The New York Times: Трамп и Путин, Кеннеди и Хрущев. Как не наступить на те же грабли
Новый президент, неопытный в хитросплетениях политики сверхдержав, впервые встречает своего российского соперника. Споры из-за Крыма, ядерного оружия и совершенно разные концепции приемлемого статус-кво, поскольку Вашингтон и Москва соперничают за глобальное влияние. Американцы прибывают с неясной повесткой дня; У русских она очень четкая.
Это будто о предстоящей пятничной встрече между президентом Трампом и нынешним российским лидером Владимиром Путиным, пишет Дэвид Сангер в The New York Times. Но на самом деле это описание первой личной встречи президента Джона Кеннеди с премьер-министром Советского Союза Никитой Хрущевым в июне 1961 года.
"Знаете, мистер Кеннеди, мы голосовали за вас", - сказал тогда Хрущев (в 1970-м он напишет об этом в своих мемуарах). Эту линию, если верить сообщениям американской разведки, г-н Путин может повторить, но, вероятно, не станет.
Однако Белому дому Трампа могут оказаться полезны другие уроки той встречи в Вене, растянувшейся на на два дня с трехразовым питанием, неуклюжими попытками Хрущева очаровать Джеки Кеннеди и жесткими угрозами ее мужу. Это был один из самых замечательных контактов холодной войны на уровне лидеров, история-предупреждение об опасностях прибытия на такую встречу без четких стратегических целей.
Через несколько минут после завершения встречи Кеннеди сказал Джеймсу Рестону из The New York Times, что это был невероятно жесткий разговор, к которому он оказался плохо подготовлен.
"Худшее, что было в моей жизни, - сказал Кеннеди, согласно позднейшим описаниям этого события. - Он меня раскатал". (Рестон, возможно, защищая частный характер беседы, даже через много лет после смерти Кеннеди воздержался от ее прямого цитирования в своих мемуарах "Крайний срок").
Рестона удивило, что молодой президент вышел со встречи - тогда, как и сейчас, в период ухудшения отношений с Москвой - настроенный где-нибудь показать свою жесткость. "И местом, чтобы сделать это, на мое удивление, он указал Вьетнам!" - вспоминал Рестон.
Насколько эта история известна мистеру Трампу и его помощникам, - тайна. И генерал-лейтенант Герберт Mакмастер, советник президента по национальной безопасности, и Стивен Бэннон, один из ближайших политических советников Трампа, разбираются как в древней, так и в американской истории - а генерал Макмастер написал книгу об ошибках Вашингтона в процессе принятия решений в ходе вьетнамской войны.
Тем не менее на прошлой неделе Вашингтон бросило в дрожь, когда генерал Макмастер заявил, что встреча с Путиным в пятницу не имеет "никакой конкретной повестки дня". Да еще добавил: "Это то, о чем президент хочет поговорить".
Историки, изучавшие переговоры Кеннеди и Хрущева, говорят, что урок встречи заключается в том, что отсутствие повестки дня - плохая идея.
Историк американского президентства Майкл Бешлосс, много писавший о венской встрече, считает, что ее урок "заключается в том, что, когда лидеры важных мировых держав впервые встречаются лично, последствия могут быть очень опасными, если повестка дня не была тщательно спланирована обеими сторонами и если каждого из лидеров в комнате переговоров не сопровождает некоторое число опытных чиновников, которые играют значительную роль в дискуссиях".
Конечно же, различия есть.
Кеннеди пришел на встречу ястребом после предупреждения о несуществующем "ракетном разрыве" между Соединенными Штатами и Советским Союзом. Трамп идет на встречу после года с лишним, в течение которого он ни разу не сказал кривого слова о Путине или его авторитарном правлении - а еще он оспаривал отчеты сотрудников американской разведки, утверждающих, что доказательства того, что Путин сам отдал приказ о вмешательстве в американские выборы, несомненны.
Кеннеди начал с темы, которую легко представить в исполнении Трампа: что Соединенные Штаты и их противник должны понимать мнение "той стороны". Но одна из многих острых дискуссий между Кеннеди и Хрущевым возникла из-за вопроса вмешательства в дела других стран.
По словам Артура Шлезингера-младшего, историка, которому позволили изучить заметки с встречи для книги "Тысяча дней", оба лидера спорили о том, кто потратил больше времени на манипуляции выборами и другими государственными лидерами.
"Как мы можем о чем-то договориться, если Соединенные Штаты считают революцию где угодно результатом махинаций коммунистов? - пересказаны слова Хрущева президенту. - Ведь это Соединенные Штаты провоцируют революции, поддерживая реакционные правительства". Этот комментарий Кеннеди воспрниял отчасти как предупреждение, отчасти как нотацию.
В ответ Кеннеди заметил, что Хрущев нацелен на поддержку национально-освободительных войн - Советский Союз, как и Россия сегодня, пытался проделывать это с помощью таких, в частности, инструментов, как "информационные операции", совсем недавно проводившиеся в Соединенных Штатах и Европе. Таково было начало длительных, часто идеологических дебатов. Грубоватый кремлевский лидер считал, что Соединенные Штаты стремятся унизить Советский Союз и сдержать коммунистическую державу. Каждый видел в другом агрессора.
"Я хочу мира, - процитировал Хрущева Шлезингер, - но если вы хотите войны, это ваша проблема".
Кеннеди ответил: "Это вы хотите изменений силой - не я". Затем они сцепились из-за защиты Западом Берлина и преимуществ капитализма против коммунизма.
Комментарии, которые Трамп отпускал ранее, предполагают, что он вряд ли будет вступать в аналогичные дискуссии. Ни он, ни Путин не хотят тратить время на идеологические дебаты. Трамп выражал сомнение в том, что Россия пытается свести старые счеты в регионе или восстановить свое прошлое влияние.
А в интервью, которое Трамп дал "Нью-Йорк таймс" в прошлом году, будучи кандидатом в президенты, он сказал, что не особо настроен продолжать санкции из-за действий России по дестабилизации Украины или захвата Крыма. Белый дом на самом деле стремился ослабить санкции против Москвы.
Один из главных вопросов - это вопрос о том, будет ли Трамп настаивать на возвращении Крыма Украине и прекращении Россией попыток дестабилизации украинского правительства - регулярные темы обсуждения последних лет. И Трамп, и его государственный секретарь Рекс Тиллерсон вряд ли станут прессовать Россию из-за военной поддержки сирийского правительства.
Что было важно на саммите 1961 года - это, конечно, то, что каждый примерялся к своему визави - и сейчас это тоже будет. "Хрущев не знал, настроен ли Кеннеди "более воинственно по отношению к Советскому Союзу, чем Эйзенхауэр", или нет, - говорит Бешлосс. - Кеннеди готовился к этому, но чересчур сильно поверил в свою способность импровизировать".
Трамп явно столь же самоуверен. Но не стоит ожидать, что Трамп заявит, что его раскатали, или признает, что встреча прошла плохо, даже если именно так и получится. В конце концов, Трамп всегда говорит, что способен заключить сделку.
