Тюрьма как награда. Психологический портрет Надежды Савченко

В последние дни о Савченко и трансформации её образа из пламенного бойца в не менее активного террориста говорили многие. Многие пытались найти ответы на вопросы, как и почему Герой Украины за два года превратился в заговорщика? Общество дрейфует от сарказма по поводу обвинений до ужаса от осознания аморальности заговора. Можно ли объяснить сегодняшнюю ситуацию с Савченко психологическим зомбированием или хитроумным законспирированным заговором?

Без понимания нюансов психологического портрета Надежды Савченко это вряд ли возможно. Попробуем зафиксировать самые показательные черты личности и понять - действительно ли Савченко заговорщик, верны ли утверждения в её неадекватности и чего нам ждать от неё в дальнейшем.

Первичные качества

Твердость и стойкость характера. Возможно это не понравится тем, кто хотел бы линчевать Савченко за связи с Захарченко и подготовку теракта, но сила воли у неё есть. И характер далеко не из слабых. Даже если предположить, что пребывание в плену и голодовка - это всего лишь инсценировка, все равно остается масса свидетельств из ещё довоенной жизни, доказывающих, что в критической ситуации Надежда делала выбор в пользу силового противостояния. И зачастую выигрывала его. Поступление в институт воздушных сил, восстановление в нем после двукратного отчисления, служба по контракту в Ираке, уход в "Айдар". Все это совсем не женские решения. О наличии настойчивости и силы воли говорит и невербальное поведение - напряженный взгляд, резкие и громкие интонации, агрессивные высказывания, резкие и напряженные движения тела и жесты. Все это признаки высокого тонуса и готовности к противодействию. Ну и, конечно же, стоит отметить, что, выслушав обвинения генерального прокурора и лишившись депутатской неприкосновенности, она не выбрала для себя путь "клетчатого одеяла".

Следующее утверждение не понравится уже противоположной группе - сторонникам Савченко. Это утверждение состоит в том, что Савченко обладает очень невысоким интеллектом. Характер высказываний, речевые ошибки, упрощенный характер построения фраз и низкое количество используемой в речи терминологии, не говоря уже о отсутствии культуры в поведении, указывают на низкий социальный интеллект.

Сильная, но неустойчивая нервная система. Такой тип часто называют холерическим темпераментом. Для Савченко характерна высокая степень возбудимости, готовность действовать мгновенно, мгновенно принимать решения, быстро реагировать на изменение обстоятельств. Но при этом она демонстрирует неспособность к планомерной работе, усидчивости, готовности тормозить свои импульсы и управлять ими.

Эмоциональная незрелость, инфантилизм. Это сказывается и на эмоциональной, и на интеллектуальной жизни. Инфантильные личности живут в мире иллюзий, в мире субъективного представления об окружающем мире, которое совершенно искренне считается единственно правильным. И при этом сопротивляются попыткам изменить свой взгляд, сделать его более приближенным к реальности. Им свойственно упрощенное и контрастное восприятие жизни, деление окружающего исключительно на черное и белое, исключение полутонов, промежуточных мнений, невосприимчивость к компромиссному поведению. Можно сказать, что она пребывает в состоянии подростка, максимализм которого заставляет идти на конфликты с родителями, игнорировать любые требования, исходящие извне, доказывать свое право на самостоятельное и зачастую безответственное поведение.

Низкий уровень развития эмоционального интеллекта. Демонстрируемые Надеждой Савченко эмоции весьма однотипны. В основном это очень сильные негативные переживания - гнев, возмущение, отвращение. Положительные эмоции носят фрагментарный характер. Юмор как таковой присутствует разве что в форме сарказма. Все это ставит крест на конспирологической теории о том, что Савченко хорошая актриса. Я бы сказал, что Савченко относится к категории актеров одной роли. Она способно очень хорошо показать гнев, агрессию, презрение к врагу. Но на что-то большее она не способна.

