Снять пиджак. Зачем поэт Путин издевается над русским языком
В МИД РФ в очередной раз запереживали за русский язык. Особенно "в ближнем зарубежье", где, по мнению дипломатического ведомства, у русского языка слишком мало гарантий на законодательном уровне. Посол по особым поручениям Элеонора Митрофнова обещает, что ведомство будет "работать" с правительствами стран - упоминаются, в первую очередь, страны Прибалтики, а также Украина - с целью придать русскому языку особы правовой статус.
Собственно, тревогу, по словам дипломата, вызывает не столько статус, сколько падение популярности русского языка в бывших провинциях Российской империи. Поэтому под прицелом российского внешнеполитического ведомства - не только чужие конституции, в которые надо вписать русский язык. Но также школы и инициативы квот в российских вузах и гранты для студентов из стран бывшего СССР. И если правки в конституцию - особенно в странах Прибалтики и Украины - выглядят смешно, то политика "языкового пряника" может сработать.
Вернее, смогла бы. Лет пять назад.
На самом деле, в нормальных руках это была бы вполне правильная постимперская политика: русскоязычные школы, квоты в вузах, гранты и рок-н-ролл. Русский язык мог бы стать привлекательным с точки зрения социального лифта. Но, повторю пять, а лучше - десять лет назад.
Теперь же Россия упустила шанс действовать методом софт пауэр. Сначала напав на Грузию, а окончательно - развязав войну с Украиной. Восстанавливать имидж "доброго соседа", заинтересованного в культурных, духовных и образовательных связях, придется долго. Слишком долго. Еще очень долго попытки открыть русские школы и завлечь студентов в российские вузы будут выглядеть такой же провокацией, как разглагольствования дипломатов о необходимости внести правки в чужие конституции.
Идея софт пауэр предсказуемо проиграла в Кремле - Путин предпочел "ястребов" и войну. Предсказуемо, потому что софт пауэр - это для тех, кто рассчитывает прожить достаточно долго, а то и вовсе оставить что-нибудь на будущее благодарным потомкам. Хозяин Кремля - в принципе не из тех. А тут еще кризис пенсионного возраста требует свершений - великих и немедленно.
Впрочем, никаких иллюзий по поводу искренности заботы Кремля о русском языке быть не должно. Во всяком случае, ни у кого из тех, кто слышал когда-либо выступления лидера РФ. Чем дальше, тем меньше он церемонится с языком - и тем больше восторга это вызывает у его аудитории.
Вот, скажем, из свеженького, - о том, что "границы России нигде не кончаются". Казалось бы, сам русский язык всеми своими падежами протестует против такого насилия.
Настоящей Властью, для которой не существует никаких других правил, кроме их собственной воли - даже таких незыблемых правил, как грамматика родного языка. Демонстративная власть над языком, особенно в глазах навечно травмированного школой населения, - это так обольстительно.
В одном старом фильме Эвита останавливает Перрона, который идет на трибуну, чтобы объявить народу о своей победе, словами: "Сними пиджак. Эти люди не носят пиджаков". Диктатор оставляет пиджак у нее в руках, поднимается на трибуну и вместо слов театральным жестом расстегивает запонки и закатывает рукава до локтя - в точности так, как у толпящихся перед трибуной рабочих. Путинские вкрапления узнаваемых "низких" клише - все эти "мочить в сортире", "где деньги, Зин" и т.п. - те же закатанные рукава и сброшенный пиджак диктатора-популиста. Это маркеры, которыми он обозначает общность с "народом": они говорят на одном языке, они пацаны с одного двора. Это "понижение" интонации связывает речи Путина с дворовым фольклором и встраивает их в единый контекст с дворовой романтикой, процветавшей в советской поэзии. Классиком жанра считается Окуджава - можете оценить глубину "эволюции".
Впрочем, провести гладко линию преемственности от поэта Окуджавы к поэту Путину не получится. Потому что вовсе не у Окуджавы - и даже не у Высоцкого, которого любит цитировать - учился поэт Путин. Не на те идеалы смотрят его "литературные рабы". Творческая эволюция восходит, скорее, к "писателю Сталину" - любителю лапидарно и стремно пошутить в теплой компании и близком кругу. Для писателя Путину не хватает эпичности. Он, скорее, поэт - мастер словесного трюка. Сама эпоха, ее средства выразительности диктуют именно такой - уже даже не "клиповый", а "твитовый" - творческий метод. Да и "шутит" Путин не в узком кругу, а прямо на камеры.
Поэту Путину нужно отдать должное - он отлично чувствует свою аудиторию и умеет ей потрафить. То, что хамло Залдостанов вытирает ноги о народного артиста Райкина совершенно "в тренде" культуры, в которой поэт Путин вытесняет из ниши "нашего всего" поэта Пушкина. А вице-премьер министр утверждает, что в вузах преподавать русский язык не нужно - потому что язык нужно было выучить в школе. Да, вице-премьер - в стиле поэта Путина - совершенно уверена в том, что "язык" можно "выучить". Изнасилование языка входит в моду.
