Ползучие итоги года. ВСУ сделали все, чтобы 2017 год стал переломным на фронте (КАРТА)
И хотя серьезных прорывов ни в плане принятия на вооружение новых образцов, ни в плане решения ситуации на Донбассе не произошло, но складывается устойчивое мнение о формировании некоего базиса новых вооруженных сил с новыми задачами и вызовами.
Ползучая деоккупация
Что касается линии противостояния, то 2016 год прошел под знаком реализации украинскими военными новой тактики противостояния боевикам, которая получила название "ползучей деоккупации". Заключается она в постепенном установлении контроля над так называемыми "серыми зонами", которые по разным причинам военного и политического характера появились после "Минска-2".
Впервые такая тактика была опробована в конце февраля в районе Новотроицкое-Докучаевск и весь оставшийся год активно использовалась. В итоге линия противостояния серьезно подвинулась сразу на нескольких направлениях - прежде всего это волновахское, мариупольское, донецкое, светлодарское. И это прежде всего Донецкая область, в Луганской области ввиду очевидных географических проблем - линия фронта проходит в основном по реке Северский Донец никаких подвижек не было.
Горячие точки
За год было как минимум три серьезных локальных обострения. Впервые в лексикон вошло название "Промка" - целый комплекс промышленных зданий на окраине Авдеевки. Контроль над этой территорией серьезным образом изменил характер противостояния на линии Донецк - Горловка. Все попытки боевиков выбить наш гарнизон здесь заканчивались большими потерями для них.
Как минимум дважды за год происходили боестолкновения на Светлодарском направлении, которое для нашего командования является приоритетным в силу того, что тут во-первых, находится "стык" так называемых "ДНР" и "ЛНР", во-вторых, до лета 2016 года тут была большая "серая зона". В конце июня была проведена первая неудачная попытка "выровнять" линию фронта на этом направлении, однако в конце декабря поставленные цели были достигнуты. Мало того, очевидный успех был закреплен взятием под контроль такого себе "донбасского порто франко" - поселка Новолуганское. Дело в том, что в этом расположенном в серой зоне поселке находилась располагалась не контролируемая ВСУ переправа, через которую шел поток контрабанды на оккупированные территории.
Еще одной горячей точкой на линии соприкосновения остается Докучаевск. Здесь ситуация для боевиков в течение года только ухудшилась - армейцам удалось взять под огневой контроль большую часть рокадных дорог на этом направлении, что очень осложнило снабжение города оккупантами и создало серьезные предпосылки для возможности блокирования населенного пункта. Такая активность ВСУ на протяжении года не раз вызывала у местных боевиков панические настроения и слухи о "сливе" Докучаевска ВСУ.
Серьезные бои периодически вспыхивали и на Мариупольском направлении. Как правило, они были "приурочены" к ротациям наших частей и заканчивались весьма плачевно для "армии ДНР". Тут стоит вспомнить и случаи массового захвата пленных и несколько весьма результативных рейдов армейских разведчиков и морской пехоты.
Провал зональной демилитаризации
Параллельно с позиционной войной, в Минске продолжались попытки продвижения линии противостояния дипломатическим путем. Так, осенью 2016 года был широко распиарен план создания "демилитаризованных зон". Для начала планировалось создать три таких участка, на которых под наблюдением ОБСЕ должны были быть разведены войска - это район Золотого, Петровского и Станицы Луганской. Однако, несмотря на несколько громких заявлений и отвод "на камеру" нескольких частей, никакой демилитаризации не получилось и план "демилитаризованных зон" пополнил коллекцию нереализуемых минских решений.
Потери сторон
На фоне такого вялотекущего противостояния очень болезненным для ВСУ стал вопрос потерь. На сегодняшний день официально военным ведомством признана гибель 467 военнослужащих, из которых 211 составляют боевые потери и 256 - небоевые. Однако существует и альтернативный подсчет, который проводится энтузиастами на страницах украинского сегмента Википедии. Из них следует что потери несколько ниже - 443 человека, причем распределение потерь совсем другое - 295 боевых и 148 небоевых. Насколько можно доверять официальной и неофициальной статистике непонятно, ведь определение боевой или небоевой потери зависит от многих факторов, которые не всегда являются объективными. Кроме того, в официальные цифры не вошли потери добровольцев "Правого Сектора", которые в этом году потеряли много людей - в боях в районе "Бутовки" и Светлодарска.
Тут же нельзя не сказать и потерях противника, хотя они по большей части скрыты за серьезным "медийным занавесом". Конкретные фамилии погибших достаточно редко попадают в открытый доступ и зачастую с большим временным запозданием. Однако есть энтузиасты с нашей стороны, которые пытаются систематизировать тонкий ручеек информации и, пользуясь прежде всего социальными сетями, создают некий пофамильный список погибших боевиков. Согласно этим, далеко неполным данным, которые практически не учитывают санитарные потери, потери противника за 2016 год составляют около 300-350 человек, что с некоторой натяжкой вполне укладывается в логику позиционного противостояния.