Отрицание вины. За весь период пребывания Савченко в информационном поле она ни разу не продемонстрировала готовность брать на себя ответственность за просчеты или вину за свои ошибки. Всегда виноват кто-то другой. Всегда ответственность лежит на ком-то ином. Это Путин, Порошенко, продажные депутаты, несовершенная система избрания власти, убогое законодательство, трусливое население и пр. Но при этом ни разу Надежда Савченко не взяла на себя вину. Даже за самовольный уход из части летом 2014 г., в результате которого она и попала в плен. И неважно, какими мотивами продиктован сам поступок, если он не предполагает моральную ответственность.

Вторичные качества

Перечисленный выше набор далеко не исчерпывающий, но его вполне достаточно для понимания других, "гибридных" поведенческих образований, которые и формируют психологический портрет.

Неустойчивость нервной системы, сопряженная с силой характера и неусидчивостью формируют проактивную позицию. Человек с неспособностью к методичной планомерной работе, но обладающий высокой способностью к мобилизации душевных и физических сил, обречен на активную жизнь. Отрицание вины приводит к формированию комплекса самооправдания и веру в собственную непогрешимость.

Инфантилизм и низкий интеллект приводят к упрощению морально-этических норм и стремлению избегать сложных выводов и решений. Такой человек становится восприимчивым к упрощенным морально-этическим кодексам поведения. Для Савченко таким кодексом стало собственное представление о офицерской чести, которой она, с её точки зрения, обладает в полной мере. Отсюда и утверждения, что "своих не бросают", и готовность брать на поруки Рубана, и желание идти на невинные жертвы, и саму себя принести в жертву. Жертвенность, кстати, ещё одна черта максимализма, присущего инфантильным особам. Эта готовность к самопожертвованию проявляется и в способности отказаться от реализации низших потребностей в угоду реализации высшим потребностям. Такие люди часто проявляют невиданную силу воли, требовательность к себе, готовы голодать ради достижения высшей цели, готовы терпеть лишения ради принципиального вопроса. В общем, это очень опасные противники.

В совокупности с черно-белым восприятием, максимализмом и верой в собственную непогрешимость появляется убеждение в праве на осуждение и наказание окружающих. Право судить исходит из сферы морально-этических установок, которые в данном случае носят весьма упрощенный характер.

В итоге мы получаем личность, которая способна раскрыться и самореализоваться только в условиях активного противостояния. Такому пламенному бойцу нужен соперник, нужна ситуация конфликта, нужен глубокий кризис, нужна возможность для принесения в жертву чего-то очень важного и дорогого (здоровья, жизненных планов, ресурсов и много другого). И чем больше можно принести в жертву - тем лучше. Можно сказать, что пребывание Савченко в плену стало лучшим временем в её жизни. Это было время её персонального экзистенциального равновесия. С одной стороны, она терпит лишения, её несправедливо осуждают, лишают свободы, вынуждают с помощью голодовки доказывать свое право на собственное мнение. Но при этом она получает постоянное подтверждение от многих миллионов людей, что она все делает правильно. У неё всемирная известность и признание. Такие мгновения часто воспевают инфантильные поэты и писатели. И не каждому такое выпадает в жизни.

Но возникает главный вопрос - а что делать после счастливого конца? Когда плен окончен и возвращение на родину стало реальностью, на первое место вышла необходимость "ходить на работу", что для таких личностей абсолютно противопоказано. Персональная я-концепция такой личности выглядит следующим образом - "Я ХОРОШИЙ, МИР - ПЛОХОЙ!". Следовательно, нужно изменить мир. И чем выше будет цена изменения, тем лучше, тем более обоснованным и интересным становится сам процесс изменения.

Когда такой человек "жаждет бури", а бури нет, то он начинает создавать её на пустом месте. Тут очень хорошо подходят внутренние враги. И чем дольше не было реальной опасности и реального противодействия, тем активнее Савченко готова была включиться в процесс создания образа внутреннего врага. Тем большую цену она готова была заплатить. Чем больше доверия своим (вспоминаем о желании делить всех на черных и белых, на откровенно своих и откровенно чужих), тем выше ненависть к чужим, тем выше готовность приносить жертвы, тем неразборчивее становятся методы и контакты.