Впрочем, эта зацикленность на "языковом вопросе" все равно показательна и интересна для диагноста. Скажем, недавно Максима Шевченко на заседании СПЧ при президенте РФ заявил о необходимости повысить присутствие русского языка в горном Кавказе в связи с тем, что там "женщины до сих пор с кувшином за водой ходят", и "высокая детская смертность", и "зимой дровами топят в 21 веке". Вам, может, кажется, что никакой причинно-следственной связи между женщинами с кувшинами и русским языком нет. Зачем русский язык там, где нужны на самом деле водопровод, ЛЭП и газификация? И почему именно аулы, если даже в европейской части России полно сел, в которых женщины ходят к колодцу с коромыслом и зимой топят дровами, как в ауле каком-то. И это, заметьте, в 21 веке и при повсеместном присутствии русского языка.
Но тем не менее, все именно так - русский язык и кавказские девушки с кувшинами ходят парой не только потому, что их стройные фигуры на фоне мрачных гор и бешеного Терека воспели поэты-оккупанты. А потому, что у них - у оккупантов, колонизаторов, носителей "цивилизации" - больше ничего нет. Деньги не в счет - их слишком легко украсть. Все, что они могут предложить покоренным народам - русский язык. И это вовсе не издевательство. И даже не геополитика и софт пауэр (хоть и не без). Это вопрос выживания для самой России.
Для России судьба языка - вопрос жизни и смерти. Понимают это ее лидеры или просто "нутром чувствуют" - но совсем не напрасно этот вопрос постоянно всплывает в российском медиапространстве. Даже теперь, когда идеи "мирного продвижения Русского мира" совершенно потеряли актуальность. Они не лукавят (ну, ладно, не совсем лукавят) когда говорят о том, что Россия кровно заинтересована в экспансии русского языка. Да, заинтересована. Кровно. Потому что именно в случае России связь между языком/культурой и самим существованием чего-то, именуемого "Россией" - не совсем метафора. А может, и вовсе не метафора.
Русский язык, русская культура, русская литература - все это вещи, сводимые одна к другой - это и есть Россия. Нигде больше, кроме языка/ культуры/литературы, ее нет. У этой России - как все поэты, Путин иногда случайно попадает в точку - нет границ. Потому что она не существует в качестве материального - физического, географического, этнографического - факта. Никто не знает, где географически и исторически начинается и заканчивается Россия - потому что и ее границы, и ее историю где придумали, а где присвоили. Все, что у нее есть, как свершившийся факт - ее язык и созданная на нем литература. В этом смысле Россия виртуальна, а реальная РФ соотносится с Россией очень опосредовано.
В этом и проблема: эта культура и язык не принадлежат безраздельно стране, называемой нынче Российской Федерацией. Они были созданы империей, совокупными усилиями и вкладами - вольными или невольными, непосредственным или опосредованным - в общую культурную жизнь всех ее народов со всеми их историями. После распада империи метрополия наложила на этот "культурный общак" лапу. А уходившие согласились - им было, в чем укорениться. А кроме того, в некоторых случаях лучше уйти в чем стоишь, не торгуясь - дешевле обойдется.
России просто ничего не оставалось. Потому что у прочих "отпавших" были собственные этнические корни, языки и национальные культуры - им было куда уйти. У России, кроме этого совокупного имперского культурного достояния - включая русский язык и его литературу - не было ничего. И ее самой не было больше нигде - кроме как внутри этого достояния.
Но наложить лапу и объявить своим - этого мало. Надо суметь распорядиться - сохранить и преумножить. Пока Россия оставалась метрополией - уже только культурной, а не политической - все получалось неплохо, потому что русскоязычные "провинциалы" во всем мире продолжали работать на общую культуру. Да и рынки сбыта культурной продукции оставались доходными и давали возможность расширяться.
Так бы оно и продолжалось - если бы Россия пошла по постимперскому пути. Но победил паразит. Который то ли не понял, что Россия - это русский язык, то ли понял это очень своеобразно - решил конвертировать нематериальное в материальное. Язык и культуру - в географию, например. При этом победившему паразиту то ли невдомек, то ли наплевать на то, что таким образом он достигает прямо противоположного эффекта - он лишает русский язык/русскую культуру/Россию возможности развиваться. А может, и выжить.
То, что внутри границ РФ русский язык и, соответственно, культура коллапсируют, хорошо видно по поэту Путину, пришедшему на смену поэту Пушкину, поэту Окуджаве и даже писателю Сталину.
Теперь этот ареал сокращается, "культурные вливания" из провинций сведены к минимуму, гуманитарная политика ближайших стран направлена на то, чтобы избавиться от угроз, связанных с манипуляцией русскоязычием - и в результате мы имеем поэта Путина вместо поэта Окуджавы (полугрузина-полуармянина).
Русский язык и культура не могут развиваться вне контекста широких взаимодействий - вне их они не существуют. Можно завоевать Крым, разорить Донбасс, смешать с землей Грузию, сравнять с археологическими пластами Алеппо - и прослыть самым крутым парнем на раёне. Но цена за это - Россия. Невидимая, нематериальная Россия, существующая только в виде языка и культуры, - это шагреневая кожа. При каждой "сбыче" геополитических "мечт" она сокращается.
