Уже не московские попы. Чем обернется признанная Россией автономия УПЦ МП
Проходящий в Москве Архиерейский cобор РПЦ преподнес сюрприз: в ответ на обращение митрополита Киевского Онуфрия Собор принял решение формализировать статус "широкой автономии", которым пользуется эта церковь согласно Патриаршей грамоте от 1990 г. Фактически Собор принял решение официально признать и закрепить в Уставе РПЦ статус независимой и самоуправляемой церкви за УПЦ МП.
Перед Собором немало говорили о "тайнах", которые окружали его подготовку и должны были явить себя во время его проведения. Что-то яркое должно было случиться - это понимали все. Моспатриархии нужно было выходить из дурацкого положения, в которое она сама себя загнала отказом от участия во Всеправославном соборе. Само собой, следовало что-то сказать и по этому поводу, но так, чтобы эту неудобную тему перебило что-то более острое. По возможности - скандальное.
На эту роль претендовали царские останки. Тайны тайнами, но о том, что вопрос о подлинности останков, найденных в Поросячьем логу, будет рассматриваться и станет едва ли не центральным сюжетом Собора, говорили и писали все кому не лень. Признают или не признают? Публика и СМИ, разогретые скандалом с "Матильдой", ждут продолжения банкета - кстати, мостик преемственности перекинула лично Поклонская, выступив на Соборе. В коктейль подлили мутной струей версию ритуального убийства - что прогнозируемо всколыхнуло общественность, которая в этой версии увидела толстый антисемитский намек. В общем, с претендентом на главную сенсацию Собора определились задолго до его начала.
Сомневаюсь, выйдет ли что-то грандиозное из признания останков - большая туча, как правило, дает скудный дождь, но за этими фанфарами руководству Моспатриархии удалось ловко спрятать свою скромную комбинацию. Если и было в повестке дня Собора что-то, что следовало прятать глубоко и до последнего, так это вопрос о статусе УПЦ МП. Царебожники, конечно, мозоль на пятке у патриарха Кирилла. Но по сравнению с Украиной это всего лишь неприятность.
Вопрос статуса УПЦ МП всплыл на Соборе внезапно и был решен одним решительным голосованием. Несколько скоропалительным и, что еще удивительнее, единогласным. Экспромт прошел настолько гладко, что можно не сомневаться в том, что он был подготовлен, притом тщательно. Представляете, сколько владык сидело в зале, сколько из них консерваторов, украинофобов, сторонников "единой-неделимой" - а ведь проголосовали за. Притом что до сих пор украинский вопрос и его отображение не то что в Уставе РПЦ, но даже в Уставе УПЦ МП вызывали, мягко говоря, сомнения по обе стороны условной границы, разделяющей "каноническую территорию".
Такое решение только так и могло быть принято - внезапным молниеносным броском. Пока не подтянулись православные активисты, пока не опомнились их кураторы, пока все хоругвеносные головы повернуты в сторону царя-страстотерпца и заполнены звоном о ритуальном убийстве. Есть некоторые основания полагать, что интересы Моспатриархии и Кремля (во всяком случае, некоторой его части) в Украине не всегда совпадают. Как и взгляды на то, какими методами осуществлять вмешательство и влияние на украинские дела. Наконец, учитывая сложное положение, в которое попал патриарх Кирилл, не исключаю, что реверанс в сторону УПЦ МП может быть выгоден ему лично: его авторитет и влияние на руководство УПЦ МП после формального отделения украинской церкви становится главной, хотя и не единственной гарантией лояльности церковного Киева Москве. В конце концов, даже если дела обернутся для него не лучшим образом и он будет вынужден оставить патриарший престол, он сделал своему преемнику сомнительный подарок.
Руководство обеих церквей ничем не выказывало своих экстравагантных намерений. Напротив, обещалось нечто совсем другое: перед заседанием, на котором должен был выступать митрополит Онуфрий, митрополит Илларион Алфеев обещал, что будут приниматься какие-то решения и документы по особому статусу УПЦ МП. Но имелся в виду, само собой, статус "гонимой церкви", а вовсе не "самоуправляемой с широкой автономией".
Такая осторожность - даже, пожалуй, конспиративность - была совершенно необходима. Украинский вопрос и статус УПЦ МП - больной для всех. Статус, собственно, у УПЦ МП есть давно - с 1990 г., когда ей была дарована эта самая "широкая автономия". Но дело в том, что ни в каких документах РПЦ, кроме Определений Собора и Патриаршей грамоты, этот статус отражения не нашел. На основе этих определений и грамоты был написан Устав УПЦ МП при митрополите Владимире Сабодане. Этот устав действует - по крайней мере, отчасти - внутри УПЦ МП, но некоторые его положения отказывались признавать как внутри РПЦ, так и определенные круги внутри УПЦ МП. Формально - из-за того, что Устав УПЦ МП противоречит Уставу Церкви-Матери РПЦ. И, разумеется, расхождения были как раз по тем пунктам, которые касались практической автономии УПЦ и ее "ширины". Самое показательное: УПЦ МП не упоминалась в Уставе РПЦ среди автономных церквей - "дочек" Московской патриархии, не имела отдельной главы в уставе. То есть, согласно Уставу РПЦ, фактически автономия этой церковью не признавалась, а Томос 1990 г. носил декларативный характер.