При этом проактивная позиция, инфантильность и низкие способности к сочувствию и сопереживанию создают экологическую нишу для манипуляторов. Сама Савченко очень плохой манипулятор. Для этого нужна выдержка, план, готовность ждать подходящего момента и раз за разом переделывать планы. Это возможно для серого кардинала, а не для людей типа Савченко или Рубана. В этом плане они оба лишь исполнители. Добровольные и недальновидные исполнители.

Во всей этой ситуации важно не только понять суть поведения человека, которого всего два года назад носили на руках, а сейчас заключают в следственный изолятор СБУ. Сейчас важно понять природу наших реакций на такого человека и сделать соответствующие выводы.

• Феномен Савченко - это отражение нашей собственной незрелости. Желание убить всех негодяев прямо в Раде и таким простым способом изменить мир - это незрелая инфантильная реакция. И Надежда Савченко своим примером показывает, насколько такие желания могут быть пагубными. И заставляет нас внутренне взрослеть.
• Мы приобретаем иммунитет от излишней доверчивости. Если четыре года назад статус комбата, добровольца или волонтера был пропуском в Верховную Раду или даже позволял проскочить на первые строчки партийных списков, то теперь уже не только общество, но и политические силы отнесутся более аккуратно к кандидатам в депутаты, понимая, какие репутационные риски может принести неуправляемая личность. С одной стороны, это ограничивает возможности для простых смертных войти в большую политику, но с другой - повышает конкуренцию и уменьшает вред от случайных людей. Думаю, что в Раде следующего созыва ни тихони Гаврилюка, ни активного Парасюка в партийных списках уже не будет.
• Савченко сформировала новый архетип политика: бездумная агрессия, для которой главное - это разрушение норм поведения, бессмысленная активность и подверженность чужому влиянию. И против данного архетипа у нас уже есть иммунитет.
• Отчасти нанесен удар по любви к "страдальцам". Получив всенародную поддержку на фоне несправедливого осуждения и голодовки, Савченко быстро дискредитировала и себя, и само желание в обществе доверять "страдальцам". Теперь связь между статусом жертвы и преференцией в виде получения государственной должности имеет уже не такую явную связь. И этого ещё один признак взросления самого общества.

А что касается самой Савченко и её дальнейшей судьбы, то думаю, что тюрьма и голодовка - это не тот метод, которым власти стоит действовать в отношении таких лиц. Террорист, надевающий пояс шахида и готовый убивать неверных, не боится смерти. Для него смертный приговор - не наказание, а награда. То же самое значение имеет тюрьма для Савченко. Это лишь подтверждение её "я-коцепции". Ей именно это, по большому счету, и нужно. И если удовлетворить именно это её желание стать жертвой режима, только на этот раз уже жертвой режима Порошенко (киевской хунты, западных запроданцев и пр.), это вызовет поток новых Савченко, новых Рубанов, новых анархистов, готовых ради своего представления о справедливой Украине снести напрочь саму Украину. Эти настроения нужно обезвредить. Иначе бомбы замедленного действия начнут взрываться не только в правительственном квартале, и не только в Киеве.

Возможно, выскажу крамольную мысль, но, по моему мнению, лучший выход из этой ситуации - это отпустить Савченко. Например, в ЛНР - там её были готовы принять. Это было бы, с психологической точки зрения, самое зрелое решение. Взрослый не мстит подростку за поступок, который был предотвращен. Подростка воспитывает не наказание, а порицание. И в роли подростка здесь выступает не Савченко, а наша личная инфантильность, наше персональное желание искать простые решения, избегать ответственности, не думать о последствиях собственных поступков. Нам самим пора взрослеть. Потому Савченко в каждом из нас. И меня это не очень радует.