"Аль-Каида" снова оказалась востребованной
Визит Владимира Путина в Пекин готовился давно, однако целиком укладывается в актуальную российскую внешнеполитическую повестку последних месяцев. Демонстративная дружба с КНР стала вроде как стремительной реализацией Путиным курса на отдаление от нежелающего понимать и принимать его позиции в отношении Украины Запада.
Очередное повышение Кремлем ставок в большой геополитической игре прошло для Путина успешно. Любой международный инвестор (а акции "Газпрома" торгуются на международных биржевых площадках) воспринимает солидный контракт с Китаем как однозначный плюс для корпорации и существенный вклад в ее устойчивость. Еще один нюанс: хотя расходы на освоение месторождений и строительство газопровода оцениваются в $100 млрд, то есть четверть ожидаемых прибылей, это позволит "цивилизовать" Сибирь и тем самым усилить ее привязку к Москве, причем частично за китайский счет.
Мы наблюдаем возврат к послевоенной концепции сдерживания "Советов". Суть ее
состоит в усилении американского влияния на территории, ограничивающие влияние "срединных земель" - континентальных России и Китая
Куда больше для кремля политический выигрыш. Превращение в сырьевой придаток Китая ее не страшит: судя по структуре российско-китайской торговли, РФ уже сегодня является таким придатком. Другое дело, что, не предлагая свои избыточные природные ресурсы КНР добровольно, Россия рисковала бы подтолкнуть Поднебесную к тому, чтобы попытаться взять их силой. Китаю очень нужны ресурсы, в особенности энергетические. В малонаселенной Сибири и на Дальнем Востоке их с избытком. А китайцы не забывают о своих исторических правах на часть этих территорий. Все это понимают в России и предпочитают держаться к потенциальному агрессору поближе. Одновременно Кремль не забывает направлять значительную часть новейших вооружений на Дальний Восток и постоянно укреплять свой ядерный щит на этом направлении. Таким образом, Китаю посылают сигнал, что разумнее все необходимое у русских покупать, чем пробовать это отвоевать.
То же самое применительно и к борьбе за влияние в Центральной Азии. Пока Поднебесная в союзных отношениях с Россией, китайцы не особо стараются вытеснять ее из региона. А активизация исламистских боевиков в Сынцзянь-Уйгурском автономном районе на западе КНР (22 мая в результате теракта там погиб 31 человек) еще больше сближает Пекин и Москву перед лицом общей угрозы, которая будет только возрастать по мере свертывания военного присутствия НАТО в Афганистане. В Москве ни у кого нет иллюзий по поводу возможностей искренней дружбы с КНР. Но там резонно полагают, что ссора с Китаем может стоить РФ дороже, чем соперничество с Западом.
Иное дело, что открытое сближение с КНР осложняет отношения России с другими странами Азиатско-Тихоокеанского региона. Япония, Вьетнам и Южная Корея имеют с КНР территориальные споры и непростую историю взаимоотношений. Рост мощи Китая - для всех них прямая угроза. И каждый, кто прямо или косвенно способствует этому росту, превращается для Токио, Ханоя и Сеула в недруга. А ведь у России во всех этих странах есть серьезные экономические интересы. США, напротив, для этих государств все более желанный союзник. Намереваясь бросить вызов США в Европе, Россия косвенно втягивается в соперничество с ними и их союзниками на Дальнем Востоке, где выгоды для Москвы не столь очевидны. Более того, на этом направлении ее ожидает очень серьезная борьба.
Америка и ее партнеры в Юго-Восточной Азии и ранее принимали серьезные меры для сдерживания Китая. Теперь их перечень, очевидно, будет расширен. Здесь уместно вспомнить, что в июне позапрошлого года министр обороны США Леон Панетта впервые со времен войны во Вьетнаме посетил эту страну. Причем в то же время было принято решение об усилении американской тихоокеанской группировки за счет переброски нескольких новейших боевых кораблей прибрежной зоны, построенных с применением технологий снижения заметности. Причем интерес к покупке либо участию в разработке этих кораблей выразили ключевые союзники Америки в регионе - Тайвань, Япония, Малайзия и Индонезия. Уже тогда не исключалась возможность временного базирования американских "невидимок" на вьетнамской базе Камрань.
В этом свете обострение китайско-вьетнамского территориального конфликта на фоне визита Путина выглядит не случайным. 2 мая в район спорных Парасельских островов прибыла нефтяная буровая платформа. Вьетнамские корабли выдворили ее. Вследствие этого инцидента во Вьетнаме вспыхнули беспорядки, и КНР пришлось эвакуировать несколько тысяч своих граждан, чтобы уберечь их от погромов. Эксперты до сих пор спорят о причинах эскапады китайцев, но решительность вьетнамских моряков не могла быть "инициативой на местах", так что дружба между Ханоем и Вашингтоном, очевидно, будет лишь укрепляться. Еще один характерный тренд: наряду с возвращением к изначальным функциям НАТО новую жизнь, причем в расширенном составе, может обрести также СЕАТО - Организация договора Юго-Восточной Азии, распущенная в 1977 г.
Серьезная игра будет разворачиваться вокруг Индии. После проигрыша на недавних выборах гандистского Индийского национального конгресса и победы националистов во внешней политике Дели откровенно проамериканская позиция теперь может стать более взвешенной. Впрочем, это не грозит вхождением Индии в российско-китайский альянс. Вопрос в том, насколько доброжелательным будет ее нейтралитет. Ведь фактор исламского терроризма является общим для всех трех стран. Комментируя сынцзяньский теракт, обозреватели предположили, что западные спецслужбы могут заняться активной поддержкой экстремистских движений. Иными словами, "Аль-Каида" и ее производные могут вновь оказаться в игре.
По сути, мы наблюдаем полномасштабный возврат к идеям Николаса Спикмена, автора послевоенной концепции сдерживания "Советов". Он указывал, что ключевую роль в мировой геополитике и во влиянии на Евразию играет пояс территорий, ограничивающих влияние "срединных земель" - континентальных России и Китая. Спикмен утверждал, что внешняя политика США должна быть направлена на контроль этих территорий и усиление в них американского присутствия и влияния.