сближению, заставили их ускорить подготовку соглашения о стратегическом партнерстве. Для Китая это были американские обвинения в отношении пандемии Covid-19. Для Ирана — начало января 2020-го, когда из Персидского залива хлынули новости о надвигающейся войне. Тогда все выглядело так, словно ситуация рискует перерасти в большую региональную войну. Без войны обошлось, но хрупкость мира в регионе в очередной раз стала очевидной.

Западные аналитики считают, что в Пекине стратегическое сотрудничество с Тегераном рассматривают не только как гарантию бесперебойных поставок нефти, но и в рамках своего глобального проекта "Один пояс и один путь". Иран, в свою очередь, заинтересован в военно-стратегическом партнерстве, деньгах от продажи Китаю нефти и продукции нефтехимической промышленности.

Но, возможно, тут вырисовывается и нечто большее, глобального масштаба.

"Большой треугольник"

Кажется, мы видим начало очень неприятного процесса: страны, принципиально отвергающие ценности классической демократии, объединяются не только на уровне взаимной поддержки в ООН — они создают еще и механизмы экономического взаимодействия между собой, которые не будут зависеть от прежних регуляторов мировой торговли, которыми по факту выступали США и Европа.

Более того, такие страны, как Китай и Иран "соблазняют" демократические страны, предлагая им такие выгодные условия сотрудничества, что те охотно закрывают глаза на ценностные различия.

Идем по списку:

1. 15 ноября Китай и еще 14 государств Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) подписали соглашение о создании "Регионального, всестороннего экономического партнерства" (Regional Comprehensive Economic Partnership, RCEP). Кроме КНР, оно объединило Вьетнам, Сингапур, Индонезию, Малайзию, Таиланд, Филиппины, Мьянму, Бруней, Лаос, Камбоджу, Японию, Австралию, Южную Корею и Новую Зеландию. Так родилось крупнейшее на сегодняшний день в мире соглашение о зоне свободной торговли (ЗСТ). Оно охватывает 2,2 млрд человек и треть мирового экономического производства. Понятно, что, несмотря на присутствие таких экономически сильных демократий, как Япония, Австралия и Южная Корея, доминировать в объединении будет Китай.
2. В феврале 2021 г. Иран начал переговоры о своем вступлении в Евразийский экономический союз (ЕАЭС). Как сообщило иранское агентство Farsnews, спикер парламента страны Мохаммад Бакери Калибаф заявил о подготовке к "нашему постоянному членству" в блоке, объединяющем Россию, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан и Армению. Эта информация была оглашена им вскоре по возвращении из Москвы. Для вступления Ирана в ЕАЭС сторонам придется решать множество вопросов, но поскольку этого желают и в Тегеране, и в Москве, к консенсусу они, скорее всего, придут. Тем более что за вступление в ЕАЭС сейчас ратуют самые влиятельные политические силы Ирана — консервативного толка. Логистически же Ирану легко будет выйти на рынки ЕАЭС через транспортные магистрали Южного Кавказа.
3. В июне 2019 г. Франция, Германия и Великобритания запустили INSTEX (Instrument In Support Of Trade Exchanges) — альтернативную SWIFT систему финансовых расчетов с попавшим на американские санкции Ираном.
4. В июне 2019 г. Россия и Китай заключили межправительственное соглашение о переходе на расчеты в национальных валютах — в рамках объявленной до этого дедолларизации. Документ подписали первый вице-премьер, министр финансов РФ Антон Силуанов и председатель Народного банка Китая И Ган. На проведение расчетов уполномочат ВТБ и Торговый банк Китая, потребуется состыковать российский и китайский аналоги SWIFT. До сих пор банки КНР неохотно работали с бизнесом из РФ — из-за особенностей фискальной политики и риска санкций. Соглашение — это зеленый свет для китайских финансовых организаций, оно позволит кратно нарастить объемы торговли в рублях и юанях.
5. И вот теперь — соглашение о стратегическом партнерстве между Ираном и Китаем.

Постепенно вырисовывается картина "большого треугольника" по осям Пекин — Москва — Тегеран, в который вовлекаются и их соседи: страны постсоветские, Юго-Восточной Азии, Пакистан. А с ними из-за выгоды не брезгуют сотрудничать вполне демократические государства — достаточно вспомнить, как Германия не желает отказываться от "Северного потока — 2".

Союз Ирана с Китаем и с Россией даст ему большие преимущества. Помимо значительных гарантий безопасности и открытия новых рынков, это создание противовеса санкциям США. Тесное экономическое сотрудничество, как правило, приводит и к тесному политическому взаимодействию — а тут оно и вовсе закладывается изначально.