Умереть за Мариуполь. Что сказал Байден и почему повезло Эстонии

4 мая 1939 года в парижской газете L'Oeuvre вышла статья "Умирать за Данциг?". Ее автор, идеолог "нового социализма" и антикоммунист Марсель Деа, рассуждал об адресованном Германией Польше ультиматуме с требованием вернуть Вольный город Данциг. Деа доказывал, что Франции в этот территориальный спор влазить нельзя, поскольку это противоречит ее интересам, а Гитлер успокоится, если получит желаемое. Поляки, по его словам, вели себя истерично, их политики безответственны, а Европе совершенно ни к чему новая бессмысленная война. Так что Польша должна поступиться своими интересами, чтобы сохранить мир для мира.

Впоследствии Деа создаст профашистское Национально-народное объединение, получит пост в правительстве Виши, а через семь лет после публикации будет заочно приговорен к смертной казни и до конца своих дней будет влачить жалкое существование под чужим именем в туринской католической общине. Но это будет потом. А тогда, в 1939-м вопрос "Зачем умирать за Данциг?" стал по факту лозунгом "воинствующего" пацифизма, который в конечном счете обошелся Франции очень дорого. Воевать пришлось уже за Дюнкерк – и даже не в одиночку – но это не спасло Францию от разгрома. А чтобы остановить агрессора, миллионам людей пришлось шесть лет умирать за безымянные высотки и сожженные села.

29 апреля 2014 года российский публицист Андрей Пионтковский опубликовал на "Эхе Москвы" блог, в котором, анализируя шаги Путина после захвата Крыма, предсказывал, что за ним последуют территории стран Балтии – за которые никто не вступится так же, как не вступились за Украину. "А в самих США крупнейшие и авторитетнейшие эксперты и политологи от ветерана советской разведки Дмитрия Константиновича Цимеса до ветерана американской дипломатии Генри Киссинджера зададут своим соотечественникам сакраментальный вопрос: "Вы хотите умереть за Нарву?""

В своем вчерашнем выступлении Джо Байден, наконец, совершенно однозначно и четко ответил на этот вопрос: Нарва, будучи под сенью Пятой статьи, сдана не будет. Как и любой другой город на Балтике, в Восточной и Центрально-Восточной Европе: "Соединенные Штаты будут защищать каждый дюйм территории НАТО всеми своими силами. Нападение на любую страну НАТО – нападение на всех нас". И таки да, умирать – и убивать – за Нарву готовятся не только американцы. Что ж, эстонцев можно поздравить.

Увы, вчера же Байден дал столь же четкий ответ на тот же вопрос, но касаемо другого города и другой страны. Умирать за Мариуполь, если вдруг что, американцы не станут – украинцам придется делать самим. Но Дядя Сэм обеспечит их самым необходимым, чтобы украинцы прихватили с собой компанию повеселее. А чтобы "если вдруг что" не настало – США готовы дальше грозить "сокрушительными санкциями" и обсуждать гарантии безопасности – и вообще, и России. Тем временем немецкий канцлер Олаф Шольц вообще заявил, что ради всеобщего спокойствия Украину просто не надо в НАТО – и все, мол, разойдемся довольные.

Исторические параллели вечно грешат неточностями, но аллюзия с Мюнхенским сговором накануне Мюнхенской конференции проступает все отчетливее, даром что Мюнхен случился до Данцига. И пока Россия угрожает дипломатическим признанием своих "Данцигов", французские депутаты призывают Украину выходить из "Минска", если он ее не устраивает. Тем самым предлагая стать крайней и заплатить за банкет незваных гостей и их приятелей.

Получается парадокс: Украина идет против всего мира, сопротивляясь переделу мира во имя мира. Мы все больше мешаем и "варварскому Востоку", и "цивилизованному Западу", оставаясь не просто недемаркированным куском фронтира, но и последним рубежом, на котором "европейские ценности" – те, которые идеалы, а не материалы – остаются определяющими факторами социальной и политической жизни. Проблема в том, что неготовность политиков Запада гипотетически "умирать за…" неизбежно приведет к реальной необходимости это делать. И чем дольше мы (мы все, вместе, независимо от предпочтений, образа жизни, привычек, симпатий и антипатий — в том числе и прежде всего электоральных) сумеем продержаться, тем больше шансы, что общество Запада это поймет, а поддержка "суверенитета, территориальной целостности и права на самоопределение" наполнится практическим смыслом, выходящим за рамки обещаний примерного наказания агрессора, нескольких тысяч гранатометов и пары госпиталей.