Укрепление ВСУ
По военному строительству в 2016 году стоит отметить два направления, по которым Украина достигла серьезных успехов - это создание сил специальных операций и восстановление Воздушных сил.
Собранные в единый кулак части спецназначения (всего около 15 тысяч человек) уже на сегодня являются эффективным способом ведения войны нетрадиционного типа. Есть уже понимание их места и роли, а также задач. За 2016 года под пристальным наблюдением западных инструкторов новые части Сил Специальных Операций что называется обрели "второе дыхание". Уже сегодня они способны решать задачи как локального, так и стратегического масштаба, что показало последнее декабрьское обострение на светлодарской дуге.
Весьма впечатляющими, хоть и редко попадающими в СМИ, были успехи в восстановлении боеспособности Воздушных Сил. За 2016 год украинскими предприятиями было введено в строй рекордное количество авиатехники. Это шесть фронтовых истребителей МиГ-29 и 3 перехватчика Су-27, пять транспортных самолетов Ан-26, три штурмовика Су-25 и два легких учебных самолета Л-39 "Альбатрос". Армейская авиация пополнилась сразу семью боевыми вертолетами Ми-24 (из которых три новейшей модификации Ми-24ПУ) и четырьмя транспортными вертолетами Ми-8.
Украинскими летчиками за год было проведено более 350 учебных десантирований, 1700 полетов на перевозку грузов и личного состава. Впервые за много лет количество практических стрельб по наземным целям превысило 300, а учебных боев и перехватов - 4200 (для сравнения в 2015 году их было всего 550). Причем большинство из них происходило в условиях крайне приближенных к боевым - в прифронтовых районах Донбасса и на границе с Российской Федерацией.
В некоторых частях стала складываться катастрофическая ситуация с летным составом - зачастую новых самолетов больше чем летчиков! Поэтому, например, план приема в единственный летный ВУЗ в Харькове за последние два года вырос что называется в разы.
Серьезное внимание было приковано и к зенитно-ракетным войскам, расчеты ЗРК перешли к отработке практических задач по развертыванию комплексов в полевых условиях и отработке задач по прикрытию не только стратегических объектов, но и тактического маневрирования. В строй были поставлены 3 модернизированных и отремонтированных зенитно-ракетных комплекса. Ведутся серьезные работы по модернизации устаревших ЗРК С-125. Яркой иллюстрацией возросшей мощи стали учения в акватории Черного моря 1 декабря, когда успешно было выполнено 16 пусков ракет С-300ПС.
Серьезные изменения (правда, не всегда заметные невооруженным взглядом обывателя) происходят и на флоте - в конце-концов хотя бы определено его место в военной доктрине. Впервые в истории Украины началось формирование и флота азовского моря с основной базой в Бердянске. Вполне естественно, что Украина пошла по пути небогатых государств без серьезных океанских амбиций, сделав ставку на универсальные катера, которые могут действовать как в речной акватории, так и прибрежной. Впрочем, об этом "Деловая столица" писала не так давно.
Есть подвижки и в остальных военных сферах, но не такие масштабные, хотя и более системные - как-то введение новых норм вещевого довольствия, новой парадной формы, окончательное формирование бригад нового типа, их вооружение, создание инфраструктуры для их функционирования. Есть серьезные основания думать, что 2017 год станет переломным в плане принятия на вооружение новых образцов вооружения, а также смещения приоритетов на другие направления военного строительства.
Что будет дальше
Что касается прогнозов на следующий год, то, нельзя не отметить, что в 2016-м ВСУ улучшили свои позиции и заложили определенные основания для возможного наступления и освобождения оккупированных районов.
Но, увы, будучи реалистом, стоит признать, что 2017 год на Донбассе, скорее всего, будет очередным годом невнятной позиционной войны с редкими продвижениями на считанные сотни метров на том или ином участке фронта.
Наступательный порыв нашей армии скрадывает тот факт, что на сегодня оккупированная часть Донбасса фактически превращена в большую военную базу. Так, техника заходит в разы реже в сравнении с тем же 2015 годом, однако идет сплошной поток боеприпасов и топлива. Не будем забывать и о бесконтрольной границе с Россией, через которую в любой момент может зайти все что угодно. Кроме того, хорватский вариант на данный момент будет весьма болезненным в плане людских потерь - и это ярко показали последние бои на Светлодарской дуге, когда в локальной операции погибло 9 бойцов и еще около 30 было ранено.