Эту ситуацию пытался прояснить митрополит Киевский Владимир - сначала создав Устав УПЦ, потом - попытавшись вынести вопрос о фактическом обеспечении автономии на Поместный собор РПЦ (последний Поместный собор этой церкви, собиравшийся для избрания нового патриарха Московского). Это намерение было пресечено еще "на подходах" "православными активистами", которых поддержали промосковские архиереи УПЦ МП. Под их давлением митрополит Владимир отказался от намерения выносить вопрос о статусе на Поместный собор. А спустя немного времени под обстрел попал и сам текст Устава УПЦ МП - по нему была назначена комиссия, экспертиза и т.д. До последнего момента он оставался в подвешенном состоянии - как бы и есть, как будто и действует, но его каноничность окончательно не установлена. Местом страсти - никого не удивлю - стали как раз те статьи и параграфы, которые подтверждали и закрепляли автономию УПЦ МП.
Но это было, напомню, при митрополите Киевском Владимире, которого подозревали - небезосновательно - в украинофилии. Когда его сменил на Киевской кафедре митрополит Онуфрий, многие "руссмировцы" вздохнули с облегчением. Митрополит Онуфрий, конечно, не самый удобный человек, но в его приверженности канонической родине никто не мог усомниться. Во всяком случае, это не тот человек, от которого можно было ожидать вынесения скандального вопроса о церковной автономии УПЦ МП на Архиерейский собор РПЦ. История - дама ветреная: то, чего не смог сделать украинофил Сабодан, сделал русскоправославный Березовский. Мало того - в РПЦ его поддержали. Единогласно.
Несмотря на то что митрополит Илларион анонсировал статус "гонимой церкви" для УПЦ МП, выступление митрополита Киевского на Соборе не дает никаких поводов называть его церковь "гонимой". Тон выступления оказался очень спокойным. Конечно, были упомянуты захват церкви в Коломые, негативные публикации в СМИ и трения с государственными органами, но все это было уравновешено положительными характеристиками жизни УПЦ МП в целом и ее диалога с властями. Из речи владыки можно сделать вывод, что ситуация непростая, местами напряженная, но назвать это "гонениями" было бы, мягко говоря, преувеличением. Владыка вообще постарался воздержаться от слишком громких слов и вообще от всего, что могло быть использовано против него как в Москве, так и в Киеве.
Но главным в его речи, конечно, было не описание трудностей и достижений церкви в Украине, а тот раздел, в котором он предлагал внести, наконец, ясность в статус церкви, дабы прекратить всякие инсинуации. Можно было бы добавить "с обеих сторон", но в Москве следовало говорить только об одной - украинской.
То, что митрополит Киевский доехал до Москвы с этими предложениями, - памятуя историю с митрополитом Владимиром, которого с подобной "крамолой" не выпускали из Киева, - можно считать нашей общей перемогой. Дело даже не в том, что он это сделал, а они приняли. А в том, что и в Киевской митрополии, и в Московской патриархии поняли, что без этого Украина для них потеряна.
О том, что Моспатриархии следует дать УПЦ МП не то что автономию - автокефалию, чтобы сохранить свое влияние на Украину, говорили уж давно. Но окончательно оба церковных центра созрели до этого, как видим, только сейчас - на фоне войны и давления со стороны и украинской общественности, и украинской власти. Можно сколько угодно критиковать депутатов и Минкульт за попытки дискриминации одной из украинских церквей, но без этого сигнала статус УПЦ МП так и оставался бы предметом для манипуляций с обеих сторон.
Итак, уехав из Киева в Москву под аккомпанемент гневных филиппик о "московских попах", которые собираются сидеть за одним столом с Путиным, владыки могут сойти с трапа самолета в "Борисполе" торжественным шагом: они привезли каноническую автономию, закрепленную всеми документами чин по чину. Они добились того, чего от них ждали и требовали в Украине, и добились этого мирным и каноничным путем. Ну а вы чего хотели? Чтобы они просто объявили, что больше с Москвой дела не имеют и в Белокаменную ни ногой? Так у нас одна такая церковь уже есть. Ниша занята. А харизмой митрополиту Онуфрию с патриархом Филаретом не тягаться. Все, что они могли сделать, - утвердить свою каноническую автономию. Ничего больше им никто не может предложить (и не только им), потому что вопрос о предоставлении канонической автокефалии в мировом православии в данный момент остается спорным.
Впрочем, в Украине околоцерковные комментаторы разразились вовсе не радостными возгласами, а праведным гневом. Критика сводится к тому, что это "слишком мало". Что нужна не автономия, а автокефалия. Что некоторые положения, принятые в новой редакции устава, наоборот, сокращают те свободы, которыми УПЦ МП пользовалась де-факто. В общем, это зрада, а не автономия.
Создается впечатление, впрочем, что голоса за зраду несколько странно звучат. То ли они знали о том, что Собор примет какие-то кардинальные решения и теперь недовольны тем, что решения не так кардинальны, как они рассчитывали. Но в этом случае можно только подивиться - неужели кто-то всерьез думал, что Моспатриархия пойдет на полную и безоговорочную капитуляцию по украинскому вопросу? Либо, что вероятнее, приверженцы зрады по привычке выкрикивают это слово, когда понимают, что жизнь меняется и нужно меняться вместе с ней. Дело в том, что ситуация, в которой находилось украинское православие, мало менялась последние двадцать лет. И люди научились с этим жить - расставили вешки, заняли нишки, определились со "своими" и "чужими" и т.д. Нынешний - пускай, не слишком крутой - поворот церковного сюжета заставит многих из них пересмотреть свои привычки. Выйти из зоны комфорта - если эту зону вообще можно считать хоть сколько-нибудь комфортной. Причем это касается не только околоцерковной публики и части церковной, но и государственной власти.
Причем особую интригу внесло даже не столько решение о признании де-юре самоуправляемости УПЦ МП, сколько "письмо съезду" от патриарха УПЦ КП Филарета. Судя по тону письма и, главное, тону ответа Собора, - в котором вы не найдете ни "раскольника", "ни расстриги", ни "анафемы", "ни гражданина Денисенко", а только "бывшего митрополита Киевского", - мы имеем все шансы рассчитывать на свежие повороты сюжета. Стороны конфликта - еще вчера бескомпромиссные в оценке друг друга - с подозрительной резвостью идут друг другу навстречу.
Впрочем, все может окончиться быстро и бесславно, если окажется, что и патриарх Филарет ждал чего-то большего (или хотя бы иного), чем назначение комиссии по переговорам с митрополитом Илларионом Алфеевым во главе.
Для УПЦ МП это, безусловно, перемога. Отчасти это можно считать перемогой и для Украины - но главным образом символической. Противник вынужден отступить на шаг, или даже на два - это тешит наше самолюбие. Но, как известно, данайцев, дары приносящих, следует опасаться. Все, что мы получаем из длинной руки Москвы, может оказаться братом-близнецом троянского коня.
В статусе независимой и самоуправляемой церкви УПЦ МП не перестанет быть проблемой. Напротив, проблема углубится. Влияние Моспатриархии на Киевскую митрополию - по крайней мере, в короткой перспективе - не ослабится, в то время как формальных поводов придраться к ее статусу "церкви с центром в стране-агрессоре" у нас уже нет. "Московские попы" - формально - уже не "московские". Они граждане Украины без всяких сомнительных довесков. Прицепиться к документам их приходов или поставить их центры под особый контроль в интересах государственной безопасности не будет формальных оснований. Это не значит, что все это будет невозможно, - возможно, но потребует гораздо больше усилий от служб, ответственных за госбезопасность, потому что придется иметь дело не с институцией вообще, а с частными случаями.
У Москвы, которая хочет оставить за собой Украину, другого выхода, в общем, и не было - либо лепить из УПЦ МП действительно "гонимую церковь", либо лишать власть в Украине формального повода считать ее "угрозой национальной безопасности". Первый вариант - вариант эскалации религиозного конфликта - наверняка тоже рассматривался. Во всяком случае, речи и патриарха Кирилла, и митрополита Иллариона по поводу Украины и УПЦ МП были и остаются весьма резкими и даже алармистскими - они изо всех сил убеждают мир в том, что у нас тут без пяти минут религиозная война. Однако эта риторика - в интересах Кремля, а не Моспатриархии. Чья основная задача - сохранить свое влияние на "церковь большинства" в Украине. В то время как УПЦ МП из-за своей очевидной связи с Москвой уже потеряла право считаться "церковью большинства", а то ли еще будет. Но если процесс сокращения численности (и влияния) УПЦ МП продолжится, из символического "актива" Украина превратится для Моспатриархии в обузу и статью расходов. В общем, в Моспатриархии посчитали и поняли, что так будет выгоднее.
Надо сказать, что они убивают этим решением пару зайцев. В Украине это решение, как уже было сказано, сделает ситуацию еще более неопределенной. Законопроекты о "церкви с центром в стране-агрессоре" депутаты могут выбросить в мусорную корзину - никаких юридических оснований считать УПЦ МП подчиненной МП больше нет, в то время как "духовную" связь, которая, конечно, никуда не денется в ближайшее время, законами не лимитируешь.
Но кроме краткосрочной перспективы есть долгосрочная. И тут многое зависит от того, как пойдут дела у Украины в целом. Проукраинские настроения нарастают в УПЦ МП пропорционально их нарастанию в обществе в целом, а церковь - как любой земной институт - может меняться. Политические коротышки приходят и уходят, так же как и гиганты духа. Остаются сделанные ими дела и принятые документы. Статус УПЦ МП, формально закрепленный в документах, дает возможность этой церкви меняться по своему усмотрению, принимать самостоятельные решения в интересах украинской паствы, заключать союзы и искать свои собственные пути. Пока это только шанс, которым можно воспользоваться, но который можно и упустить.
